Текст книги "Цена двуличности. Часть 1"

Автор книги: Алаис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3. Лишь бы в ладонях помещались

Ощущение чужого присутствия выдернуло меня из транса. Быстро вернув зрение, я поняла, что комната пуста. Ага, значит, вернулся подселенец.

– Рассказывай, – голос Альда прозвучал довольно мрачно.

– А ты мои мысли не слышал, что ли?

– Я старался их не слушать, и в кои-то веки мне это удалось.

– Не вовремя, скажу я тебе…

– И что я пропустил?

– Мэб хочет меня удочерить.

Если тишина в голове может звучать удивленно, то примерно так это и было.

– Зачем? – растерянно спросил подселенец.

– Он объяснил это обоюдной выгодой.

– А конкретнее? Точнее, я могу представить пользу для его семьи, хоть и она довольно… сомнительная. Но тебе-то с этого какой толк?

– Его дед – глава рода, и он состоит в Совете.

– Вот как.. Хм. Это меняет дело… – пару секунд Альд помолчал, а затем вкрадчиво поинтересовался: – И что ты ответила?

– Я согласилась.

Подселенец издал ехидный смешок. Прозвучало зловеще.

– На каких условиях?

– А нужно было их выдвигать?

– Их должны были объявить тебе.

– Мэб ничего на этот счет не говорил. Но сообщил кое-что другое…

– И что же?

– Его дед мной интересовался.

– Так…

Я уловила эмоции подселенца. Тревога и настороженность.

– Я спросила, описывал ли Мэб мою внешность. Ответил, что нет, потому что деда интересовала моя личность, а не внешний вид.

– Надеюсь, это действительно так.

– Думаешь, он мог соврать?

– Соврать… Вряд ли. По крайней мере – намеренно. Другое дело, что его предок вполне мог почерпнуть твой образ из его памяти. Некоторые варианты мыслесвязи вполне допускают подобное.

– Думаешь, я зря согласилась на это… удочерение?

– Нет, не зря. Если его род обладает хоть какой-то властью – такая защита тебе определенно пригодится. Плохо, что не уточнила условия присоединения, конечно. Но у тебя наверняка еще будет возможность их узнать, если глава рода вообще одобрит твою кандидатуру.

– Там такая ситуация… Мэб со своей родней не в лучших отношениях…

– Это я помню, он когда-то говорил.

– Так вот, я так понимаю, его дед – один из немногих, с кем он довольно близок. Поэтому Мэб постарался описать меня… попривлекательнее.

– Это замечательно, конечно, но лишь бы правде соответствовало. Хотя бы частично.

Я издала шипящий смешок. Все-таки, иногда мы с подселенцем мыслим довольно схоже.

– Ну… Посмотрим. Вообще Мэб говорил со мной так, будто от меня требовалось лишь согласие, а остальное если еще не согласовано, то скоро будет.

– Сказать по правде, меня это настораживает. Не то чтобы в мое время подобного не случалось, но… – Альд замолчал на пару секунд, будто бы размышляя. – Это считалось плохим знаком… Симптомом слабости. Конечно, представители менее благородных семей часто искали возможность примкнуть к какому-нибудь могущественному роду. Но чтобы сильное и авторитетное семейство само предлагало кому-то родство… Такое обычно совершалось только через брак, причем со множеством условий для приглашаемой стороны.

– Начнем с того, что это – Мэб, и плевал он на весь церемониал вместе с правилами и условиями. Да и брак – явно не по мою душу, – я фыркнула. – Хотя в какой-то степени он тут все же замешан.

– Что ты имеешь в виду?

– Мэб собирается жениться на Линс. Собственно, мое удочерение это своего рода… откуп, что ли. Перед его семейкой. Мол если род пополнится еще и личем, то это поможет им закрыть глаза на происхождение невесты.

Я невольно вздрогнула от внезапного смеха подселенца, раздавшегося в моей голове.

– Уж чего-чего, а лича в качестве приданого я еще не видел, – отсмеявшись, пробормотал Альд. – И я даже не знаю, чего в Мэбе больше – смекалки, наглости или безрассудства.

