Текст книги "Зажигательный рок души (СИ)"

Автор книги: alexwes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Моментально смахнув потоки слёз со своих щёк и подбородка розоволосая уверенным, теперь уже полностью собравшимся голосом твёрдо заявила:

– Конечно. Положись на меня. Показывай, что нужно делать и я всё повторю.

Улыбка не сходила с лица ястреба. Он резко потянул на себя девушку, из-за чего та приземлилась рядом с телом невидимки на колени.

– Вот и прекрасно. Слушай и запоминай. Кладёшь одну руку на грудную клетку, а другую поверх неё и ритмичными движениями надавливаешь. Один удар в секунду. Пятнадцать надавливаний с твоей стороны, потом я делаю искусственное дыхание, если не помогло, то ещё раз и так до тех пор, пока он не выплюнит воду. Всё ясно?

– Да!

– Тогда давай для начало снимем с него школьную рубашку и сразу же приступим.

– Ага, хорошо. Но наверное лучше если это сделаешь ты, нежели девушка.

– Да, ты права.

Резким движением разорвав пуговицы на рубашке, Такао было уже подумал начинать совершать задуманное, но то, что он увидел нельзя было не прокомментировать.

– Еб*ть через коромысло. Мать её, я что сплю?

– Така-чан прекрати ругаться. Что ты такое увидел, чтобы так.....

Фраза оборвалась на пол пути, так как теперь уже на забинтованную с помощью эластичных бинтов женскую грудь, обладателем которой каким-то нереальным способом оказался Куроко, пялилась и сама Момои, но быстро пришла в себя осознавая важность сие ситуации в целом. Толкнув ястреба в бок, девушка выкрикнула:

– Прекрати пялиться это не прилично. К тому же это в данный момент не самая большая проблема. Какая разница девушка или парень он...нет не так, она наш друг. Поэтому давай делать массаж сердца.

– А-ага. Прости, ты права. И так давай!!

Дав команду “на старт”, Такао и Момои стали работать, как один слаженный механизм. Один помогал другому. Всё выглядело очень даже сносно со стороны и казалось будто бы эти подростки уже несколько раз делали подобное и им это не в первой, но на самом деле простое желание спасти дорого тебе человека и сделать всё, что только есть в твоих силах творит чудеса.

Буквально спустя три таких повторения их действий и слаженной командной работе, голубоволосая расфасовщица, словно извергающийся вулкан, стала выплёвывать застоявшуюся в её лёгких пропитанную собственной кровью жидкость. Кашляя при этом и слегка задыхаясь от нехватки кислорода.

Наконец освободив свой организм от воды, девушка принялась яро глотать потоки воздуха, а сидевшие возле него парень и девушка постоянно поглаживали девушку и постукивали, чтобы свежий воздух, как можно быстрее наполнил лёгкие. Она обессиленно положила голову на колени к Казунари старавшегося уловить даже мельчайшие изменения в состоянии его подруги, после чего он вдруг резко стал снимать с себя толстовку, которой прикрыл слегка обнажённую женскую грудь, при этом тихо проговаривая.

– Всё хорошо. Теперь отдыхай. В следующий раз ты уже проснёшься в больнице, а мы будем рядом, да Момои-сан?

– Д-да. Обязательно Тец-чан. Теперь мы тебя не оставим. Ты только не волнуйся.

Влетевший в ванную комнату Химура и увидев, как двое его друзей гладят по голове и рукам Куроко, решил слегка нарушить это уединение.

– Кадзунари, Сацуки-сан там скорая приехала. Врачи сейчас придут. Мне сказали его в Центральную Городскую больницу отвезут. Поехать вместе с ним мы не сможем, поэтому нужно до больницы самим добираться.

– Хорошо. Сейчас дождёмся врачей и сразу поедем. Ах, да и ещё, Химура, Куроко оказывается не “он”, а “она”.

Его охреневшее от шока лицо говорило само за себя. Выпучив глаза, он стал осматривать лежащую у ястреба на коленях девушку: Весьма длинные по плечи пусть и мокрые голубые волосы, слегка прикрытая толстовкой и бинтами женская грудь.

