Текст книги "Дефиле по краю (СИ)"

Автор книги: Альда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

Дом было не узнать -оконные стекла сверкали, в наступающих сумерках вся немаленькая прилегающая территория светилась множеством огней, туда -сюда сновали официанты, горничные и охранники. Последних, к слову, было больше всего -среди гостей будут практически все самые важные и влиятельные персоны нашего города, следовательно, все должно быть на высшем уровне.

Бросив машину прямо у ворот -охрана в гараж загонит и без меня -я быстро направилась внутрь, по пути перехватив у официантки бутерброд с черной икрой -есть хотелось адски, но придется потерпеть еще часа полтора.

–Папуль, привет, -я налетела на него и повисла на шее, чмокнув в гладко выбритую щеку. -Прости, что утром не поздравила -пришлось срочно уехать, чтобы все успеть. Но ты ведь знаешь, что ты у меня самый лучший, правда? -я отстранилась, вглядываясь в его лицо и улыбаясь.

–Знаю, малышка. Все, беги и переодевайся, скоро гости приедут, -бутерброд у меня отняли и подтолкнули к лестнице. Вздохнув, я послала папуле воздушный поцелуй и, скинув плащ на руки горничной, отправилась в свою комнату.

Наряд для праздника я выбирала долго -пожалуй, больше недели. Поэтому неудивительно, что в итоге я была убеждена, что усилия даром не пропали, стоило только остановиться перед зеркалом -и даже не верилось, что отражение принадлежит мне.

Длинное кружевное платье оттенка пудры сидело на мне так, словно было создано специально для этого. Неброский, в сущности, цвет, идеально гармонировал с моей смуглой кожей, заставляя ее словно светиться изнутри, а волосы непостижимым образом делая на два тона ярче, что меня удивляло -такого янтарного оттенка я не могла добиться ни в одном салоне, результат вечно получался неудовлетворительным. Янтарь с золотом -пожалуй, цвет моих волос сейчас можно было охарактеризовать именно так. Потрясающе.

Сложную прическу я разобрала -сегодня волосы будут распущены.

Украшения, в сущности, мне не требовались, но я все равно вдела в уши крупные серьги из золота с черными бриллиантами -форсить, так по полной программе.

Сунув ноги в модельные туфли с открытыми мысками, я покрутилась перед зеркалом. Ну что сказать? Красива. Даже слишком. И сходство с мамой просто поразительное.

Мама… Сердце тоскливо трепыхнулось.

Нет, не надо об этом думать.

Сочтя сборы законченными, я несколько минут просто стояла и пустым взглядом смотрела на свое отражение. Ну что, Танюша, готова? Ближайшие три часа тебе надо быть веселой и беззаботной -ты просто не имеешь права сегодня грустить или плакать.

А плакать хотелось. Сама не понимаю, что на меня нашло -просто горло сжимало тисками и дышать было трудно.

Откровенно говоря, никакого желания веселиться прямо сейчас у меня не наблюдалось. Выбор, однако, отсутствовал.

Надо ли говорить, что я находилась в центре внимания больше, чем непосредственный именинник? Улыбалась, протягивала руку для поцелуя, выслушивала сотни комплиментов, танцевала -и совершенно не могла заставить себя съесть хоть что -то. Аппетит словно испарился, хотя я точно помнила, что была голодна. Сумасшествие какое -то.

Праздник закончился в четвертом часу утра -распрощавшись с последним гостем, я облегченно рухнула в кресло, скидывая туфли. Ноги просто гудели.

Зевнув, я поднялась на ноги -следовало смыть с себя косметику и переодеться в пижаму. Спать хотелось неимоверно.

Папули в обозримом пространстве не наблюдалось. Кажется, он устал сегодня еще больше, чем я -праздники никогда не были его стихией, да и шумные застолья он не любил. Положение, однако, обязывало закатывать практически королевские пиры, поэтому папа стоически терпел, а потом старался незаметно откланяться, оставляя меня за всем присматривать. Можно подумать, мне такое положение вещей доставляло гораздо больше удовольствия…

Придерживая длинный подол платья, я поднялась по лестнице на второй этаж и, пройдя длинным коридором, ведущим в левое крыло нашего немаленького дома, толкнула дверь кабинета, который оказался неожиданно открыт, хотя обычно проникнуть лично мне туда было весьма затруднительно -только по особому приглашению.

