Текст книги "Гиперборея"
Автор книги: Алекс-Мари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
3
Бежать было недалеко, бабушкин салон находился в это же доме с торца. Бабушка была парикмахером. Ну это она так говорила – парикмахер. На самом деле, она работала в одном из лучших салонов города, к ней записывались за месяц, а перед праздниками и за два. Бабушка всегда была парикмахером. Приезжая на каникулы, Алиса бывала у бабушки на работе, ей нравился острый запах красок и реактивов. И, конечно, бабушка подстригала внучку собственноручно. У нее была легкая рука, так говорили все, и Алисе тоже так казалось. Наверное, это от бабушкиной легкой руки у нее росли замечательные волосы.
Когда бабушка перебралась к осиротевшей внучке, то сразу бросилась искать работу. Ее взяли в небольшую парикмахерскую в торговом центре, бабушка работала, не покладая ножниц, на житье им хватало. Молодая хозяйка парикмахерской оказалась дальновидной, и однажды почти силком отправила бабушку на трехдневные курсы по окрашиванию, оплатив ей обучение. После этих курсов бабушка словно загорелась. Она вдруг стала откладывать на другие курсы, и училась, училась… Вложение окупилось сторицей, слава о мастере – золотые руки разнеслась по всему городу. сейчас бабушка сама выбирала, когда ей работать и с кем. Салон, в котором она работала, принадлежал известному в городе стилисту, молодому и перспективному, бабушка же называла его по-простому – Дима, и приглашала иногда на обед. Утонченный и в меру пафосный Дима, переступая порог дома Илюшиных, сбрасывал с себя стиль и становился простым и улыбчивым. Он ужасно любил старую Зайку, тормошил ее, прижимал к груди и целовал в коричневый нос. Зайка отвечала ему взаимностью, поэтому терпеливо выносила все эти манипуляции.
Алиса любила Диму только за то, что он не давал ей советов. Наоборот, бывало, просил у нее, Алисы помощи. Например, перевести статью из иностранного журнала. Алиса переводила. За это Дима приносил небольшие подарочки в виде кремов или масочек из Парижа, Нью-Йорка или еще какого-нибудь жутко модного города, помады известной марки или яркой бижутерии.
– Не балуй мне девку, – ворчала бабушка, – привыкнет, а где она потом себе такого ухажора найдет?
Дима подмигивал Алисе и совал подарки в руки.
– Бабуля, прихвати журнал на столике! – выкрикнула Алиса, – передай Диме.
– Передам, – ответила бабушка.
Через десять минут хлопнула входная дверь, бабушка ушла.
Алиса домыла посуду, вытерла руки и пошла в гостиную.
– Ну, привет, – улыбнулась она и легонько постучала по стеклу.
Половину стены занимал большой аквариум. Алиса могла часами сидеть возле него, почти впадая в транс. Она очень любила рыбок, и рыбки любили ее. Вот и сейчас, все как одна подплыли к стеклу и тыкались носами, показывая, как она рады ее видеть.
Алиса тряхнула банкой с кормом над водой, из банки высыпался резко пахнущий порошок, рыбки метнулись, начали ловить угощение.
– А Фрося где? – Алиса вглядывалась в разноцветные спинки, пытаясь высмотреть нужную рыбку, – я тебя отсажу, дорогая моя, ты такая пузатая стала!
Пузатая Фрося радостно подпрыгивала, будто и вправду понимала, что говорит Алиса.
Для Фроси давно был готов родильный дом с чистой водичкой, Алиса подцепила рыбку сачком и перенесла в маленький аквариум. Фрося сделала кружок и метнулась в кучку камней и искусственной травы, исследуя помещение. Алиса еще немного посмотрела, как благоустраивается рыбка, потом пошла в свою комнату. Дел, на самом деле, было по горло. До новогодних каникул оставалось совсем немного, но о каникулах еще никто не заговаривал, впереди было сочинение, которого боялась половина класса. Вторая половина не боялась, потому что была уверена, что больше тройки им не светит. Однако пробник написали не так уж плохо, учитель русского и литературы хвалила всех и выражала надежду, что до итогового сочинения класс не растеряет остатки знаний.
– Горшков, Косых – не садитесь рядом, умоляю вас! Ваши опусы похожи как близнецы!
