Текст книги "Шотландский виски (СИ)"

Автор книги: АлхимиКотэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

***********************************************************************************************

Шотландский виски

http://ficbook.net/readfic/2433591

***********************************************************************************************

Автор:АлхимиКотэ (http://ficbook.net/authors/158719)

Фэндом: Ориджиналы

Персонажи: Альфа и омега

Рейтинг: R

Жанры: Слэш (яой), Ангст, Омегаверс

Размер: Мини, 12 страниц

Кол-во частей: 1

Статус: закончен

Описание:

Скромного парня то ли изнасиловали на вечеринке, то ли он сам трахался со всеми. Главное, что он забеременел после этого. А кто отец неизвестно.

Первокурсники, разноцветными стайками сбившись у крыльца университета, дожидались построения и приветствия ректора. Сейчас тот расскажет о заслугах университета, пожелает с честью и достоинством нести его «знамя», объявит их студентами. И они растекутся по аудиториям.

Несколько альф-пятикурсников, заинтересовавшись молоденькими омегами, задержались на крыльце, присев на каменный парапет.

– Смотри, вон тот невероятно хорош, – толкнул Бен локтем своего друга, показывая на стройного парня в окружении не менее симпатичных друзей.

Свен от неожиданного толчка выронил сигарету. Она, упав на его новые джинсы, скатилась по ним на бетонные плиты крыльца.

– Осторожней, идиот, – разозлился он. – Я понимаю, что у тебя недотрах, и ты готов кидаться на любого. Но толкать меня совершенно не обязательно.

Свен наклонился, подобрал окурок и ловким щелчком послал его в урну.

– Извини. Нет, правда, мальчик хорош.

Бен улыбнулся своим мыслям.

– Я не я буду, если не поимею его в самое ближайшее время.

– Не советую, – произнес Элвин, молчавший до сих пор. Парень ему тоже понравился и он сам хотел подкатить к нему, но первый выказал желание быть с ним Бен. Ему оставалось только промолчать и “отойти в сторону”.

Свен поднялся и направился в сторону дверей.

– Почему это? – поинтересовался Бен у Элвина.

Но тот ничего не сказал, погруженный в свои мысли.

– Найди себе второкурсника, – посоветовал Свен ему. – У этих пока одна учеба на уме. Или подожди до второго семестра. Сдадут сессию, пообтешутся, тогда с «любовью» можно к ним подкатывать.

– Нет, я сейчас им займусь. Уйдет на сторону. Уж больно хорош, зараза.

Бен был настроен решительно. С последней свой пассией он расстался перед самой сессией. Искать кого-то нового не было ни желания, ни сил. А после экзаменов все разъехались на каникулы. Дома он покрутил немного с соседом, но у того интеллект был на абсолютном нуле. Бен хоть и не был любителем вести заумные разговоры перед сексом или после него, но ему тоже не нравилось, когда омега обходился тридцатью словами.

Бену давно на глаза такие славные экземпляры не попадались. Парень был не просто хорош, а очень хорош. Сейчас у него короткостриженые белокурые волосы, а пройдет совсем немного времени, он отрастит их по последней универовской моде – волосы крупными локонами волнами лягут на плечи и сделают его просто неотразимым. Его выразительные глаза, которые он удивленно распахивал то и дело, притягивали словно магниты. А пухлые губы непрерывно растягивались в неотразимой улыбке. Неимоверно красивое, живое лицо. Если поступил в университет, то и в головке, видимо, что-то есть.

И фигурка, просто прелесть. Бен облизнулся, как кот на сметану. Нет, он не пойдет на занятия, пока не познакомится с ним. В своей неотразимости он не сомневался – за предыдущие четыре года обучения в университете не нашлось омеги, способного отказать ему. Пусть не сразу тот соглашался отдаться, но не проходило недели, как он уже оказывался в его постели. Знал, как подъехать к омеге, и умело это делал.

Бен спрыгнул с крыльца и, стараясь не упустить из вида парня, встал за рядами первокурсников, так как уже вышел ректор из дверей университета и взял в руки микрофон…

– Добрый день, – Бен нагло оттер всех, кто попытался тусить рядом с парнем. – Меня зовут Бен, я учусь на пятом курсе фефе.

