Текст книги "Глаза (СИ)"

Автор книги: Akixito

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Сегодня ровно месяц с того момента, как мне сняли повязку после операции, и я снова смог видеть.

Нет, я не был слепым от рождения – я начал терять зрение после аварии. Тогда я получил обширную закрытую черепно–мозговую травму, что повлекло внутричерепную гематому и отек мозга.

Полгода я провалялся как овощ, однако постепенно стал приходить в сознание, конечности понемногу начали меня слушаться, так же возвращалась и речь. В то время как мое общее самочувствие приходило в норму, возникли первые последствия травмы: мое зрение начало резко ухудшаться. Вердикт врачей был неутешителен: требовалась донорская пересадка роговицы глаза, иначе – неминуемая слепота. Мы оформили заявку в очередь на трансплантацию и стали ждать.

К тому моменту, когда я окончательно окреп и встал на ноги, я полностью ослеп.

Многие друзья отвернулись от меня, любимая девушка бросила, единственной моей поддержкой оставалась семья, но и для нее я был обузой.

Пять лет я прожил в кромешной темноте. На самом деле это не так уж и страшно, все мои другие чувства обострились: я мог узнать любого человека по запаху, научился различать мельчайшие звуки, изучил азбуку Брайля. В окружающем меня мире я больше полагался на тактильные ощущения, в то время как воображение в моей голове рисовало картины мироздания вокруг меня. Я научился жить образами, основанными на обрывках воспоминаний из моей прошлой жизни.

И вот, наконец, спустя столько лет мне повезло: нашелся донор для пересадки роговицы. Операция прошла успешно, и месяц назад я впервые за пять долгих лет смог увидеть солнечный свет, своих родителей и себя.

Это забавно: видеть себя в зеркале и не осознавать, что человек перед тобой – это ты сам. Каждый раз в отражении на меня смотрел высокий, чуть худощавый брюнет. Вот только глаза стали немного странные. От рождения я имел ярко-голубой цвет глаз. Хоть операция и прошла успешно, и донорская роговица прижилась, у меня образовался некий дефект, так называемая частичная гетерохромия: от зрачка голубой цвет рвано перетекал в карий. Меня данный факт не напрягал, поскольку на качестве зрения это нисколько не отражалось, однако вызывало неординарную реакцию у людей: от нескрываемого интереса до испуга и отвращения.

Я долго привыкал не только к новому себе и своим родным, но и к миру, окружающему меня. За пять лет произошло много изменений: в моде, стиле, архитектуре, технологиях.

Столь желанный солнечный свет был таким ярким и ослепительным, что причинял физическую боль. Даже смешно: я пять лет мечтал увидеть солнечный свет, а сам сейчас вел активную жизнь только после заката.

Вот и сегодня я отправился в небольшой бар в самом центре города. В последнее время я любил проводить так вечера, сидя за барной стойкой, потягивая бокал темного, и наблюдать за окружающими. Мне нравилось смотреть на людей, оценивать их внешность и повадки, нравилось замечать порой такие нелепые наряды, продиктованные канонами современных модных тенденций, и мимолетное изменение мимики, отражающееся на их лицах в зависимости от смены настроения.

Сегодня я пришел довольно рано, посетителей в заведении было немного, приглушенно играла живая музыка. По привычке направляюсь к барной стойке и замечаю с самого края хрупкую блондинку, скорчившуюся над стойкой с опущенной на сложенные руки головой.

– Девушка, с Вами все в порядке? – слегка касаясь хрупкого плеча, взволнованно интересуюсь я.

– Чего? – блондинка резко выпрямляется, пытаясь сфокусировать на мне свой затуманенный алкоголем взгляд. – Ты кого это тут девушкой назвал?

Парень? Кто бы мог подумать!

Такой тонкий, как тростинка, светлые, практически пепельные волосы удлиненного каре и длинная, мягкая челка, ниспадающая на глаза. Хоть он и изрядно пьян, движения его грациозны: изящным взмахом руки он откидывает постоянно мешающуюся челку и открывает моему взору огромные янтарные глаза, обрамленные пушистыми, практически прозрачными ресницами.

Какой необычный… человек! И такой красивый! Самый красивый из всех, мною виденных.

