Текст книги "Can You Hold Me? Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Адриан Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Ага, как же. Просто синяки, да. Конечно. – бурчит Вейверли. Николь улыбнулась, и, не стесняясь никого, наклонилась к девушке, украв у нее поцелуй. Рыжая не хотела, чтобы Вейверли нервничала– она ведь и так напугана тем, что Чемп здесь.

– Быстро же ты нашла мне замену. – Эрп вздрогнула, когда услышала голос Харди где-то сбоку от них.

– Что тебе надо, Харди? – Николь мягко сжимает талию Вейверли, как бы говоря, что она, Николь, здесь и шатенка может полностью положиться на нее. – Иди куда шел, ты вообще должен за решеткой быть.

– Я не с тобой разговариваю.-он презрительно фыркнул. – Девушка, Вейверли? Серьезно? Ты думаешь, что я поверю тебе после того, как мы с тобой встречались?

Николь едва подавила низкий рык, который грозился вырваться из ее груди. Господи, серьезно? Нет, блядь, серьезно? Он думает, что она специально начала встречаться с Николь для того, чтобы позлить его? Рыжая, на всякий случай, чуть сильнее сжала объятья вокруг девушки, которая и сама теснее прижалась, как бы сдерживая ее от глупости, которую бы Хот уж точно бы совершила.

– Харди! – незнакомый голос привлек внимание всех, кто был в комнате. – Ты что тут делаешь, засранец? Живо в машину!

Харди хмыкнул, только многозначительно вперившись взглядом в людей, которые были прямо перед ним. Все видели, что этот человек перед ними– не тот, кого они знали столько лет. Этот Чемпион Харди, полностью обросший щетиной и волосами, предал собственных друзей. Команду. Семью. Даже собственную бывшую девушку. И теперь, никто не знает, чего ожидать от человека, стоящего перед ними.

– Я не оставлю тебя, Вейверли. Ты – моя. И, поверь, ты сама вернешься ко мне. – ядовито цедит сквозь зубы парень, ухмыляясь. Николь приподняла брови, едва сдерживаясь от желания просто врезать ему. Но она сдерживалась. Точнее, ее чудом сдерживали эти теплые милые объятья, которыми Вейверли сама обвила ее, чтобы сдержать на месте.

– Ты в порядке? – Николь перевела взгляд на свою девушку, которая немного подрагивала. Николь мягко прижалась губами к ее щеке, пытаясь успокоить. – Ну, все хорошо. Он тебя не обидит, пусть только попробует.

Вейверли покраснела, чувствуя, как знакомое тепло вытесняет страх, который так упорно сидел в ее груди после того момента, как она увидела Харди здесь, на этом поле. Эрп глубоко вдыхает, когда чувствует, что рядом нет этой ярости, которую всегда источал Чемп. Шатенка только мягко улыбнулась, как бы говоря, что она в порядке, и разомкнула объятья, взяв Николь за руку.

– Давайте уже уйдем отсюда? И напомни мне дома замазать твои синяки. – Эрп повела остальных к выходу.

Николь позволила малышке увести ее к выходу из раздевалки. Она не обращала внимания на лукавые взгляды Дель Рея и Уиллы, Вайноны и Лео, которые уж очень многозначительно играли своими бровями. Но никто ничего не сказал. Только Вайнона с теплотой посмотрела на них, идя следом под руку с Лео. Но слова Чемпа не покидали их головы ни на секунду.

Что-то грядет. И это что-то пугало также, как и искренность в ядовитых словах Чемпа.

– Готова? – Вейверли заходит в спальню Николь, прикрыв за собой дверь ванной комнаты.

– Пф... – Николь только фыркнула в ответ.

Они уже где-то полчаса как дома, Одри предупредила, что задержится еще на пару часов, как минимум из-за какого-то разговора с администрацией школы и еще с руководством местного самоуправления. В чем тут подвох, Николь до сих пор не могла понять. Да и, сказать честно, когда она поняла, что они часика три-четыре будут одни, все эти мысли почему-то сменились абсолютно не пуританскими и еще, в добавок, вгоняющими в краску. Это был просто ужас какой-то : Николь про себя никогда так не чертыхалась и не материлась, пытаясь отогнать эти мысли от себя.