– Что? – не сразу понял его парень и захлопал своими голубыми, широко распахнутыми глазами. – «Фефе» – это что?

– Я будущий физик, – улыбнулся Бен. – А вы кем мечтаете стать?

– Химиком, – ответил он.

– Очень похвально, – Бен протянул ему руку. – Будем знакомы.

– Будем, – неожиданно согласился парень и тоже протянул руку. – Макс.

– Номерок?

Бен вынул из кармана телефон и стал быстро записывать цифры, которые ему начал диктовать парень, поддавшись его напору и обаянию. Они поболтали еще немного ни о чем, пока шли до дверей в толпе первокурсников, а потом расстались, договорившись созвониться.

– По твоему довольному фейсу вижу, что удалось с первого захода охмурить молодого неопытного омегу, – прошептал Элвин Бену, который ввалившись в аудиторию далеко после начала семинара, шлепнулся за стол впереди него.

Тот мог ничего и не отвечать, но друзья на то и друзья, чтобы делиться с ними всеми новостями и секретами.

– Удалось, – ответил довольно Бен, стараясь говорить тихо, чтобы ему не сделали замечание…

– Как дела?

Свен с Элвином могли и не спрашивать и сами видели, что спустя две недели, тот так и ходил не удовлетворенным. Макс оказался стойким, как кремень.

– Я же предлагал тебе найти второкурсника. Уже давно бы оттрахал его и поменял на новенького.

– Отвали, – разозлился Бен на Свена. – Я хочу этого и поимею его, чего бы мне это ни стоило. Он мне уже задолжал сцепку, по крайней мере.

– Не лез бы ты со своей сцепкой к молодежи, – попытался предостеречь его Элвин. – Они глупые и предохраняться не умеют. Залетит еще сгоряча.

Бен в ответ только скрипнул зубами.

– У Власа завтра днюха, – напомнил Свен. – Рекомендую прийти со своим мальчиком, может, выпивка, игры или танцы как-то настроят его на нужный лад.

Влас учился тоже на пятом курсе и был когда-то парнем Свена, но совсем недолго. А потом они разбежались. Свен его безумно ревновал ко всем, так как Влас считался «общественным» университетским омегой, как бы и ни с кем и как бы со всеми альфами сразу. Его с самого первого курса нагружали общественной работой, так как он был местным, а не приезжим. Влас был не просто местным, но и жил в собственной трехкомнатной квартире просто огромной по площади, а не в общаге. Попробуй, найди в общаге такую комнату, где могло набиться человек сорок студентов одновременно, и тесно бы им не было.

– А это удобно, что я иду к незнакомому человеку на день рождения? – Макс облизнул губы и поднял на Бена вопросительный взгляд.

– Достаточно того, что Влас мой друг и нас там ждут, – ответил тот серьезно и нажал кнопку домофона…

– Пей до дна, – скомандовал Влас, встретивший их на пороге и двумя огромными бокалами вина.

– Я не пью, – испугался Макс.

– Не положено, – покачали головами Бен и Влас одновременно.

– Все уже слегка набрались, а вы будете трезвым. Непорядок, – Влас буквально насильно пытался влить вино в Макса. – Для радости и веселья.

Тот сначала пригубил легкое приятное вино, а потом выпил весь бокал до дна. В голове приятно зашумело. Бен приобнял его за плечи и повел в зал, где развлекались другие гости.

Они играли в бутылочку. Место в круге нашлось и для Макса с Беном. Когда им выпадало целоваться, Макс смущался и краснел. Но под восторженные крики собравшихся выпивал маленькую рюмочку с вином и осторожно прикасался к губам Бена, который сидел в этот момент зажмурившись.

А потом были танцы, но тоже непростые. Сначала пары кружились под музыку, но как только она заканчивалась, надо было занять место за столом. Тот альфа и тот омега, которым не хватало мест, должны были снять с себя любой предмет одежды, выпить по рюмке вина и следующий танец танцевать вместе. Макс и не заметил, как остался почти обнаженным – на нем были только рубашка и плавки.

