Текст книги "Выкуплю невесту. Дорого (СИ)"

Автор книги: Алая Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Глава 55

Входная дверь с шумом захлопнулась, и я даже вздрогнула этого оглушительного хлопка. Дени схватил меня за руку и сжал ее:

– У тебя руки холодные. Дина, сейчас же успокойся, – низким голосом сказал он. – Я не выдам твой секрет. Но обещай мне, что впредь будешь осторожна.

Я отрешенно посмотрела в его темные глаза, в которых светилась надежность и уверенность в завтрашнем дне. Почему-то это немного успокаивало и снимало внутреннее напряжение.

– Дени, что ты скажешь отцу? – с тревогой посмотрела на него, опираясь на широкое плечо правой рукой, потому как после всего произошедшего меня чуть-чуть пошатывало, ноги плохо слушались, а голова плыла от перегрузки информацией и различными эмоциями: от радости и эйфории до полнейшего разочарования жизнью и окружавшими меня мужчинами.

– Скажу, что забрал тебя от Ляны, – он приложил указательный палец к губам. – Машину я как раз поставил в гараж, думаю, что отец слышал шум мотора, и поэтому подозрений не будет… Не вздыхай, все образуется.

Я бесшумно сняла сырую верхнюю одежду и повесила ее сушиться в небольшой коридор около главного входа, так, чтобы она не привлекала всеобщее внимание своим насквозь промокшим видом, поставила сапоги на обувную полку и, всхлипывая себе под нос, прокралась в ванную.

Я слышала, как отец спускается с верхнего этажа, чтобы встретить свою «блудную дочь», но в таком виде, в котором я бы перед ним предстала, появляться просто недопустимо: слезы размыли и без того потекшую от дождя тушь, образуя на нижних веках и щеках большие серо-коричневые круги; помада размазалась, потеряв свой контур, когда я утирала соленые реки со своего лица; волосы потеряли свой объем и свисали мокрыми прядями, плача вместе с моим сердцем и душой.

Защелка вовремя сработала – я взаперти. Одна. В ванной.

Хотелось вдоволь нарыдаться, но тогда наш с Дени план с треском бы провалился. Включив теплую воду, под напором крана стала смывать свой потерявший привлекательность макияж. Как назло закончилось мыло, и я, нащупав рукой свежий брусок в шкафчике под раковиной, с грохотом уронила корзинку с маминой косметикой.

Осторожный стук в дверь привел меня в чувства.

– Дина, с тобой все в порядке?

– Я сейчас… – выкрикнула я, даже не осознавая того, что срываюсь на истерический вопль.

– Почему ты сразу убежала в ванную? – отец явно догадывался, что со мной творится что-то не то, поскольку никогда раньше я так себя не вела, но, услышав лишь шум воды из крана, оставил меня в покое: – Хорошо. Поговорим, когда выйдешь.

Привести себя в порядок сейчас оказалось намного сложнее, чем на свидание с Русланом. Заплаканные красные глаза с блестящими слезами на радужке, которые никак не хотели высыхать и предательски выдавали неимоверных размеров расстройство на моем лице.

Обтеревшись насухо полотенцем и разогрев им щеки до румянца, чтобы замаскировать краснотой бледный вид кожи, я, как измученная и раненная мышь, выползла из ванной.

– Ты не скроешь от меня свою грусть, Дина, – твердым, но спокойным тоном произнес отец. – Выкладывай – что произошло.

– Ничего особенного, – пробормотала я. – Просто немного устала.

– От усталости не бывает заплаканных глаз, Дина, – покачал головой он, мягко окутав меня своей отеческой лаской и заботой. – Кто тебя обидел? Неужели Эмин?

Я энергично замотала головой – валить все на этого парня не было никакого смысла, потому как он здесь, действительно, был ни при чем.

– Нет, это не из-за него, – сердце дрогнуло. Зачем я это сказала…

– А из-за кого?.. – вкрадчиво произнес отец, сильнее прижимая меня к себе.

– Я получила незачет за коллоквиум по философии, – соврала я, – и до сих пор не могу успокоиться. Я никогда ее не сдам. Я глупая! – сорвалась я на крик, ударив себя в грудь, понимая, что сейчас буду говорить не о философии, а о своем отношении к Руслану. – Почему я не смогла понять элементарного? Это же как раз-два-три! Да у этой философии столько мыслителей, что она готова плясать под каждого и делать так, чтобы каждый доверчивый философ попадался в ее запутанные сети!