–Па… -я прошла внутрь и хотела было его позвать, но слова застряли в горле.

Папуля обнаружился на балконе -его голос, крайне злой, доносился именно оттуда. Время -пятый час утра, с кем он разговаривает? У нас были все его друзья и коллеги, неужели не наобщался за те два часа, что мы не вставали из -за стола?

–Единственное условие -моя дочь ничего не должна знать. Ты понял?

Я примерзла к месту. Что происходит?

На счастье, папа стоял ко мне спиной, поэтому мое присутствие осталось незамеченным. Следовало немедленно взять и уйти, но сил на это не было -поэтому я просто стояло и нагло подслушивала разговор, который, по задумке родителя, меня не касался.

–Мне плевать, как ты это сделаешь -но не дай Бог хоть одна сволочь пронюхает! Затыкай рты журналистам как хочешь, но если я хоть краем глаза услышу, что эта история получила резонанс -ты покойник, Бейбарсов. Все уяснил?

Бейбарсов? Глеб?! Да что происходит?!

–Похороны я возьму на себя -утром перечислю на счет Софьи нужную сумму. Это ведь несчастный случай, правда?

Несчастный случай? Похороны? Я пошатнулась, но смогла не упасть. Я должна услышать как можно больше, обморок -меньшее, что мне сейчас нужно.

–Вот и славно. Хорошо, что позвонил -это самая приятная новость за последние десять лет. И да, Бейбарсов -ты же понимаешь, что этого разговора никогда не было? У меня длинные руки, -в голосе папули угроза. Настолько явная, что мне стало страшно.

Как умудрилась выскользнуть из кабинета незамеченной -я не знаю. Повезло, наверное.

Дальнейшие действия были такими четкими, словно мной кто -то управлял.

Босиком, практически неслышно, добраться до своей комнаты. Закрыть замок дрожащими пальцами. Вытащить из клатча айфон и набрать стертую из моей собственной памяти, но выученную до боли цепочку цифр. Нажать «вызов».

–Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Десять раз -я прослушала эту фразу десять чертовых раз. Уговаривая себя, что на дворе глубокая ночь и мама, наверное, забыла поставить телефон на зарядку.

Номер Глеба я не помнила. Наверное, это и к лучшему.

На то, чтобы снять платье и переодеться в черные джинсы, майку и толстовку с капюшоном у меня ушло минут пять, не больше. Волосы затянула в неаккуратный, но тугой хвост на затылке. Выхватила из шкафа большую кожаную сумку, покидала в нее кошелек, айфон, планшет, несколько зарядных устройств, документы. Кажется, основное взяла.

Незамеченной спуститься в холл, сунуть ноги в высокие сапоги, сдернуть с вешалки короткую кожаную куртку и, минуя глаза охраны, через кухню пробраться в гараж.

Почти бесшумно вывести «Мазду» за территорию удалось без труда -ворота до сих пор были открыты, так как предполагался большой вывоз мусора. Я только махнула одному из секьюрити рукой, мол, все в порядке, папа в курсе, и утопила педаль газа до упора.

Я должна самолично убедиться в том, что мама жива. И чем быстрее я это сделаю -тем спокойнее мне будет. Да, я доберусь до нужного города только к вечеру, но это все равно быстрее, чем заказывать билет на самолет и ждать -ожидания я просто не вынесу.

Поэтому ехать придется на машине -главное, выехать на загородную трассу до того, как папа поймет, что я решила совсем не покататься по ночному городу.

========== 9. ==========

Бросить машину на платной стоянке в первом же крупном населенном пункте и взять билет на рейсовый автобус до нужного города-эта идея пришла ко мне в тот момент, когда я четко осознала, что папа -далеко не дурак и погоню за мной отправит в ближайшие же часы.

Мне совершенно не хотелось, чтобы с полпути меня под конвоем вернули домой, а потом первым же рейсом отправили в Англию -папа мой бунт просто так не спустит, особенно бунт, связанный с мамой.