– Я так подозреваю, что всего понемножку.

– В любом случае, если все пройдет гладко, то это нам на пользу. Потому что решится вопрос с размещением в столице, а еще в силу вступит хоть и довольно условное, но все-таки родство с членом Совета. Как ни крути, это свяжет руки Ашиану.

Хоть я была мертвым и насквозь продуваемым любым сквозняком скелетом, но неприятный холодок в грудной клетке все равно почувствовала. Альд так легко и непринужденно произнес имя лича, который щелчком пальцев мог перемолоть меня в костяную муку… И, что хуже всего, он вполне имел на это моральное право после того, как мы убили двоих его родственников. Один из них, правда, сам виноват, но вряд ли почтенный член Совета Древних сочтет это обстоятельство подходящим оправданием.

– Если откроется правда о том, что произошло в особняке Килира… Я неслабо так подставлю род Мэба.

– Значит нужно сделать так, чтобы правду никто не узнал, – спокойно ответил подселенец. – Тогда всем будет проще.

Легко сказать. Меня снова окатило волной дурного предчувствия и тошнотворного ощущения неотвратимой беды. Впрочем, ничего нового.

– Так… Уже вечереет, – заметил Альд. – Самое время заглянуть к коменданту. Ты определилась с телом?

– Да, вполне.

Мне удалось соврать прежде, чем в голове возникли мысли о том, что из-за разговора с Мэбом и спешного погружения в восстановительный транс я напрочь об этом забыла. Тем более, что отчасти это было правдой – по крайней мере, относительно отдельных частей тела.

– Хорошо, – то ли подселенец не уловил слабый всполох тревоги в моих эмоциях во время ответа, то ли предпочел его проигнорировать. – Тогда чего сидим?

Я медленно подняла свои кости в воздух. В общих чертах мне было более-менее понятна суть предстоящей процедуры, но от слабо объяснимого волнения меня разве что только не трясло. Как хорошо, что в таком состоянии мне не придется самой работать над созданием иллюзии.

Вылетев из комнаты, я неторопливо направилась по коридору, добралась до лестницы, спустилась на первый этаж. И не встретила по дороге ровным счетом никого. Но это, пожалуй, было даже к лучшему. Перелетев через порог, я окинула взглядом внутренний двор крепости. В дальнем его конце туда-сюда сновали зомби – видимо, канцелиар Милех готовил к отправке первую в этом году партию своего товара. Присмотревшись, я убедилась, что так и оказалось – мертвецы выносили из здания и грузили на телеги туго свернутые ковры. Самого Милеха видно не было.

– Похоже, спешит к отправке по Кольцу первого каравана, – заметил подселенец.

Я молча пожала плечами, выражая свою неосведомленность в этом вопросе. Все мои путешествия между шестью мирами Кольца ограничились короткой боевой вылазкой в центральный – Среднемирье. И итогом этого стал отчаянный прыжок в портал, выбросивший меня в месте заточения Альда. Потом я умерла, явился подселенец, сделал из меня лича, и за этим последовали несколько мучительных месяцев, вспоминать о которых мне совершенно не хотелось.

Отмахнувшись от непрошеных воспоминаний, я наискось пересекла двор и толкнула входную дверь в дом коменданта. Она была не заперта, поэтому я беспрепятственно перелетела порог и невольно удивилась тому, что передняя комната оказалась освещена, а вот через приоткрытую дверь в кабинет было видно, что там царил полумрак. Еще одной деталью, привлекшей мое внимание, стало напольное ростовое зеркало. Прямоугольное, лишенное каких-либо украшений, оно стояло возле стены у стены по правую руку от меня и казалось огромным – навскидку, даже поднявшись еще выше в воздухе, я могла отразиться в нем целиком. И оставалось только догадываться, с каким трудом и осторожностью эту хрупкую громадину проносили через дверной проем. И где зеркало до этого хранилось. Наверняка где-то в закромах Милеха…

– Я попросил канцелиара одолжить мне зеркало. Так легче калибровать иллюзию.

Голос коменданта из кресла слева от меня, хотя я точно была уверена в том, что буквально с полминуты назад там никого не было. Как и сейчас.