– Дина, ты о чем? – отец искренне поднял брови, удивляясь моей искренней и громкой речи.

– Да это я так… Никогда я не буду мыслителем этой самой философии, пап, потому что философия оказалась для меня лживой наукой, способной запудрить мозг и увести человека не той дорогой.

– Не стоит так из-за этого переживать, – подбодрил меня отец, проводив на кухню и уже усаживая за стол, чтобы налить горячий и ароматный апельсиновый чай. – Ты обязательно сдашь коллоквиум. Кстати, у меня для тебя есть… м-м-м… небольшая новость.

– Какая? – внутри что-то дернулось, и я вжалась в спинку стула, еще даже не услышав его ответа.

– Свадьба назначена на декабрь. Если Эмин пожелает, то ты можешь переехать до свадьбы в его дом и познакомиться с родными немного заранее. Я, конечно, не против, если ты, действительно, этого захочешь. Ведь это важно для вас обоих.

* * *

Кромешный мрак. Тяжело дыша, он бредет во тьме, натыкаясь на что-то холодное и скользкое, словно очутился в каком-то душном подвале. Отчаянно ловит ртом спертый воздух. Уже который раз он слепо ощупывает липкие каменные блоки, покрытые слезинками влаги. Поворот, следующий. Руслан, словно слепец, пробирается вперед по стеночке. Вокруг беспроглядная тьма. Перед глазами пляшут разноцветные круги. Он устал, ужасно болит бок, легкие горят, словно он пробежал ни один километр. Как у старика дрожат и подгибаются колени. Руслан остановился и прислонился лбом к ледяному камню. Он потерял счет времени, до смерти устал. У него слипаются глаза. Мужчине уже давно кажется, что он ходит по кругу, не видя выхода. Вокруг тьма, а его единственный путеводный луч света погас. Он ушел из его души, ставив после себя мрак и пустоту, возрастающую с каждым днем.

….

Я вспомнил ее, как тогда, перед нашим первым свиданием: в обычном свитере и джинсах, длинные опаловые волосы растрепались по плечам. Ее глаза сияли ярче топазов, а лицо было прекрасным, словно вылеплено талантливым скульптором. Я хочу быть с ней. Мне не нужна Тина! За эти недели я понял лишь одно, что никто мне не нужен, кроме Дины! Я должен решить – твердо – выбирать между любовью и долгом. Не сомневаюсь, что Дина бы холодно сказала: «Я знаю, что ты выберешь. Ты выберешь долг. Ты всегда его выберешь. Ты так воспитан. Я тебя не виню. Отпускаю. Живи».

Мое сердце, как безумное, колотилось в грудной клетке. Серый утренний свет проникал между шторами и с трудом освещал комнату. Я со стоном скатился на пол и уселся прямо на ковер, стараясь успокоиться, с трудом справляясь с дыханием. Очередной кошмар. Каждую ночь я с трудом засыпал и по несколько раз просыпался, терзаемый видениями Дины. Вариации снов были различны, но заканчивалось все одинаково – она отпускала меня. Я протер лицо и со стоном поднялся на ноги. Наступал очередной день, на который у меня совершенно не было ни сил, ни желания. Последние две недели меня мучили жестокие приступы депрессии, сменяющиеся на отличное настроение. Я не раз подвозил Эмина в университет и жадно выглядывал Дину среди толпы студентов. Вот она улыбается своей маленькой подружке с задорными темными кудрями, то она пьет кофе со стаканчика, зажмурив глаза, так как только она могла это делать. Но иногда мне наотрез не хотелось подвозить братца, и Эмин был вынужден топать в универ пешком. В такие черные дни мне не хотелось даже жить в этом городе и дышать с ней одним воздухом.

Были минуты, когда я презирал и ненавидел самого себя за слабость к этой девушке, а иногда, именно она становилась объектом моих негативных эмоций. Прощальные слова Дины с каждым днем все больнее и больнее въедались в мое сознание, и теперь их нельзя было просто так оттуда вытравить. С такой силой сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев. Несколько вдохов и выдохов, и образ Дины покидал мое сознание. Так было легче и спокойнее. Просто изгнать призрак прошлого. Дина из моих снов абсолютно права – я был воспитан так, что долг для меня превыше всего.