– Чего вылупился? – возвращает меня к реальности незнакомец.

– Вы очень красивый! – слова сами невольно вырываются из моих уст.

– Ты что, решил трахнуть меня? – губы блондина расплываются в усмешке. – Значит, увидел симпатичного одинокого парня и решил подкатить, да? Извини, дружище, но я таким не занимаюсь.

– Нет, что Вы, я тоже таким не занимаюсь. Я просто подумал, что Вам плохо и решил помочь.

– Ах, это… сегодня ровно месяц как меня бросил парень, – небрежно махнув рукой, будто бы сам себе ответил блондин, но, заметив мой недоуменный взгляд, хмыкнул, – сам еще несколько минут назад хотел меня снять, а теперь удивляешься? Да, парень… бывший… А ты, кстати, не в моем вкусе!

– Вы не против, если я просто посижу рядом с Вами? Меня зовут Крис, а Вас? – он, проигнорировав мой вопрос и даже не глянув в мою сторону, только залпом осушил свой стакан.

– Эй, бармен, повторите еще два виски за счет этого парня, – тыча в меня тонким изящным пальцем, выкрикнул блондин заплетающимся языком.

– Вообще–то я не пью крепкие алкогольные напитки…

– А кто сказал, что это тебе? – и снова выпивает стакан за стаканом. – Алан, но ты все еще не в моем вкусе.

После этого блондин отключается, практически падая на барную стойку.

И что теперь прикажете делать? Адреса этого парня я не знаю, бросить тут я его тоже не могу, остается только везти к себе.

Затащив безвольное тело в свою однокомнатную квартиру, уложил на кровать и начал раздевать. Его тело такое бледное, холодное и хрупкое, совсем еще юношеское. О чем это я? Быстро разделся, умылся и лег рядом. Когда я накрывал паренька одеялом, он неожиданно обхватил мою шею руками и притянул к себе. Наши губы практически соприкоснулись, в нос ударило его жаркое дыхание, пропитанное запахом алкоголя, как вдруг парень резко остановился, широко распахнув глаза, и, не мигая, спокойно и пристально глядя мне прямо в глаза, выдохнул:

– У тебя такие необычные… глаза! – после чего снова отключился.

Странный он. Ладно, все проблемы будем решать завтра, а сейчас – спать.

Утро встретило меня хуком справа прямо в челюсть. Блять, я же после операции, мне нельзя никаких нагрузок на голову, благо малый был совсем хрупким, но и этого удара было достаточно для неприятного пробуждения.

– Твою ж мать, ты какого хрена творишь, ублюдок?

– Извращенец! Ты все–таки трахнул меня? – это всклокоченное чудо стояло в углу комнаты, обернувшись в одеяло.

– Больно ты мне сдался? – я даже начал злиться. – Я Крис, мы познакомились вчера в баре, ты напился, за мой счет, заметь, и вырубился прямо на стойке. Я не мог тебя бросить в таком состоянии и привез к себе. На этом все, доволен?

– А почему мы спим в одной кровати и я голый? – не унимался блондин, сжимая кулаки.

– Ну, извини, что у меня одна единственная кровать на всю квартиру, – разведя руками в стороны, я сделал глубокий реверанс. – Или мне нужно было бросить тебя на полу в прихожей?

– Э… ладно, ну а голый-то я почему? И ты… ты тоже! – уже более спокойно, сбавив тон, тыкая в меня пальцем одной руки, второй придерживая одеяло, будто стыдливая девственница в первую брачную ночь.

– Не знаю как ты, а я обычно без одежды сплю. И не голый вовсе – трусы же все еще на тебе, – в подтверждение моих слов, блондин недоверчиво заглянул под одеяло. – Так что прекращай истерику и иди в душ, а я пока сделаю кофе. Позже поблагодаришь.

Потирая ушибленную скулу, я побрел на кухню и включил плиту, вытаскивая из глубин шкафа турку и пакетик настоящего молотого кофе, привезенного из Пуэрто–Рико. Ну что за ходячая белобрысая проблема свалилась мне на голову?

