Текст книги "Heartbeat II: Revival (СИ)"
Автор книги: A-Leman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Лицо Тейта посерело, взгляд остекленел, а на губах появилась ленивая, какая-то фальшивая усмешка. Вайолет удивленно посмотрела на него. А была ли она права, когда думала, что и ему Мэри Юнис вживила воспоминания? Неужели? Сейчас парень выглядел как самый настоящий социопат. Он выглядел опасным.
– И как? Зачем ты тогда здесь? – жестко спросил Тейт. – Адреналина захотелось? Ты провела три месяца рядом с социопатом, не страшно?
– Нет, – дрожащим голосом соврала Вайолет.
Ей было страшно от того, что Тейт может и вправду оказаться убийцей.
– Потому что ты не социопат.
– Ох, Вайолет, только не нужно отрицать очевидное! – взорвался Тейт, хватая Вай за плечи. Она дернулась, но вырываться не стала. Между лицами Тейта и Вайолет были считанные миллиметры.
– Я не отрицаю. Просто выслушай меня, ладно?
***
Вайолет, после своего рассказа, молча отдала Тейту письма. Он же, прежде чем открыть их, неожиданно приник к ее губам своими. Парень целовал ее отчанно и совсем не долго, но что-то, что он хотел передать, поняла Вайолет: Тейт надеялся и хотел передать эту надежду и ей.
– Все будет в порядке, – шепнул он, держа Вай за шею и прикасаясь своим лбом к ее. Девушка неожиданно всхлипнула и порывисто обняла его.
Нет. Все уже не будет в порядке. С каждым днем все хуже.
Мэри будто дала передышку, отправив Вайолет в приют.
Она. Дала. Вайолет. Передышку.
А что это могло значить? Только то, что у Мэри Юнис достаточно преимуществ для того, чтобы так разбрасываться шансами на победу.
– Спой мне, Тейт, – шепнула Вайолет, крепче прижимаясь к Тейту. Ее не было так долго, еще с осени, а такое чувство, будто Вай все это время была в Брайерклиффе. Здесь. Рядом. С Тейтом.
Вайолет чувствовала, что у нее нет никаких шансов перед Мэри Юнис. Ни-ка-ких. Кто она? Девчонка? Реинкарнация другой девчонки? А кто Мэри МакКи?
Она сам дьявол.
Тейт запел, и Вай будто вернулась в то время, когда они вместе сидели в библиотеке, наслаждаясь обществом друг друга, читая бесконечные книги, смеясь и развлекаясь. Подумать только! Смеясь и развлекаясь здесь, в чертовой лечебнице!
Сегодня волшебной ночью мы с тобой пойдем гулять.
Сегодня чудесной ночью мы выйдем из дома опять.
И веселиться будем вдвоем,
Пусть смех наш польется ручьем…
И будем задорно прыгать-играть,
А как устанем, пойдем мы спать,
Чтобы сон досмотреть и поверить…
***
2CELLOS feat. Sky Ferreira – Bang Bang
Вайолет шла по ненавистным коридорам, думая обо всем, что с ней произошло. Воспоминания все еще были мутными, но они были. Столько всего произошло… но где уверенность, что это конец, а не только начало? Где?
Мэри Юнис еще не показывала всю свою мощь и силу, но Вайолет была уверена, что долго ей ждать не придется. У дьявола есть план, есть задача, миссия, с которой он пришел в этот мир. И, видимо, Вай как-то мешает МакКи ее исполнить. Но… снова столько вопросов! Какая миссия? Чем Вайолет мешает дьяволу? И главное: как остановить Мэри Юнис? Должен же быть выход, верно?
Вай с Тейтом подумали над этим. Они решили, что было бы неплохо поговорить с Билли, потому что она, кажется, единственная, кто знает ответы на вопросы.
– Вайолет Хармон? – окликнул кто-то девушку. Вайолет резко обернулась. Сзади нее стоял немолодой мужчина с серыми, почти прозрачными глазами и седой щетиной на квадратной челюсти. Наверняка в молодости он был красив. – Я детектив Хэдденс, могу я с вами поговорить? – спросил он. Вайолет пожала плечами и пригласила его в свою палату.