Вдох. Выдох.

Все, я спокоен. Как вовремя. Звонок мобильного. Отец!

….

– Здравствуй, отец! – вежливо поздоровался Руслан, когда в трубке послышался сдержанный голос Назарова-старшего.

– Руслан! К чему все эти церемонии? – в динамике полился подозрительно довольный мужской голос. – Ради тебя я сумел повлиять, чтобы ты поступил в ординатуру. Тебя ждет место в медуниверситете на кафедре кардиологии.

– У меня нет сейчас времени на учебу, – категорично заявил он и даже улыбнулся: – Но спасибо за беспокойство и поручительство.

Руслан скривил губы. Наверняка, если бы отец знал истинную причину его отказа, его голос был бы намного строже. Он просто устал, и у него жесткая депрессия. Хорошо, что отец не видел эту лживую улыбку. Мужчина знал, что наученный жизнью Рахим Назаров за версту чует ложь, и ему придется сыграть его любящего сына. Но это не беда. Он сумеет. Он обязан.

– Подумай хорошо. Это важно для твоей дальнейшей карьеры.

– Да, отец, – терпеливо ответил Руслан.

Он нажал кнопку отбоя, медленно встал с пола и подошел к шкафу, вздохнул и неторопливо натянул джинсы, рубашку и свитер. У него больше нет сил бороться со своими чувствами, заглушать боль и в каждой девушке искать черты Дины, не находить, ощущая неимоверное облегчение смешанное с разочарованием.

Глава 56

Сегодня Эмин как-то странно насвистывает себе под нос любимые песни. Оказалось, что Дина вскоре появится в нашем доме. Он и отец внесли вторую часть калыма, и теперь Дина в полном праве могла находиться в нашем доме в качестве невесты моего младшего брата. К счастью, я не присутствовал на этой «церемонии», отлучившись на срочное дневное дежурство, на которое Корнев поставил меня вне очереди. Пропускать я не могу – я ценю каждого пациента и каждую жизнь, поэтому для меня непозволимо не выйти на работу тогда, когда меня просят. Кроме того, в тот день к нам в больницу поступил пациент с очень интересным случаем, и я как мог, старался увлечься работой, лишь бы не думать о том, как мой брат в этот момент отдает отцу Дины остаток выкупа. Прошу только об одном – хоть бы не забрали…

Невыносимое чувство. Жжет в груди и не становится легче, даже когда я начинаю глубоко и равномерно дышать. Кажется, что кроме меня в этом мире не осталось людей, готовых исполнить долг ценой любви.

…..

Пожалуй, этот день она не забудет, даже находясь в глубоком сне. Стоя перед четырьмя мужчинами и краснея от поднимающегося кровяного давления, Дина смотрела вниз себе под ноги и пыталась уговорить саму себя, что это со многими девушками так: их выдают замуж, решают за них их судьбу, выбирают им новых родственников, которые не всегда могут нравиться. Это не означает, что родителям плевать на своего ребенка, это означает лишь то, что их воспитание не позволяет им сделать шаг навстречу современному миру или то, что они с высоты своих лет, наверное, все же знают, где их чаду будет лучше.

Рассуждая над этим, девушка пронзала пустым взглядом не то дорогой персидский ковер из натуральной шерсти, то говорящих в полный голос гостей. Эмин и его отец… Возможно, этот парень ей, действительно, пара. Он красив, богат и обладает острым умом, которому может позавидовать любой. Что ж, она примет условия их игры, будет действовать по их правилам, как и миллионы женщин исламского мира.

Дина очнулась от своих мыслей только когда ее талии мягко коснулась рука Эмина. Его пальцы ласково дотронулись до шелковой ткани платья, пробивая током ее поникшее тело. Шикарная белозубая улыбка украсила его красивые губы, которые жаждали нежного поцелуя в губы, но, понимая, что все, что БОЛЕЕ, находится под запретом, терпеливо ждали своего часа.

Пара чемоданов, натянутая улыбка – и она, уже принявшая ситуацию как есть и отпустив свою ненависть к Эмину и любовь к Руслану, стояла на пороге родительского дома, зализывая прокушенную собственными зубами нижнюю губу. Все в прошлом. Впереди настоящее. Только вот как не видеть там его? Руслана…

Дина медленно вышла за пределы дома. Начался снегопад. Смеркалось. Снег медленно покрывал мягким покрывалом асфальт, деревья и дома. Ей все равно куда идти, она шагает скорее по инерции, нежели из желания куда-нибудь добраться. Она даже не смотрела по сторонам и понуро брела вперед.