Когда бодрящий аромат свежесваренного кофе наполнил всю квартиру, на пороге кухни появился блондин:

– Эмм, я это, хотел извиниться… ну… за то, что ударил тебя и вообще. Спасибо, что не бросил меня и все такое, – он робко переминался в проходе, склонив голову так, что челка закрывала половину его лица.

– Ты – Алан и у тебя душевные переживания, потому что тебя бросил парень. Так? – кивок головы, когда я поставил чашку ароматного кофе прямо перед его носом.

– Ты любишь парней, но я вовсе не в твоем вкусе. Так? – снова молчаливый кивок.

– Я – Крис, люблю девушек, и недавно мне сделали операцию на глаза. Ты мне нравишься, и я бы хотел стать твоим другом, только постарайся больше не бить меня по голове в будущем, договорились? – я сел напротив, глядя прямо на блондина.

– А, так это из–за операции у тебя такие необычные глаза? – глотнув горячего кофе, в очередной раз проигнорировав мои слова будто это какая–то глупость, выдал Алан.

Нет, ну что за несносный парень?

С того самого вечера мы начали общаться. Днем мы гуляли по городу, а вечерами зависали в барах и клубах, после чего пьяные заваливались ко мне: пользуясь тем, что я живу один, Алан неоднократно оставался у меня. Время, проводимое вместе с ним, текло неспешно и легко, но не всегда спокойно: он был веселым, добрым и непосредственным, но в то же время прилипчивым, хитрым и надоедливым, да к тому же имел несносный острый язык. Мы были полной противоположностью друг друга: я – всегда такой спокойный и сдержанный, и он – нелогичный и вспыльчивый из–за всякой ерунды.

Как бы там ни было, он мне все больше начинал нравиться. И как человек, и как друг. С каждым днем наши встречи с ним становились единственным, чего я с нетерпением ждал. Черт, и когда я позволил себе так увлечься? Он же парень, к тому же я не в его вкусе, он сам постоянно об этом твердит.

Сегодня мы опять сидели в баре, в котором состоялось наше первое знакомство: я любил это место, оно тихое и уютное, к тому же там подавали самое лучшее темное пиво во всем городе.

– Алан, а из–за чего ты расстался со своим парнем?

– Я тебе уже говорил: мы не расстались – он меня бросил, – блондин помрачнел, покрутив в руках очередной стакан виски. Он не любил эту тему и всячески старался избегать таких разговоров.

– Почему? – не унимался я. Мне хотелось узнать, что же такого могло произойти в жизни двух парней, решившихся на создание отношений, к которым в обществе относились с пренебрежением и даже некой брезгливостью, и при этом не смогли уберечь их. Хотя, скорее меня больше интересовал вопрос, из–за чего можно было бросить такого веселого, энергичного и уверенного в себе парня.

– Блять, Крис, я же просил тебя не затрагивать эту тему – он бросил меня. Неважно почему. Уже ничего не вернуть. Что бы я ни делал, он никогда не вернется. Никогда. Доволен?

– Ты все еще любишь его? – кажется, я его разозлил: так ничего мне не ответив, блондин лишь жестом показал бармену повторить два виски. Похоже, сегодня он опять решил напиться.

– Знаешь, Алан, я думаю, тебе следует оставить прошлое, – замолчав, я бросил на него мимолетный взгляд, – ты молодой, красивый, перспективный: думаю, тебе следует забыть своего бывшего и подумать о том, чтобы начать строить новые отношения.

– Обязательно займусь этим! – ответил Алан уже заплетающимся языком, опрокидывая очередной стакан виски и поворачиваясь в мою сторону. – И вообще, кто бы говорил: проводя каждый день в моей компании, девушку ты себе никогда не найдешь!

С этими словами он встал со стула и явно нетрезвой походкой направился в уборную: опять мне его придется на себе тащить до самого дома.

Хм, девушку. Странно, но я даже не задумывался об этом, хотя у меня не было девушки уже больше пяти лет. Еще до того момента, как я окончательно ослеп, отношения с моей любимой стали напряженными: она реже навещала меня в больнице, все чаще проводила время с друзьями, постоянно с кем–то перезванивалась. К тому моменту, как я полностью потерял зрение, я узнал, что у нее уже давно есть новый ухажер, и мы расстались. Тогда я был зол на нее, на себя и на весь мир. Я разочаровался в людях. Дальнейших попыток завести близкие отношения с кем–то в течение пяти лет я не предпринимал, поскольку чувствовал себя ущербным и никому не нужным, не хотел никому навязываться и быть обузой.