Поэтому автобус оказался идеальным вариантом -отследить меня в таком случае будет достаточно проблематично, хотя, зная папу, он и так не станет заниматься этим делом -где живет бывшая жена ему известно, так что перехватывать меня будут уже там. Но, учитывая, что ближайший самолет вылетает только грядущим вечером, а на машине я выгадала себе определенную фору -времени до встречи с папиными «быками» у меня более, чем достаточно.

Главное -узнать, что с мамой все в порядке. Что подслушанный разговор велся совсем не о том, что услышанное -просто игра моего уставшего воображения.

Уговаривая себя таким образом, я накинула на голову капюшон толстовки, скрывая свои приметные волосы и, продемонстрировав водителю автобуса купленный за час перед отправлением билет, прошла на посадку.

Всю дорогу я проспала -сунула в уши наушники гарнитуры, поймала какую -то радио -волну и, поставив запрет на входящие вызовы, закрыла глаза. За рулем я провела больше пяти часов, поэтому на внешние неудобства просто было плевать -меня вырубало.

До автовокзала добрались ближе к ночи -итого я была в дороге почти сутки. Не ела, только пила минеральную воду, совершенно не чувствуя вкуса, и запретила себе думать о маме, чтобы не скатиться в банальную истерику.

Таксист посмотрел на меня с сомнением -было видно, что бледная и встрепанная девица в помятой одежде заставляет его сомневаться, стоит ли браться за такой заказ, но я молча продемонстрировала ему пятитысячную купюру, одарила фирменным папиным взглядом и ледяным тоном назвала адрес. Стоит ли удивляться, что уже час спустя я влетела в подъезд, кивнув секьюрити, и, игнорируя лифт, помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки?

Перед входной дверью заставила себя замереть и отдышаться. Все, вот она -конечная цель моего путешествия. Сейчас я нажму на кнопку звонка, мама возникнет на пороге и я получу грандиозный втык за то, что примчалась мало того, что без предварительного звонка -так еще и против папиной воли.

И я, откровенно говоря, была совершенно не против выволочки -главное, это убедиться в том, что с мамой все в порядке. Просто сделаю шаг вперед, обниму, прижмусь всем телом и буду слушать ее злой голос, понимая одно -она жива, а весь подслушанный разговор мне приснился.

Кнопку звонка я жала до тех пор, пока не осознала -в квартире нет никого, кроме Гекаты. Собачий лай из -за глухо запертой двери я слышала отчетливо, как и мелодичные переливы звонка, но открывать мне никто не спешил.

«На работе, вероятно. Они с Глебом же вечно там до упора сидят, -я сняла с себя толстовку, постелила ее на пол и уселась, прислонившись спиной к стене и настроившись на долгое ожидание. -Часа через два появятся, не раньше…»

Айфон разрядился почти до упора, но я все равно принялась распутывать гарнитуру -плевать, музыка гораздо лучше тишины, хотя бы позволяет отвлечься.

Кажется, я опять заснула -усталость никак не желала отступать, поэтому за последние несколько часов мне было решительно все равно, какие вокруг бытовые условия. Меня вырубало сразу же, как только я закрывала глаза и пыталась расслабиться.

За плечо меня потрясли почти бесцеремонно, отчего голова мотнулась и я ударилась об стену.

–Блин, совсем уже?! -по инерции возмутилась я, открывая глаза и сталкиваясь с ответным взглядом черных глаз отчима, присевшего на корточки. -Ой. Извиняюсь, нервы, -пришлось потрясти головой, чтобы вернуться в реальность и сбросить остатки липкой паутины сна.

–Ты тут откуда? -не скажу, что голос Бейбарсова был таким уж радостным. Скорее наоборот -я готова поклясться, что мамин жених был в бешенстве. Это заставило растеряться и по инерции отпрянуть, вжавшись в стену спиной и ощущая, что шея адски затекла.

–Что с мамой? -я вцепилась взглядом в его застывшее лицо.

–Таня… -отчим (странно, то я не могла привыкнуть так его называть, а теперь на языке вертится только это слово) поморщился, но я, подавшись вперед, требовательно тряхнула его за плечи ледяными пальцами.

–Что с мамой? Где она?! -кажется, я сорвалась на крик -плохо помню.