На самом деле Николь начала намекать на следующий этап их отношений где-то недельку назад, может, меньше. Она пыталась не разгуливаться сильно, просто давала понять, что выбор за Вейверли: дать свое согласие на следующий этап, то бишь, постель, или еще повременить. Ни в коем случае, никакого принуждения, только намек, дающий Вейверли полную свободу действий. Принуждать -никогда не было в правилах Николь.

Но, самое страшное, что и она не железная. Да, она еще может сдерживаться; да, она не хочет вот так вот грязно и грубо использовать Вейверли. Но как тут сдерживаться, если от одних поцелуев уже все внизу скручивает спазмами?

Прокашлявшись, девушка быстро разделась до пояса, чтобы Вейверли могла получить полный доступ к синяку, который еще и полез на ребра. Так, нужно взять себя в руки. Она присаживается на кровать, откидывая футболку. Усталости, как таковой в теле не было, как она ожидала по началу.

– Так, с чего лучше начать? – Эрп залезла на кровать, присаживаясь за спиной девушки.

Множество синяков, пусть и не больших и не опасных украшали спину девушки. все-таки, валяться на твердой, пусть и покрытой искусственной и относительно мягкой травой, земле не каждому понравится. Но больше всего ее пугал этот большой синяк на боку девушки. Они уже приложили лед, -разумеется, после уговоров Вейверли, сама Николь ведь никак не желала делать это -, осталось только намазать и все.

– Давай побыстрее разберемся со всем этим? Я обещала, что ты станешь жертвой обнимашек. – рыжая закатывает глаза. Ох, она ни в чем не была так упряма, как во всех этих медицинских вещах, которые она терпеть не могла.

– Николь, прекрати ерепениться. – Вейверли только улыбается на это ее упрямство.

Шатенка попыталась не обращать внимания на бледные продолговатые шрамы, которые буквально рассыпаны по всей спине Николь. Уже становилось жутко от той мысли, что кто-то посмел сделать это с ее девушкой. Хотя, почему "кто-то"? Прекрасно известно, кто оставил эти следы на ней.

Господи, как вообще можно такое творить с ребенком?! Это не укладывалось в голове Вейверли. Но спросить она не решалась, пытаясь самой не спровоцировать "аффект". Все-таки, психотравма– это не игрушка, неизвестно, как человек себя поведет. Кто-то способен сам справится с этим, а другим уже нужна помощь санитаров. Не то, чтобы она опасалась– Вейверли доверяла Николь и знала, что та не причинит ей вреда даже под дулом пистолета, но иногда даже самые любимые и, казалось бы, выученные тобой наизусть люди могут быть непредсказуемыми.

Едва подумав об этом, Вейверли почувствовала укол совести. Как она смеет сомневаться в Николь?

– Ты чего застыла? – Николь повернула голову в бок, смотря на Вейверли, которая, судя по всему, унеслась в неизведанные степи.

Но заметив, куда направлен ее взгляд, Николь только понимающе хмыкнула. Страшно представить, что же могут делать люди, да? Делают любимым больно, когда совсем этого не хотят. Обижают слабых, чтобы казаться сильными. Отталкивают тех, кто им больше всего нужен. Сами же портят свою жизнь, пытаясь винить в этом судьбу или кого-то другого. Все-таки, люди – жутко нелогичные и странные существа, как ни крути.

– Это Джерард? – все-таки, Вейверли заговорила какие-то приглушенным и... злым? голосом. Николь удивленно вскинула бровь, наблюдая за своей малышкой. Ох, она так странно и непривычно смотрелась с этой злостью во взгляде... Теперь аж страшно представить, что же может учудить, когда захочет, эта маленькая и, бесспорно, умнейшая девушка.

– А кто же еще? – удивленный тон голоса Николь на секунду отрезвил Вейверли. – Да, он. Но он сейчас там, где должен быть. И надолго, уж поверь, адвокат мамы постарался на славу.