“Точно девушка. Причём очень миниатюрная и красивая. Вот только с друзьями ей не повезло. Жаль. Очень жаль.”

Вошедшие врачи из скорой помощи незамедлительно выгнали всех из ванной. Положив девушку на носилки, они тут же увезли её в больницу, а Такао, Тацуя и Сацуки, поймав самую первую проезжавшую возле дома машину, последовали за ними.

Уже несколько часов они все сидели возле операционной, где сейчас Тецуя и ни как не могли найти себе места.

– Боже, хоть бы мы успели. И этот случай не навредил сильно Куроко, – Тацуя чуть ли не молился стоя в коридоре. Бродил туда сюда возле операционной.

Момои просто сидела и покачиваясь из стороны в сторону смотрела в одну точку, а Химура разговаривал по телефону со своими родителями говоря о том, что сегодня он уже дома не появится.

– Да, мам. Ты только не волнуйся. У меня всё хорошо. Просто другу помочь нужно. Я завтра забегу к тебе на работу.

–....

– Ага, вот и хорошо. Ладно, мне пора.

–....

– И я тебя люблю. Передавай отцу привет.

Захлопнув дисплей раскладушки, Химура устало потёр глаза. Он тоже волновался за Тецую. Очень, но в данный момент всё зависело только от врачей, ведь всё, что они могли – они уже сделали, хоть в начале и растерялись.

Блок операционной вдруг резко открылся и все тут же устремили свои взгляды туда. Четверо врачей с огромной скоростью выкатили из дверей каталку, на которой лежала голубоволосая девушка и быстро повезли по направлению к реанимации. От маленького тела девушки отходило несколько разных проводов. Один из врачей держал на ходу в руках пакеты с донорской кровью, при этом стараясь её одновременно переливать. Второй, интерн кажется, так как был слишком молод, держал капельницу с каким-то желтоватым раствором, который так же переливался в вены, только с другой стороны и в другую руку. От сердца отходили маленькие электроды, которые контролировали сердцебиение девушки. На лице у неё была туго закреплена кислородная маска, от которой отходили две широкие трубки. Её глаза были прикрыты, так что было понятно, что она без сознания.

Глядя на эту картину, Такао и Момои немедленно прикрыли свой рот ладошками, чтобы не закричать от боли или просто не сказать чего лишнего. Они были в шоке. Видеть столь милую девушку в таком состоянии.

Это ужасно. Это больно. Это страшно.

Она казалась всем только ещё более бледной, чем раньше. Химура даже мысленно сравнил её с молью в обмороке.

Следом из операционной вышел пожилой доктор лет сорока пяти и теперь уже все смотрели на него. Такао кинулся на мужчину и взволнованным, почти истерическим голосом спросил:

– Доктор, что это значит? Ей стало хуже? Мы как-то не так оказали первую помощь, что ненароком навредили Тецу?

– Нет, что вы. Для начала давайте успокоимся... Меня зовут Такахара Айя-сан – я лечащий врач Куроко Тецуи.

– Очень приятно. Скажите доктор. Мы её друзья и имеем право знать правду. Она поправится? То, что случилось сильно на неё повлияет?– с каждым словом Такао, его голос становился всё более неуверенным и жалобным, изредко переходя на писк. Ему было страшно услышать от врача, что они опоздали и уже ничего не изменить, но услышать правду хотели все.

– Не беспокойтесь. Ваша подруга жива. Скажу вам откровенно, если бы первая медицинская помощь была бы оказана чуть позже или же каким-то образом не соответствовала проведённым вами действиям, то девушка скорее всего даже и до больницы бы не дотянула. Она потеряла очень много крови, так как порезы были очень глубокими, но мы вовремя успели сделать переливание. Ещё час назад её состояние можно было назвать, как крайне-тяжёлое, но теперь она стабильна. Сердце в норме, дыхание тоже. Мы продолжаем переливать ей кровь из банка, что есть сейчас в больнице, но у вашей подруги очень редкая группа крови – четвёртая и наших запасов не хватает. У вас у кого нибудь есть такая же группа крови?

– Да, у меня такая же. Я готов сдать столько сколько потребуется, – поднял руку Тацуя и его тут же увели в отдельную комнату для сдачи крови.