– Правда, – в голосе из пустоты послышалась сдержанная усмешка, – при условии, что переносить его туда и обратно мне придется самому.

– Почему я его не вижу? – хоть у меня не было ни единой причины опасаться сэра Алонта, я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. – Даже ауры нет!

– Потому что он – мастер иллюзий, – вздохнул Альд. И мне этот вздох почему-то показался завистливым. – И похоже, что с уничтожением кое-каких артефактов к нему начали возвращаться силы.

Видимо, сжалившись надо мной, комендант наконец-то позволил себя увидеть. Суровый, неподвижный, будто высеченный из такого же серого камня, из которого была сложена его крепость, сэр Алонт сидел в кресле и, чуть прищурившись, смотрел на меня. Я поприветствовала его коротким кивком и удостоилась аналогичного жеста. Не говоря ни слова, комендант встал и неторопливо направился к зеркалу.

– Если готовы, можете раздеваться.

– А это обязательно? – мне пришлось сделать усилие, чтобы во время этого осторожного уточнения не запнуться из-за внезапно раздавшегося ехидного смешка подселенца.

– Это ускорит…

– …создание иллюзии.

Альд и сэр Алонт произнесли одну и ту же фразу настолько слаженно, что я даже не сразу поняла, к кому из них прислушиваться. Но спокойный и ровный тон коменданта мне нравился куда больше, чем ехидно-ироничная интонация подселенца. Правда, раздеваться мне все равно не хотелось что в присутствии одного, что под наблюдением другого. А от мысли о том, что по-настоящему неловко станет тогда, когда я обзаведусь внешне нормальным женским телом… Я растерянно пощелкала челюстью, не решаясь отстегнуть даже поясную сумку. А потом поймала взгляд коменданта в зеркале и увидела, что он едва заметно улыбнулся. Понимающе.

– Иллюзия, даже осязаемая – это не настоящее тело, – произнес он, взглянув на меня через плечо. – Относитесь к ней, как будто это всего лишь одежда. Так будет легче.

– Тем более, мы будем воссоздавать иллюзию живого тела без анатомических подробностей, – вкрадчиво добавил Альд. – Тебе они все равно без надобности.

Как хорошо, что кости не краснеют. Хотя я была уверена, что успею еще настесняться на пару сотен лет вперед.

Сопровождая свои действия долгим шипящим вздохом, я расстегнула пояс и вместе с сумкой забросила его в ближайшее кресло. Следом отправилась и мантия – чуть ли не полностью скрыв под собой не слишком габаритную мебель.

Комендант отступил в сторону, уступая мне место перед зеркалом. Поняв, что от меня требуется, я подлетела и остановилась перед потемневшей и переставшей что-либо отражать поверхностью. Видимо, пока я раздевалась, сэр Алонт уже наложил на зеркало какие-то чары. И стоило мне приблизиться, как комендант осторожно опустил руки на мои ключицы, и повинуясь этому давлению, я ослабила чары левитации. А затем и вовсе деактивировала их, едва коснулась стопами пола.

– Альдауар, Шиз, сосредоточьтесь.

– Мне нужно представлять свое тело таким, каким я хочу, чтобы его видели окружающие? – на всякий случай уточнила я.

– Да.

– Да.

Снова они ответили настолько одновременно, что я начала подозревать налаженную ментальную связь, созданную в обход моего сознания. С другой стороны, если это позволит им легче и быстрее создать иллюзию, то и ладно. Мне же легче, хотя посидеть в уголочке и послушать разговор двоих серьезных магов было бы интересно.

– Не отвлекайся, – приказал Альд.

– Альдауар, по моей команде перехватываете контроль над телом и вплетаете нужные чары, привязывая их к себе, – произнес сэр Алонт, а затем положил ладонь левой руки на мою макушку, а правой накрыл верхнюю часть грудины.

В темной глубине зеркала я увидела отражение своего скелетированного тела, позади которого… никого не было. Комендант не отражался.

– Шиз, в отражении придайте своему телу те формы, которые желаете обрести.