– Ди…ночка!

Но девушка будто не слышала и муравьиными шагами брела к калитке, не обращая ни на кого внимания. Она почувствовала, как ненадолго голос оставил ее, а вслед за ним – и постороннее присутствие. Вплотную к ней мягко подкатила черная машина.

– Дина! Остановись, детка! Ты куда?

Ее позвал мужской голос. Дину словно прошибло электрическим током. Она медленно остановилась и повернулась лицом к машине. Черная иномарка. Не серебристая. В душе вновь взметнулись противоречивые чувства – надежда, разочарование и равнодушие. Словно в каком-то трансе, девушка наблюдала за тем, как из авто выскочила знакомая спортивного телосложения, стройная фигура.

«Эмин» – равнодушно подумала она, но тут же отогнала мысль. Ей все равно кто. Ведь это не он…

– Ди, милая, – с необъяснимой нежностью выдохнул знакомый мужской голос. – Девочка моя, ты куда собралась? Нас все ждут. А ты со мной.

Она внутренне усмехнулась. Закон подлости – тот, кто ей не нужен опять рядом, а своего любимого она не смогла простить.

– Эмин, – каким-то чужим голосом проговорила Дина, пытаясь отогнать видения любимого мужчины перед глазами. – У тебя теперь есть машина?.. Я никуда.

– Дина! – молодой мужчина в одно мгновение оказался рядом и обхватил теплыми ладонями ее холодное личико. – Бог мой, ты не успела выйти из дома, а уже замерзла!

– Да, – отстранённо сказала Дина. – А тебе-то что?

– Ди! – с болью в голосе воскликнул Эмин. Молодого парня испугал холодный взгляд пустых глаз. – Пойми, ты мне далеко не безразлична!

– Я знаю, – горько усмехнулась Дина.

– Поехали, – он потянул девушку в сторону машины и, улыбнувшись, прошептал. – Я заберу тебя.

– Куда? – настороженно выдохнула девушка. – Я к тебе домой не хочу ехать.

– Хорошо, куда ты пожелаешь, – терпеливо заверил ее молодой человек.

– Хочу, туда, где тепло, – хрипло заявила Дина.

– Я согрею тебя, – прошептал Эмин, выдыхая пар на заледеневшие пальчики девушки.

Он не верил в то, что получил ее. Дина была теперь его, и он не мог упустить ее. Все, что угодно, но только не это!

– Дина, ты едешь со мной. Ты нужна мне, поверь!

– Эмин, – Дина жестко оборвала парня на полуслове. – Скажи, зачем я тебе? А? Я встречалась с твоим братом – ты же это знаешь – и…

– Что – «и»?

– Ничего. И неужели после всего этого ты приведешь меня в ваш дом?

– Он не помешает нам. У него тоже скоро свадьба, и он со своей женой уедут жить в столицу. Откроет там клинику и пойдет своей дорогой. А я…, вернее, мы – своей.

Новость о скором переезде Руслана рубанула топором по ее сердцу. Внутренности вдруг сжались, будто кто-то насильно применял силу к и без того хрупким органам. Но она сдержалась, сохранив холодный и черствый взгляд, и ни одна мышца на ее лице не дрогнула от перекосивших ее внутренних эмоций.

– Дина! – настаивал Эмин. – Пусть так. Но я думаю только о тебе, слышу на улице только тебя, вижу среди толпы только тебя. Чувствую только твой запах, и ничей больше.

– Эмин! – она не верила своим ушам. – Я не люблю тебя! Ты мой сокурсник, но не более.

– Ничего, меня хватит на двоих.

– Эми-и-и-и-н, – задыхаясь, застонала Дина.

Она чувствовала, как сердце делает гулкие удары. Последний шанс переубедить его жениться на ней, забрать этот чертов калым и разорвать все идиотские и бесчеловечные соглашения между их семьями.

– Девочка моя, – прохрипел парень, сжимая покорное тело девушки в стальных объятиях. – Прости, я не могу тебя отпустить. Поехали домой…

Она замерла от чужой близости, остро чувствуя «не те» руки. Бороться сил больше не было. Сердце сделало последний толчок и замерло в груди ледышкой. В душе образовалась пугающая пустота. Она осознала, что у нее был единственный вариант, настолько «удачный», что она не верила своему «счастью» – довериться ему, быть его женщиной, позволить себя любить, хотеть, иметь.