Через три часа процедура уже была закончена и Химура даже успел слегка вздремнуть, поэтому выглядел он весьма бодро. Уходить из больницы сегодня ночью ни кто не захотел, поэтому трое теперь уже успевших сплотиться друзей удобненько так расположились на креслах в коридоре. Они хотели дождаться пробуждения Куроко.

Кадзунари допивал уже третий стаканчик эспрессо, а Момои и Тацуя просто сидели прижавшись друг к другу от небольшого сквозняка и всеми силами старались заснуть, но у них ни как не получалось. Оно и понятно, увидеть, как твой друг истекает кровью, а после приспокойненько нежиться в постельке мало кто сможет.

Все молчали боясь разрушить столь хрупкую тишину. Волнение просто зашкаливало, адреналин бил в висках учащая пульс. Но даже это не смогло удержать Тацую от едких и столь правдивых комментариев, которые все так боялись озвучить.

– Это всё они виноваты! Из-за них Куроко решилась на это. На этот... этот поступок. Эти козлы загнали её своим решением в угол, не дав даже выбора, да что там греха таить нас они тоже ни о чём не спрашивали.

– Теперь уже ничего не изменишь Химура. Что сделано, то сделано, но я с тобой согласен в этом полностью – это их вина. Эти ПЧ, да кем они себя возомнили, чтобы так поступать с людьми?– злостно спросил сам у себя Такао и со всей силы швырнул скомканный бумажный стаканчик из под кофе в мусорку.

– Согласна с вами, но наши пререкания и рассуждения в данный момент ни чем не помогут Тец-чан, а только наоборот сделают хуже. Она будет волноваться. Мы не можем изменить случившегося и уж тем более мы ни как не могли предугадать, что Поколение Чудес, а ещё и этот Тайга смогут поступить так с нами, – решительно, но в тоже время грустным голосом проговорила розоволосая.

“Тишина~а...”

– Нам нужно взбодриться! Не будем же ведь мы всё время тосковать по ним и плакать. Если они вычеркнули нас из своей жизни, то мы тоже сможем, просто нужно время. Мы справимся! Главное для нас сейчас здоровье Тец-чан. Пусть сначала поправится, а уже после будем решать, что делать дальше, – развернувшись к своим друзьям наигранно весёлым голосом произнёс свою речь Такао и тут же посмотрел на Тацую, который всё ещё сидел в кресле и перебирал маленькое колечко на цепочке у себя на шее. После, он схватил его и одним ударом сорвал цепочку, но выкидывать тем не менее не спешил. Конечно подобные чувства за один день не проходят, поэтому его осуждать ни кто и не думал.

====== Чистые слёзы отчаянья ======

До утра они так и не сдвинулись с места всё ожидая, когда проснётся их друг. Лишь к шести часам утра лечащий врач всё таки позволил навестить Тецу, но лишь на несколько минут, так как её организм был слишком ослаблен, а так же он предупредил нас, что хоть она и очнулась, но говорить пока не может так как в её горле трубка для подачи кислорода.

Зайдя в палату, они увидели, как на больничной койке лежит их подруга и полу открытыми глазами смотрит в окно на совсем недавно взошедшее солнце.

– Здравствуй Тец-чан. Как ты себя чувствуешь?– задала вопрос Сацуки и подойдя к койке слегка приобняла, только что проснувшуюся от длительного сна, измученную девушку. Она конечно не подала вида, что мол она не хочет сейчас ни кого видеть, но Такао, поняв её настроение подошёл к своей подруге, и взяв её за руку сказал:

– Куроко, обещай нам, что больше не сделаешь подобного. Нам тоже очень больно от потери друзей и возможно, что твоя боль намного сильнее нашей, но даже так, смотри рядом с тобой всё ещё есть мы. Ни я, ни Химура, ни Сацуки-сан никогда тебя теперь не оставим.

Тецуя долго думала о чём-то, иногда закатывая глаза или просто смотрела в одну точку, при этом надев маску безразличия и непроницаемости, но она не продержалась долго на лице. Это как мыльный пузырь, где при слишком большом давлении, он тут же лопается, оставляя после себя лишь мокрый дождик. Маска треснула, а потом и вовсе разбилась в дребезги.