"Мама"? Вейверли встрепетнулась, посмотрев в глаза Николь. Рыжая ведь впервые так назвала Одри. Улыбка сама собой полезла на лицо. Все-таки, они помирились уж точно... Шатенка искреннее порадовалась за Николь. Сама рыжая недоуменно нахмурилась, наблюдая, как губы Вейверли растягиваются в легкую улыбку. Похоже, она сама не заметила, как назвала Одри "мамой".

– Да, он хорошо постарался. – все же говорит Вейверли, пододвигаясь ближе. – Но я все равно злюсь. И вообще, давай обработаем этот синяк, пока я еще не захотела убить и Чемпа.

Николь слабо ухмыльнулась, сверкнув очаровательной ямочкой на щеке и покорно выпрямилась. Вейверли быстро приступила к делу, решив не мучить девушку, она ведь знала, как же Николь не любит все эти дела. Ее прикосновения аккуратны и мягки, пальцы невесомо втирают мазь от синяков в кожу. Даже не чувствуется, хотя, обычно во время таких вот процедур, Николь говорит только то, что стоит зацензурить пронзительным "пи". Хотя, это же все делает Вейверли....

Однако, как бы это не было приятно, Николь уже хочется завыть от этих нежных прикосновений. Тело откликалось на эти прикосновения с небывалым энтузиазмом. Кожа просто пылала, дыхание вообще намеревалось сбиться с привычного ритма, а сердце бьется так сильно, что Николь уже опасается на счет того, что и Вейв чувствует это. Каждое прикосновение словно забило гвозди к крышку гроба терпения Николь, на которое рыжая уже готова была плюнуть и просто взять то, что хочет. Однако, она только чудом могла сдерживаться.

Николь отводит взгляд на стену, чувствуя румянец на щеках. Ох, хорошо, что тусклый свет лампы с тумбочки скрывает это. Девушка незаметно сжала одеяло, прикрывая глаза. Так, возьми себя в руки, не будь похотливым животным. Так, голая старуха, голая старуха... ух, кажется отпускает.

Хот даже не заметила, точнее, на рефлексе кивнула, когда до нее донеслось от Вейверли "Я сейчас руки помою и приду", и сама шатенка ушла в ванную, еще один плюс собственной ванны в комнате. Рыжая судорожно выдыхает, чувствуя еще большую потребность в этих нежных и мягких прикосновений, когда они исчезли. Черт... это похоже на зависимость.

– Ты чего зависла? – Вейверли была немного озадачена, когда заметила, что Николь так и не сдвинулась с места, а продолжила смотреть в стену, как и перед ее уходом. Рыжая, кажется, вздрогнула.

– Прости, просто задумалась. – Николь быстро натягивает кофту, пытаясь не сильно выдавать свою нервозность. Она устраивается у изголовья кровати, и хлопает рядом с собой, приглашая Вейверли.

Сама гостья только прищурилась, но все же закрыла дверь в ванную комнату и подошла к кровати. Она сама немного задержалась, пытаясь унять вспыхнувшее желание. А эта хрипотца в голосе Николь... когда она в последний раз чувствовала, что только от одного упоминания о человеке или звучания его голоса у нее подкашивались колени? Безусловно впервые. И, она надеется, в последний раз. Сейчас шатенка просто не могла бы представить себя с кем-то другим. С кем-то, с кем ее тело будет словно само по себе и также реагировать на прикосновения возлюбленной слишком бурно. Однозначно, такое она испытывает только с Николь.

И сейчас они одни, и никого не предвидится еще несколько часов...Господи, дай сил удержаться. А хотя... Почему она должна сдерживаться? Конечно, она понимала намеки Николь и безумно ценила ее терпение и была благодарна за то, что рыжая дает ей выбор. Почему-то, Вейверли чувствовала, что сейчас– именно этот момент, когда она готова перейти черту таких "пуританских" отношений. Именно сейчас. И это волновало ее.

И шатенка глубоко вдыхает, успокаивая безумный стук сердца, после покорно устраивается рядом с девушкой, чуть приподнявшись над ней. Вглядывается глаза, которые сейчас казались темнее. Словно поддернуты какой-то пеленой...Прикусывает губу, наклоняясь к лицу Николь. Рыжая с готовностью отвечает на поцелуй, шумно выдыхая.