– Эмин, – девушка отстранилась и прямо посмотрела в глаза парню. – Я не люблю тебя. Знай это…

– Глупости, – нежно проворковал молодой человек. – Поедем. Тебе понравится. Насчет вещей не переживай. Я тебе все куплю, если что-то будет необходимо.

– Ты уже все распланировал, – едко заметила Дина, глядя на молодого привлекательного мужчину.

– Станешь моей женой, – самодовольно сказал Эмин.

– Я стану твоей женой, но никогда не буду ТВОЕЙ женщиной, – твердо заявила Дина, когда они поравнялись с новой черной «БМВ» Эмина.

– Но мы это еще посмотрим, – проворковал он, распахивая перед девушкой дверцу. – Присаживайся, родная.

На улице уже стемнело, зажглись фонари. Дина ощутимо вздрогнула от холода, и Эмин включил вентилятор, подувший теплым воздухом.

– Поехали, милая, – тихо сказал он и завел машину.

– Ты уверен? Что ты будешь со мной счастлив? – поежившись от осознания того, что она окончательно переворачивает эту страницу жизни, пробормотала Дина.

Когда машина рванула с места, девушка откинулась на спинку кресла и задержала дыхание, с шумом вытолкнув воздух из легких. Прошлая жизнь осталась позади, а впереди ее ждет новая жизнь, пусть и не с любимым, но, как обещает отец, надежным человеком.

Глава 57

Я открыла глаза и огляделась вокруг! Мне смутно вспомнилась эта комната, как я пришла поздней ночью и, сняв одежду, заснула глубоким сном.

Вчера все приходили ко мне и пытались разговорить меня, но, увидев мое недоверие и скрытность, уходили ни с чем. Я познакомилась со своей второй мамой, Лейлой, на виду все время вертелся Эмин, с которым мне можно было только разговаривать – и никаких объятий в его доме.

Что можно сказать о моей второй матери? Она весь вчерашний вечер ходила довольная и светилась, как солнышко. И если признаться честно, мне рассказывали много историй, где вторые мамы становятся стервами, ненавидящими своих невесток. Гадюки, кобры, драконы, если хотите… Но глядя на эту красивую женщину, было трудно поверить, что она займёт ту же позицию. Также я познакомилась чуть ближе с другом моего отца, а точнее – моим вторым отцом. Увидев его еще тогда, я сразу поняла, почему Эмин и Руслан такие крепкие и симпатичные парни.

Сегодня будет первый день, который я проведу в этом доме.

Я снова огляделась вокруг себя. Сама комната была очень просторная. В ней, помимо большой и красивой кровати, также стоял маленький диванчик из светлой перфорированной кожи: очень мягкий и уютный. У одной из стен – высокий до потолка, шкаф, а рядом с ним – комод из ящиков с большим круглым зеркалом. Все было подготовлено к моему появлению в этом доме: на комоде лежали различные аксессуары (расчески, заколки для волос, платки, спонжи, кисти для макияжа). В этой комнате имелась своя уборная с мягким ковриком для ног на кафельном полу.

Я встала с кровати и посмотрела на часы – они показывали ровно восемь утра. Я чувствовала себя разбитой: было такое ощущение, что меня трактор переехал. Спать в чужом доме оказалось настоящим испытанием. А этот дом был для меня чужим…

Достала свои чемоданы, и с равнодушием стала перебрать вещи. Юбки, юбки, юбки… Платье… Джинсы… Остановила свой выбор на длинной юбке и легкой блузе с рукавами до локтей. Собрав волосы в красивый высокий хвост, я надела платок в тон. Я и понятия не имела, как должна вести себя невеста, но как сказала мама: «все приходит на месте», поэтому я решила не морочить себе голову надуманными проблемами.

Набрав в легкие больше воздуха, я открыла дверь и шагнула за порог своей спальни. Оглядевшись, поняла, что нахожусь на втором этаже, и тут же стала искать лестницу. Проходя одни межкомнатные двери за другими, я удивлялась: все было очень непривычно. Теперь я удостоверилась, что эта семья действительно состоятельна.