Зачем бы детективу понадобилось с ней разговаривать? После смерти родителей другой детектив, Такер, кажется, разговаривал с ней пару раз, но ничего более. За смерть родителей осудили Пеппер, которая их убила. Она же ведь их убила? Этот эпизод все еще оставался для Вай тайной. Она явственно помнила, как жестоко расправилась с родными, но совсем недавно она выяснила, что Мэри Юнис может вживлять чужие воспоминания.
– Вы были знакомы с Грейс Уоррен? – спросил детектив Вайолет, внимательно смотря на напрягшуюся девушку.
Грейс? Подруга Вайолет из приюта Прингтон?* При чем здесь Грейс?
Вайолет кивнула.
Грейс помогала Вайолет справиться с воспоминаниями, которых не было, помогала ей почти так же, как Тейт, только чуть-чуть меньше.
Меньше ровно на один космос.
– Она умерла вчера вечером, – сказал детектив Хэдденс и снова посмотрел на Вайолет. Она замерла на месте.
«Она умерла вчера вечером».
– Как? – спросила Вайолет, еле сдерживая слезы. В горле стал знакомый ком. Дышать трудно. Жить трудно.
Тейт, где ты?
– Ей перерезали горло. Я думаю, вам стоит проехать со мной в участок. Мы думаем, что это убийство связано с убийством Бена и Вивьен Хармон.
Смерть нависла над нами Дамокловым мечом.
Что ты теперь сделаешь?
***
Florence and The Machine – Seven Devils
– Зачем ты разбрасываешься людьми? Зачем даешь девчонке шансы? – раздраженно рычал Арден, зло смотря на спокойную Мэри Юнис.
Он не понимал ее тактику. Она разбрасывалась всем, что у нее есть, совсем не ценила то, что заработала за пятьдесят два года.
– Я не разбрасываюсь людьми, Артур, – властно сказала Мэри Юнис, иронично подняв бровь и зло усмехнувшись. – Пеппер была ценным исполнителем, но почти всегда она шла именно к этому.
– К убийству Хармонов? – взорвался Арден. – Зачем? Мы могли убить их гораздо тише. Сердечный приступ, автокатастрофа – все, что угодно! – воскликнул он, всплеснув руками. А затем добавил уже тише: – Тем более, мы и не такое проворачивали. Зачем нам шумиха?
Мэри Юнис долго не отвечала. Она закурила, сжав сигарету в тонких пальцах, и долго-долго смотрела на книгу на столе. Ницше, «Антихрист. Проклятие христианства».
– Нам нужно запугать девчонку. Она стала слишком… смелой, – медленно проворчала Мэри Юнис. – Ее подругу из приюта, Грейс, я убила из тех же соображений. К тому же, нам выгодно сделать так, чтобы у нее никого не было.
Комментарий к Chapter V
* – да, знаю, вы уже могли забыть, но у Вайолет в приюте была подруга Грейс. Чтобы вспомнить, советую перечитать пролог. Там она упоминается.
========== Chapter VI ==========
Саундтрек: OST Death Note – L’s Theme
Police
Мэри Юнис была чертовски зла. Ее совершенно не прельщало отпускать Вайолет из Брайерклиффа. Монашка не хотела, чтобы к Вай вернулись воспоминания – ей это совершенно не выгодно. Но… Откуда ей было знать, что они уже вернулись?
Вайолет снова уезжала из Брайерклиффа, только теперь уже зная, что скоро вернется сюда. И это было печально. Ах, как бы ей хотелось просто сбежать, не оглядываясь, не думая, не возвращаясь. Но нет. Она не может.
Город стал настоящим облегчением.
Серьезно.
Вайолет почувствовала себя свободной – наконец-то стены психбольницы не душили ее, и девушка могла спокойно дышать, не чувствуя запах гари, серы и безнадеги. Детектив Хэдденс выглядел ободренным из-за того, что наконец покинул Брайерклифф, хотя находился там не больше часа. Все-таки это место влияло на всех.