– Мы не списывали! – в голос возмутились Горшков и Косых, – Татьяна Борисовна, что за наговор!
– Темы разные выбирайте, я проверю! – с еле скрываемой улыбкой пригрозила Татьяна Борисовна, – Драгон, я хочу видеть твою мать!
– Мать твою, – подхватил со второй парты Борисов, полкласса захихикали.
– Зачем? – настороженно спросил Кирилл.
– Хочу спросить, нет ли у тебя в роду кур, лапы которых ты унаследовал. То, что ты пишешь, не разберет ни один шифровальщик!
– Я всю жизнь так пишу!
– Знаешь, ты и дальше можешь так писать, но только после сочинения. Ты же понимаешь, что проверять будут посторонние люди, и они, Драгон, даже не догадываются, какой ты умный и начитанный молодой человек. Посмотрят они на твое сочинение, и подумают, что ты… Ну, они могут много чего подумать, это всё будет неправда, поэтому, Кирилл, пожалуйста, пиши разборчиво! Нет, не пиши, лучше печатай!
– Татьяна Борисовна…
– Что – Татьяна Борисовна?!
– Ничего…
– Ну вот и отлично! С сегодняшнего дня начинай тренироваться, домашнее задание жду от тебя читабельным.
Алиса улыбалась, слушая эту перепалку. Русичка была отличная тетка, с хорошим чувством юмора, и с русским языком класс вполне ладил. А литературу вообще обожал. Они не просто изучали произведения и слушали нудные рассказы о творческом пути авторов, Татьяна Борисовна рассказывала о писателях, не как о памятниках, которые родились, написали великое произведение и умерли, а как о живых людях. Например, о том, что великий Пушкин страдал комплексом неполноценности из-за невысокого роста, и на балах старался держаться подальше от своей высокой статной красавицы-жены, а Чехов в переписке называл жену "крокодил моей души". Лев Толстой был игроком и проиграл соседу дом, который сосед немедленно разобрал и перевез в свое имение в качестве трофея. Константин Симонов был вовсе не Константин, а Кирилл, но у него были "фефекты фикции", он не выговаривал "л" и "р", поэтому сменил имя, хитрец.
В девятом классе Татьяна Борисовна создала в мессенджере литературный чат, и все желающие могли там общаться, но только под именами персонажей художественных произведений. В чате мирно сосуществовали Вещий Олег, Родя Раскольников, Наташа Ростова, Ихтиандр, Франкенштейн и Пеннивайз. Условие общения было одно – общаться можно в стиле своего персонажа. Татьяна Борисовна, переименовавшаяся в Дейзи Бьюкенен, даже позволяла ругаться. Иногда это выглядело потрясающе, особенно когда ссорились Ассоль, Тарас Бульба и Муму.
Они были забавные, ее одноклассники. Алиса всегда ощущала, что она старше их, особенно мальчишек. Да, некоторые из них выглядели как вернувшиеся из экспедиции геологи, с этими модными нынче бородами, другие едва-едва начали сбривать мелкую поросль над верхней губой, но все равно это были мальчишки. Алиса видела, что в основном, они совершенно бесцельны, и чем будут заниматься через полгода, когда сдадут экзамены, мало кто задумывался. Хотя, может это и неплохо, всему свое время.
Алиса достала из сумки учебники. Литература – это прекрасно, но была еще алгебра, через которую она продиралась всю школьную жизнь. Везет же тем, у кого мозги заточены под математику! Алисина голова отказывалась понимать все эти формулы и графики функций, она могла только заучить. Это и приходилось делать, просиживая за домашкой часами. Учитель математики, строгий, не расположенный к развлечениям на уроке, гонял их по тестам изо дня в день. Это было и плохо, и хорошо, плохо, потому что много, а положительный момент был в том, что тесты походили один на другой.
В коридоре зазвонил телефон.
– Зайка, принеси телефон!
Алиса прислушалась – в коридоре протопали маленькие лапки, и вот уже звук рингтона начал приближаться. Зайка, рыжая чихуахуа, волочила смартфон по полу, держа его за помпон-подвеску.
– Ай, умница! – похвалила Алиса, одновременно нажимая на прием звонка.