Глеб отвечать не торопился -просто поднялся на ноги и поднял меня, одной рукой прижимая к себе, а другой открывая дверь квартиры и буквально втаскивая меня в темный коридор.

Гекка тут же кинулась под ноги, активно выражая свою радость, но я совершенно не обращала на собаку внимания -просто вцепилась в отчима, уткнувшись лицом ему в шею, и плакала, молча, сотрясаясь всем телом.

Бейбарсов не утешал -он вообще ничего не говорил, просто стоял, позволяя мне заливать слезами свою футболку, и гладил по голове, спине, плечам.

–Ты все слышала, да?

Я судорожно кивнула -глупо отрицать очевидное.

–Леопольд знает, что ты здесь?

–Нет, -голос сел почти до ноля, я хрипела.

–Значит, скоро за тобой приедут. Следовательно, достанется не только тебе.

–Он тебя не тронет. Это была моя инициатива, -я с неохотой отстранилась от его тела, ощущая, что мне срочно нужно в ванную -нос заложен, глаза печет. И в горле сидит горячий комок, рвущийся наружу.

–Сама -то в это веришь, что не тронет? -меня втолкнули в ванную комнату, включили холодную воду в джакузи и буквально засунули головой под душ. Кажется, отчим понял, что купировать истерику можно только самым радикальным способом.

Не скажу, что это помогло -лишь разозлило, вследствие чего я вымокла до нитки в процессе активного сопротивления мужским рукам. А потом меня затрясло -вода была далеко не горячей, а отрицательные температуры я совершенно не переносила.

–Твою ж… -поняв, что переборщил, парень выругался сквозь зубы и наконец -таки меня отпустил. Крутанул вентиль, наполняя помещение паром от горячей воды, внимательно посмотрел на меня, трясущуюся, словно в лихорадке, и обхватил мое лицо ладонями, заставляя смотреть себе в глаза.

–Таня, успокойся. Пожалуйста.

Успокоиться? Он что, с ума сошел?! У меня мама…

Истерика, начавшая замирать, вернулась с новой силой, я даже сказать ничего толком не могла -просто кусала губы, смотря на Бейбарсова сквозь слезы, ощущая, что хочу сейчас лишь забиться в темный угол и чтобы меня никто не трогал.

А еще захотелось, чтобы он меня поцеловал -совершенно глупое и несвоевременное желание.

Может, это наказание?

Я захотела то, что мне не принадлежит -и лишилась того, что могла считать своим по праву. Маму.

Скажи, Бейбарсов -стоишь ты смерти моей мамы?

–Ты обещал, что вытащишь ее из этой истории, -прошептала я сорванным голосом. -Ты обещал!

–Таня… -он попытался до меня дотронуться, но я мазнула по его руке ногтями, явно оставив несколько царапин -плевать. Еще раз прикоснется-я ему все лицо располосую.

–Да как ты вообще мог допустить, чтобы с ней случилось что -то подобное?! -мой голос отражался от кафельных стен, тонул в пару, бил в бесстрастное лицо отчима хлестко, словно плеть, вымоченная в соленой воде. -Как она вообще могла умереть?!

–Таня, это совпадение. Просто несчастный случай! -ему тоже пришлось повысить голос.

Я криво усмехнулась, вспомнив подслушанный разговор.

–Несчастный случай? Ты всерьез думаешь, что я поверю? Такой же несчастный случай, как с этой вашей моделью?! -взмах моей руки заставил стеклянную бутылочку с ароматическим маслом упасть на пол и разбиться, наполняя помещение ванной комнаты сладким запахом ванильного сиропа.

Глеб не ответил -просто развернулся и вышел из ванной.

Посмотрев ему вслед ненавидящим взглядом, я некоторое время простояла без движения, а потом принялась наводить порядок, вытирая расплескавшуюся ароматическую субстанцию и собирая осколки, роняя слезы на пол, судорожно вздыхая и шмыгая носом.

За весь наш недолгий диалог Глеб не произнес слова «смерть» ни в малейшем контексте, но я твердо поняла -мамы больше нет.

Да, образцом для подражания мама не являлась ни разу -бесспорно, она была яркой женщиной, но ее моральные принципы и устои оставляли желать лучшего.