Никогда, кажется, Вайолет не наслаждалась запахом выхлопных газов, отдаленным духом выпечки и ароматом чужих жизней так сильно. Это все казалось каким-то родным, свободным.
Не брайерклиффовским.
Даже душный полицейский участок не испортил хорошего расслабленного настроя Вай.
Навстречу ей и детективу Хэдденсу шли другие полицейские, держащие какого-то под руки. Он выглядел безумным и пьяным, что, впрочем, даже не смутило Вайолет. За время, проведенное в Брайерклиффе, она привыкла к мерзким лицам и – о! – мерзкому смраду пациентов. Один из полицейских, что вел его, остановился и, улыбаясь, похлопал Хэдденса по плечу. Он был темнокожий и веселый, совершенно не похожий на полицейского.
– Эй, Робб! – поприветствовал он детектива. Хэдденс кивнул. – Что с камерами? Их починили?
– Нет пока. – Хадженс покачал головой, выглядя, однако, не очень расстроенным этим фактом.
– Наверняка с Майклом и Уолтером втихаря зажигаете. Я б тоже был не против, чтобы мне на неделю убрали эти надоедливые «следилки»!
Они с Хэдденсом засмеялись и прошли дальше.
Кабинет, в который детектив привел Вайолет, был светлым, маленьким и пыльным, отчего там было еще более душно. Совсем не так, как в Брайерклиффе. Там все было белоснежным и сверкающим, громадным и давящим, идеально чистым.
О, поистине брайерклиффовским.
Помимо детектива Хэдденса и Вай в кабинете было еще двое мужчин, сидящих за компьютером и допивающих свой кофе. Наверняка остывший. Как Марви.
– Итак, Вайолет, – начала детектив, раскладывая какие-то бумажки на столе. Мелькнули пару белых чистых листов, и Вайолет задалась вопросом: не хочет ли полицейский, чтобы она написала чистосердечное признание в убийстве Грейс?
Ну вот; испортилось настроение-таки. А Вай думала, что ничего его уже не испортит, только возвращение в лечебницу. Она на радостях даже забыла причину, по которой ее забрали из Брайерклиффа.
– Что ты знаешь о Грейс Уоррен? – напрямую спросил Хадженс, в отличие от экранных полицейских, любящих заходить издалека.
Вайолет набрала побольше воздуха. Не то, чтобы она много знала о Грейс – нет, хотя она была ее подругой, – просто хотя информации у нее мало, говорить она будет много, как по ее мнению. Все же общение с кем-либо для Вайолет все еще было мукой.
Несомненно, есть исключение. И – ух ты! – Тейт снова в ее голове.
– Грейс попала в приют Прингтон, когда ей было тринадцать – родители умерли, что ли? Ее там не очень любили: она была слишком… свободной. Но, впрочем, особенно ее никто не обижал – боялись. – Вайолет замолчала и нахмурилась. Почему-то она уставилась на усы детектива, считая их очень глупыми: где-то в середине они были неудачно выбриты. – Послушайте! – неожиданно взвилась девушка, заставляя полицейских поднять на нее недовольные взгляды. – Я даже не знаю, кто ее убил! Зачем?! Скажите мне, черт возьми! – Вайолет рычала.
Это же Грейс! Грейс, черт возьми!
Та, которая вытаскивала ничего не помнящую тогда Вайолет из пустого темного кошмара-сознания.
Которая играла с ней в шахматы.
Которая всегда говорила: «Плевать на них всех. Наплюй на все и не мучайся. К чертям память!»
Которая улыбалась такой же безумной улыбкой, как и Тейт…
Детектив Хэдденс нахмурился и потер свои седые усы и щетину. Он строго посмотрел на Вайолет, которая едва ли не рычала.
Все вокруг умирают. Это нормально, но не тогда, когда убивают невиновных.
А, может, и это нормально?
Что тогда ненормально?