Это, наверное, самое лучшее чувство. Когда ощущает, как тебя целует любимый человек, как нежно ласкает твои губы своими, желает насладиться ими, и сам дарит наслаждение, которое словно запретный плод, такой соблазнительный и желанный.

Рыжая сама приподнимается, нависнув над девушкой. Умело перехватывает инициативу, углубляя это мягкое и нежное прикосновение губ. Хочется сейчас просто закричать от переполняющих ее чувств... крикнуть, что это только ее девушка, и больше ничья...Заявить об этом на весь мир, не страшась и не стыдясь своих чувств.

Мягкие прикосновения к лицу Николь немного отрезвляют, заставляя, наконец, прервать столь желанный поцелуй.

– Малышка... – Николь прислоняется лбом ко лбу Вейверли, борясь с бешеным желанием просто наброситься на нее.

– Я хочу этого. – твердо донеслось от Вейверли хрипловатым голосом. – С тобой. И только с тобой.

Это было словно прорыв плотины. Николь уже без страха целует жестче, словно эти губы– ее спасение от смерти. Казалось, кожа просто горит там, где ее касалась Вейверли. Желание все сильнее и сильнее берет верх над телом и разумом, и противостоять ему уже невозможно. Слишком долго она сдерживала саму себя. Но вместе со страстью в ее прикосновениях чувствовалась нежность, с какой тебя может касаться любимый человек.

Ладонь проворно юркнула под голову Вейверли, запутываясь пальцами в ее волосах и откидывая ей голову назад. Шатенка покорна, кротка, что заставляет немного смягчиться и чуть поумерить свой пыл...Это же ее нежная маленькая девочка... С ней не хочется ломать кровать в безумной жаркой схватке. Хочется медленно подводить к вершине, дарить наслаждение... Заниматься любовью.

Руки задирают футболку, обнажая нежную кожу животика Вейверли. Поцелуи сразу же покрывают мягкую кожу, заставляя Вейверли немного вздрогнуть, а после Николь чувствует, как шатенка зарывается пальчиками в ее волосы, то ли удерживая, то ли желая надавить и заставить спуститься ниже...Николь плавно поднимается поцелуями выше и выше, пока руки уже освободили тело от оков легкой ткани.

– Черт... почему ты медлишь? – почти мучительно донеслось от Вейверли. Она уже не могла сдерживаться, а пока же только прелюдия... Даже страшно представить, что же будет дальше.

– Я хочу любить тебя... Быть с тобой. Медленно...-хриплый голос Николь заставил Вейверли вздрогнуть. Иисус, опять эти соблазнительные "мурлыкающие" нотки в хриплом вибрирующем голосе... В Николь словно проснулся Демон-Искуситель. – Сладко....

Судорожный вдох Вейверли выдал ее напрочь. Она подтянула голову Николь с себе, уже сама впиваясь поцелуем, и стягивая эту ненужную кофту. Это просто с ума сводит. Сводит с ума эта горячая кожа, эти поцелуи, этот голос... да все просто! Николь сводит с ума. Прижимается ближе, не поняв, каким же образом она успела остаться только с трусиках, которые уже стягивали эти ловкие горячие руки.

Тихий стон уверено потонул в гуле грома, который раскатом прошелся по небу...

========== Глава десятая ==========

Оглушительный раскат грома заставил Николь резко пробудиться ото сна. Рыжая тихо и обреченно вздыхает, понимая, что возможно больше заснуть не сможет.

Плечо страшно затекло, но пошевелиться Николь не могла, опасаясь разбудить Вейверли. Прикусывает губу, пытаясь сдержать лезущую на лицо широкую улыбку. Это ведь не сон? Это действительно произошло? Хотя, почему она сомневается? Стала бы Вейверли спать с ней вместе, причем, абсолютно обнаженная, если бы между ними ничего не произошло? Хотелось дать себе по голове за столь глупую мысль.

– Чего это ты так улыбаешься? – кажется, Вейверли даже в темноте могла увидеть ее улыбку.

– А я улыбаюсь? – отзывается совершенно серьезно, но все равно Николь не могла хоть как-то обуздать свои эмоции, что так рьяно рвались наружу. И если раньше Николь боялась таких вот "лавин", то сейчас она вполне спокойно принимала их.