Быть может, папа был прав, когда решил, что такая мать его дочери не нужна?

Чему бы она меня научила? Идти по головам, добиваясь своей цели?

Ломать людей, думая только о себе?

Как вообще я должна относиться к той, которая под видом заграничных контрактов отправляла девушек на панель?

Может, по заслугам и награда?

Мама сама виновата, что занялась таким грязным «бизнесом» -следовательно, она прекрасно понимала, на что подписывается.

«Она хотела все это прекратить!» -вылез внутренний голос, но я лишь фыркнула -мама дурой не была, и прекрасно осознавала, что соскочить ей не дадут. С самого начала осознавала. Так что за что боролась -на то и напоролась.

Тогда почему мне так плохо? Мы с ней практически не общались -все больше отделывались звонками -как я могу сейчас понимать, что все равно, не смотря ни на что, мне больно от этого мерзкого чувства потери?

Скинув с себя одежду, я залезла под душ и начала выдавливать на ладонь сливочно -апельсиновый гель для тела. Сладкий цитрусовый аромат заставил слегка успокоиться, загоняя слезы внутрь и напоминая себе, что рыданиями делу не поможешь.

«Зато соперницы теперь нет…»

От этой четкой мысли меня бросило в холод, не смотря на то, что я стояла, окутанная горячим паром.

Ладно, сейчас, находясь наедине с самой собой, я могу признаться -Бейбарсов мне небезразличен. Небезразличен настолько, что я наплевала на то, что он -жених моей собственной матери.

Я хотела Глеба.

И это желание было сильнее моей любви к маме.

Быть может, я даже допускала тот факт, что со временем смогу дать понять отчиму, что я -более предпочтительный вариант, чем его невеста.

Но я ни разу не желала маме смерти, хотя и понимала, что выход из этого лабиринта имеется только один -отступить, урвав кусок чужого счастья, и до конца своих дней довольствоваться воспоминаниями о том, как Глеб меня целовал.

Ведь я же ему была не так уж и неинтересна, раз он с такой легкостью сдался под моим напором.

Да, я признаю -он любил маму.

Любил.

Но хотел меня.

Следовательно, смерть мамы нас либо сблизит, либо оттолкнет окончательно.

И, видят боги, я хочу, чтобы осуществился второй вариант -быть вместе с Бейбарсовым мне не дадут.

Папа не допустит.

Костями ляжет, но не позволит.

–Таня, с тобой все в порядке? -донесся из -за неплотно прикрытой двери голос отчима. Хотя, какой он отчим -свадьбы -то не было…

–Да, я в норме, -отозвалась я. -Заходи.

И он зашел. Зашел для того, чтобы окинуть взглядом мое, открытое доступу тело, едва прикрытое стекающей пеной.

С визгом задергивать шторку я не стала -хотя бы потому, что эта самая шторка отсутствовала.

Да и вообще -чего стесняться? Глеб прекрасно изучил мое тело, той ночью на берегу лаская губами каждый сантиметр.

Глупо играть в скромность после того, что я ему позволяла делать.

–Тебе, наверное, больно на меня смотреть, да? -уточнила я, запрокидывая голову, чтобы смыть с лица мусс.

–Ты похожа на Соню. Просто копия.

–Я понимаю. После похорон уеду. Не раньше. Потерпи уж, -стараясь не обращать внимания на его голос, который мурашками прошелся по коже, я выключила воду и протянула руку. -Дай полотенце.

–Похорон? Я думал, ты уедешь утром, -полотенце он мне протянул, старательно отводя глаза.

–Исключено. Ты не имеешь права лишать меня возможности попрощаться с матерью, -отрезала я, вылезая из джакузи и перекидывая мокрые волосы за спину.

–С матерью, лишенной родительских прав? -поддел отчим мрачно.

–Не беси меня, Бейбарсов, -прошипела я, хватая с полочки под зеркалом фен и заматываясь в полотенце. Как назло, оно было крайне коротким и даже до середины бедра не доставало. Впрочем, плевать. Кого мне тут стесняться? Мамин призрак?

