Текст книги "Сожги меня (СИ)"

Автор книги: Агрессивная печенюшка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Драко перевёл взгляд на Реддла, совсем не ожидая такого вопроса. Отложив книгу, что до этого он читал, в сторону, Малфой обратил всё своё внимание на сидящего рядом однокурсника. За время, что они учатся вместе, он впервые решил спросить о чем-то ещё, кроме учебы, и, признаться честно, Слизеринец напрягал Драко. Слишком резко он появился, да и имя фамилия казалась ему подозрительно знакомой.

– Тёмный Лорд хотел уничтожить всех грязнокровок, и я его в этом полностью поддерживаю, – заговорил он с довольной улыбкой. – Учился на факультете Слизерин вместе с моим дедом, – Малфой гордился информацией, что рассказывал. – Был сильнейшим волшебников, и таким до сих пор считается, но, поговаривают, что он боялся Дамблдора. А потом, когда Тёмный лорд попытался убить Поттера – исчез, оставив ему знаменитый шрам на лбу, – при упоминании о «святом» Поттере, Малфой поморщился, не понимая, что Реддл нашёл в нём. – Метка, что появилась в небе на чемпионате по квиддичу означает только одно: Тёмный лорд скоро возродится.

Последние детали собирались и создали более чёткую картину. Слишком много фактов, чтобы скидывать все на обычное совпадение. Том решил задать последний вопрос, что расставит все точки над «и»:

– Твоего деда звали Абраксас?

– Да, его звали именно так, – подтвердил Драко, пытаясь скрыть напряжение из-за точного попадания Феддла. Тот ведь не мог знать имени его деда… что-то в нем, все-таки, было не так.

«Серьезно, Гарри?» – мысленно обратился Реддл к гриффиндорцу, который успел к нему сильно прикипеть. Как и сам Том… к величайшему сожалению. Но поступок Поттера – самый безумный. Кто в здравом уме влюбится в своего врага?

«Тёмный лорд… И куда привела меня эта власть?»

Посчитав разговор законченным, Том поднялся и, больше не говоря ни слова, двинулся на выход. Информация о том, кем он станет в будущем, не давала объяснений странной связи с Гриффиндорцем. Зачем ему вообще понадобился младенец? Неужели Тёмный лорд действительно станет настолько безумным?

Видимо, теперь у них с Гарри есть много общих способностей. Кроме шрама, его старшая версия оставила ещё что-то. И это что-то он выяснит. Прямо сейчас.

***

Гарри чувствовал странное покалывание в шраме. Оно не было похоже на боль, скорей на лёгкий зуд. То и дело он его потирал, до красноты. Прошло то время, когда шрам беспокоил, и такой внезапный зуд озадачил. Верным решением Гарри посчитал не говорить об этом сидящей рядом Гермионе, надеясь, что скоро само все пройдет. Но сколько бы не потирал, все без толку.

Дабы не привлекать внимание, он решил по-тихому уйти. Может быть, прогулка по замку взбодрит и все пройдет.

«Чего он так зудеть начал и не перестаёт?», – задался вопросом, шагая по коридорам.

Прогулки всегда успокаивали Гриффиндорца, но оно всё равно не помогло избавиться от неприятного зуда. Зато помогло найти неприятности на свою голову. Староста Когтеврана уже патрулировал свою территорию. Поняв, что попадется и лишит своего факультета баллов, Поттер быстро развернулся и побежал в другое направление.

– Свернешь себе шею, если будешь так бежать, – некто очень «добрый» из картины крикнул вдогонку, на что Поттер готов был зашипеть.

«А ещё громче нельзя?!»

Добравшись до лестниц, Гарри тормознул и снова сменил маршрут. Немного, все же, стоило прислушаться. Несясь на всех парах, он в самом деле мог навернуться. Печальные случаи падений с лестниц, к сожалению, были.

Парень, отдышавшись от бега, снова пошёл по коридорам. Теперь он прислушивался к каждому шороху, и, как на зло, коридоры, по котором сейчас шагал, были для него не очень знакомыми. Гарри редко здесь гулял, он хотел поскорее вернуться в гостиную. Но не мог, ведь крик картины староста точно услышал и теперь искал виновника.