– Да. Уверена, ты улыбаешься. – тихий ласковый голос Вейверли где-то в районе шеи заставил кожу покрыться мурашками, от чего Николь чуть-чуть повела плечами, и Вейверли чуть приподнялась.-Доброе утро.

– Доброе. Четыре утра-самое то для поцелуя. – отозвалась Николь, чуть мурлыкая. – Я тебя разбудила?

– Нет, просто от грома проснулась. – Вейверли сама тянется к девушке, лениво улыбаясь. Когда она была так расслаблена и спокойна? Чувствуя, что она в полной безопасности?

Николь поддается к девушке, одаряя мягким поцелуем. Мягкая нежная ласка, заставляющая тело вспомнить те прикосновения губ и рук, которые разжигали неистовый огонь в телах девушек и отозваться предательской негой и желанием.

Шатенка отстраняется, устраиваясь рядом. Кончиком носа трется о щеку, ощущая затопляющую нежность, которая заставляет губы сами собой расплыться в мягкой блаженной улыбке. Это больше похоже на сон, чем на реальность. Николь молчит, поворачивая голову в бок к Вейверли, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. В голову невольно лезли пошлые мысли, которые Николь отгоняла от себя. Хотя, как их тут отогнать, когда к тебе прижимается любимая, обнаженная, на секундочку, девушка?

Когда Вейверли вздрагивает всем телом от резко прозвучавшего в этой очаровательной тишине раската грома, Николь крепко обнимает девушку, прикрывая глаза.

– Страшно? – Николь не заметила, что в ее словах прослушивался двойной смысл. Страшно от грозы, или от того, что будет дальше? Впрочем, Вейверли правильно поняла Николь.

– С детства боялась грозы, если честно. – тихо бормочет Вейверли, рисуя кончиком пальца только ей известные узоры по коже Николь. – Но раньше мы с Зейном вместе ложились спать, или со мной еще была Вайнона или папа.

– О, а теперь Зейн один там... боится. – Николь улыбнулась. Прикосновения были приятны, от них захотелось замурлыкать куда громче кошки.

– Ага. -Вейверли спустилась ниже, на бок, но остановилась, когда Николь приглушенно ойкнула. – Синяк?

– Эм... да. – Николь неловко улыбнулась. Странно, что он вообще не дал о себе знать во время... их интимного разговора, да.

– Я забыла про него. – немного хмурится Вейверли. – Сильно болит? Черт, а он болел, когда мы.....? – Николь, даже в темноте, могла с уверенностью могла сказать, что щеки Вейверли окрасил милый румянец.

– Нет, все хорошо. – успокоила ее рыжая, попутно заваливая на бок. – А ты...? Все хорошо?

– Эм... а разве может быть иначе? – Эрп приглушенно посмеивается. Действительно, зачем спрашивать, если сама чувствуешь это? Она счастлива! Категорически, невозможно, абсолютно счастлива!

– Вот и хорошо. – удовлетворенно отзывается Николь, под одеялом находя ногу Вейверли и закидывая ее на себя. Все-таки, вот так спокойно полежать она не может, руки сами собой хотят прикоснуться к Вейверли. Начинает кончиками пальцев невесомо водить по нежной и мягкой коже.

Шатенка только лукаво вскинула бровь, улыбаясь. Кажется, она за эти два месяца улыбалась больше, чем за всю свою жизнь. Мягко прикасается губами к скуле Николь, просто не в силах сдержаться. Господи, это вообще нормально, что она так сильно хочет прикасаться к Николь, точнее, буквально не отлипать от нее?

– О чем думаешь? – Николь поворачивает голову в бок, оказываясь лицом к лицу с Вейверли.

– Да так, о разном. – рассеяно отзывается девушка, млея от прикосновений к своей коже. Прислоняется лбом к щеке Николь, расслаблено прикрывая глаза.

Состоя в отношениях с Чемпом, Вейверли никогда не любила обниматься, а уж тем более оставаться у него на ночь, пусть и приходилось. Она просто не могла спокойно сносить это чувство, когда ее обнимают его руки, как он дышит ей в куда-то в шею за ее спиной. Это просто напрягало, заставляло просто сбегать подальше. Хотя, кажется, сам парень ничего не замечал. Притворялся или действительно не замечал, черт его знает. Но факт фактом– такая нетерпимость к прикосновениям вдруг словно водой смыло, стоило в ее жизни появиться Николь.