Легкое, едва уловимое тепло рук коменданта распространилось от мест прикосновения по костям. Оно было явно магической природы, ведь обычного холода и жары я попросту не чувствовала из-за того, что была личем. Тепло постепенно переходило в покалывание. Пытаясь перестать обращать внимание на это ощущение на грани неприятного, я сосредоточилась на том, чтобы увидеть в зеркале свое тело таким, каким оно было при жизни. Ну… почти.

Внезапно навалившаяся тяжесть отозвалась слабостью в ногах. Благо, поддержал комендант, но каждое его прикосновение причиняло неожиданно жгучую боль.

– Альдауар, – отстраненно произнес сэр Алонт, – пора.

Моя аура – обычно ядовито-зеленая – дополнилась холодным оттенком зимнего неба в ясный день. Вместе со сменой цвета на переливчатую ледяную зелень притупились и ощущения. Подселенец забрал контроль над телом и завел какой-то монотонный шипящий речитатив на Шаларанне – священном языке, принесенном в наш мир Суртазом.

– Шиз, нужно удерживать образ в зеркале, иначе тело может получиться… неудачным, – предупредил комендант.

Ощущая неожиданно тошнотворную слабость, я заставила себя не отрываясь смотреть в зеркало. И теперь видела в нем и сэра Алонта, выглядевшего куда старше, чем я привыкла. Заметно постаревшее, но почему-то выглядевшее еще более сильным и крепким, отражение коменданта смотрело на меня пронзительно голубыми светящимися глазами.

А потом, похоже, я потеряла сознание. Потому что обнаружила себя уже в кресле перед зеркалом – по самый череп укутанной в какое-то пушистое покрывало. Покрутив головой, я поняла, что коменданта в комнате нет. Либо он опять притворился невидимкой.

– Коменданта нет, его позвал Милех, – сообщил подселенец.

– Надеюсь, к тому моменту мы уже… закончили?

– Да.

Лаконичный ответ Альда сопровождался странным щекочущим чувством в груди, которое почему-то вызвало у меня ощущение, что подселенец отчаянно пытается не рассмеяться.

– Что уже произошло? – подозрительно поинтересовалась я, попутно пытаясь понять, все ли части тела у меня на месте.

– Канцелиар не ожидал увидеть тебя в такой… форме.

– В каком смысле?

Молчание подселенца звучало крайне красноречиво. Я шипяще вздохнула. Ясно.

– Скажи еще, что половина заставы успела посмотреть на меня голышом.

– Ну что ты, конечно же не успела, – серьезно ответил Альд.

Что там говорил комендант? Относиться к иллюзии, как к одежде? Ладно. Попробуем. Мое тело – всего лишь одежда…

Я осторожно опустила босые ступни на холодный деревянный пол. Глядя на бледные пальцы на фоне потемневших от времени досок, поднялась на ноги. Мда, если я буду ходить пешком, придется как-то к этому привыкать. Сделала несколько неуверенных шагов к зеркалу. Остановившись, сбросила одеяло с плеч. Кончиками пальцев очертила контур своего нового тела. Оно действительно было осязаемым. Хоть и холодным на ощупь.

Чудеса.

– Кстати, ты уверена, что хочешь именно… такие? Я же предупреждал, что с изменениями нужно очень осторожно…

– А какие по-твоему они должны быть? Как раз в ладонях помещаются… почти. Моя мечта при жизни, между прочим. Или ты против?

– Да не то, чтобы против, просто… – голос подселенца звучал так, будто он все еще изо всех сил пытался не рассмеяться. — Просто непривычный угол зрения.

– Не нравится – не смотри, – парировала я, сделав оборот вокруг себя перед зеркалом.

Выглядело неплохо. И Альд таки не соврал – мое тело выглядело куклой. Куда более фигуристой, чем я была при жизни, но без анатомических подробностей, которые давали бы повод стесняться. Замечательно. По крайней мере, я смогу хотя бы переодеваться нормально, учитывая то, подселенец видит все моими глазами. И грудь определенно удалась.

– Думаю, тебе все же стоит одеться, – напомнил Альд, не скрывая своего ехидства. – Или ты все-таки решила поразить все население заставы своей неувядающей красотой?