Затем были фанты. Макс обнимался и целовался уже со всеми подряд, совершенно не испытывая ни стыда, ни смущения, и пил, и пил…

Проснулся Макс под утро. В небольшой спальне, пропахнувшей альфами, он в гордом голом одиночестве лежал на кровати. Простыня вся в следах спермы сбилась, легкое одеяло и подушка валялись на полу рядом.

Макс сел на кровати и попытался отыскать хоть что-то из своей одежды. В голове шумело, зад саднило, мозг категорически отказывался работать. Последнее, что он помнил из вчерашней вечеринки, это как целовался с Беном и каким-то парнем во время танца. А потом провал… Что было дальше? Как он оказался здесь? Где его одежда?

Накинув на себя чужие вещи, которые обнаружились в комоде, не ходить же, в конце концов, из спальни голым, Макс открыл дверь и высунул взлохмаченную голову из двери. Тишина… Никого…

Нацепив в прихожей обувь поплоше, Макс выскользнул за дверь. Вещи хозяину квартиры он вернет позже, сейчас главное – добраться до дома, выспаться и попытаться осмыслить, что с ним произошло, как он мог докатиться до такого.

Проспавшись, Макс несколько раз порывался позвонить Бену, но каждый раз нажимал «сброс». Боялся услышать о себе что-то нелицеприятное. В тот день он так и не позвонил ему. Звонка от Бена тоже не дождался.

А потом все закрутилось, завертелось – контрольная неделя, зачетная неделя, лабораторные, которые надо было не только сделать, но и отчитаться по ним, сессия… Макс возвращался в общежитие, когда библиотека закрывалась, и его почти насильно выставляли за двери. Звонить Бену в этот час было слишком поздно, упасть бы, проспаться до утра. А потом все снова.

После учебной гонки Макс смог остановиться только, сдав последний экзамен. Его соседи разъехались на короткие недельные каникулы, а он остался. До дома билет стоил слишком дорого, чтобы лететь на самолете. А на поезде ехать было просто бессмысленно – слишком долго. Да и врача не мешало бы посетить. Последнее время его стала мучить тошнота и рвота по утрам…

– Аборт делать поздно, – изрек врач, глядя в заплаканные глаза Макса.

Тот рыдал минут пять, когда ему сказали о его беременности. Никак не мог в это поверить.

– Выпишу направления на анализы и справки, – продолжил врач, заполняя карту посещения. – Кроме несильного токсикоза, на первый взгляд у вас все в порядке, впрочем… Анализы покажут.

– Посоветовал бы взять академический отпуск после сдачи летней сессии и получения стипендии. Вам ее должны выплатить за полгода, такие правила. Будет на что ребеночку приданое справить. Насколько я понял из ваших рыданий, кто отец, неизвестно.

Макс, как во сне, забрал все бумажки, что выписал ему врач. Вернулся в общежитие, упал на кровать ничком и так пролежал, пока не стемнело. Он все думал и думал, что ему делать. Хорошо, что родители далеко, с одной стороны, к нему не приедут, чтобы проведать, как некоторых его однокурсников. И о беременности его не узнают. А с другой стороны, на что он будет жить, а главное, где, когда малыш родится? Из общаги попрут, это однозначно. Снимать квартиру ему не по карману.

Макс опять заплакал от жалости к себе. Что за непруха такая? Берег себя, холил, лелеял, мечтал о том, что защитит диплом, устроится на работу, встретит добропорядочного небедного альфу, выйдет за него замуж, родит ребеночка. Он всегда мечтал вырваться из родительского дома, где всегда недоедал, недопивал – многодетной у них была семья, после его отъезда еще четверо ртов осталось, мал мала меньше.

Некуда ему возвращаться, да еще и с шестым голодным ртом. Сам постарается выкрутиться. Только вот как? И Макс снова заплакал. Прорыдавшись, он забылся беспокойным сном.