Широкая винтовая лестница. Наверное, ее можно было бы назвать главным украшением дома. Да уж, в отсутствии вкуса этих людей не упрекнешь: высокий сводчатый потолок, идеально отштукатуренные стены, пушистые палевые ковры на паркетной доске.

Спустившись, я прислушалась – тишина. На кухне было светло и уютно. Желудок предательски заурчал, и я только в этот момент поняла, что вчера в принципе ничего не ела. Услышав какое-то шуршание слева от меня, я повернула голову.

О, нет! Только не он!

Ну почему я наткнулась именно на него! Слева от меня, спокойно рывшись в холодильнике, стоял Эмин. Именно его-то мне меньше всего хотелось видеть. Постаравшись успокоиться, стала ждать, когда он меня заметит. Заметил он меня не сразу, потому что слишком долго что-то искал. Наконец, найдя то, что ему нужно, он закрыл дверцу и повернулся в мою сторону. Я почувствовала на себе его пристальный взгляд. Не составило труда догадаться, что Эмин не без интереса рассматривает меня с ног до головы. Наступила угнетающая тишина, которую я решила её развеять.

– А ты всегда встаешь так рано в выходной день?

Положив ложку, он, потихоньку подняв взгляд, посмотрел мне в глаза, как будто хотел узнать, что я задумала.

– Только иногда.

– Понятно.

Он продолжал испытывающе смотреть на меня, а потом спросил:

– А что тебя заставило встать так рано?

Обычно я всегда так встаю. Да и мне была известна еще одна причина.

– Не знаю. Может причина в том, что я не знаю этот дом.

– И ты решила исправить ситуацию, пойдя на "экскурсию" по дому ранним утром?

– Ну-у-у… Можно сказать и так!

– Тогда не стой, а открывай холодильник, выбирай, что будешь кушать, и присаживайся. Я буду рад с тобой позавтракать!

Я внимательно посмотрела на него и уж точно была уверена в том, что мне совсем не хочется садиться с ним рядом, поэтому я решила отказаться:

– Нет, спасибо, я не хочу! Лучше пойду, подышу свежим воздухом!

….

Дина уже повернулась к двери, чтобы исчезнуть, но его слова ее остановили:

– Подышать свежим воздухом? Ты смеешься?

В глазах Эмина горели огоньки.

– Что я такого сказала?

Так, кажется, Дина промахнулась с выбором слов.

– Ты никуда не выйдешь в такую рань!

Да что происходит? Она только второй день в этом доме, а уже мечтает задушить его. Девушка снова натянула улыбку.

– Слушай, это была простая вежливость. Я не собираюсь никуда идти, просто хочу оставить тебя и пойти осмотреться!

– Ты пришла на кухню, значит, ты хочешь позавтракать, так что не нервируй меня, а сядь и кушай. Я скоро ухожу!

Парень занялся своей едой, но увидев, что она до сих пор стоит, кинул на девушку многозначительный взгляд. Взвесив все «за» и «против», Дина решила, что он убьет ее, если она повернется и уйдет. Девушка открыла холодильник, и увидела, что он полностью забит продуктами. В боковой цверце стояли хлопья Nesquik: пожалуй, она остановит на них свой выбор. Подогрев молоко в микроволновке, Дина продолжала стоять.

– Садись!

….

Прозвучало это как приказ, и я сжала зубы. Я уже ненавижу, когда мне указывают, и определить, сесть мне или нет, я могу сама.

– У тебя такое выражение лица! – он неожиданно рассмеялся.

Я решила промолчать.

– Знаешь, – с улыбкой произнес он, – я уже, наверное, разрезан на мелкие кусочки в твоих мыслях! Не правда ли?

Мои губы сами собой растянулись в улыбке. Неужели у меня все написано на лице. Ну что ж раз у него немного поднялось настроение, думаю можно немного пошутить.

– Нет, ты что… Я лишь представляла, как вот эта самая тарелка с хлопьями, полетит тебе в лицо, только из всего! – он стал смеяться ещё больше.

– Кстати, я сегодня немного задержусь, – Эмин, закашлявшись, перебил Дину. – Хочу съездить на квартиру Руслана.

– Зачем? – вдрогнула Дина, и от улыбки на лице не осталось и следа.

– А вот это не твое дело, – спокойным и холодным тоном ответил он. – Женщина не должна вмешиваться в дела мужчины.