– Я думаю, тебе стоит успокоиться, – все так же хмурясь заметил детектив Хэдденс. Вайолет еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Она никогда не любила полицейских.
– Хорошо, я успокоюсь, – мрачно согласилась Вай, копируя выражение лица детектива, – но вы расскажете мне, что случилось с Грейс. Я хочу знать.
Хэдденс посмотрел на Вайолет с еще большей строгостью, и девушка почти удивилась: как такое возможно? Видимо, детектив был удивлен, что она… торгуется?
Мужчина, вздохнув, хотел что-то сказать, но его отвлек телефонный звонок. Взгляд Вай случайно упал на бумаги. Случайно.
– Хэдденс слушает. Да?.. Где? Сейчас, мы с Уолтером подойдем… Хорошо, возьму и Сайта. – Он нахмурился так, что его клочковатые брови сошлись полностью вместе, становясь похожими на седую мочалку. Мужчина отключился и посмотрел на двух других полицейских. – Уолтер, Майкл – вы со мной. Нужны оба. – Хэдденс посмотрел на Вайолет, которая приняла самый невинный вид. И – правда, что ли? – нахмурился. – Это не по правилам, конечно, но… Посидишь здесь одна? Это быстро.
Вайолет кивнула, стараясь выглядеть самой честной и не замышляющей чего-то… авантюрного.
Полицейские вышли.
Вот он, момент.
«– Наверняка с Майклом и Уолтером втихаря зажигаете. Я б тоже был не против, чтобы мне на неделю убрали эти надоедливые “следилки”!» – Вай вспомнила фразу, которую бросил темнокожий полицейских в коридоре.
Она осмотрелась. Камеры, которые хоть и выглядели грозно, на самом деле не были включены – маленькая красная лампочка не горела. Девушка как-то совсем коварно усмехнулась и встала. Времени у нее было немного. На столе, как у думала Вайолет, лежала папка по делу Грейс Уоррен и почему-то ее родителей – Бена и Вивьен Хармон. Вай нахмурилась – точь в точь как Хэдденс! Она открыла папку. На первой странице было досье на умершую Грейс. Год рождения, полное имя, группа крови – все не то.
«… Горло перерезано тупым предметом, предположительно – ножом. Орудие преступления не найдено…»
«… Умерла примерно в 01:30-03:00. Смерть мгновенная из-за повреждения сонной артерии».
Вай вздрогнула и перевернула страницу. Информация о директоре приюта. М-да, Хоффман – мрачный тип. Затем информация о ее родителях, которую Вайолет не стала читать просто из опасения снова получить истерику, досье на Пеппер… которое Хармон чуть не порвала, но вовремя опомнилась. Затем шли листочки с содержанием поинтереснее. Досье на Вайолет Хармон, например. Хотя, и там тоже ничего подозрительного или того, чего сама девушка не знала. Следующая страница заставила ее замереть.
«Мэри Юнис МакКи
Дата рождения: 06.09.1988»
Вайолет мрачно хмыкнула. Ага, как же.
«Управляющая психиатрической лечебницы “Брайерклифф”. Стала управляющей после смерти родителей. В базах о ней ничего нет».
Конечно, о ней ничего нет в базах – она уже давно должна была умереть! А то, что было, монашка наверняка уничтожила еще в шестьдесят третьем. Вайолет раздраженно фыркнула, листая дальше. «Время не резиновое», – напоминала она себе.
Сердце ухнуло куда-то вниз и вдруг с новой силой забилось о грудную клетку.
«Тейт Лэнгдон».
Вот он, шанс!
Вайолет резко вырвала страницу, не заботясь о том, что Хадженс это наверняка заметит. Плевать. Уже на все плевать.
П Л Е В А Т Ь.
Вайолет быстро положила папку на место, стараясь сделать вид, что ничего не трогала. Конечно, ничего.
Комментарий к Chapter VI
Я здесь; я все еще жива.
А вы?
========== Chapter VII ==========
И не к тому, кто противен нам, бываем мы больше всего несправедливы, а к тому, до кого нам нет никакого дела.