– Спасибо, – раздался из аппарата голос Катерины.
– Да не ты, – засмеялась Алиса, – это Зайка телефон принесла.
– Она умная, да, – подтвердила подруга, – у меня брат тупее, чем твоя собака.
Обе засмеялись. Потом почти час вместе решали задания по алгебре, обсуждали одноклассников и просто болтали.
– Слушай, – Катерина прервала сама себя, будто вспомнила, – пойдешь на новый год в "Соль & Лимон"?
Алиса на секунду задумалась. Вообще она не собиралась никуда идти, потому что каждый раз, когда она куда-то выходила, у бабушки была форменная истерика с сердечным приступом. Нет, бабушка ее в конце концов отпускала, но перед этим приходилось выслушивать эпопею о том, какое сейчас опасное время для людей в целом, для девушек в частности, а для девушек с проблемами здоровья особенно. В основном, Алиса воспринимала бабушкины причитания спокойно, она понимала, откуда такая реакция. Потеряв дочь, бабушка бросила все силы на воспитание внучки, и эта потеря наложила отпечаток на бабушку. Но ей хотелось выходить! И хотелось общаться! Поэтому Алиса готова была бороться за свое право на личную жизнь.
"Соль и Лимон" был настоящим модным клубом, и даже само название сообщало всем, что тут подают алкоголь. И вот тут начиналась проблема. Потому что алкоголь и бабушка были совсем не совместимы. Алиса и не собиралась напиваться, но была уверена, что узнай бабушка, куда собралась внучка, она костьми ляжет, но не выпустит ее из дома. И соврать бабушке было делом немыслимым.
– Ну ты чего там зависла? – напомнила о себе Катерина.
– Ой, Кать, – Алиса вздохнула, – я даже не знаю. Ну ты как себе представляешь…
– Да, точно…
Подруга была в курсе бабушкиного табу. Не далее, как полгода назад, когда Алисе исполнилось восемнадцать, бабушка устроила пиршество. Стол был великолепен и все было прекрасно до тех пор, пока опоздавшие Олег с Катькой не притащили в дом две бутылки шампанского.
– Тебе ж теперь официально можно, – радостно воскликнул Олег, – а ты нам нальешь!
Звонко брякнули упавшие на стол приборы, и все посмотрели на бабушку. Побледнев, она выскочила из-за стола, выхватила бутылки из рук оторопевших гостей и стремительно выскочила в подъезд. Лязгнул мусорозаборник и бутылки унеслись вниз в контейнер.
– Никогда! – бабушка помахала пальцем у носа оторопевшего Олега, – никогда в моем доме не будут распивать алкоголь!
Алиса тогда очень поругалась с бабушкой. Первый раз в жизни они кричали друг на дружку.
– Ты позоришь меня перед друзьями! – Алиса еле сдерживалась, чтобы не заплакать, – они теперь сроду больше не придут, скажут, что мы ненормальные!
– Вот и пусть не приходят, нечего с алкоголиками дружить! – парировала бабушка, голос которой тоже дрожал.
– Бабушка! – взвизгнула Алиса, – какие алкоголики?! Ты же знаешь их с детства!
– Я все сказала! – бабушка решительно запахнулась в пуховый платок и удалилась на кухню. По дому разлетелся запах валосердина.
Алиса ушла, хлопнула дверью и полночи жалела себя.
Потом, конечно, они помирились. Бабушкина неприязнь к спиртным напиткам была понятна и проста – ее муж, мамин отец, крепко выпивал, поднимал руку и на жену, и на малолетнюю дочку. Не выдержав такого, бабушка сбежала, прихватив только ребенка и чемодан с пеленками.
– Там круто будет! – уговаривала между тем Катерина, – знаешь какая компания собирается! И Драгон придет!
Алиса вздрогнула и покрылась мурашками.
– А он причем?
– Странная ты, – Катерина усмехнулась, – все вокруг видят, одна ты как слепая.
– В смысле? – Алису беспокоил этот разговор. То, что произошло несколько часов назад не выходило из головы.
– Да он же влюблен в тебя!
– Катька, ты куку?
– Серьезно! Глаз не сводит!
– Ну да, – Алиса хмыкнула, – помнишь, как он в шестом классе стул из-под меня выдернул?