Фыркнув, я направилась к мантии в соседнем кресле, отчаянно стараясь не стучать зубами от бившей мое тело дрожи. Мда, а ткань-то какая грубая. И почти не греет…

– Слушай, а можно как-то… ослабить ощущения? Я даже при жизни не была настолько чувствительной к холоду. И не только к нему. По-моему, ты перестарался.

– Ничего подобного, – невозмутимо возразил подселенец, – многие личи специально усиливают интенсивность ощущений, чтобы точнее отслеживать состояние своего тела. Так что привыкай, пока есть время. Можно, конечно, создать эффект мумифицирования, тогда жара и холод будут причинять меньше неудобств, но сырость…

– А-а-альд… – угрожающе протянула я.

– Что-о-о? – таким же тоном отозвался этот гад.

– Чары ослабь. Пожалуйста.

– А самой слабо?

Он еще и издевается.

– Представь себе, – мне удалось даже почти не прошипеть это. — Может быть, потому, что их накладывал ты?

Подселенец ничего не ответил, но спустя пару секунд меня стало трясти чуть слабее. А еще через полминуты дрожь и вовсе прошла. Прохладная сырость комнаты перестала доставлять мне настолько сильное неудобство.

– Спасибо.

В моих мыслях это слово прозвучало довольно ехидно. Альд снова промолчал. Да и ответь он – мне вряд ли удалось бы обратить на это внимание. Потому что внезапно повеяло холодом, и я повернулась, чтобы понять, откуда взялся сквозняк.

Широко распахнув входную дверь, на пороге растерянно застыл Мэб.

Глава 4. Долгие проводы – лишние жертвы

– Прикрой дверь, а то холодно, – попросила я, устраиваясь в кресле и накрывая ноги подолом мантии, чтобы создать хоть какое-то ощущение тепла.

Некромаг молча выполнил мою просьбу, но при этом явно стараясь не терять меня из виду.

– Не узнал, что ли? – в очередной раз мне пришлось пожалеть, что мой магический голос лишен интонаций.

– Узнал, – с сомнением протянул Мэб, – а теперь пытаюсь понять, что с тобой случилось.

– Это маскировка.

Прищурившись, некромаг хмыкнул и смерил меня взглядом.

– А почему лицо не нарастила?

– Чтобы казаться умнее и солиднее, чем есть, – пробурчала я под не слышный Мэбу ехидный смешок подселенца. – Если сделать еще и лицо, то своей неземной красоты даже я буду пугаться, что уж говорить об остальных.

– И то верно…

Мда, мог бы и промолчать. Впрочем, ничто не могло испортить мне удовольствие от осязания нового все более нравящегося мне тела. Правда, судя по выражению лица Мэба, усевшегося в соседнее кресло, что-то со мной все-таки было не так.

– Что, плохо выглядит?

– Нет, выглядит как раз хорошо, – некромаг поморщился, – я бы даже сказал – слишком.

– Это как?

– Ну как тебе сказать… Ты сейчас выглядишь, как свежий труп, которому то ли отгрызли, то ли оторвали лицо, а остальное тело не тронули.

– Ну… Так и было запланировано… Наверное, – неуверенно проговорила я, наматывая на палец длинную светлую прядь.

Да, волосы во время создания иллюзии я себе тоже нафантазировала длиннее и гуще, чем они были при жизни. Правда, из-за отсутствия лица и некоторых прилегающих к нему участков кожи, пышные локоны остались у меня только на затылке.

– Внимание Совета, конечно, сомнительное удовольствие, но с такой внешностью…

– Все вопросы – к Альду и коменданту.

– Какое удобное оправдание, – ехидно заметил подселенец.

– Еще скажи, что от меня в этом деле что-то зависело, – парировала я. — Не считая некоторых деталей.

Боевой некромаг покивал с демонстративно понимающим видом, а затем неожиданно ухмыльнулся.

– Сат будет в восторге, – с заговорческим видом сообщил он.

– Это еще кто?

С некоторых пор чужой восторг относительно меня – это плохая примета.