Проснувшись утром, безумно голодный Макс решил первым делом посетить студенческую столовую, а вторым наведаться к Власу, которого не видел с тех пор, как на следующий день после дня рождения вернул ему позаимствованную одежду. Его, Макса, одежда так и не нашлась. Он хотел переговорить с омегой, может, тот помнил или видел, с кем он уходил в спальню. Мысли о разговоре с Беном Макс отмел сразу, тот за все время, прошедшее после вечеринки, так ему ни разу и не позвонил. Что он мог ему сказать или спросить?

– Я не видел, – сказал Влас, даже не впустив Макса на порог своей квартиры. Видимо, омега был не один и не желал, чтобы о его визави знал посторонний.

– Спасибо и на этом, – кивнул Макс в ответ, – но если что вспомнишь, скажи мне, пожалуйста.

А потом всхлипнув, добавил: – Я залетел.

Он даже не позаботился попросить Власа, чтобы тот никому не говорил. Какой смысл? Все равно его пузо уже скоро будет заметно. Удивительно, что до сих пор никто не спросил об этом, срок-то уже не маленький…

– Ты все-таки беременный, – Винни, сосед по комнате, рассматривал листки с направлениями, которые Макс не удосужился убрать с кровати, когда ушел. – А я думал, мне показалось.

– Не показалось, – буркнул Макс, забирая бумажки у него из рук и бросая в ящик своей тумбочки.

– Рожать будешь? – не сдерживая любопытства, поинтересовался Винни.

– Буду.

Макс не стал добавлять, мол, что ему остается еще делать, когда срок большой.

– Счастливец, – мечтательно выдохнул Винни.

«Конечно», – улыбнулся Макс. Если бы у малыша был второй отец, счастлив бы был вдвойне.

– А от кого? – вырвалось у Винни. – От Бена? Ты вроде ни с кем больше не гулял?

– Нет, не от него? – чуть не разрыдался Макс. – Ты его не знаешь.

«Я тоже его не знаю», – сглотнул он слезы…

– Бен, почему ты перестал встречаться с Максом? – Свен толкнул друга локтем в бок, так как тот не ответил на его вопрос.

– Он в постели, как бревно, – зло отозвался Бен. После той вечеринки у Власа разговоры о Максе его только бесили.

– Дурак ты, – фыркнул Элвин. – Сначала напоил парня в доску вином с транками, а потом хотел, чтобы тот под ним шевелился.

Бен скрипнул зубами. Он не был с ним, но никогда бы не признался в этом Свену, Элвину или кому-то еще. Кто-то опередил его. Хорошо, что все произошло у Власа, а Макс просто свалился в спальне на втором этаже. А так вообще могли привлечь за употребление запрещенных препаратов – прощай, университет, здравствуй, казенный дом. Он безумно этого боялся. В общаге обязательно нашелся бы доброжелатель, которого заинтересовало бы, почему скромный в общем-то парень оголялся при всех и требовал, чтобы его трахнули. А в компании Власа не принято обсуждать подобные вещи.

И вообще, он «забыл» думать о Максе, сменив уже не одного омегу в своей постели. Хорошо то, что хорошо кончается. Тем более что занятия у первых курсов были исключительно с утра, а у них, пятикурсников, по вечерам и к тому же совершенно в другом корпусе. Может, он с ним до выпуска больше никогда не пересечется…

– Я переоценил свои силы!

Макс истерично сжимал пальцы, сидя перед пожилым доктором в кабинете частной клиники. Он получил стипендию, деньги от родителей, заработал немного. И решился – ему ребенок не нужен.

– Вам не о прерывании беременности надо думать, а о колыбельке.

Доктор устало потер переносицу, сняв очки. Что за день такой – пятый посетитель, у каждого большой срок, и каждый хочет прервать беременность.

– Я узнавал, по показаниям можно, – Макс с трудом сдерживал рыдания. Он сегодня получил от родителей письмо, в котором было всего одно слово «прокляну». Не выдержав, он написал по электронке папе-омеге пространное послание, мол, как бы тот отнесся к тому, если бы Макс родил внебрачного ребенка. У них, мол, в группе один омега забеременел, а родители страшно обрадовались. И вот ответ.

– По какими показаниям? – доктор устало взглянул на парня.

– По медицинским…

– Я грех на душу не возьму. Ваш ребенок здоров, и всем такого желал бы только.