(Фридрих Ницше, «Так говорил Заратустра»)
– Итак, что же произошло? – спросила Вайолет, пытаясь скрыть свое возбуждение, когда вошел детектив Хэдденс.
– Неизвестный перерезал горло Грейс Уоррен тупым предметом, предположительно ножом. – Хэдденс посмотрел на Вайолет тяжелым взглядом. Он жалел ее. – Смерть была мгновенной – была задета сонная артерия.
Вайолет напряженно кивнула и потупила взгляд. Грейс стала ей сестрой за все время, проведенное в приюте. Хармон по ночам часто мечтала о том, что когда им с Грейс исполнится восемнадцать, они сбегут из Прингтона, вырвутся куда-нибудь в Калифорнию и будут жить ярко и свободно. Но Грейс уже никуда не вырвется, и Вай не была уверена, что она сможет.
– Мисс Хармон? – окликнул девушку детектив, мрачно крякнув и снова нахмурив свои брови-мочалки. – Так вы расскажете, что знаете о мисс Уоррен?
– Да, детектив.
***
Старик Хэдденс задавал еще много однотипных вопросов вроде: «Что вы делали тогда-то?» и «Что вас связывало с жертвой?» Вайолет терпеливо отвечала на все, и только лист с досье на Тейта Лэндона помогал ей не сорваться на хмурого детектива. Вай практически чувствовала, как злосчастная бумажка прожигает дырку во внутреннем кармане её куртки.
Наконец, со скрипящим ворчанием, полицейский открыл дверь, впуская в душный кабинет более свежего воздуха и пропуская Вай вперёд перед собой. Девушка не успела ничего сделать, как чьи-то холодные руки крепко прижали её к себе. Повеяло Chanel, и Хармон узнала свою опекуншу, Лану Уинтерс.
– Кто вам вообще позволил забирать девочку на допрос без моего разрешения?! – Вай услышала, как Лана прогудела эти слова, и вздохнула. В прошлую их встречу девушка говорила не очень приятные вещи Уинтерс и была намерена извиниться за них.
Хэдденс ответил что-то про мисс МакКи, но Вай не слушала. Внезапная, такая простая и очевидная мысль повергла её в шок: Лана заботилась о ней. Раньше девушка совсем не понимала, что это значит; правда. Она беспокоилась о Тейте, старалась помочь всем, чем только могла помочь ему маленькая сломленная девушка. Журналистка делала то же самое. Не это ли забота?
Тем временем Уинтерс, бросив громкое «Пойдем, Вайолет», обняла девушку и повела к выходу. Как ни странно, но возле красного автомобиля Ланы стоял Ларри. Вайолет не смогла не улыбнуться. В конце концов, он был одним из неплохих воспоминаний о Брайерклиффе.
– Мисс Хармон, – Ларри улыбнулся, отчего морщин на его вытянутом британском лице стало ещё больше.
– Марви, – усмехнулась Вай и почувствовала, как что-то лёгкое образуется внутри неё. Этот была одна из тех радостей, которые ей пришлось забыть.
Радость встречи.
***
Лана не хотела отпускать Вайолет в Брайерклифф, и девушка чувствовала это. Однако Хармон не могла себе позволить сбежать, ведь она обещала помочь жертвам Брайерклиффа. Обещала Мойре, Тейту, себе… Поэтому она настояла на своем возвращении в лечебницу. Но прежде чем вернуться обратно, она попросила Лану завезти ее по одному адресу. По одному очень важному адресу. И вот Вайолет поднималась по лестнице к заветной квартире 186A. Колени немного подрагивали, но в целом снаружи девушка казалась спокойной. Дверь открыла женщина в возрасте, одетая в темно-красный шелковый халат. Ее блондинистые волосы были заплетены в высокую прическу. Когда-то прекрасное лицо было испещрено глубокими морщинами и обезображено презрением ко всему. Вайолет вздохнула и прямо посмотрела в мутные ореховые глаза.
– Здравствуйте, вы Констанс Лэнгдон?