Из прозрачных небесно-голубых глаз полились потоки слёз. Даже кислородная маска, которая практически полностью покрывала лицо девушки не могла помешать ей выплеснуть все свои эмоции. Момои впервые видела, чтобы Тецуя плакала или вообще показывала кому-то свои эмоции. Такао и Тацуя так же были в шоке, но быстро выйдя из него они всем скопом навалились с обнимашками на бедную девушку, при этом постоянно улыбаясь и повторяя:

– Ну, не плачь Тец-чан. Всё хорошо.

– Девушки не должны плакать – это их не красит, а ведь ты такая красивая, – ласково улыбнулся Химура и продолжил нежно поглаживать девушку по голове, в надежде успокоить поток её нескончаемых слёз.

POV Химура

Уж не знаю сколько мы там простояли, но лишь когда нас чуть ли не за шиворот выперли из палаты, пинками при этом подгоняя, а после ещё и выгнали из больницы, объяснив нам всё тем, что Тецу нужен полный покой, а наша болтовня заставляет её только нервничать.

Когда я уже собирался выходить из больницы, то совершенно случайно увидел, как к регистратуре подошли двое красивых парней. У одного были распущенные длиной по плечи светлые блондинистые волосы с лёгким бежевым отливом. Казалось, что это шёлк, а не волосы.

Выглядел он солидно со вкусом – тёмного цвета джинсы и пиджак поверх кристально белой футболки. То ли он был пьяным, то ли просто идиотом, но он ни как не мог устоять на своих двоих и постоянно норовил упасть прямо по середине больничного коридора. На вид этому мужчине не дашь и тридцати, а вот парнишка, что шёл рядом с ним и буквально тащил его к регистратуре и слегка поддерживал его – было чуть больше восемнадцати. Он постоянно подбадривал его такими словами, как “Ничего, Док, держись”, “Обопрись на меня”, “Ещё чуть-чуть и полегчает”.

Выглядел этот паренёк довольно странно: светло – салатового цвета волосы по плечи в основном были распущены, но несколько прядей волос были заплетены в маленькие косички. На голове покоилась шляпа, на ногах были разодранными джинсы. Писк моды блин! А под чёрным пиджаком была голубая лёгкая водолазка с устрашающим рисунком черепа, на ногах кеды.

Не знаю почему они меня так заинтересовали, но почему-то они показались мне знакомыми. А, ладно! Потом вспомню! И, развернувшись к своим уже заждавшимся и уставшим за ночь друзьям, поплёлся вместе с ними по домам. Нужно было поспать хоть немного, поесть, переодеться и снова ехать к Тецу, поэтому разошлись мы довольно быстро.

END POV Химура

Центральная городская больница – регистратура:

Старшая медсестра ни на кого не обращая своего внимания и ни на миг не отрываясь от монитора рабочего компьютера что-то вбивала на клавиатуре и параллельно сплетничала с медсёстрами.

“Ну да, куда уж без этого”.

– Так вот, этой девочке, которая поступила сегодня ночью – всего шестнадцать, а она уже на тот свет собралась. Ну, что за молодёжь пошла?

– И не говори.

– Да ладно вам сплетничать. Мало ли у кого какие проблемы в жизни. Вот сейчас их нет, а завтра уже есть. И что делать?

– Я тебя не понимаю. Ты что оправдываешь её поступок? Из любой ситуации есть выход. Она просто дура малолетняя. Сама не знает, что творит.

– Ну это тебе сейчас так кажется, что из любой ситуации есть достойный выход, однако не все так думают, к тому же ситуации разные в жизни бывают. Иногда жизнь так припечатывает, что аж жить не хочется.

– Это да. Но всё равно жалко её. Эту девчушку ели ведь откачали. Ещё бы чуть чуть и всё. Кстати, а она сказала из-за чего на тот свет собралась то?

– Ага, размечталась. С чего бы ей нам – посторонним людям ей что либо рассказывать? Сама разберётся.

Их разговор был прерван, а через несколько минут к регистратуре подошли двое практически ничего не соображавшие парни. Один нёс другого чуть ли не на руках.