– Помогите, – заскулил Макс. – Мы можем просто умереть с ним вместе. С голода.

– Откажешься после родов в больнице, и все дела. Еще и компенсацию получишь. На здоровеньких малышей очереди из бездетных пар.

– Как вы себе это представляете – был беременным, а из роддома без малыша вернулся? – обиделся Макс.

– Много хочешь, – фыркнул доктор. – И рыбку съесть, и мальчиком остаться. Но на аборт я тебе направление не дам…

– Макс, – однокурсник тихо потянул его за рукав. – Я тебя вчера в репродуктивном центре видел. Отказали?

– Отказали, – кивнул Макс.

Ник ему не нравился, много об омеге плохого сплетничали на курсе, но просто не ответить он не мог, тот ему лично ничего плохого не сделал.

– Местечко знаю одно, где все сделают в лучшем виде. От приплода избавят в один момент.

– Сколько? – спросил Макс.

– Мне за адресок трешка. А старичку на месте заплатишь, он скажет…

Максу сразу не понравились ни место, где располагалась клиника, ни помещение. Словно все ненастоящее.

– Проходите, – прохрипел старик в сером больничном халате скрипучим голосом.

Он даже не стал смотреть бумаги, которые парень принес с собой. Ему это ни к чему – здоров малыш, болен, какая разница. Все равно его скоро не станет.

Макс огляделся – старая кушетка, накрытая куском полиэтилена, рядом с ней на столике блестящие металлические инструменты. Взгляд случайно упал вниз – под кушеткой стоял неубранный окровавленный тазик. Вот сейчас и от его малыша останутся лишь кровавые ошметки.

Макс инстинктивно положил руку на живот – толчок, еще толчок, а потом что-то уперлось ему в ладонь. Он испуганно распахнул глаза – в нем жизнь, самая настоящая, а он хочет ее убить. Развернулся и побежал прочь, даже не забрав свои документы…

– Какой у вас очаровательный малыш!

Акушер приблизил к лицу Макса розовое орущее чудо. Он ласково убрал волосы с его взмокшего лба, позволяя сполна насладиться видом новорожденного сына.

– Уберите ребенка, – потребовал вошедший в родзал доктор, – это ему ни к чему. Он будет писать отказ.

– С чего вы решили? – обиделся Макс. Ничего подобного он делать не собирался.

Он великолепно сдал летнюю сессию, на все пятерки. Будет получать повышенную стипендию. Ему, как студенту с ребенком, полагалась отдельная, пусть и маленькая, комната. На его счастье такая освободилась, и сразу после родов он в нее въедет. Будет продолжать оставаться студентом, никто из нее его не выгонит до окончания университета. Через год ему дадут место в яслях. Осталось только этот год продержаться. Но он все просчитал – тратить деньги будет только на жилье и кормежку для малыша, сам как-нибудь. По крайней мере, до зимней сессии ему повышенную стипендию выплачивать будут, а будет хорошо учиться, то и дальше. Как раз должно хватать не только малышу, но и оставаться на обед в столовой для него, а утром и вечером можно куском хлеба обойтись.

– Простите, – доктор наклонился над ним и потрогал мягкий живот, – я вас перепутал с одним нашим «постоянным клиентом». Вашего малыша сейчас отнесут в палату, а вас перевезут к нему чуточку позже…

Макс слышал голос своего сына лишь единожды, когда тот родился, и только потому что акушер заставил его поорать после родов – так положено. А потом маленький Ники все время молчал, когда бодрствовал, и только таращил круглые глазенки на папу, словно опасался, что от него откажутся, если он будет плакать. И по ночам спал до утра, давая Максу высыпаться, даже когда Ники был мокрым по уши, не всегда у его папы на памперсы денег хватало. Зато с таким молчаливым малышом у Макса проблем почти не было – можно было просто кинуть его в любой комнате с любым свободным от занятий омегой, оставив тому только бутылочку с кашей, чтобы Ники покормили, когда время подойдет, и он глазки откроет. Малыш мог спать в любом шуме и под любую музыку, наоборот, сразу просыпался, если вдруг ставилось тихо, и начинал негромко хныкать, видимо, опасался, что его бросили.