Женщина несколько раз мазнула взглядом по Вай и, наверное, еле сдержалась от того, чтобы скривить стянутые временем губы. Она медленно кивнула и вопросительно уставилась на девушку на пороге. Тогда Хармон поняла, что эта беседа – театр одного актера.
– Вы мать Тейта Лэнгдона? – спросила Вайолет, сглотнув. Она понимала, что, скорее всего, Констанс даже не захочет говорить с Вай об этом, однако нужно было попытаться. Когда девушка увидела в досье на Тейта адрес его матери, она почти визгнула от удачи, ведь Лэнгдон могла прояснить то, что случилось с Тейтом.
– Откуда ты знаешь его? – Констанс еще более угрюмо посмотрела на Вай, будто обвиняя ее в чем-то.
– Послушайте, миссис Лэнгдон, вы должны мне помочь! – взмолилась девушка. Она чувствовала, что если мать Тейта продолжить вести себя так, Вай придется стать чуточку наглее.
– Я ничего тебе не должна! Убирайся! – возмутилась Констанс, враждебно смотря на Вайолет. Она попыталась закрыть дверь, но Вайолет подставила ногу.
– Послушайте меня, пожалуйста, – попросила Вайолет, с силой удерживая дверь – Констанс все еще пыталась ее закрыть. – Тейту нужна помощь, он…
– Меня не интересует, что нужно этому мальчишке! – «взорвалась» Лэнгдон. – Он испортил мне жизнь! Убил моего мужа! Теперь на мне пожизненно будет клеймо матери убийцы. Мне он не нужен, он просто балласт! – Констанс визгнула последнюю фразу, сдерживая слезы.
«Чертова эгоистка», – злобно подумала Вайолет, однако вслух этого не сказала, хотя желание и было велико.
– Вы все равно его мать, – тихо сказала Хармон и незаметно просунула белый клочок бумажки в карман Констанс. – Независимо от того, что сделал Тейт, вы должны оставаться на его стороне.
Вайолет отпустила дверь и, бросив укоризненный взгляд на злую Констанс, ушла.
========== Chapter VIII ==========
Мэри Юнис выглядела удивленной. Ее черные глаза, обычно не выражающие ничего, кроме гнева и холодного презрения ко всему, были почти любопытны. Минуту назад она встретила Вайолет, которая только недавно вернулась в Брайерклифф после поездки в город. Лана была жутко недовольной, когда везла ее сюда, но ничего не могла поделать – это было решением Вайолет. «Удивлена потому, что я вернулась», – мстительно подумала Вай, смело глядя в глаза монашки. Сестра МакКи склонила голову вбок и испытующе уставилась на пациентку.
– Что-то не так, сестра Мэри? – язвительно поинтересовалась Вай, понимая, что буквально играет с огнем. С дьяволом шутки плохи. Мэри Юнис покачала головой и усмехнулась. Она была выше девушки где-то на полторы головы, что делало ее еще более устрашающей. «Однако, Мэри похудела, – мысленно заметила Вайолет, – да и выглядеть стала хуже. С чего бы? Заболела? А дьявол вообще бывает болен? Бессмыслица какая».
– Все неплохо. Ты еще глупее, чем я думала, – ответила Мэри, осклабившись. Вайолет не смогла не вздрогнуть. Дьявол с широкой улыбкой… Казалось, что черные глаза Мэри Юнис стали еще темнее. Хармон нахмурилась, но ничего не сказала. – Иди в свою палату, Вайолет.
Мэри Юнис сказала это, и Вайолет послушалась, потому что власть была у монашки в крови.
И эта кровь была кровью дьявола.