Мало кто знает, что до Николь Вейверли никогда не пускала в свою комнату посторонних. Что шатенка буквально заставляла себя терпеть прикосновения того, кого она даже в некоторой степени боялась из-за его припадков. Чемп, просто желая стать лучшим, употреблял анаболики, которые делали его каким-то животным.

Сама Вейверли застукала его за приемом анаболических средств абсолютно случайно. Просто нашла банку с таблетками, которую, судя по всему, парень забыл спрятать. Хоть он и пообещал, что перестанет их принимать, но Вейверли мало ему верила. Харди уже однажды обещал ей пить меньше. Сразу же забыл через час.

Собственно, именно по этой причине Вейверли и решила порвать с ним все контакты. После долгих и мучительных раздумий она, проанализировав все то, что же происходило между ней и Чемпом, девушка пришла к выводу, что все катится к чертям, пусть она и поняла это не вовремя.

Если сначала она могла хоть как-то с ним совладать, то почти весь последующий год она все чаще и чаще не могла успокоить его или просто урезонить его амбиции, попадая под шквал матов и ругательств. Он, как говорят, слишком много на себя брал. Чем дальше шли их отношения и его игры, тем хуже и хуже он становился. Под маской романтика и просто нормального парня оказался амбициозный, самоуверенный, наглый, неотесанный грубиян, считающий себя пупом Земли. И это она еще решила не выходить за рамки цензуры.

Чем дальше шли их "отношения", тем меньше становилось доверия и терпения. Вейверли знала, что порвать с ним– самое правильное решение. Но она все-таки забыла, что анаболики все еще действуют на парня. И что он буквально набросится на ее, Вейверли тогда не ожидала. Но все равно она не жалеет.

Не захотела бы расстаться– не получила бы в глаз. Не получила бы в глаз– не сбежала бы. Не сбежала бы– не встретила на стадионе очаровательную рыжеволосую девушку.

Точнее, ее не нашла бы эта самая девушка, которая сейчас так мягко обнимала ее. И сама Вейверли с превеликим удовольствием льнет к ней, прижимается всем телом. И просто растворяется в этом тепле.

– Ммм, не люблю дождь. – пробормотала шатенка, чувствуя, как начинает проваливаться в сон под усыпляющий стук капель за окном.

– Хочешь-поспи. – Николь чуть улыбнулась. Она сама немного засыпала от этого чарующего успокаивающего стука капель и ласкового тепла чужого тела. Вейверли немного приподнялась, мягко поцеловав в щеку, и прилегла обратно, прижавшись к Николь.

– Только после тебя, любовь моя.

– Николь, я... —Одри немного застыла в проходе в комнату от увиденной картины и лукаво улыбнулась. Девушки буквально стискивали друг друга в объятьях, словно не хотели отпускать друг друга, и, судя по всему, обнаженные... – Оу, Кхм. – женщина кашлянула, сдерживаясь и натянув на лицо спокойное выражение.

– Чего? – Николь хмурится, выдернутая из сладкой пелены сна. Приподнимается, хмуро смотря на дверной проем, где и стояла Одри. – Ох, сколько время?

– Почти полдень. – улыбка все равно появилась на ее лице. – Вы вставать собираетесь?

– Да, сейчас. – Николь чудом сдержала смущение и неловкость. Н-да, действительно неловко.

–Оденься и спускайся. Поможешь завтрак сделать. – Одри закатила глаза и тихо удалилась, прикрыв дверь.

Николь покачала головой. М-да, как неловко-то вышло. Кстати, а когда она вернулась домой? А, да какая разница? Рыжая усмехнулась, взглянув себе за спину на спящую Вейверли. Стоит ли разбудить? Или пусть спит, когда завтрак будет готов, тогда и прийти сюда? Ну, хочется сделать приятное, поэтому выбор Николь пал на помощь в готовке и после пробуждение Вейверли.