– Гарри?

Внезапный оклик позади напугал до ужаса. Поттер не только дернулся, но и подскочил. Сердце и вовсе остановилось на миг. И лишь позже, когда злость поутихла, он понял, что его нашел Том. Успокоившись, Гарри радостно улыбнулся, побежав обнимать Реддла, а потом недовольно проворчал:

– И зачем было меня так пугать? Я едва не спустил дух.

– Есть разговор, – слишком серьезно заявил Реддл и, больше ничего не объясняя, схватил Гриффиндорца за руку и потащил туда, где их не могли бы подслушать. Класс тренировок – в самый раз.

Гарри нахмурился, молча последовав за ним. Такое заявление не очень понравилось. Он чувствовал, что разговор будет очень серьезным, и мог лишь думать о том, что случилось? А ещё шрам… зуд лишь усилился с появлением Тома. Возможно ли, что это из-за него?..

Пока мысли не завели его в дебри, из которых потом не выбраться без помощи, Гарри постарался сосредоточиться на чем-то более приятном. Например, на внешности Реддла. Тот словно случайно вырвался из гостиной, только чтобы встретиться. Всегда безупречный, сегодня он предстал без мантии, с ослабленным галстуком, расстегнутым жилетом и немного сбитой прической. Но отсутствие идеальности совсем не портило картину. Скорее уж наоборот, Гарри им откровенно начал любоваться.

Симпатия к Слизеринцу стала слишком глубокой. Да, Том был красивым в любом виде и при любых обстоятельствах, но не только из-за красоты Реддл засел ему в душу. Было ещё много аспектов, что тянули к нему, даже некая отчуждённость к другим.

Путь к классу они прошли молча, им не попался ни один староста, что не могло не радовать. Это явно удача Реддла, потому как сам Поттер, без мантии-невидимки, точно напоролся бы на неприятности.

– Садись, – велел ему Том, отпуская руку и указывая на стол, стоящий у окна с занавешенной рваной шторой.

Гарри послушно сел, всё ещё не понимая, что хочет Слизеринец. Но отчего-то хотелось, чтобы разговор не начинался. Гриффиндорец чувствовал, что ни к чему хорошему он не приведет. Том выглядел странно. Теперь, когда Гарри мог видеть его лицо, возникало чувство, будто тот мечется. Жесткий взгляд бегал с одной точки на другую, но не останавливался на нем, Гарри. Пока, видимо, парень не взял себя в руки. А иначе не объяснить, почему он так резко подошел, сокращая между ними последние остатки расстояния. Устроился между слегка разведенных ног Гарри, руками упираясь в край стола. В таком положении Гриффиндорец оказывался в ловушке. Если он захочет выбраться, придется грубо оттолкнуть от себя Реддла.

– Гарри, – обратился после долгого молчания к нему Том, от чего по коже поползли мурашки. Слишком проникновенно и слишком страшно слышать дальнейшие слова. – Я хочу, чтобы ты отвечал мне предельно честно. Это очень важно. Понимаешь?

Гриффиндорец сглотнул, смотря прямо в глаза напротив.

– Хорошо… буду отвечать честно, – голос немного дрожал и он ничего не мог с ним сделать. Для Гарри было ясно одно: Том что-то узнал, или, может, вспомнил.

– Итак, первое, что мне важно знать, – начал Том и переместил руки с края стола на бока парня. – Я тебе нравлюсь? В том самом плане, Гарри, да, – уточнил тут же, заметив легкое удивление со смущением.

– …нравишься, – совсем тихо ответил Гарри, не отведя взгляд.

– Что именно тебя привлекло во мне? Почему именно я?

Гарри задумался. Раньше он хотел с ним общаться только, чтобы убедиться в том, что Том – не Волан-де-Морт и, по возможности, помочь. А сейчас… сейчас всё по-другому. Но зачем Слизеринец спрашивает? Ясно, что хотел к чему подкопаться, но из-за смущения Гарри не понимал к чему…

– Меня влечёт к тебе. Тянет так, что для меня это уже стало нормой. Ты не отвернулся от меня, помогал мне, и я восхищаюсь тобой. Но в тоже время мне очень страшно, – Гарри покачал головой, словно пытался отогнать плохие мысли, а потом продолжил. – Я не могу сказать, что именно в тебе привлекло меня, потому что мой ответ будет – всё.