– Ну так это когда было!
– А в восьмом сумку спрятал в спортзале, я три часа искала.
– А кто тебе помогал? – хмыкнула подруга.
– Помогал?! Он таскался сзади и оскорблял.
– Ой, подруга, я от тебя в шоке. Он же повод искал побыть с тобой наедине!
– Слушай, Гордеева, – Алиса решила прервать романтические фантазии подружки, пока ту не занесло в ванильные дали, – ты, похоже, на фоне гормональных изменений слегка поехала рассудком. Драгон и я?! Он же ненавидит меня с третьего класса.
– От любви до ненависти… – пропела Катерина.
– Короче, – Алиса устала спорить, – я подумаю. Но, скорее нет, чем да. Конечно, если ты не придумаешь, как уговорить бабушку отпустить меня в гнездо пьянства и разврата на всю ночь. Давай, пока!
Она отключилась, и обессилено упала на кровать. Боже, что у этой Катьки в голове?! Драгон в нее влюблен… Ну-ну. Жирная Плюшка – это как раз те слова, которые влюбленный мужчина говорит женщине.
Но его поведение ее беспокоило. Не хватало еще, чтобы перед экзаменами у него появились силы и желание третировать ее. Алиса решила, что если еще раз он приблизится к ней, она… Что она сделает, Алиса не придумала. Но что-нибудь решительное. Ибо нефиг!
4
Но ни завтра, ни в следующие дни Драгон не делал ничего предосудительного. Он, как обычно, нервно ехидничал над одноклассницами, которые ежедневно пытались вывести его на эмоции, смеялся с одноклассниками, присоединяя свой смех к басовитому гоготу повзрослевших недорослей. Было, правда, одно, но это было скорее хорошо, чем плохо. Он перестал бычится на Алису. Сколько она помнила, Кирилл смотрел на нее исподлобья, а теперь он совсем перестал на нее смотреть, перемещая взгляд через нее, будто она – пустое место. Ну и ладно, так даже лучше.
Новый год приближался. Конечно, Алиса не смогла придумать ничего более-менее внушающего доверие. У нее вообще с этим, с враньем, всегда получалось плохо. А Катерина, вечная выдумщица, придумала.
– Скажи, – подбивала она, что ты пойдешь ко мне! – глаза подруги светились, как всегда, когда в голову ей приходила отличная, по ее мнению, мысль, – у меня, кстати, реально дома никого не будет, родители с братом уезжают на четыре дня за город в санаторий!
Идея была, конечно, заманчивая. Вечером, когда бабушка в хорошем расположении духа смотрела какой-то сериал про полицейскую собаку и вязала, Алиса вышла из комнаты, присела рядом. Бабушка взглянула на нее, и тут же вернулась к спицам. Алиса мялась, не зная, как начать.
– Ну, чего сопишь? – бабушка приспустила очки на кончик носа и улыбнулась, – спросить что-то хочешь?
– Да, – Алиса не выдержала и широко улыбнулась, бабушка всегда видела ее насквозь, – бабуль, как ты смотришь на то, чтобы я на новый год сходила к друзьям?
Бабушка перестала вязать, сняла очки.
– К друзьям? – переспросила она, – к кому? К Катерине?
– Ну да, – заторопилась выдать информацию Алиса, – у нее все собираются, и меня позвали.
Бабушка взглянула Алисе в лицо.
– Совсем ты у меня взрослая стала, – сказала она тоном, который Алиса хорошо знала. Этот тон, печальный, врастяжку, со слезой в голосе, не предвещал ничего хорошего, – скоро и отпрашиваться перестанешь, встала и пошла куда тебе надо, а я спать не могу, пока тебя дома нет…
– Бабуль, – попыталась возразить Алиса, но бабушка вдруг как-то собралась, откашлялась и произнесла:
– Иди!
– А? – Алиса не сразу поняла, поэтому переспросила, – чего?
– Иди к своей Катерине, – бабушка вздохнула пару раз, будто пыталась справиться с эмоциями, – чего тебе дома сидеть, погуляйте там, своей компанией. А я к Инне Ивановне на пару часиков сбегаю, давно уж звала меня, всё некогда было.
– Бабулечка! – Алиса набросилась, обхватила бабушку за шею.