Секса, конечно, не хватало, но меня всегда спасала рука и мое бурное и развитое воображение. Я часто представлял себе грудастых известных голливудских звезд, но в последнее время в такие моменты перед глазами все чаще всплывал образ Алана. Его бледное тело, его изящные аристократические руки, откидывающие непослушные волосы, его тонкие бесцветные губы и пронзительно глубокие глаза. Сначала я пугался подобных мыслей и всякий раз пытался прогнать их прочь. Но чем больше я старался, тем активнее и подробнее мое воображение вырисовывало их. В конце концов, это просто разрядка, и я дал волю фантазиям. В моих мыслях он был активным, неистовым и несдержанным, обвивая мое тело стройными ногами и впиваясь в губы жадными поцелуями.

Кстати, об Алане, что–то долго его нет. Каково же было мое удивление, когда я зашел в туалет: блондин практически висел в объятиях какого–то здоровяка, который, в свою очередь, прижав его к стене, вовсю распускал руки.

– Я не понял, какого хрена тут происходит, – выкрикнул я, вырывая блондина из рук бугая.

– Он сам на меня вешаться начал, – недоумевал здоровяк, выпуская добычу из своих рук, – а ты вообще кто такой?

– Я – его парень. А ты сейчас же пойдешь домой, – последнее обращалось уже к Алану, когда я схватил его за руку, выводя за пределы бара.

Парень! Странно, эти слова сами слетели с моих губ.

Всю дорогу до моего дома мы ехали молча. Я был очень зол. Блять, не думал, что смогу так разозлиться только от того, что увижу его с другим парнем. Когда мы зашли в квартиру, не включая свет в прихожей, я начал нервно скидывать обувь и одежду.

– Крис, я не понимаю, почему ты злишься? Не ты ли говорил, что мне нужно забыть прошлое и начать жизнь заново? – облокотившись на стену, устало проговорил Алан.

– Ха, быстро же ты определился! – зло бросил я в ответ, – подцепить первого встречного в туалете бара – самый лучший вариант, ага. Зайди я чуть позже, вы бы там вовсю трахались…

– Не забывай, что тебя я тоже в баре подцепил.

– Но с тобой–то мы не трахаемся!!! – я развернулся к нему лицом, оперевшись руками по сторонам.

– А ты бы хотел? – почти прошептал блондин, глядя мне прямо в глаза.

– Я не в твоем вкусе, забыл?

– А я не девушка.

– Ну и ладно…– И я осторожно, практически невесомо коснулся его губ, ожидая ответной реакции.

Алан не оттолкнул, напротив, начал активно отвечать: сначала мягко и нежно, затем более порывисто и требовательно.

Отрываясь от его губ, хватаю и тащу на кровать – на кровать, на которой мы провели вместе столько ночей как друзья. Стягиваю с него одежду, оголяя изящное тело, покрываю поцелуями белоснежную холодную кожу. Отстраняюсь, хватаясь за край футболки, и стягиваю ее с себя. Не успеваю снять штаны, как Алан притягивает меня к себе, обнимая за шею, и целует жарким, влажным и продолжительным поцелуем, властно проникая языком в мой рот. Жадно отвечаю, одновременно лаская руками его тело.

Его мужское тело. Такое тонкое и гладкое, с отсутствием пышных форм и выпуклостей, присущих женскому телу. Провожу рукой по груди и опускаюсь на живот, устремляясь к паху. Он возбужден: поглаживаю его член, обхватывая рукой.

Странно, никогда раньше не думал, что буду трогать чужой член. Вернее, что буду получать удовольствие от того, что трогаю чей–то возбужденный член. Он небольшой, но аккуратный и упругий. Обхватываю головку и размазываю выделившуюся смазку вдоль уздечки, затем вновь медленно двигаю рукой вниз и вверх.

Алан выгибается, что–то мычит мне прямо в губы и, упираясь в мои плечи, пытается оттолкнуть. Нехотя отстраняюсь:

– Что? Я делаю что–то не так?