– Удивительно, – криво усмехнулся Том, поддавшись ещё ближе, почти соприкасаясь носами. – И так глупо, Гарри. Я ведь тот, кто в будущем лишит тебя всего. Здесь моё имя боятся произносить вслух. Здесь я желал устроить настоящий геноцид. Так почему, Гарри Поттер?

Все вокруг вмиг перестало существовать. Гарри показалось, что он провалился куда-то под землю. В горле встал ком. Том узнал, кто он. Гриффиндорец совсем не ожидал, что это произойдёт так скоро. Нет. Он хотел, чтобы Реддл был в неведении как можно дольше. Бледнея на глазах, он еле произнес следующее:

– Ты… не он. Я верю, что нынешний ты не станешь таким. Не лишишь меня всего…

– Но одна только мысль, Гарри!.. – не выдержал Том, повышая голос, и почти прорычал. Руки, что он устроил на боках парня, сжались сильнее, причиняя боль. – Ты должен был продолжать ненавидеть меня, а не влюбляться.

Гарри сжался под его взглядом, немного скривившись, и тихо промолвил:

– Я не могу ненавидеть того, кто был со мной рядом весь учебный год. Ты не станешь Волан-де-Мортом, Том, если сам не захочешь.

– Одного года мало, чтобы изменить мнение о человеке, что испоганил тебе всю жизнь, – скривился, словно в омерзении, Реддл, и тут же отпрянул, поворачиваясь к Гарри спиной. Он и сам не понимал, что так сильно его раздражало, почему начал выходить из себя. Для всепрощающего Поттера, с верой в любовь, вполне естественно так измениться. Возможно, дело в сравнении. Том невольно пытался поставить себя на место Поттера. И понимал ясно, что при таком раскладе попросту бы убил своего врага при удобной возможности.

– Я просто видел… – сглотнул Гриффиндорец, решив признаться в кое-чем, – тебя более взрослого уже не раз. И знаю точно: Волан-де-Морт не умеет любить. Он хочет лишь бессмертия и власти. А ты, Том, не такой. Я ведь стал дорог для тебя, верно?

– И что это изменит? Я не в своем времени. Наша связь изначально была бессмысленной, ведь я исчезну. Не сейчас, так завтра. Не завтра, так через год. Это лишь вопрос времени.

Гарри закусил губу. Он не хотел думать о таком, даже мысли не допускал. Парень встал с места, подходя к Слизеринцу, и крепко обнял со спины.

– Но пока ты здесь.

– Пока, – прошипел Реддл, впервые не замечая того, что говорит на другом языке, и напрягся сильнее в объятьях Гриффиндорца.

– И я буду с тобой, в любом случае, – на парселтанге ответил Гарри, не отпуская Тома из объятий. Он хотел, чтобы тот расслабился, не был раздражённым и злым. Совсем немного для счастья. Ведь если Реддлу неспокойно, Гарри подхватит это состояние. И расшибется об стену, лишь бы сделать все хорошо. Если это в его силах. Объятья ведь должны помогать, верно? И слова обещания…

Пока Поттер стоял, все больше охватываемый сомнениями и печалью, Реддл зашевелился. И первым же делом отстранился. Но не затем, чтобы уйти, а чтобы развернуться, лицом к лицу. Гарри успел лишь с недоумением поднять взгляд, прежде чем ощутил прикосновения прохладных рук к своему лицу и теплые губы, прижавшиеся к его собственным, приоткрытым губам. Сердце Гарри замерло от неожиданности, а затем забилось так, словно хотело выпрыгнуть.

Мир на миг остановился, и Гриффиндорец мог бы наслаждаться этим моментом вечно, но Том решил вывести его из сладкого забвения: он притянул того к себе поближе и снова положил свои холодные руки ему на скулы. Этот жест был таким приятным и обжигающим одновременно, что у Гарри перехватило дыхание. Уже ничего не было важно: ни то, что Реддл узнал, что в будущем станет Тёмным лордом, ни то, что сейчас именно тот самый Волан-де-Морт, всемогущий маг, имя которого боятся называть, будет дарить Поттеру самые нежные и в то же время властные поцелуи, от которых кружилась голова.