– Ну хватит, хватит, – бабушка улыбалась, – придумай, в чем пойдешь, может платьишко какое-то купить, ничего свеженького давно не покупала. Только дай слово, что никакого алкоголя! И не смотри на меня так, знаю я твоих друзей!
– Ой, – Алисе стало смешно, – ты так говоришь, будто они – запойные алкоголики!
– Настойчивое желание выпить это признак алкоголизма! – бабушка назидательно подняла палец вверх.
Оказавшись в своей комнате, Алиса тут же позвонила подруге.
– Супер! – Катерина издала какой-то радостный то ли взвизг толи свист, – а говорила не отпустит!
– Это так странно, – Алиса накручивала на палец прядь волос, она всегда так делала, когда была в недоумении, – чтобы бабуля вот так отпустила…
– Алиска! Тебе восемнадцать! Твоя бабушка, наверное, понимает, что нельзя держать дома взрослого человека. Ну, в любом случае, это нам на руку. Ты в чем пойдешь?
– Не знаю… – Алиса и правда не знала, – может в синем брючном костюме?
– Ой, ну нет, – Катерина шумно засопела в трубку, – он же деловой!
– Зато он мне идет! И лишнее… скрывает.
– Пойдешь в нем в институт поступать!
– Ну тогда… То, черное… Оно элегантное и до колена…
– В котором ты ездила на похороны своего двоюродного дедушки?!
Тогда желтое с ирисами, – уныло, ни на что не надеясь предложила Алиса.
– Ну нет уж… Надо что-то новое! Жду тебя через час в "Шопингауэре"!
– Ой, ну не-ет! – протянула Алиса, но Катерина не стала слушать и отключилась.
"Шопингауэр" славился тем, что имел в своем ассортименте много красивых вещичек, но, главное, там всё было в одном экземпляре, и если девушка покупала наряд, она могла быть уверена, что в городе больше не будет никого в таком же. Эта эксклюзивность подтверждалась заоблачными ценами. Алиса посмотрела баланс. Денег было не слишком много, но просить у бабушки она не хотела. Ладно, зато Катькин задор будет ограничен определенной суммой, решила Алиса.
Через час она была на месте.
– Сейчас будем творить волшебство! – Катерина помахала воображаемой волшебной палочкой, и, оглядевшись, указала на стойку с платьями в пол, – начнем отсюда!
– Чувствую себя Золушкой, – пробормотала Алиса.
И всё завертелось. Продавец-консультант подносила наряды, и Алиса сбилась со счета. Ее теребили, заставляли выходить, демонстрировать. Катерина сидела на диванчике, попивала чай с конфетами и вообще выглядела как миллионер из "Красотки", с одной лишь разницей – неприличной суммы у нее не было.
– Вот! – вдруг заорала она, когда Алиса, хромая и поправляя спущенное плечо, вышла из примерочной.
Катерина положила недоеденную конфету на салфетку, вскочила, подбежала и с благоговением провела ладонями по тонкой ткани платья.
– Мне ужасно нравится!
Самой Алисе казалось, что она похожа на кусок безе. Она вообще до сих пор была уверена, что уж ей-то, с ее фигурой, носить розовое, с блестками, да еще и приталенное, запрещено законом. Но подруга ахала и охала, кружа вокруг нее.
– Я бы сама надела, если бы был мой размер! – уверяла Катерина, и это был комплимент платью, – это не платье, это мечта! Мы берем!
После покупки мечты на карте осталось триста рублей. Даже двести девяносто восемь. Зато в руке покачивался красивый пакет, и Алиса неожиданно осознала, что чувствует себя счастливой. До сих пор после похода в магазин с ней такого не было, только смертельная усталость.
Бабушка тоже одобрила покупку.
– Ты такая красивая, – произнесла она с дрожью в голосе, – похожа на маму.
Бабуля всегда в лучшие моменты жизни видела в Алисе маму. При том что мама была худенькой высокой брюнеткой, а Алиса уродилась в незнакомого отца – низкорослая полноватая блондинка.
– Только вот надо плечики получше закрепить, – добавила бабушка, нахмурив лоб, – а то падают.
– Я закреплю, – поспешно пообещала Алиса и начала стаскивать платье, чтобы бабушка не вздумала закреплять сейчас.