Задев Глеба плечом, я выскользнула из ванной и босиком прошла в гостиную. Там все было так же, словно я и не отсутствовала пару недель -даже те вещи, которые не влезли в чемодан, висели в шкафу.

Комплект нижнего белья из красного кружева, голубая рубашка и белые шорты оказались именно тем, что мне требовалось, чтобы привести себя в порядок. Включив фен, я уселась перед зеркалом и принялась сушить волосы, пустым взглядом смотря на свое бледное, не смотря на смуглый цвет кожи, лицо.

Истерика отступила -вместо нее пришло какое -то равнодушное отупение. Я машинально работала феном и расческой, выполняя привычные действия, но совершенно не думала ни о чем -в голове был словно вакуум.

–Ты когда ела последний раз? -отчим возник за спиной, глядя на мое отражение с явной усталостью.

Я безразлично пожала плечами.

–Таня, я задал вопрос, -уходить и оставлять меня в покое Бейбарсов явно не собирался.

–Я не хочу есть, отстань, -была вынуждена огрызнуться я, выключая фен и откладывая его в сторону. Аппетита и вправду не наблюдалось.

А вот пить мне хотелось. Точнее -выпить.

Папа всегда утверждал, что пара глотков алкоголя, конечно, проблему не решат, но позволят воспринимать случившееся менее болезненно. И эти слова вспомнились мне как нельзя кстати.

На кухню я прошествовала в молчании, зная, что Глеб тенью следует за мной.

Плевать.

Так, где тут бар?

После недолгих поисков я обнаружила непочатую бутылку мартини.

Что ж, мартини так мартини. Все лучше, чем банальная водка.

В холодильнике нашелся пакет вишневого сока, что заставило меня заняться приготовлением коктейля.

Отчим ни во что не вмешивался -просто стоял, облокотившись на поверхность барной стойки, и наблюдал за моими действиями, здорово действуя на нервы.

Умный мальчик -понимает, что сейчас меня лучше не трогать.

Когда темно -красная жидкость обожгла язык, затрудняя дыхание, и горячей волной рухнула в пищевод, я медленно выдохнула и присела на край подоконника. Руки сами собой потянулись к пачке «Парламента» -при мне мама не курила, но я прекрасно знала, что никотином она балуется, поэтому пачка сигарет всегда находилась за вазой с герберами, стоящей поблизости.

Откровенно говоря, мои отношения с сигаретами не складывались -в десятом классе я некоторое время входила в ряды курильщиков, но потом была вынуждена экстренно с этой привычкой распрощаться -папа, застав меня с сигаретой в зимнем саду, посадил под домашний арест, заблокировал все кредитки и ясно дал понять, что если я еще раз посмею потянуть в рот эту гадость, то он за себя не отвечает.

Как ни странно, угроза на меня подействовала -я прекрасно знала крутой папулин нрав, поэтому с вредной привычкой пришлось навсегда попрощаться -отправиться в какой -нибудь лондонский закрытый пансион мне не улыбалось.

–Зажигалка есть? -не обнаружив того, чем можно прикурить, я посмотрела на Глеба.

Отвечать отчим не стал -просто приблизился, вытащил из моих пальцев сигарету, за руку сдернул меня с подоконника и потащил в комнату, где бесцеремонно швырнул на кровать.

–Хватит вести себя как маленькая истеричная девочка! -рыкнул он. -Не тебе одной плохо, Таня! Думаешь, мне легко на тебя смотреть?! Ты ее точная копия, поэтому не трави мне душу, ладно?

Я нервно сглотнула -кажется, я что -то сделала не так, вследствие чего у Бейбарсова просто сдали нервы.

–Ладно, -процедила я сквозь зубы, смотря на него со злостью. Он что, думает, мне легче, что ли?

Спорить я, впрочем, не стала. Просто вздохнула, притянула к себе подушку и свернулась калачиком, натянув сверху плед.

–Из квартиры, если меня не будет, ни на шаг, -предупредил парень после недолгого молчания, но я уже его не слушала, начиная проваливаться в сон.

Проснулась среди ночи -как всегда, от того, что захотела пить.

Геката мирно лежала у меня в ногах.