– Прошу прощение, моему другу плохо, кажется он чем-то отравился. После затяжной репетиции у нас был маленький домашний фуршет. Он что-то съел, а после у него кажется живот заболел и рвёт его постоянно, – зеленоволосый парень из-за всех сил старался не уронить своего товарища. Пот проступал на коже и стекал со лба. Всё лицо было красным, как будто он всю ночь разгружал вагоны с мукой. Если бы на них посмотрел кто-то незнакомый, то скорей всего вначале даже и не понял бы, кто из них по настоящему болен и кому именно срочно нужна помощь.

Медсёстры тут же подхватили “блондинистую ношу” с хрупких плеч паренька и всем скопом стали усаживать его на каталку.

– Всё хорошо, Док. Видишь, мы уже в больнице. Сейчас доктор придёт и тебе станет лучше, – подбадривал своего скорчившегося от боли друга зеленоволосый парень, при этом крепко держа того за руку и помогая нерадивым мед-братьям уложить мужчина на каталку.

– Ух...всё хорошо...не переживай ты так за меня...мне уже намного лучше..не нужно меня было вести сразу в больницу. Дома бы отлежался и всё прошло бы, – старался то ли себя, то ли парня стоящего рядом с ним изо всех сил успокоить, но тот как будто не слыша его, только ещё сильнее начал возмущаться:

– Прекрати нести чушь! Отлежался бы он. Как же! Ты ели на ногах стоишь.

– Ох..ох, как же сильно обо мне печётся мой малыш Кей, – съязвил блондинистый мужчина и снова схватился за живот. Обеспокоенный парнишка тут же подлетел к нему и наклонился к уху.

– Что такое Док, тебе плохо? Где этот чёртов врач?

– Ну почему же сразу “чёртов”? У меня просто был обход. Здравствуйте, меня зовут Такахара Айя-сан. Я буду лечащим врачом вашего друга. Сейчас я его осмотрю, а после заполним необходимые документы для регистрации, – заявил пожилой мужчина и принялся осматривать своего недавно прибывшего пациента.

Народ столпившейся возле регистратуры тут же начал медленно растекаться по всей больнице. Медсёстры, как ни в чём не бывало продолжили свою работу.

Айя-сан наконец произведя осмотр своего пациента назначил ему капельницу и велел положить его в палату на несколько дней, чтобы убедиться в его состоянии. Зеленоволый паренёк же всё это время караулил возле палаты своего друга дожидаясь лечащего врача. Наконец двери из палаты открылись и Айя-сана поприветствовал обеспокоенный парень, который места себе не находил от волнения.

– Доктор Айя-сан с моим другом всё в порядке? Ведь ничего серьёзного нет? Тогда почему его положили в больницу?

– Не переживай. С твоим другом уже всё в порядке. Мы поставили ему капельницу и сейчас он спит. Проснётся только ближе к четырём часам вечера. У него очень сильное отравление, поэтому понаблюдать всё-таки пару дней стоит. А теперь давай заполним документы...

– Хорошо. Спрашивайте.

– Как зовут твоего друга? Желательно полное имя, а так же мне нужен номер его страховки?

– Его имя – Рихито Кай, а вот номера его страхового полюса я не знаю. У него все документы должны быть дома. Можно я завтра все его бумаги привезу?

– Да, конечно. Но поторопитесь, иначе могут возникнуть проблемы с регистрацией и получением лекарства. Чтобы завтра полис вместе с его картой были у меня на столе.

– Ладно. Я попрошу парней из своей группы заехать к нему завтра домой и взять всё необходимое. А он здесь на долго?

– От трёх до пяти дней. Всё зависит от его организма. А у вашего друга, что нету больше родственников?

– Нет. Он не женат, да и детей у него нет. Всю свою жизнь он провёл в работе.

– Вот оно как. А, кем работает твой друг?

– Он продюсер. Занимается раскруткой музыкальных групп. В данный момент он собирает новую рок группу и я кстати тоже туда вхожу. Завтра я попрошу ребят из своей группы привезти из его дома нужные документы и вещи.

– Ооо, вот оно как. Значит продюсер. Ну, тем лучше, только не затягивайте с этим. Ах, да и ещё, тебе наверное тут сидеть не нужно. Он ещё не скоро проснётся. Поезжай домой, отдохни, а завтра приедешь вместе со своими друзьями и документами обратно в больницу.