***
Билли Дин Ховард всегда была странной, как будто бы не принадлежащей этому миру. Потому, наверное, она и чувствовала другие так остро. Позже она научилась попадать в них, точнее, они научили ее этому. Их было много и они говорили, всегда. Рассказывали о себе, о том, что видели, о том, что будут видеть. Они были призраками, и кто знал, что мертвецы такие болтливые? Они всегда хотели говорить с Билли, но Билли не хотела; она мечтала быть обычной, такой же, как те девушки из ее класса, которые интересовались фильмами, музыкой и парнями. Малышку Ховард это не интересовало, потому что она знала куда больше, ее сознание всегда было открыто, даже когда она спала. Девушка все время получала информацию от умерших, в основном ту, которая была ей не нужна. Став женщиной, Билли Дин научилась фильтровать те знания, что получала. Их стало слишком много; они могли бы просто погубить ее.
Призраки в основном были назойливыми, но не плохими. Однако встречались и жестокие, которых Билли старалась избегать. Но когда родственники упекли женщину в Брайерклифф за ее «странности», она больше не смогла уходить от них, потому что это место так и кишело ими. Все они, злые призраки, были отъявленными мерзавцами, психами и преступниками, которые были слишком плохи даже для тюрьмы. Некоторые были жертвами экспериментов тех жестоких ученых, которые обитали в Брайерклиффе раньше, но их подавлял мрак умерших пациентов.
Темные призраки, как их называла Билли, устроили игру, в которой ей пришлось принимать прямое участие. О, чем только не развлекали себя Темные после смерти, но самым большим и важным их развлечением стала именно игра. Призраки приоткрывали Билли завесу грядущего, но не позволяли рассказывать все, а только то, что они считали нужным. «Мы должны сохранять интригу, – говорили они со зловещей ухмылкой. – Ты же не хочешь испортить нашу игру, так ведь, Билли?»
А Билли хотела, но слишком боялась. Она мало себе представляла, чего именно, но боялась. Призраки заставляли ее постоянно чувствовать страх. За себя, за Вайолет…
Особенно за Вайолет. Она была главным игроком, центральной фигурой, и только от нее зависело то, будет ли она жертвой или палачом. Билли не хотела, чтобы Вайолет не была ни тем, ни другим.
… Темные показали ей это специально, наверное, чтобы довести ее. Роль Билли была уже исчерпана в игре, и призраки хотели от нее избавиться.
Мысли о самоубийстве снова посетили её после этого видения, хотя Билли и понимала, что нельзя. Ей нельзя, потому что она ещё нужна Вайолет и этому миру.
Огонь был везде; люди вокруг кричали. Их плоть плавилась и пузырилась. Смрад поднимался ядовитым облаком над грешной землёй.
На улице, задыхаясь от дыма, плакали Вайолет и Хейден. Первая громко кого-то проклинала и кричала, что она облажалась. Люди горели, а она ничего не смогла сделать.
Спасение было горьким.
Билли забилась в угол, громко крича, почти чувствуя, как рвутся голосовые связки. Она раздирала кожу на груди, будто пытаясь что-то выпустить из себя, вырвать. Но не получалось.
– Почему спасение такое горькое? Почему нельзя иначе? Пожалуйста, у вашей игры может быть другой конец! – кричала Билли Дин в тишину.
– Не может. Этот – самый лучший, – гулко отвечали они, вызывая привычную головную боль. Но она – ничто.
Кто-то вбежал в палату Билли, тихо паникуя и задыхаясь от страха.
– … что же ты делаешь?!
– Вайолет… – шепнула Билли, разлепляя тяжёлые веки. Бледное, будто обескровленное лицо девушки предстало перед мутным солёным взглядом Билли Дин Ховард. – Мы заранее проиграли. В самом начале мы уже вступили в игру с поражением за спиной и впереди. Что бы мы не делали, несчастный конец найдёт нас всех, Вайолет, – сказав это, Билли тихо заплакала.
Хармон ничего не ответила, а только прижала голову женщины к своей груди, невесомо поглаживая спутанные жесткие светлые волосы и еле ощутимо касаясь. Билли Дин слушала учащенное сердцебиение Вайолет и понимала, что конец будет совсем скоро.
***
– Мы должны это сделать, Ларри, – шепнула Лана, нервно кусая губы и сжимая в руках телефон.
– Но что мы им скажем?
Лана мрачно уставилась на Ларри.