Все, абсолютно все отошло на второй план. Только прикосновения Тома, его неожиданный напор и манящие властные губы, уносящие в мир грёз. Гарри не позволял до этого целовать себя по-взрослому. Он боялся поддаться этому искушению, впоследствии чего приобрести еще большую зависимость Томом.

В одном сущность Реддла не меняется никогда – что в прошлом, что в настоящем, хоть обычный студент, хоть Тёмный лорд – он ВСЕГДА берет то, что хочет. И этой «вещью» стал Гарри. Желая заполучить свое, он прёт, как танк. Поттер, в процессе поцелуя, которому вскоре поддался и стал отвечать с неменьшим желанием, стал отходить назад из-за Тома, что заставлял его отступать. И совсем скоро он уперся в край стола, где сидел до этого.

Сердце трепетало, как сумасшедшее, словно птица в клетке, которая не может вырваться. Он обвил шею Тома руками, ощущая, как щёки, да и всё лицо, пылает. Каким же дураком он был, когда не позволял себе взрослые поцелуи! Ведь сейчас он ощущал себя, как никогда прежде хорошо. Колени тряслись, и он, казалось, был готов в любую минуту упасть. Только Том, предчувствуя реакцию, избавил его от позорного падения из-за слабости в ногах – обхватил за бедра и поднял, словно Гарри не весил ничего.

Этот подъем лишь сильнее возбудил. Гарри не сдержал тихого стона в поцелуй, когда его усадили на стол. Словно и не отходили до этого. Вернувшись в изначальную позицию перед самим разговором. Изменилась сама суть. Страх и волнение уступили место пылким чувствам и возбуждению.

Том подвергся тем же ощущениям, что и Гарри. Он не отрицал свое влечение. Скорее сейчас он доказывал это как никогда ярко, не желая отрываться надолго от губ Гриффиндорца, не желая переставать его трогать. Он хотел чувствовать реакцию и слышать приятные звуки. И Гарри полностью наслаждался происходящим. Каждое прикосновения Реддла к нему обдавало жаром. Парень ёрзал по столу, прижимаясь к Слизеринцу все сильнее.

Голова перестала работать – он полностью поддался ощущениям, что были готовы разорвать его изнутри. Гриффиндорец зарылся пальцами в волосы слизеринца, полностью отвечая на его ласки, и растрепал их сильнее, чем они есть. Но волновало оно в последнюю очередь.

Том и вовсе позволил своим рукам блуждать по телу податливого Гриффиндорца, не останавливаясь только на поглаживани лица. Однако заходить далеко он не позволял ни себе, ни Гарри. За оглушительными и безумно приятными ощущениями не скрывался контроль. Том все еще ясно мыслил, понимая, что ничего не может произойти в этом классе. Да и может ли вообще? К чему оно приведет? Именно поэтому он ограничил их обоих жаркими поцелуями и ласками через одежду.

Ничто не может длиться вечно, даже сладкие минуты, которые приводили Гарри в безумие, дарили ему неимоверное наслаждение. Вскоре они прервались, соприкасаясь лбами друг с другом. Дыхание Поттера было сбитым, щёки покраснели, губи опухли, но на лице расцвела радостная улыбка. Он ощущал себя как никогда свободным и ещё больше влюбленным.

– Ты расскажешь все, что обо мне знаешь, – тихо проговорил Том, даже в такой ситуации не избавившись от повелительных ноток в голосе. – Когда встречал, как я выглядел, что произошло, куда пропал? Если моя взрослая версия попытается вернуться, нужно быть готовыми.

– Хорошо, Том. Я все поведаю тебе.

И Гарри сдержал свое обещание. Он рассказывал о том, кем станет Том в будущем и отвечал на все вопросы, что интересовали Реддла. Они проговорили до утра, и на душе Гарри становилось легче, ведь теперь между ними не было никаких тайн. Том стал для него ещё ближе. Ближе, чем кто-либо.