Макс не стал брать академотпуск – никто из его однокурсников не отказывался погулять или посидеть с Ники, наоборот зачастую сами предлагали повозиться с малышом, чтобы парень лишний часок в библиотеке провел.

А перед самой сессией, когда Макс планировал, выкроив из своих скудных доходов немного денег, нанять няня, чтобы на экзамены бегать, вдруг нагрянул его папа-омега с самым младшим братом. Макс в ужасе прикрыл голову руками, опасаясь проклятия на свою голову, и отступил внутрь комнаты. Папа по-деловому прошел к детской кроватке, ничего не говоря, перепеленал малыша, лишь слегка улыбнувшись в ответ на его улыбку.

– Нагулял все-таки, – покачал он головой.

Макс обреченно кивнул – нагулял, но за своего Ники он будет бороться и руками, и зубами.

– А как же учеба? – процедил сквозь зубы папа.

– Вот, няня собирался нанять, – Макс протянул ему, показывая, несколько купюр. – Зачеты все получил, остались только экзамены.

Папа тоже протянул Максу несколько купюр:

– Это тебе. Смогли выкроить немного денег. Я с Боби приехал тебе помочь.

– Вы все знали? – Макс в ужасе распахнул свои огромные глаза.

– Знали. Нам из деканата письмо прислали, что у тебя сын родился. Знали и ждали, когда ты сломаешься. А потом решили, раз не просишь помощи, значит справляешься. А потом было еще письмо… – Папа махнул рукой. – Короче, на семейном совете приняли решение, что тебе надо помочь. Мы приехали забрать Ники.

– Нет, – упрямо покачал головой Макс. – Сына я не отдам.

– Что же, – согласился с ним папа, – похвальное решение. Тогда мы с Боби останемся столько, сколько понадобится, чтобы ты спокойно сдал экзамены. Дома без нас обойдутся, мы тебе нужнее.

Тесно им было жить в маленькой комнате, зато можно было не тратиться на няня и купить лишнюю пачку памперсов Ники или поесть в столовой. Пожалуй, Макс тогда впервые ощутил, что ближе и роднее его Ники и семьи, из которой он все время стремился вырваться, у него никого нет.

Папа-омега с братом уехали лишь тогда, когда стало ясно, что малыш Ники с удовольствием ходит в ясли, не болеет и совершенно не мешает своему молоденькому папе получать знания в университете…

– Поздравляем с успешной защитой диплома.

Макс, счастливо улыбаясь, смотрел на свой новенький диплом красного цвета. Жаль, что сына нельзя было позвать на торжественную церемонию. Родителей, братьев, кого угодно можно, а вот детей нельзя. Но ничего, они накупят конфет и отпразднуют вечером.

И сразу на работу. Он нашел шикарное место по специальности – в одном научном центре. Там и физики, и химики работают над одной очень интересной проблемой. Обещали, что диссертацию можно буквально через год написать, степень получить, а это дополнительные деньги, мол, работы непочатый край и море открытий…

– А дальше… – Макс этот голос узнал сразу. Он принадлежал его самому первому альфе, который привел его на вечеринку на первом курсе, а потом бросил без объяснений. Бен. Может и хорошо, что бросил, Макс не смог бы ему объяснить свою беременность, ведь он никогда с ним не был. А что было на вечеринке, не помнил.

– Ты? – Бен обошел его, разглядывая со всех сторон. – Похорошел.

Они так ни разу и не встретились больше в университете. Со временем Бен и думать забыл о Максе.

– Спасибо, – Макс улыбнулся одними уголками губ. – Я теперь работать здесь буду.

– А я не здесь работаю, – нахмурился Бен, – в другом институте. Здесь мой супруг работает, в соседней лаборатории.

– А-а-а, – многозначительно протянул Макс. Ему по большому счету было все равно, Бен здесь работает или кто-то другой. Важно, что он будет здесь работать, и ему будут платить неплохую заработную плату – должно хватать на жизнь и съем маленькой комнатки. В общежитии его больше никто держать не будет.