– Сатуар Кодион Атт Суар – мой дядя, – пояснил некромаг. – Нелюбим моей родней примерно так же, как и я. С той лишь разницей, что ему на это вообще целиком и полностью плевать. Правда, хамить они ему все же не рискуют – он лич.

Получается, Мэбу все-таки не безразлично отношение родни? Раз уж отметил эту разницу.

– Отношение-отношением, но никто в здравом уме и без весомой причины не будет отказываться от защиты собственного рода, – Альд решил выдать свое драгоценное мнение. – Членов благородных семей, знаешь ли, не принято бросать на передовую в случае вторжения.

– Ага, судя по шрамам, Мэб прямо-таки вообще ни разу там не был.

– Ясно… – это я уже произнесла вслух. – А почему твой дядя будет в восторге?

– Потому что он сам – тот еще выдумщик. Увидишь – поймешь. Собственно, это одна из причин, по которой моя семейка не горит желанием с ним общаться. А так как это взаимно, то всех все устраивает.

Видимо, заранее подробности узнать мне не суждено. Я шипяще вздохнула. Удивительно, но Мэб, похоже, понял намек.

– Он хоть и лич, но при жизни был боевым некромантом. Причем не таким, как я… – при этих словах мой собеседник печально усмехнулся, – а вполне способным к магии. Но ты видела мою булаву – этот артефакт мне достался от него.

– Неожиданно, – снова вклинился Альд.

– Хотя, почему – был, – продолжил Мэб, – он и сейчас считает себя боевым и напрочь отказывается сидеть в столице. Говорит, что его место – в секторе Код, на передовой, так как посмертная форма только увеличила его возможности в ближнем бою. Собственно, это самая больная мозоль моей семейки. Мол и без того мало личей, так еще и Сат лезет на рожон…

– Мне уже интересно увидеть этого бессмертного… – задумчиво протянул подселенец. И хотя его слова прозвучали довольно тихо, они легко заглушили голос боевого некромага. — Проблема уязвимости личей в ближнем бою занимала умы моих современников, и попытки решить ее…

– А я, кажется, понимаю, кто был примером для подражания у Мэба в юности.

– А, это очевидно, конечно. Учитывая то, с каким воодушевлением он рассказывает о своем дяде. Правда, меня тревожит то, что на твоей стороне похоже, будут симпатии меньшинства.

– Зато какого!

– Это верно… Независимо от того, что в нем не нравится родственникам Мэба, личем Сатуар от этого быть не перестанет. А для тебя мнение бессмертного сородича приоритетнее.

– Получается, мне нужно изо всех сил постараться понравиться деду Мэба не только потому, что он – глава рода, но и из-за того, что он – лич?

– Да. Как бы ты не отрицала это, но законы, принципы и критерии мира смертных для тебя больше не актуальны. Ты бессмертна до тех пор, пока не найдется тот, кто захочет и сумеет прервать твое существование.

– Как будто среди живых таких нет… – саркастически заметила я.

– Бессмертных среди живых нет точно. А насчет способных прервать твое существование… Конечно, есть шанс встретить кого-то с Последней Милостью в руке, но это событие куда маловероятнее, чем гнев кого-то из сородичей.

– При том, что как минимум один претендент на звание потенциального убийцы у нас уже имеется и вообще заседает в Совете.

– Именно. Поэтому тебе нужно заручиться симпатией и поддержкой как можно большего количества бессмертных, в первую очередь, – мрачно подытожил Альд.

– Судя по тону… предстоит увлекательное занятие.

– Время покажет. Мне нужно увидеть, какие нравы и настроения царят в обществе бессмертных. А уже на основе этого можно будет судить и о перспективах. Как знать, – в голосе подселенца послышалась улыбка. – Вдруг мое представление об обществе личей устарело, и ты соответствуешь ему куда больше, чем мне кажется.

– Зная мое чутье на приключения, я найду, чем выделиться.

– Кстати, ты опять отвлеклась. Нужно будет дополнительно поработать над внешней и внутренней концентрацией. Мэб уже минут пять ждет от тебя ответ…

Внутренне ойкнув, я переключила свое внимание на некромага. Поджав губы, чтобы не ухмыляться совсем уж откровенно, Мэб пристально смотрел на меня с безмятежным выражением терпеливого ожидания.