–Прости, девочка, совсем я на тебя внимания не обращаю, -повинилась я, выпутываясь из пледа и погладив собаку, которая тут же принялась лизать мне руки. -Тебе ведь тоже нелегко, да?

Посидев в обнимку с доберманом некоторое время, я прислушалась к происходящему в квартире, но ничего не услышала. Интересно, Глеб спит или куда -то уехал?

Ответ на свой вопрос я нашла пять минут спустя, по пути на кухню заглянув в мамину спальню.

Отчим спал -прямо поверх покрывала, и выглядел таким усталым, что во мне шевельнулась какая -то странная щемящая нежность.

Господи, откуда во мне это чувство?

Выключив ночную лампу, стоящую на подоконнике, я двинулась было обратно в коридор, но не удержалась -присела на край кровати и потянулась рукой к его волосам.

В темноте было слышно только тихое дыхание Глеба, и я, боясь его нарушить, прикоснулась к лицу отчима самыми кончиками пальцев, стремясь заставить его расслабиться. Он ведь любил маму, сам мне говорил, следовательно, ему гораздо хуже, чем мне.

–Соня? -хриплый голос заставил меня отдернуть пальцы, как раз прикоснувшиеся к его губам.

–Не Соня, -немного более резко, чем следовало, отозвалась я.

–Черт, совсем забыл, -Бейбарсов пошевелился. -Ты чего не спишь? Ночь на дворе.

–Не спится, -буркнула я, а потом, наплевав на все приличия, забралась на кровать с ногами, обняв Глеба со спины и прижавшись к нему всем телом.

–Таня…

–Я ничего не собираюсь делать, просто не могу уснуть одна, -ощущая, как напряжена его спина, я успокаивающе потерлась щекой о ткань его футболки.

Бейбарсов вздохнул, пробормотал что -то типа «вздорная девчонка» и расслабленно затих, совершенно не препятствуя тому, что мои губы касаются его плеча.

–Как это случилось? -помолчав, спросила я. Знаю ведь, что не спит.

Он понял вопрос -не мог не понять.

–Несчастный случай. Тормоза отказали.

–Не верю. Ты говорил, что падение с «языка» тоже случайность, и что в итоге? -зло хмыкнула я, одну руку согнув в локте и устроив на ней голову, а вторую запуская ему под футболку и проводя пальцами по вмиг напрягшемуся животу.

Мне просто нужно было прикасаться к Глебу и знать, что эти прикосновения на него действуют.

Нужно.

Экстренно необходимо.

–Таня, тут действительно несчастный случай, -Бейбарсов вздрогнул и перехватил мою руку.

–Не верю, -с нажимом повторила я. -Я слышала ваш с папой разговор. Ты просто выполняешь его приказ и пытаешься убедить меня в том, что смерть мамы -это стечение обстоятельств. Папа в жизни не допустит, чтобы до меня дошла информация о ее убийстве и вообще о том, чем она занималась.

–Он не в курсе, чем она занималась, -Глеб повернулся ко мне лицом, переплетя наши пальцы -скорее, это было машинальное действие с его стороны, чем осознанное. Впрочем, не берусь судить. -Я просто позвонил твоему отцу и сообщил, что Сони больше нет. Я не знал, что ты станешь свидетельницей разговора, не предназначенного для твоих ушей, и сорвешься сюда.

–То есть, планировалось мне вообще не сообщать о том, что мамы… -я нервно сглотнула и замолчала.

–Не знаю. Этот вопрос не ко мне, сама понимаешь -это ваши семейные дела и Леопольд принимает решение такое, какое считает нужным, -помедлив, отозвался отчим.

Я вздохнула и закрыла глаза. Понятно все. Папа бы до последнего скрывал от меня страшную правду.

–Таня, ты не злись на него -он же ради тебя… -начал было Бейбарсов, но я сжала его пальцы, заставляя замолчать.

–С папой я сама разберусь, не лезь в это.

Папуля, конечно, всегда действует мне во благо, но скрывать от меня смерть мамы -это уже явный перебор. И спускать на тормозах эту ситуацию я не собиралась. Хватит. Пора расставить акценты -должна же быть грань у его заботы!