========== Глава 12 ==========

Подготовка к третьему заданию стала самой жёсткой и изнурительной. Гарри выкладывался так, как никогда за четыре года обучения в Хогвартсе. Том, будучи параноиком-перестраховщиком, учил всему, что сам знал, и тому, что недавно изучил и опробовал.

Близился не только финал. Теперь, когда Слизеринец знал всё о себе, и своей взрослой версии, он ясно мог чувствовать скорое появление тёмного мага. Этому способствовали и слухи в гостиной Слизерина.

Гарри едва не валился с ног, когда возвращался в гостиную после очередной тренировки. Сил не было ни на что, ни на кучу домашнего задания, ни на простые прогулки на свежем воздухе. Когда же до задания оставалось меньше недели, Поттера начало брать волнение, из-за чего он стал очень рассеянным.

Чтобы не запороть все те труды, что были достигнуты, Реддл сделал очень правильное решение – дал Гарри отдохнуть. Вместе с друзьями, или же будучи рядом с ним – Поттер сам выбирал, как хотел провести свободное время. Но весы, так или иначе, склоняли больше ко второму варианту.

Теперь, когда их связь стала крепче, они стали встречаться, Гарри хотел проводить с Томом вечера в более… романтическом плане. В основном они сидели на траве, в обнимку, смотря на гладь озера, и, так или иначе, мысли Гарри возвращали обратно к испытанию. Он предчувствовал что-то нехорошее, будто что-то должно случиться. Однако своё чутье списывал на волнение. И только в объятиях Тома становилось немного спокойнее. Тот разгонял страхи, вселяя уверенность. А его тихий голос Гарри мог слушать бесконечно.

***

Третье испытание настало, и провести его было решено в вечернее время! Мало организаторам волнения участников и не знание того, что ждать, они ещё и ограничивают в свете.

Чтобы хоть как-то перестать волноваться, Гарри думал, что где-то там, на трибунах, сидит Том, который верит в его победу и всячески поддерживает. Но так Гарри только думал. На самом деле, у Реддла были другие планы. Несколько дней назад он узнал о карте Мародёров и сразу понял, что такая вещь должна побывать у него. И заметил он на ней кое-что, что его напрягло – точку, подписанную именем Барти Крауча. И он сидел кабинете ЗОТИ.

Человек под этим именем априори не мог находиться на карте. По той простой причине, что являлся мёртвым вот уже как несколько месяцев. Его тело нашли в пределах запретного леса вскоре после пройденного второго задания, что всполошило всех.

Давно подозревая «профессора» в нечистых делах, Том узнал кем являлась фальшивка. Карта не могла соврать. Аластор Грюм находился на протяжении трёх дней на одном месте, не меняя своего положения, словно пленник. В то время, как Барти Крауч перемещался по замку.

Пару давних статей хватило, чтобы узнать правду. О том, что у покойного Барти Крауча был сын, которого посадили в Азкабан, как приспешника самого Волан-де-Морта. Именно он, по приказу своего Господина, являлся тем, кто подстроил всё с самого начала, и именно он кинул имя Поттера в Кубок огня. Он подводил Гарри к ловушке.

Подслушанный разговор за день до назначенного задания, дал понять Тому, что Гарри попадёт в западню. Реддл не мог оставить это без внимания. Не мог бросить своё недоразумение, к которому сильно успел прикипеть, и которому обещал защиту.

Украв мантии-невидимку из сумки Поттера, он теперь стоял напротив лабиринта, ожидая начала. Времени на объяснения не осталось. Да и поверили бы ему? Нет. Профессора продолжали относиться к нему с подозрением и, скорее всего, даже слушать бы не стали.

Торжественно объявляя открытие третьего задания, Дамблдор не забыл упомянуть былые победы и подсчитать общее количество очков. По сему выходило следующее: Седрик Диггори, набравший большее количество очков, заходил в лабиринт, полного разных опасностей, первым. Следом за ним, разницей в пять минут, шёл Гарри Поттер. С той же разницей Виктор Крам, как третий участник, и четвёртой, отстающей от всех, Флёр Делакур.