Теперь она ждала похода в клуб. Алиса ни разу не была в таком месте, ей казалось, что туда ходят какие-то особенные люди, не такие как она. Вообще, эту вылазка была сопряжена с опасностями, по крайней мере, так утверждала Катька. Клуб, предлагающий алкогольные напитки, впускал в себя лиц после восемнадцати, а всей их компании, кроме Алисы, было семнадцать. Некоторым совсем недавно исполнилось. Но где-то внутри работал знакомый знакомого, который обещал провести. Всё это еще больше будоражило одиннадцатиклассников, и в последнюю неделю они только и говорили о клубе.
Алиса стояла у зеркала и ее потряхивало от нервного возбуждения. Платье неожиданно показалось слишком вызывающим, и ей хотелось надеть привычные джинсы и водолазку. Волосы помогла уложить бабушка, и это, конечно, было произведение искусства. Алиса смотрела на себя и ей казалось, что это не она. Слишком уж красива была девушка в отражении.
– Салаты из магазина не ешь, – между тем наставляла бабушка, – под новый год в магазинах всю просрочку продают. И смотри мне, запах спиртного почувствую сразу!
Алиса кивала.
– Долго не задерживайся, я тоже к двум часам буду дома. Но ключи возьми на всякий случай! И деньги на такси. Ночью не вздумай идти пешком! Я буду тебе звонить, держи телефон рядом!
– Зачем? – насторожилась Алиса.
– Как – зачем? А поздравить?
– А, да, точно!
Они поцеловались в дверях. Алисе было стыдно, что она так нагло наврала бабушке, а бабушка, добрая душа, ни о чем не догадывается. Но внизу ждало такси, поэтому Алиса засунула совесть подальше и побежала вниз по лестнице. Тонкая розовая ткань торчала из-под длинного пуховика, и ноги в тонких колготках сразу замерзли. Сев в машину, она долго поправляла подол.
– Проспект Мира пятьдесят шесть, – напомнила она таксисту. Все-таки приключение начиналось от Катькиной квартиры.
Там уже было полно народу, пахло шампанским, мандаринами и дымом.
– Вы что тут жжете? – подозрительно принюхалась Алиса, снимая капюшон.
– Зажигаем! – проорал проходивший мимо Радик Борисов, и схватил Катерину за талию. Борисова родители назвали Радислав, за что он был им совсем не благодарен, ибо имел неприятную кличку Анализ, которая, в свою очередь, появилась когда-то давно на уроке химии. Химичка рассказывала о важности химии как прикладной науки, и привела пример исследования Туринской плащаницы методом радиоуглеродного анализа. Про плащаницу мало кто запомнил, а "радиоуглеродный анализ" моментально прилип к Борисову. Со временем лишнее отвалилось и остался один Анализ.
– Анализ, отвали! – Катерина сбросила с себя руки Борисова, и пояснила: – родители меня убьют! Эти дураки подпалили бенгальскими огнями штору!
Алиса покачала головой, отдала подружке пуховик и наклонилась снять сапоги.
В большой красивой гостиной яблоку было негде упасть. Алиса осмотрелась – кроме ее одноклассников тут были еще какие-то люди. Музыка гремела, елка сияла включенными гирляндами, шампанское лилось рекой. Видела бы бабушка…
– Будешь?
Алиса вздрогнула – Драгон появился из-за спины, в обеих руках он держал по бокалу шампанского. Сегодня всё было другое, даже этот мальчишка, выглядел сегодня старше и мужественней. Темно-красная сорочка подчеркивала широкие плечи и крепкие руки, а серые брюки ладно сидели на бедрах. Только характерный прищур голубых глаз остался прежним, и галстук-бабочка, который на ком-то другом выглядел бы смешно, очень подходил к его образу.
– Буду, – кивнула Алиса и взяла бокал за тонкую ножку. Она хотела съязвить насчет возраста, Кириллу всего две недели назад исполнилось семнадцать, но, неожиданно для себя произнесла:
– Отлично выглядишь!
– И ты, – ответил он и кашлянул смущенно.
Алиса улыбнулась и отпила из бокала.