–Прости меня, -выдохнула я, глядя куда -то в потолок. -Глеб, я никогда не хотела встать между тобой и мамой, правда. Я просто не знаю, почему меня так к тебе тянет. Я просто сама не понимаю, когда ты стал мне так нужен. Со мной никогда такого не было. Может, смерть мамы -это наказание за то, что я посмела захотеть тебя?

–Не говори ерунды -к гибели Сони ты точно отношения не имеешь, -резко возразил отчим. -Ты не виновата. Ты просто привыкла получать желаемое, и нет ничего удивительного в том, что ты решила получить Соню. Ты ведь рассчитывала, что рано или поздно она поймет, что я сломался под твоим напором, и свадьбы не будет?

–Ты с ума сошел?! -возмутилась я. -Да, не отрицаю, поначалу я воспринимала тебя как досадное недоразумение, ты меня злил, но я бы никогда не пошла против мамы. Никогда, Глеб. Ты стал каким -то дурацким наваждением и я надеялась, что после поцелуя смогу от этого наваждения избавиться. Дура, блин.

Господи, неужели я в него влюбилась? Иначе как объяснить тот факт, что я не готова отказаться от этого типа?

–Таня, это пройдет. Сейчас тебе будет плохо и больно, но ты ведь понимаешь, что надо это прекращать? Мы зашли слишком далеко и это не может продолжаться вечно. Смерть Сони -это финальная точка. После похорон мы с тобой никогда не встретимся -я не хочу, чтобы твой отец меня убил.

–Поцелуй меня, -каюсь, я смутно понимала, о чем он мне говорит. Я просто слушала голос Глеба и осознавала, что умру, если сейчас же не прикоснусь к его губам.

Когда это успело так въесться мне в мозг?

«Мамочка, прости меня. Я не могу это контролировать…»

Кажется, общая потеря нас с Глебом сблизила -пусть только на эту ночь. Не важно. Все слова стали пустыми и лишними.

Когда его губы осторожно, словно боясь спугнуть, прикоснулись к моим, я судорожно вздохнула. Нам обоим нужно отвлечься. И эта ночь не будет значить ровным счетом ничего.

Просто холодно.

Пусто.

Больно.

Закрыв глаза, я подалась вперед, углубляя это касание, раскрываясь ему навстречу и позволяя нашим языкам соприкоснуться.

Да, мы неправы.

Лжем сами себе.

Ошибаемся.

Но сейчас нам было хорошо -пить друг друга и понимать: мое.

Запрокинуть голову и подставить шею, зная, что он проведет по ней языком, запоминая вкус и смакуя.

Внутри что -то задрожало. Отрывисто и остро.

Из пересохшего рта вырвался сдавленный стон.

Хотелось ближе.

Внутри.

Сейчас.

Руки нетерпеливо потянули его футболку -я хотела полного контакта наших тел, не скрытых одеждой.

На счастье, Глеб хотел того же -отстранился, заставляя задрожать от пустоты и одиночества. Стянул с себя футболку, отбросил ее куда -то в сторону, и, нависнув сверху, обхватил горячими ладонями мое лицо, вглядываясь сквозь темноту и впитывая мое прерывистое дыхание.

Он что -то шептал -я не слышала, в ушах пульсировала кровь, бешеным потоком прожигая вены.

Потянулась к отчиму руками, стремясь притянуть к себе, но он опередил -наклонился, лизнул мои губы, умело избежав поцелуя, и легкими укусами спустился с шее, осторожно прихватывая кожу и заставляя дрожать от доселе незнакомой ласки.

Остро.

Болезненно.

Сладко.

Одной рукой перехватил мои запястья, заведя их за голову и заставляя меня выгибаться всем телом ему навстречу, не понимая, почему я не могу до него дотронуться.

Чего ты от меня хочешь, Бейбарсов?

Свободной рукой отчим принялся расстегивать пуговицы на моей рубашке.

Неторопливо, аккуратно, хотя, я готова была поклясться, ему хотелось просто вырвать их с мясом.

Обнажив мою прикрытую почти прозрачным бюстгальтером грудь, парен судорожно втянул носом воздух, а потом прихватил зубами затвердевший в ожидании ласки сосок. Лизнул, заставляя задрожать, вжимаясь головой в подушку и зажмуриваясь, чтобы не застонать.