– Хорошо. Так и сделаю. Спасибо ещё раз за то, что оказали помощь, – парень сделал стандартный японский поклон благодарности, что очень удивило врача.

– Ну, что вы – это наша работа. Ладно, мне нужно идти к следующему пациенту. До встречи. Ой, подожди, подожди я совсем забыл спросить твоё имя. Как тебя зовут?

Зеленоволосый парень тут же плавно повернулся и приветливо улыбнулся.

– Ёимидзи Кейсар, но друзья называют меня Кей.

Комментарий к Чистые слёзы отчаянья (http://img08.deviantart.net/3664/i/2005/156/4/1/ray_za_burrel_by_eguana.jpg)– Рихито Кай.

Прошу прощение, но картинки с другими членами группы будут после.

====== Голос печальной птицы ======

POV Куроко Тэцуя:

Когда я проснулась после снотворного, было уже четыре с половиной часа. Я пропустила обед. Блин! Вот облом! И почему только этот зануда доктор постоянно меня снотворным пичкает? Такое ощущение, что это какой-то заговор секретный план. Правда я ещё толком не поняла какой именно, но этот доктор Айя-сан кажется практически не выпускает меня из палаты. Может быть боится, что я повторю попытку суицида? Вполне возможно.

Интересно, как там поживают ребята в Америке? Вспоминают ли они обо мне? Или же просто забыли, будто меня и не было рядом с ними, будто бы не было всех этих лет и совместных воспоминаний? Что они сейчас чувствуют? Радуются ли они новому открывшемуся перед ними шансу? Грустят ли потому, что меня с ними рядом нет? А может быть им также больно, как и мне сейчас от нашей с ними разлуки?

Средняя школа Тейко, второй год обучения:

– Мурасакибара-кун, почему ты сегодня не ешь свои сладости, как всегда? Ты заболел?– спросила в шоковом состоянии Тецуя, сидя в кафе и попивая свой любимый молочный шейк.

Двухметровый гигант грустным взглядом посмотрел на синеглазку и ещё более прискорбным голосом сказал:

– Тецу-чин, я забыл свои сладости дома, а Ака-чин сказал, что я на диете и больше уже ничего сегодня вкусненького не получу. Мне грустно Куро-чин.

– Правильно, что запретил. Ты их и так много жрёшь. Скоро задница слипнетца!!– проорал Дайки и тут же пожалел о сказанном.

– Амино-чин не беси меня. Я ведь и раздавить могу.

Прыгнув с разбегу на Дайки, Рёта как всегда слишком громко и шумно принялся разряжать натянутую до предела ситуацию.

– Ну, ну мальчики не ссорьтесь. Ацуши-чи не расстраивайся ты так. Может быть тебе после всё-таки разрешат что нибудь съесть. Акаши-чи сжалится над тобой.

– Не думаю, – коротко вставил своё слово Мидорима и все тут же перевели на него свои взгляды, а если быть точнее, то на его сегодняшний талисман дня – топор.

И как его только за решётку ещё не упекли? А, как он шёл с этим по улице даже страшно представить.

– Давай тогда я куплю тебе миндальное печенье. Ты ведь любишь печенье? А в нём не так много сахара, как в твоих конфетах.

– Спасибо, Куро-чин. Ты настоящий друг, – воскликнул радостно двухметровый баскетболист, отвлекая тем самым всеобщее внимание посетителей кафе со странно заточенного оружия в руках очкарика. Так как более странным чем школьник с топором может быть только каламбур между коротышкой и гигантом. Их объятия выглядели так, словно он и правда раздавил бедного мальчика.

– Эй, а вы ничего не забыли? Я ещё ничего не разрешал!– прикрикнул на комедийную парочку Акаши и злым взглядом усмирил повиснувшего на голубоволосом пареньке гиганта.

“Как ни как, но на них пялятся несколько десятков человек. Я уже привык к закидонам Мидоримы, который в прошлый раз на игру между параллельной школой принёс метровый колючий кактус. Он между прочим тогда нам на руку сыграл. Капитан той команды случайно упал на него и игры не было. Но Ацуши и Тецу то куда?”