Его даже не интересовало, что здесь Бен делает. Байки рассказывает, верно, он большой мастер…

– А почему вы комнату сдаете? Я искренне думал, что моим хозяином будет престарелый омега, – растерянно спросил Макс, удивленно распахнув свои голубые глаза. Он стоял в дверях понравившейся ему квартиры, держа сына за руку.

– А я не престарелый и вовсе даже не омега. Вас это смутило?

Молодой, вполне симпатичный, альфа искренне рассмеялся на заданный вопрос.

Макс в первую секунду хотел развернуться и уйти, но уж больно цена комнатки была привлекательная, другой такой ему не найти.

Маленький Ники всегда был его защитой – с ним не пытались знакомиться, к нему не приставали, может, и теперь поможет.

– Проходите, – альфа отошел в сторону, позволяя своим гостям пройти внутрь.

– Спрашиваете, почему я комнату сдаю? – усмехнулся альфа. – Я часто бываю в длительных командировках. Как ни приеду, квартира разграблена. Даже сигнализация не спасает. Смешно, но последний раз вынесли всю мебель. Приезжаю, а меня встречают голые стены. Пусть, думаю, в мое отсутствие хоть кто-то живет.

Макс остановился на пороге абсолютно пустой комнаты, которую предполагалось, он будет снимать. Одни голые стены.

– А на кухне-то хоть что-то есть? – спросил он жалобно.

– На кухне и мебель и посуда имеются в наличии, – кивнул головой альфа. – Вынесли то, что можно было вынести, а на кухне мебель надо было от стен отрывать. Не стали, видимо. А на пол, пока своей кроватью не разживетесь, могу кинуть надувной матрац. Соглашайтесь, – поторопил альфа.

– Мне послезавтра снова в командировку на полгода уезжать.

– Папа, соглашайся, – тихо попросил его Ники и подергал за руку. Он видел, что комната его папе понравилась, но никак не мог понять, почему тот сомневается.

– Мы завтра переедем, – вздохнул Макс. Ведь и вправду, где он еще найдет такое дешевое жилье?..

– Макс, – Бен прижал его к стене в прихожей. Тот открыл дверь, не взглянув в глазок, думал, что Элвин, его квартирный хозяин вернулся. Звонил сегодня.

– Бен, что тебе от меня нужно? – Макс несильно отбивался от альфы, боясь разбудить сына.

– Хочу тебя. Всегда хотел тебя. Ну не ломайся.

Он схватил его руку и пустил к своему возбужденному члену.

– Изнемогаю. Как увидел тебя снова, с ума схожу.

– Бен, прекрати, я женат, у меня ребенок, – Макс старался говорить тихо, чтобы не испугать спящего сына.

– Ребенка видел, но насчет супруга врешь. Нагулял ты его. А ломаешься, как целка.

Макс попытался оттолкнуть от себя пристававшего к нему альфу, но ему никак не удавалось. И только скрежет ключа в замке заставил Бена отскочить в сторону.

– У нас гости? – весело произнес Элвин, входя и видя двух мужчин, один из которых был взъерошен и явно был чем-то недоволен. – Накрывай на стол, Макс. Я привез твой любимый шотландский виски.

– Извините, – Бен шагнул к двери, – я зашел только…

– Не надо, Бен, просто уйди, – попросил Макс, подняв руки вверх.

Тот хмыкнул и вышел, хлопнув дверью. А Элвин обнял Макса за плечи.

– Я, правда, привез отличный шотландский виски и предлагаю выпить за то, что я вернулся почти вовремя. И еще… Я буду долго и красиво ухаживать за тобой, пока ты не согласишься стать моим супругом.

– Супругом? – Макс негромко рассмеялся. – Я вредный, противный и у меня есть ребенок.

– И пусть, – согласился альфа. – А я подолгу бываю в командировках. Но пока я дома, рядом со мной будет тот, кого я нежно люблю.

– С каких это пор? – Макс попытался быть грубым, но у него слабо это получалось.

– С того самого момента, когда я тебя впервые увидел перед зданием университета в самый первый день занятий. А сын… Я думаю, Ники только обрадуется, если у него нечаянно окажется папа-альфа.