– Крис, нет… Все хорошо. Просто у меня с момента расставания с бывшим никого не было – мне нужно подготовиться… так, презервативы у меня есть… нужен крем или масло, – продолжает бормотать блондин себе под нос, направляясь в ванную.

– Знаешь, Алан, это совсем не романтично! – крикнул я ему вслед, стягивая остатки одежды. – Знал бы ты, сколько у меня никого не было…

– Я не расслышал, что ты там говорил? – усаживаясь сверху и выдавливая на пальцы крем, деловитым образом поинтересовался блондин. – У тебя же никогда не было опыта с парнем, поэтому доверься мне, я все сделаю сам. Лежи и наслаждайся.

– Уже не важно, – я откинулся на подушки, разводя руки в стороны, – я весь твой.

Подготовив и растянув себя, Алан начал медленно насаживаться. В комнате и так было темно, но я все же закрыл глаза, полностью погружаясь в кромешную темноту, как раньше отдавая себя на волю остальных чувств. Я слышал его тяжелое частое дыхание, слышал, как гулко бьется мое сердце. Чувствовал запах пота, естественной смазки и крема. Чувствовал его холодные бедра и жаркое нутро: он был таким узким, что было даже больно.

Этого мало! Я широко распахнул глаза: хочу видеть его, видеть себя, видеть, как мы сливаемся в единое целое. В комнате было по–прежнему темно, лишь лунный свет и свет уличных фонарей отражался на его теле.

Мне нравилось видеть, как он хмурится от возбуждения, как меняется на лице его мимика от удовольствия и боли, вызванными болезненными ощущениями, как он закусывает губу и приоткрывает рот в безмолвном крике, когда принимает меня полностью. Эти картины реальности превзошли мое воображение, и я сорвался.

Опрокинув его на спину, я начал двигаться. Сначала медленно и аккуратно, постепенно увеличивая темп с каждым новым толчком. Алан стонет и судорожно хватает ртом воздух:

– Крис, тише… медленнее…

– Прости, я не могу.

Я на пределе, не могу больше сдерживаться: движения быстрые, резкие, грубые. Еще несколько толчков и я кончаю, утыкаясь блондину в плечо и тяжело дыша. Да, все же пять лет воздержания дали о себе знать.

Пытаясь восстановить дыхание, шепчу в самое ухо:

– Прости, малыш, прости…

Опускаюсь вниз, целуя грудь, живот, бедра. Наклоняюсь, чтобы коснуться губами, но Алан пытается оттолкнуть меня, отстраняя руками мое лицо:

– Не надо, – тихий, еле слышимый шепот.

– Но я хочу, – обхватываю его член рукой, он все еще возбужден, – расслабься.

Осторожно касаюсь губами головки. Движения легкие, почти невесомые – больше привыкаю сам, прислушиваясь к своим ощущениям. Я не чувствую неприязни или брезгливости, наоборот, самое большое желание в данную секунду – сделать ему приятно. Любым способом.

Погружаю головку в рот, обводя языком, и помогаю себе рукой, плотно сжимая основание члена. Вверх и вниз. Может я и не мастер орального секса, но стараюсь сделать так, как понравилось бы мне. Вбираю глубже в себя, плотно обхватывая губами и языком.

Изо рта Алана вырывается громкий стон. Руки его непроизвольно прижимают меня ближе, запутываясь в моих волосах. Улыбаюсь от его реакции и ускоряю темп. Парень подо мной извивается и задыхается от наслаждения.

– Крис, я сейчас… я сейчас… – тянет меня за волосы, отодвигая от себя.

Я выпускаю его член изо рта, но не прекращаю двигать рукой: еще пара движений и Алан кончает, пачкая живот и грудь, затем притягивает к себе и нежно целует.

Никогда раньше у меня не было такого секса. Умопомрачительного. Еще утром я и представить не мог, что вечер закончится таким образом.

Этой ночью, до самого рассвета, мы занимались сексом. Нет, не сексом – любовью. Кажется, это то, что я чувствую всем сердцем.

Проснувшись, я не обнаружил Алана рядом: он сидел на кухне, смотрел в окно и курил. Курил. Я даже не знал, что он курит, у него и сигарет-то никогда не было. При взгляде на него, меня неожиданно охватила волна нежности, и я улыбнулся.