Поражаясь тупости собственным сокамандников, Акаши-кун всё таки в конечном итоге разрешил Мурасакибаре-куну купить печенье.

Из моих глаз невольно текли слёзы. Всё разрушено, превратилось в пепел. Всё кончено. Тех счастливых моментов уже нет. Всё потеряло смысл – баскетбол, друзья, дом. Ни что теперь не имеет прежнего значения для меня.

Слёзы всё ни как не хотели останавливаться. Я буквально задыхалась из-за них. Почему? Я ведь могу просто надеть на себя маску безразличия. Почему я ни как не могу этого сделать? Почему моя маска ни как не возвращается на место?

Я схватилась рукой за место, где должно было быть моё сердце и сжала в ладони больничную пижамку. Я ведь помню, что в этом месте должно быть сердце, так почему же я его не чувствую? Из-за чего я так страдаю? Из-за любви? Или из-за большой потери? Как бы там ни было я ничего не чувствую у себя в груди. Там ничего нет – пустота. Будто вместо сердечной мышцы там располагается свинцовая гиря. Она тянет меня назад, заставляет меня не дышать, перекрывает мой кислород и не оставляет мне шанса на бегство.

Извиваясь словно змея на собственной больничной койке, я чувствовала огромный груз у себя в груди. Слёзы застилали мои глаза. А разум отказывался слушаться.

“Я умираю”

– Как же больно. Почему?! Где моё сердце?! Они вырезали моё сердце и выбросили в огонь. За что?!

“Я это заслужила. За то что поверила, за то что смогла простить в первый раз”

“Это наказание”

– Почему я не могу его почувствовать?! Почему внутри меня пустота?!

“Я больше так не могу”

“Адская боль разорвала моё сердце. Теперь там пустота”

“Пустота”

“Ни что и ни кто мне больше не поможет. Я буду жить с этой пустотой всю жизнь?”

Лишь на мгновение остановившись, я из-за всех сил стараясь привести себя в какой никакой, но приличный вид. Глаза горели от слёз. Сколько же я выплакала?

Ничего не говоря, я просто молча сидела и смотрела в окно уже заходящего солнца.

“Как хорошо, что ещё один день прошёл. Ещё один день полный страданий и боли окончен. Мне полегчало. Но мысль, что завтра наступит такой же день заранее меня душила, заставляла бояться, страдать. Так будут проходить все мои дни?”

Чтобы хоть как-то усмирить новую, уже подступающую волну душевной боли, я решила найти своё утешение в песне. Эта песня мне очень нравилась, так как музыка там была спокойной и умиротворяющей, а голос высокий. Музыки у меня не было, а вот слова я помнила и, набрав в лёгкие, как можно больше воздуха, начала петь...

END POV Куроко Тэцуя:

POV Рихито Кай:

Проснулся я ближе к четырём часам вечера. Было неимоверно скучно, но перечить моему милому малышу Кею я бы не хотел. Он становится таким строгим и требовательным, когда речь заходит о чьём-то здоровье. Ах, мой карапузик слишком сильно за меня волнуется.

– Хех, ну теперь уж мне не отвертеться. Придётся лежать в этом хранилище холода, мрака и лекарств. А если попытаюсь сбежать, то в следующий раз я проснусь здесь уже в наручниках... Прогуляться что ли?

Встав с постели и повнимательней рассмотрев надетую на меня пижамку в синий горошек, я невольно ухмыльнулся.

“Чёртов Кей, скорей всего это его рук дела”

– Маленький засранец. Ну ничего, когда меня выпишут, я то уж до него доберусь, – злорадно сказал я сам себе, делая у себя в голове небольшую пометочку – “придумать унизительный план мести и отомстить”.

Поправив свои растрёпанные длинные волосы, я вышел из палаты и начал ходить туда сюда по коридорам в поисках мужского туалета. К счастью для меня эти “поиски сокровищ” не продлились долго.

Я было уже хотел вернуться к себе обратно в палату, как услышал чей-то голос.

(Диана Гурцкая – “Ночь есть ночь”) – без музыки, но голос такой же.