Заходя в лабиринт, Гарри начал волноваться сильнее. Он держал палочку перед собой, освещая путь, но не мог объяснить из-за чего внутри столь странное чувство. Он оглядывался в разные стороны, каждую минуту ожидая нападения: кто знает, какие твари были в лабиринте. Но в тёмных, казалось бы, бесконечных коридорах, не слышалось ни звука, кроме свистящего ветра.

Гарри ступал осторожно, обдумывая каждый свой шаг, и держал на голове волшебную палочку, в случае непредвиденного нападения. Сердце гулко билось в груди и он чувствовал лёгкое головокружение. Если у него появится фобия…

Нет. Нужно собраться и пройти испытание. Нельзя останавливаться, когда большая половина пути уже пройдена.

Спустя несколько минут, парень отчётливо услышал девичий крик, от чего стало жутко, ведь он понимал, что кричала Флёр. Возможно, на неё напало какое-то животное… Но хотелось верить, что с ней всё будет хорошо.

Настраивая себя на позитивный лад, Гарри направился в противоположную от крика сторону. Вот только совесть и жуткое переживание за француженку не давало ему и шага нормально ступить.

В конце концов, наплевав на все, что может встретиться по пути, на то, что Кубок, возможно, был в том направлении, куда он и шёл изначально, он развернулся и побежал в ту сторону, где услышал Флёр. Пусть они были соперниками, парень должен помочь. Куда важнее победы – здоровье и жизнь участников. Бросить девушку на произвол судьбы он не мог. Кроме того, Гарри был уверен, что её слышал не только он, но и другие, значит к ней могут придти и другие.

Или же нет. Не все могут быть благородными. Кавалерами, что пришли бы на помощь. Ведь победа важнее. Думая об этом, Гарри испытывал горечь. Люди, ставящие перед собой важную цель, готовы идти по головам другим.

Внезапно на пути Гарри оказался среднего размера, что не сравнится с Арагоком, паук, принявший боевую позицию. Сердце чуть в пятки не ушло. Парень успел лишь вовремя тормознуть, чтобы не врезаться в монстра. Перед глазами сразу же пронеслась сцена второго года, когда он с Роном был окружён акромантулами. Тогда их спасла машина мистера Уизли. Число пауков было огромно. А здесь он один.

Поттер наставил палочку на паука, произнося:

– Араниа Экземи!

Голубоватый свет вырвался из палочки, ослепляя акромантула. Это дало возможность Гарри быстро пройти мимо. А повторное заклятье, с накладыванием большей силы, отнесло дитя Арагока в сторону. Тот врезался в живую ограду, которая начала опутывать все его восемь конечностей, лишая возможности двигаться.

Заметив это, Гарри тут же отшатнулся, боясь, как бы с ним не случилось того же. Противные визги твари нервировали и посылали мороз по коже. Гарри двигался к своей цели, стараясь не думать о том, что он, возможно, заблудился. Где слышались крики Флёр он уже не мог точно сказать. Все эти узкие, живые коридоры были, как один… не различить.

«Какое же жуткое задание», – подумал он, сглотнув слюну. Гарри был рад, что многому научился вместе с Томом, ведь был уверен, что паук – это ещё цветочки.

Гриффиндорец тихо пробормотал заклинания, которое показало стороны мира, и, собравшись, пошёл в нужную, как он считал, сторону.

***

Шло время, а конца не видать. Ноги забивались от усталости, нервы были на пределе. То и дело издавались звуки борьбы и крики остальных участников. Иногда все заглушало сильным порывом ветра.

Однако вскоре Гарри вышел туда, где сгустился туман. Хорошо это, или плохо, он не знал, но изменение в любом случае появилось. Становилось прохладнее, а ветер норовился сбить с ног. Один плюс – никаких рядом опасностей.

Спустя несколько минут, Гриффиндорец увидел Кубок, что величественно стоял посередине, светясь голубоватым светом.

– Гарри! – крикнул вдалеке появившейся Седрик. Грязный, с порванной местами одеждой, и весь исцарапанный.

Он явно хотел отвлечь, чтобы первым добраться до Кубка. Поттер сразу не понял этого, только когда Диггори направил на него палочку и уже готов был бросить заклинание. Гриффиндорец успел лишь выставить перед собой щит, узнавая в пролетевшем луче связывающее заклинание.