В клуб поехали всей толпой на трех такси. Алиса вышла из подъезда вместе с Катериной одной из последних, в надежде, что веселая компания рассядется в первые машины, и они с подружкой поедут вдвоем, как королевы. Но всё вышло наоборот. Водители первых двух машин оказались принципиальные, и взяли ровно столько пассажиров, сколько было положено, то есть по четыре человека. А третий, веселый мужчина азиатской внешности, был не против, чтобы в салон набились как сельди в бочку. Алиса оказалась зажата между Олегом, на коленях которого, обнимая его за шею, расселась Катерина, и Кириллом. Олег с Катькой вовсю миловались, и Алиса старательно отворачивалась от них, тут же утыкаясь в мохнатый воротник Кирилловой куртки. Она была рада, что Драгон смотрел в окно, и не отпускал шуточек, потому что чувствовала, как тесно склеились их бедра. Где-то за головой лежала его рука, Алиса время от времени откидывала голову назад и чувствовала ее затылком.
Наконец приехали, кое-как вывалились из машины. Ноги в туфлях подворачивались, Алиса пару раз чуть не упала, в третий раз она уцепилась за рукав Катькиного приятеля.
– Ух, я сегодня в шоколаде! – улыбнулся Олег.
– Ты там не сильно радуйся, – ткнула его в бок Катерина.
Кто договаривался со знакомым знакомого – неизвестно, но их не пропустили. Расстроенная компания сбилась в кучку и начала совещаться, что делать. Все вокруг курили, и Алиса отошла, она не любила запах табачного дыма.
– Алиса!
Она услышала своё имя и закрутила головой. У входа стоял Дима, прекрасный, как всегда, но сегодня еще и одетый в ярко-красный костюм-тройку. На голове его была шапка Санта Клауса. Он махал ей, и она подошла.
– Ты как тут? – Дима спустился с крыльца.
– Я – вон, – она указала на свою компанию, – с ними.
– Не пускают? – понимающе улыбнулся Дима, и Алиса помотала головой.
– Ладно, жди.
Дима отошел к охране, что-то говорил им, указывая на Алису, потом махнул ей.
– Эй, – Алиса окликнула своих, – пошли!
Народ вокруг зашумел, когда внушительная толпа подростков просочилась в двери.
– Дима, – Алиса потянула стилиста за рукав, – ты только…
– Бабушке не говорить? – угадал он.
Она кивнула.
– Я – могила! – Дима приложил палец к губам и, пританцовывая, удалился.
В клубе Алисе не понравилось. Слишком шумно, слишком темно, слишком тесно. Об нее постоянно терлись какие-то люди, присесть особо было некуда. По периметру располагались кабинки с диванчиками, но они все были заняты, в центре колыхался человеческой массой танцпол, непонятно было, кто там и с кем, кто кого обнимал. Яркие мигающие огни выхватывали отдельные фигуры. Компания внутри рассыпалась, и Алиса решила, что сразу после двенадцати поедет домой. Она, наконец, нашла, где присесть – у барной стойки с самого краю, и жалела только об одном – в этом бардаке никто не оценил ее замечательного платья. Его вообще было не видно в полумраке, только голые плечи. Тут, в закутке, она просидела долго. Бармен, высокий светловолосый молодой человек, пару раз подходил, жестами интересовался, что принести, Алиса так же жестами показывала, что ничего не надо. Наконец он принес ей высокий стакан с чем-то розовым. О стенки стакана бился лед.
– Не надо, – прокричала Алиса, но бармен улыбнулся, покачал головой и указал на противоположный край.
Там, уже без бабочки, с расстегнутой верхней пуговицей, сидел Драгон. Алиса помахала ему, парень спрыгнул с высокого стула и направился к ней.
– Привет! – прокричал он, наклонившись к ее уху.
Он него пахло алкоголем, одеколоном и потом. Эта смесь запахов показалась Алисе очень привлекательной. Она вдруг вспомнила, что ей говорила Катерина. О том, что Кирилл влюблен в нее. Неужели правда?.. Алиса всмотрелась в светлые глаза, пытаясь рассмотреть что-то, похожее на влюбленность, но ничего не увидела.
Внезапно шумная композиция сменилась на медленную, красные фонари погасли и по стенам поплыли голубые и белые волны.