“Город за окном огни холодные зажжёт,”

Мои глаза расширились от неожиданности. Я резко повернул голову в сторону, видя перед собой длинный широкий коридор. По нему ходили медсёстры, врачи. Все о чём-то разговаривали, куда-то бежали, но этого голоса больше не было, была только тишина. Ни кто больше не пел. Но я слышал! Пронзительный женский голос, печальный голос.

“Надеюсь у меня нет галлюцинаций”

Стараясь разобраться в себе и понять реален ли был этот голос или нет, я вновь услышал <его>.

“Снова небо слёзы равнодушные прольёт.

Время тянется так долго и тебе осталось только Ждать того, кто сегодня не придёт.”

Теперь же это были не просто слова, а предложения в которые они собирались, создавая куплеты, припев и наконец музыку. Это был тонкий девичий голос. Создавалось впечатление что девушка плакала, так как мотив был очень грустным.

“Ночь есть ночь, всё не так как есть на самом деле,

Ночь есть ночь – слёзы, грёзы, миражи. Ночь есть ночь и надежды снова не согрели, Ночь есть ночь – одиночество души.”

Я повернулся в ту сторону коридора от куда исходил этот голос и пошёл по нему, как по дороге. Имея идеальный слух (работа обязывала), я прекрасно знал куда именно нужно идти.

“Вдалеке спешит прохожий – может это он,

Но молчит весь вечер онемевший телефон. Словно кадры кинофильма не летят как прежде мимо И опять видишь ты всё тот же сон.”

Звук всё усиливался и приближался, будто тянул меня.

“Ночь есть ночь, всё не так как есть на самом деле,

Ночь есть ночь – слёзы, грёзы, миражи. Ночь есть ночь и надежды снова не согрели, Ночь есть ночь – одиночество души. Ночь есть ночь, всё не так как есть на самом деле, Ночь есть ночь – слёзы, грёзы, миражи.”

Это был чистый голос, тонкий, как у птички. Были слышны в голосе некоторые недочёты, но в целом это было красиво.

“Ночь есть ночь и надежды снова не согрели,

Ночь есть ночь – одиночество души.”

Сколько бы я не шёл я всё время смотрел по сторонам, стараясь разыскать тайную обладательницу сие таланта, но у меня ничего не получилось.

“Ночь есть ночь.

Ночь есть ночь. Ночь есть ночь.”

Наконец голос стих. Песня закончилась и нету больше куплетов. Я потерял из виду голос птицы...

====== Гитара, бас, ударные и соло.... ======

Pov Рихито Кай(наследующий день):

Сегодня ночью я так и не смог уснуть. Меня мучили мысли об услышанной мною вчера вечером песни, которая больше напоминала истошный птичий “крик”. В каждом слове или строчке была слышна тоска и боль, как будто этой песней она хотела заразить всех, кто её услышит пронзительным чувством одиночества.

С помощью своего голоса, она будто кричит стараясь донести хоть до кого нибудь свою душевную обиду. Она надеется, что её услышат, поймут и заберут куда нибудь далеко-далеко – подальше от этого ужасного мира, от реальности, боли и сожаления.

Не волнуйся моя птичка, я совсем скоро заберу тебя. Я не дам тебя в обиду. Уж поверь, я то знаю, что делать с твоим милым, тоненьким, проникновенным голоском.

Практически весь следующий день, я сидел на одном и том же месте, в коридоре, в надежде ещё раз услышать чарующий голосок здешней птицы и не зря. В четыре часа дня загадочная девушка спела ещё одну песню, но уже другую, но даже если так, то чувства вложенные в неё остались теми же.

Как бы долго я не гонялся по этажам больницы, но я всё никак не мог поймать или хотя бы мельком заметить таинственного исполнителя. Даже быстро обегая палату за палатой, я так и не смог догнать её. Она, как будто специально всё время прячется от меня, отдаляется и только лишь один раз в день, всего один раз, ровно в четыре часа дня, она выходит из своего тайного укрытия и, как бы дразня меня своей неприступностью, начинала снова петь, а я, срываясь с места слыша её голос, опять начинал искать её по этажам. Так прошло три дня – три песни я услышал, но так и не смог найти свою птичку.