Обратку Седрик получил. Но не от него. Раздавшийся совсем рядом голос, слишком знакомый, поразил Гарри. Он не увидел, как Пуффендуйца отбросило в сторону, явно лишая сознания. Том, неожиданно как оказавшийся рядом, занял все его мысли, и внимание. Он несколько секунд смотрел на Слизеринца с открытым ртом, не отрывая взгляда.

Том здесь! От одного его вида становилось спокойнее. Но что он здесь делал? Как попал сюда? Или же он с самого начала шёл рядом и следил? Если так, тогда понятно, почему на пути встречалось так мало тварей.

– Чего рот разинул? – в лёгком раздражении спросил Том, опуская руку с волшебной палочкой. – Идем скорее, пока болгарин не появился.

– Что ты здесь делаешь? Тебе ведь запрещено быть тут!

Гарри, конечно, был рад, но такую победу он считал не честной. Том не должен был быть рядом с ним.

– Я здесь, – чётко заговорил Том, готовый каждое свое слово разжевать для Гриффиндорца, и сам сократил расстояние, находясь слишком близко, почти касаясь носа парня своим, – не для того, чтобы помочь теперь выхватить победу. Если ты забыл, я напомню, ты участвуешь в этом Турнире неспроста. Для тебя уготовлена ловушка. Какая именно – мне неизвестно. Но что-то подсказывает, что это будет связано именно с Кубком. Поэтому идем, коснемся его вместе, а там будем выяснять, как быть дальше.

Гарри покраснел, но почти сразу же собрался, кивнув:

– Мы сделаем это вместе.

Он взял Тома за руку, ведя за собой, а потом очень нерешительно потянулся до Кубка.

Какая бы ловушка не была ему уготовлена, рядом с Реддлом страхи отступают. Уверенность возросла просто до небес. Ни один другой человек, за исключением, возможно, Дамблдора, не мог бы придать ему так много смелости и решительности.

– Насчёт три, – предупредил Том, указывая на Кубок.

Гарри улыбнулся, крепче сжав руку Реддла, а потом начал считать:

– Один, – руки запотели от волнения и предвкушения чего-то. – Два… Три!

Они вместе ухватились за Кубок, а их ноги словно оторвались от земли. Гарри ощутил, словно падает. Внутри все сжалось, а к горлу подступила тошнота, от того, что они быстро вращались. Кубок оказался порталом. Иначе не объяснить, как их занесло на другую локацию. Они приземлились на холодную землю и их буквально отшвырнула друг от друга, а сам Кубок отлетел в сторону.

Гарри осторожно принял сидячую позу, поправляя съехавшие на бок очки. Том давно поднялся на ноги, оглядываясь по сторонам.

– Это кладбище, – произнес он очевидное, сжимая сильнее в руке волшебную палочку и чувствуя напряжённую атмосферу. – Судя по всему, это и есть ловушка. Но… где все?

Гарри хотел подняться на ноги, но его остановила боль в шраме. Настолько сильная и обжигающая, что парень прижал ладонь ко лбу, не сдерживая громкий стон.

– В чем дело? – самое банальное, что мог спросить Том, не сразу осознав глупость своего вопроса. В волнении за парня, он оказался рядом и придержал того за плечи, видя, что тот готов свалиться обратно на землю. – Гарри!

– Ш…шрам, – только и смог выдавить из себя, крепко ухватившись за мантию Слизеринца, так, что она сползла с плеча.

– Убей лишнего, – услышали они чей-то шепот: тихий, зловещий, от которого по спине прошёл холод, а сердце на миг замерло в груди.

Гарри все бы отдал, лишь бы снова не слышать голос, что так был похож на змеиное шипение. Вскоре в поле их зрения появился человек, что держал в руках сверток. Однако в нём находился далеко не ребёнок. Мужчина, в котором Гарри узнал Питера Петтигрю, наставил палочку на Тома.

– Авада Кедавра!

Перед глазами буквально вся жизнь пролетела. В тот миг, как Том услышал «убей», он мгновенно подобрался и в ответственный момент, не оказавшись в ступоре, как Гарри, оттолкнул того от себя, и сам отлетел в сторону. Смертельный, зелёный луч ударил в памятник позади них.