Девушка быстренько принимает душ и приводит себя в порядок. Выйдя из ванны, тихо одевается и спускается вниз, где Одри уже начинала колдовать над плитой.

– Вы могли бы быть потише вчера, не находите? – голос Одри просто источал смешинки, которые сама женщина пыталась сдерживать. Николь фыркнула, закатив глаза.

– Да иди ты. – Николь принимается за готовку.

– Не злись, доча, я же не со зла. – тихо смеется Одри. – И как? Ей понравилось? Хотя да, вопрос глупый, судя по услышанному...

Хохот сотряс кухню, когда Одри поймала лицом запущенное в нее полотенце и сбежала от второго, которое Николь уже готовилась пустить в ход. Рыжая качает головой. Господи, это точно ее мать? Когда это она стала такой веселушкой-хохотушкой? А хотя... причина может быть всего одна -Андреа, которая сейчас сонно потирала глаза и зевала, проходя на кухню.

– Не смущай ребенка, Одри. – Энди потрепала супругу по щеке.

– Вот-вот, послушай умного человека. – Николь усмехнулась, готовя завтрак. Сама рыжая уже давно обернулась к ним спиной, чтобы скрыть этот предательский румянец, который чувствовался жаром на щеках.

– Давайте, наконец, будем готовить? – Энди принялась нарезать овощи. – Как себя чувствуешь?

– Нормально, хватит уже задавать один и тот же вопрос. – Николь не выдержала, чуть рыкнув. Хотя, это было скорее просто показательное выступление. – Давайте уже все сделаем, я есть хочу.

Энди чуть улыбнулась ее ворчанию. Все принялись заканчивать начатое. Николь с радостью умотала от этих хохотушек, которые не прочь были подколоть ее, и быстренько оказалась на своем этаже. Тихо заходит в комнату, не сдержав улыбки – Вейверли была невыносимо очаровательна , такая домашняя, растрепанная, сонная. Все прямо затопляет просто невыносимой нежностью от одного ее вида. Черт, Николь хотела бы сама себе двинуть в челюсть за такую мягкотелость и "расплывание лужицей", но она просто не хотела.

– Доброе утро еще раз. – Николь опустилась рядом с девушкой, невесомо целуя обнаженное плечико.

– Мммм. – Эрп сонно улыбается, поворачиваясь лицом к девушке. – Доброе. – мягко целует, показывая, как же она рада ее видеть.

– Вставай, дорогая, уже полдень. – честно, Николь хотелось взять свои слова обратно. Идея просто поваляться с Вейверли в постели была соблазнительная, но они вчера не ужинали... Так что, приходится сделать выбор... Но зато потом можно сходить погулять, сейчас погода была прекраснее, чем в пять утра, так что грех сидеть дома.

– Полдень? – Вейверли приподнялась, зевнув. Тело немного вялое и приятно расслабленное после сна не желало подчиняться своей хозяйке.

– Да. Вставай, пойдем позавтракаем. Одри и Энди уже внизу. – Хот усмехнулась. Черт, как можно быть такой милой? – Лучше подготовься, подколов нам не избежать. – шутливо нахмурилась девушка.

Вейверли только закатывает глаза, все-таки вставая с постели, хоть и такого желания у нее абсолютно не было. Девушка буквально спиной чувствовала взгляд Николь на своей спине, от чего сердце ускоряло сердцебиение, а эта сладкая тяжесть внизу живота снова давала о себе знать. Шатенка показательно делает вид, что не замечает его, и, подхватив свою одежду, пошла в ванну, приводить себя в порядок. Однако, в дверном проеме она обернулась назад, все еще чувствуя, как Николь проводит ее взглядом. Таким нехорошим горячим взглядом.

– Не вдохновляйся так, сама же говоришь, что Одри и Энди внизу. – шатенка закатывает глаза, чувствуя, как тело откликается на этот взгляд.

– Не закатывай глаза, малышка, тебе не идет. – Николь подпирает голову рукой, бессовестно разглядывая Вейверли.

– Подождешь? – Вейверли быстро озирается назад.

– Да, конечно. Сегодня выходной, так что спешить некуда. – Николь пожимает плечами, все еще блуждая взглядом по чужому телу.

Вейверли только улыбнулась, исчезнув за дверьми ванной комнаты.