– Я предал его, – не глядя в мою сторону, сухо сказал Алан.

– Кого? – тупо спросил я.

– Своего парня.

– Ты хотел сказать «бывшего парня»? Помнится, это он бросил тебя, – я подошел ближе. – Не думал, что ты будешь так холоден после секса… Признаться, не это я хотел от тебя услышать.

– Брось, это был просто секс. Мы оба были пьяны и не удовлетворены.

– Нет, для меня это было больше, чем просто секс. Слышишь? – четко проговорил я, поворачивая лицо блондина к себе. – Алан, ты мне нравишься.

– Мне надо поговорить с ним, – вставая, блондин затушил сигарету и пошел в сторону двери.

– Ты не можешь уйти к нему. Ты не можешь поступить так со мной. Алан, я, кажется, люблю тебя! – последние слова я прокричал уже в пустоту, наполнившую квартиру после того, как он захлопнул за собой входную дверь.

Все утро он не отвечал ни на мои звонки, ни на SMS, а после и вовсе отключил мобильный. У меня было хреновое настроение, и я решил заняться тем, что мне давно уже пора было сделать.

Грэг Уилсон. Двадцать два года. У меня в руках была фотография молодого парня: симпатичный, улыбчивый шатен с карими глазами. Он был хорошим человеком: работал спасателем, в свободное время занимался благотворительностью, был донором крови и добровольно стал донором органов после своей смерти. Моим донором. Благодаря этому парню я теперь мог видеть. Когда–то автомобильная авария отняла у меня зрение, а у этого парня – жизнь. Я давно хотел сходить на его могилу, поставить цветы и выразить благодарность, но все не было времени.

32 ряд, 6 могила от прохода, 432 место. Подходя ближе, я заметил, что на могиле кто–то был. Не знаю, удобно ли подходить к родным и близким в такое время, и не буду ли я тут лишним. Сделав еще пару шагов, я заметил знакомую белобрысую макушку – блондин стоял на коленях и тихо шептал:

– Прости, прости, прости…

– А… Алан? – я недоуменно замер.

– Крис, давай обсудим все позже. Ты не думаешь, что это неуважительно преследовать меня даже здесь, в таком месте? – его голос дрожал, а лицо было в слезах.

– Грэг… твой парень? – так же недоуменно промямлил я.

– Он не бросал меня, он умер. Мы собирались провести выходные вместе, но я вспылил, и мы поругались. Он поехал к родным за город и попал в эту ужасную аварию. Понимаешь, это я виноват: если бы я тогда не накричал на него, он бы никуда не поехал. Я даже не успел сказать ему, как сильно я его любил. Последними словами, что он услышал от меня, были «никогда не хочу тебя больше видеть», – по щекам блондина опять потекли слезы. – А вчера я окончательно предал его.

– Алан, это Грэг привел меня к тебе, понимаешь? Благодаря ему я теперь вижу: он был донором для пересадки роговицы. Он теперь – часть меня, – спокойно произнес я, подходя и поднимая блондина с колен.

– Это кощунство! Прекрати говорить такие вещи, – крикнул Алан, вырвавшись из моих рук.– Нам вообще не нужно больше видеться. Это неправильно – с тобой я начал забывать его.

Я решительно и крепко схватил его за руку и повернулся лицом к могиле:

– Грэг Уилсон, я Крис Эванс, и мне двадцать пять лет. Я не знаю, какими были ваши отношения, но твердо знаю только одно: Алан до сих пор любит тебя, и я не собираюсь занимать твое место в его сердце. Также я точно уверен в том, что люблю его. Да, у меня нет опыта в подобного рода отношениях, но я обязательно научусь, и я попытаюсь любым способом сделать его счастливым, – и, поворачиваясь уже к блондину, – Я люблю тебя, Алан. Ты позволишь мне сделать тебя счастливым?

Он так ничего мне и не ответил, лишь еще крепче сжав мою ладонь.

Раз в месяц мы приходим на могилу к Грэгу, чтобы поставить свежие цветы и сказать спасибо за то, что свел нас вместе. Любовь – удивительная штука: в мире, где пересекается столько жизней, меня смог сделать счастливым только один человек.