Не выпустив палочку и не обращая внимание на боль при падении, и грязь, Том тут же подскочил, принял боевую стойку и в ответ послал сразу несколько боевых заклинаний в неожидавшего сопротивления. Питер не думал, что школьник сможет увернуться от заклятья и начнет атаковать следом.

Гарри поднялся с земли, так же наставляя палочку на Петтигрю, но не успел ничего сделать: его грубо оттолкнули в статую. Парень больно впечатался затылком в холодный камень.

Все внимания Питера было сосредоточено на устранении Тома.

– Ты хоть понимаешь на кого нападаешь?! – выкрикнул в порыве боя Реддл, чувствуя, что сбил дыхание и ноги его едва держат. Но он упорно не отступал, желая стереть соперника в порошок.

– И на кого же? – Питер пытался сделать свой голос уверенным, но волнение проскочило.

– Разберись наконец-то уже с ним! – снова послышался голос, сочившийся раздражением и злостью.

– Я тот, кто в будущем станет твоим Господином! Том Марволо Реддл!

– … но… но ведь это невозможно! – пискнул мужчина, широко выпучив глаза от удивления. Такое заявление повергло его в замешательство, и он не знал, что делать.

– Оглуши его, – тихо прошептал ему Тёмный Лорд.

Гарри готов был выть от отчаяния, ведь он совсем ничего не мог сделать. Только смотреть, как Том едва держится на ногах, защищая его, и себя. И лишь одно неверное движение, одно недосмотрение лишило Реддла победы над Хвостом. Он запнулся, отвлекся всего на две секунды, и в тот же миг в грудь ему ударил луч, отбросивший его назад. Чудом Слизеринец не ударился головой об каменную плиту.

В тот же миг, Петтигрю переключил свое внимание на Гарри, который от боли в шраме не мог вести бой. Хвост с лёгкостью привязал его к надгробию. Так, что он не мог шелохнуться, даже двигать головой. Только смотреть вперёд, на большой казан, в который Питер бросил Волан-де-Морта.

Проводимый ритуал требовал для Петтигрю очень большую жертву, которую он очень боялся отдать. Однако пути назад не было. Отправляя в кипящий котел кость отца, он отвёл руку в сторону, сквозь страх и слезы, отсекая себе конечность до кисти.

Дикий вопль сотряс пустынное кладбище, без признаков жизни, не считая их самих. У Гарри холодок прошелся по коже, а в душе зародилась паника. В эту самую минуту мог возродиться кошмар его жизни, а Том… Том! Повернув голову, насколько позволяла статуя, взявшая его в плен, Поттер увидел Слизеринца, который начал приходить в сознание после сильного удара, вышибающего дух.

– … и кровь врага! – донесся злобный голос Петтигрю да Гарри.

С кинжалом в единственной теперь руке, он подошел ближе и стал делать глубокие надрезы на руке Гарри, который, сквозь стиснутые зубы, стонал от боли, сжимая руки в кулаки. Как никогда он ощущал себя беспомощным. Он НИЧЕГО не мог сделать. Абсолютно НИЧЕГО. Только смотреть и ожидать самого худшего.

========== Глава 13 ==========

Вода в котле кипела, а Гарри молил, чтобы произошла какая-то ошибка в чёртовом ритуале. Чтобы существо, находящееся там, утонуло! Но вдруг всё прекратилось и из котла взметнулся столб белого пара, закрывший обзор на все вокруг.

Поттер не видел ничего: ни котла, ни Питера, который упал на землю, скуля от боли, ни Тома, пришедшего в себя. Прошли секунды, что длились целую вечность, и из пара показался силуэт силуэт худого человека, с отсутствием мышц. И Гарри ощутил ещё больший ужас.

– Хвост, – заговорил низким, шипящим голосом Тёмный лорд, – моя одежда. Живо.

– Д-да, Господин, – заикающиеся помолвил мужчина, низко поклонившись.

– Гарри? – донёсся до сознания взволнованный голос Тома. Именно Тома, который оказался рядом, вцепившись в косу статуи, что держала его и не давала выскользнуть. – Приди в себя, Гарри.