– Воу-воу, куда это вы намылились?! – Вайнона, как всегда, была навеселе. Девушки обернулась назад, смотря на приближающуюся компанию, состоящую из Лео, Дель Рея и старших сестер Эрп. – Вы совсем офигели, женщины, без нас уходить?!

– Мы просто гуляем. – шатенка только улыбнулась ребятам. – Доброе утро.

– Для тебя оно действительно доброе... – как-то хитро протягивает Вайнона.

– Пойдемте с нами в город? Там ребята собираются скромненько отпраздновать первую победу. – Уилла шла под руку с Робертом. Сама она тайком бросала на брюнетку какие-то непонятные взгляды, в которых отчетливо виделись смешинки.

Николь и Вейверли переглянулись. Почему бы и нет? Главное, чтобы не подкалывали их, ведь, бесспорно, девушки заметили отсутствие младшенькой сестры в доме.

========== Глава одиннадцатая ==========

"Please stop, you're scaring me"

I can't help this awful energy

Goddamn right, you should be scared of me

Who is in control?*

Тренировочная площадка уже давно опустела. Только один-единственный человек бесцельно прохаживался по огражденной колючей проволокой территории, ожидая прихода своего информатора.

Вообще, удивительно, сколько всего можно делать, когда ты сидишь за решеткой. Иногда даже больше, чем на свободе. Даже о тех людях, которых ты никогда не видел, ты можешь узнать все. Вплоть до того, какие трусы и когда он одевает. Нужно только найти правильного человека и наладить с ним контакт и все, больше тебе ничего делать не нужно – верная пчелка сама принесет тебе в зубах то, что тебе нужно. Разумеется, за хорошую плату.

Уж что-что, а платить Чемп умел. Только то, что вместе с регбийным мячом его друзья передали ему "подарочек" – многого стоит. Однако, его зависимость играла с ним плохую шутку, терпение уже было на исходе.

– Прости, опоздал немного. – парень и глазом не моргнул, когда за спиной раздался басистый голос его информатора из команды, в которую его забросили.

– Мне все равно. Узнал то, что нужно? – Харди повернулся к высокому, шкафоподобному парню, который немного сжался даже находясь с другой стороны решетки– Харди ведь мог отыграться на нем на поле. Однако, шатен только нервно сжимал кулаки от нетерпения, притоптывая.

– Да. Узнал. – суетливо топчется на месте парень. Харди чуть рыкнул, вцепляясь пальцами в решетку, что отделяла его от такой желанной свободы, от которой, по его мнению, его отгородили ни за что.

– И? – шатен сильнее сжал ледяной металл, от чего тот жалобно скрипнул. Он не мог себя сейчас контролировать. Все внутри бушевало, просто вилось ядовитым пламенем, опасаясь вырваться наружу. Все -таки, третья таблетка была лишняя. – Не тяни, твою мать, кота за яйца!

– Это правда. Твоя бывшая действительно уже давно встречается с этой рыжей. – почти пропищал парень.

Прошел уже почти месяц с того показательного матча, на котором "окружная школы" была разгромлена в пух и прах. Этот человек, именуемый Чемпионом Харди пугал абсолютно всех, даже самого тренера. Эта неконтролируемая ярость, он просто как бешеный пес, которого нужно посадить на цепь. И причина этой ярости была знакома им всем -шрамы от приема стероидов каждый из них сможет узнать, так как они сами сталкиваются с этой проблемой довольно -таки часто.

Шатен остервенело ударяет по решетке, но едва берет себя в руки, вспоминая, что он все-таки не дома, где его отец просто проигнорирует его, так как его психи стали привычным делом. Здесь, на этой зоне, просто выстрелят из пневматического оружия и глазом не моргнут. А завтра у них игра... Он не мог просто из-за какого-то синяка сидеть на скамье под присмотром этого ебанутого охранника.

– И? Это все, что ты мне можешь сказать? – Харди рвано дышит, чувствуя, как контроль медленно ускользает от него, словно песок через пальцы.

– Уже второй месяц встречаются. – брюнет сглотнул, чувствуя себя какой-то добычей хищника под взглядом парня. – И очень даже счастливы...