– Прости, – прошелестела я. – Отвлеклась.

– Я заметил, – некромаг не выдержал и таки ухмыльнулся. – В какой-то момент я понял, что ты меня не слушаешь, вот и решил понаблюдать, сколько времени так просидишь.

– Да хоть всю ночь напролет.

– И о чем общаетесь?

Мэб был одним из тех, кто знал о подселенце и, как мне очень хотелось надеяться, хранил эту мою особенность в строжайшем секрете.

– Общаемся… – я щелкнула челюстью. – О разном. И обычно это ощущается, как одностороннее выколупывание моего мозга через пятую точку.

– Странные у тебя ассоциации с учебным процессом.

– Я так понимаю, изменение тела – его затея?

– Да, чтобы ко мне было меньше требований.

Некромаг понимающе кивнул – куда и делась напускная легкомысленность.

– А я уж подумал, что действительно от кого-то скрываетесь, – вздохнул он.

Я вздрогнула и внутренне напряглась. Ни Мэб, ни Линс так и не узнали, куда и почему в конце осени я пропала на несколько недель, а затем вернулась измученной и с полуторным комплектом костей. При том, что измельченная в крошево часть этого комплекта изначально принадлежала мне, а мои нынешние ноги – трофей, взятый из тела того, кто это сделал.

– Что-то не так? – видимо, мое состояние не укрылось от внимательного взгляда некромага.

– Холодно, – буркнула я. А что, удобная отговорка.

– Получается, ты и ощущения себе вернула, что ли? – удивленно уточнил Мэб.

– Альд сказал, что так надо. Мол не лишившиеся мяса личи следят за собой очень внимательно, поэтому даже усиливают ощущения по сравнению с прижизненными.

– Не все.

– И сейчас он говорит мне, что не все, но почему-то изначально отнес меня к категории тех, кто таки усиливает.

– А ослабить чувствительность?

– Так уже, – я пожала плечами. – Но все как-то… отвыкла, что ли. Ну да ладно… Так а что ты у меня спрашивал?

– Я хотел уточнить, когда ты отправляешься в столицу.

Этот вопрос хоть и имел очевидный ответ: раз меня хотели видеть через неделю, то отправиться в путь за пару дней до назначенной встречи – самое то. Путешествие по цепочке стационарных порталов не должно было занять много времени.

– Ну… дня через четыре, наверное.

– Ты уверена?

Мне категорически не понравилось то, насколько скептически прозвучал этот вопрос.

– А что не так?

– Я так понимаю, ты ни разу не пыталась добраться до столицы сразу после открытия порталов? – Мэб понимающе улыбнулся.

– Нет.

Смысл отрицать очевидное? Правда, о том, что я вообще никогда не бывала в столице, говорить не стала.

– Предвесеннее открытие порталов – это сущий кошмар, – некромаг вздохнул, – торговцы, посыльные, чиновники… И все они торопятся и спорят о том, чья очередь телепортироваться и у кого выше приоритет. Но если мы отправимся вместе, – мой собеседник заговорчески улыбнулся, – у нас будет козырь. Личей и их сопровождающих телепортируют вне очереди.

Ценная информация, но мое внимание зацепилось за слово «мы».

– Ты отправляешься в столицу?

– Да, вместе с Линс. И буду рад, если ты составишь нам компанию. Тем более, раз ты согласна на удочерение…

– Но если удастся пройти без очереди, то к чему спешка?

– Как же тебе не хочется покидать заставу…

– Да, не хочется. Ты против?

Подселенец издал ехидный смешок, а я уловила его эмоцию – да, он был против. Потому что испытывал нетерпение. Видимо, ему было интересно посмотреть на то, как изменилась столица за восемьсот лет.

– Потому что даже самый высший приоритет не спасает в ситуации, когда портал внезапно выходит из строя на несколько часов, – пару секунд помолчав, Мэб с ухмылкой добавил: – Или дней.

О возможности подобного я как-то не подумала. Мне в принципе толком не доводилось пользоваться внутренними порталами за исключением разве что скромной арки, которая находилась неподалеку от нашей заставы. Припоминая капризность этой конструкции я не могла не признать, что опасения некромага были вполне обоснованы.