– Пойдем потанцуем? – предложил юноша, и она согласно кивнула.
Он хорошо вел. Держал крепко, сильно не прижимал, и, казалось, от танца он получал больше удовольствия, чем от близости с ней. Алиса вдруг заметила, что пары рядом разошлись, и они танцуют одни на большом пятачке. От прелести момента у нее перехватило дух, и она расслабилась, позволив музыке и сильным рукам управлять ею. Кирилл был невысоким, совсем немного выше нее, а сейчас, в туфлях, она была вровень с ним.
Музыка закончилась, так же резко оборвавшись. Кирилл взял ее за ладонь и потащил вглубь зала, потом в какой-то смежный коридор.
– Куда мы? – спросила Алиса слишком громко. Здесь, за дверью, было потише, и она чувствовала себя оглушенной.
– Надо поговорить, – Кирилл стиснул ее пальцы.
– О чем?..
Хотя по его горящему взгляду ей стало понятно, о чем. Вот бы он дал ей немного времени, недели две хотя бы, подумать над вопросами, которые собирался задавать. Тогда бы она разложила всё по полочкам, и смогла бы логично и внятно объяснить ему, почему… А сейчас получалось так, что она и сама не знала, чего хочет. Это было странно, но мальчишка, который мучил ее столько лет, за одну ночь превратился в молодого привлекательного мужчину, который ей… Да, блин, наверное, можно было теперь признаться, он ей нравился! Но она столько лет выстраивала свои стены…
Дверь распахнулась, и в коридор вошли трое мужчин. Они были пьяны и веселы. Увидев Алису и Кирилла, троица сразу направилась к ним.
– Что делаете, молодежь? – спросил средний. Он покачивался от выпитого и время от времени хватался за того, который был справа.
– Ничего, – ответила Алиса за двоих, – пошли, Кирилл.
Она схватила парня за руку и потянула, но тот, что начал разговор, залился пьяным смехом.
– Ишь, командирша какая! – он подошел ближе, – зачем тебе этот пацан? Ты же шикарная девушка, а он – дрищ в узких штанишках.
Мужчина протянул руку и провел ладонью по ее голому плечу.
– Не трогайте меня! – возмущенно воскликнула Алиса, – Кирилл! Пойдем!
– Да пусть он идет! – пьяный распалялся всё больше, – а ты останься, конфетка.
Алиса поняла, что они попали в беду. Кирилл дергался в руках двоих, они хоть и были пьяные, но сил удерживать парня хватало.
– Я звоню в полицию! – предупредила она и достала телефон.
Мужчина ударил ее по руке, телефон выпал на белый кафель. Он вдруг резко качнулся к ней, прижал к стене, одной рукой давил на грудь в районе ключиц, а другой рванул тонкий подол, вцепился в капрон на бедре и потянул на себя. Колготки затрещали и порвались. Алиса завизжала, Кирилл начал вырываться, но его одновременно ударили два кулака в грудь и живот, и он упал на пол, задыхаясь.
– Чего ты орешь, дурочка, – мужчина запустил руку в вырез, – я же ласково!
Всё это было как страшный сон. Алиса плакала навзрыд, отталкивая отвратительное тело. Вдруг краем глаза она заметила, как открылась и закрылась дверь, насильника будто вихрем оторвало от нее, уронило на пол и унесло в конец коридора. Только красная тонкая дорожка осталась. Алиса почувствовала, что у нее подгибаются колени, и она бы упала, если бы не сильные руки.
– Ну-ка, держись! – голос был негромкий, но удивительно, Алиса тут же собралась.
Ее подхватили, повели, Алиса автоматически перебирала ногами, но куда шла – не соображала. Потом был холод улицы, подъехала машина, ее затолкали внутрь. На колени упал телефон с расколотым экраном. Машина поехала.
– Ну ты как?
Алиса подняла глаза – напротив нее, беспокойно шевеля бровями, сидела девушка. Высокая, крепкая, мускулистая девушка. Рыжие волосы были собраны в высокий хвост, ненавязчивый макияж подчеркивал карие глаза. В левой ноздре сверкнуло маленькое колечко.
– Как ты? – переспросила девушка.
– Нормально, – прошептала Алиса, – куда мы едем?