– Ладно, уговорил. Когда предлагаешь отправляться?

– Завтра на рассвете, – с готовностью сообщил мой собеседник.

– Так быстро. Надо будет хоть попрощаться со всеми…

Скрестив руки на груди и качнув головой, Мэб рассмеялся.

– Знаешь, когда Сат еще в юности в первый раз отправлялся в Среднемирье, моя семейка решила устроить пышные проводы. Готовились чуть ли не за месяц. А он взял – и молча телепортировался за несколько дней до торжества, никому ничего не сказав.

Некромаг задумчиво улыбнулся и замолчал на несколько секунд.

– Меня тогда и на свете не было, поэтому долгое время я слышал эту историю только в пересказе обидевшейся родни. Домой дядя возвращался редко, поэтому спросить напрямую как-то… не решался. Но когда подрос, то все-таки спросил, – Мэб вздохнул. – А позже и сам поступил точно так же.

– Кажется, я начинаю понимать, что у твоей родни действительно есть причины тебя недолюбливать. Вместе с дядей, – пробормотала я, шипяще рассмеявшись.

А потом поняла, что ляпнула что-то не то. Уж слишком стремительно Мэб помрачнел.

– Этот поступок – не причина, а скорее следствие, – сухо возразил он, разом потеряв всю непривычную для меня многословность. – Объяснение дяди расставило все на свои места, и я с ним более чем согласен.

– И что же он тебе сказал?

Я понимала, что лезу не в свое дело, но раз уж на то пошло – мне стоит знать как можно больше о будущих родственниках. Особенно о тех, чья симпатия может решить мою судьбу.

– Если дословно… – Мэб дернул уголком рта, будто собирался улыбнуться, но в последний момент передумал. – Зачем мне дожидаться праздника, который устраивают в честь того, что я наконец-то перестану кому-то мозолить глаза? Долгие проводы – лишние жертвы.

– Знаешь, а твой будущий родственник начинает мне нравиться.

– А он не думал, что с ним действительно хотели попрощаться? Все-таки не в соседнюю деревню на ярмарку собрался, – представив себя на месте обнаружившей такое бегство родни, я почувствовала праведное возмущение. – Наверняка же и издалека гости ехали?

– Какая забавная сентиментальность, учитывая наличие у тебя самой родственников, о существовании которых ты просто знаешь, но никакой связи с ними не поддерживаешь. И в своих мыслях допускаешь, что совершенно им не нужна, – Альд снова не обошелся без ехидного комментария. А я волевым усилием опять ничего на него не ответила. И предпочла не думать о том, когда он успел покопаться в моих мыслях.

Мэб же скептически хмыкнул.

– Вместо того, чтобы переубеждать – просто подожду, пока ты сама на них не полюбуешься. Так что, отправишься завтра с нами?

Я молча кивнула. Этот ответ устроил некромага, и Мэб покинул кресло, неспешно направившись к выходу. И за этот десяток секунд я решилась задать вопрос, с самого утра крутившийся в моей голове и окончательно оформившийся благодаря язвительному комментарию подселенца.

– Раз все настолько плохо… Тогда почему ты все еще поддерживаешь с ними связь?

Уже коснувшись дверной ручки, некромаг бросил на меня взгляд через плечо.

– Я, конечно, мечтатель и идеалист, – в голосе Мэба звучал неприкрытый сарказм, – но не настолько дурак, чтобы без весомой причины отрекаться от своего… благородного происхождения. И сопутствующих ему удобств. Но я держу в уме этот вариант, если моя семейка наотрез откажется принимать Линс, – некромаг вздохнул, отвернулся и глухо добавил: – Правда, это спровоцирует всплеск смертности среди моих престарелых родственников, но что поделать…

Бесшумно открыв дверь, Мэб растворился в синем мраке безлунной зимней ночи. Оказывается, уже полностью стемнело.

Это сколько же длился ритуал? Ведь я прилетела в дом коменданта задолго до наступления сумерек. И сколько еще не будет коменданта?