– То, что должны, – решительно сказала женщина, набирая номер. – Здравствуйте, это отдел по управлению инфраструктурой? Я думаю, вы заинтересуетесь психиатрической лечебницей Брайерклифф, что к югу от тридцатого шоссе.
Комментарий к Chapter VIII
Как бы невзначай: http://vk.com/alemanfanfiction
========== Chapter IX ==========
Каблуки изящных красных лодочек своим цоканьем оповещали второй этаж Брайерклиффа о посетительнице. Она вышагивала какой-то мотив – цок-цок, цок-цок-цок, цок, – свободно держала в руке сигарету и размеренно думала. Пускай Брайерклифф и пугал её, но она не позволяла ему затуманивать свой разум. В конце концов, талантливой журналистке Лане Уинтерс он нужен как никому. Только что она вышла от Вайолет, которая пристально изучало дело Тейта. Пока она в Брайерклиффе, Лана решила зайти к ещё одной своей недавней подруге.
Палата Билли Дин Ховард находилась в противоположном крыле, так что пока Лана шла, у неё было время подумать. Женщина реально понимала, что ещё чуть-чуть – и будет конец. Это казалось таким странным, потому что он всегда был слишком далёк от них. Забавно, что на то, чтобы дойти до конца, потребовалось пятьдесят два года.
Билли сидела на своей жесткой скрипучей койке. В палате была чистота; все выглядело так, будто пациентка только заселилась. Лана осмотрелась и, вздрогнув, вспомнила, что и она так когда-то жила.
Было жутко смотреть на Билли Дин и видеть себя, только сломленную и полубезумную. Вроде бы, вот же она сама сидит перед Ланой такая спокойная, с её же чёрными глазами, вытянутым лицом, выражающим всегда крайнюю осторожность, как у гончей; но ведь и не она это, а кто-то другой, похитивший её внешность. Лана боролась с собой, но слишком часто чувствовала внутри себя какую-то ревность.
– Здравствуй, Лана.
… И даже голос у неё сухой, в то время как у Ланы он мягкий, ладный, даже томный.
Билли Дин подняла на Уинтерс взгляд, в котором, казалось, сосредоточилась вся усталость этого безумного мира.
– Как ты себя чувствуешь, Билли? – Лана, прежде чем сесть на койку, бросила на неё подозрительный взгляд – мало ли, что может водиться в брайерклиффовском матрасе! – и разгладила простыню. Она участливо уставилась на Билли, делая самый сочувствующий вид: голова чуть наклонена вправо, уголки глаз опущены, рта – тоже. Сама искренность, в то время как внутри – только раздражение. Билли ее раздражала. Такая похожая и… слишком правильная какая-то. Сплошное раздражение.
Билли моргнула и сцепила вместе руки.
– Да, хорошо, хорошо… Я… я видела кое-что, Лана, – сказала она и прикрыла глаза, тяжело вздыхая. – Я чувствую, что хорошего конца не будет.
Лана вздохнула и, сжав губы, медленно кивнула. Он и не надеялась на хороший конец, ведь это глупо, когда играешь с дьяволом. Но теперь, когда эту мысль подтвердила чувствительная к призраками Билли, появилась холодная решительность. О своём даре Билли Дин рассказала Лане в их вторую встречу, когда Уинтерс, ведомая любопытством, постучала к ней в палату.
– Ладно, – Лана снова кивнула и поправила идеальную – такую чертовски идеальную по сравнению с Билли! – причёску. – Тогда что нам делать, чтобы получить лучший из худших конец?
Билли вздохнула побольше воздуха и подняла голову, уставившись в потолок.
– Нам нужно взорвать Брайерклифф.
***
В том, что задумала Билли, должны были учавствовать несколько человек, которые все время играли хоть и незаметные, но жутко важные роли. Лана даже подивилась такой расчетливости своего двойника. План, который предложила Ховард, и вправду был хорош.
И жесток.
Да, пожалуй, слишком жесток, но…
… но ведь это все для общего блага, верно?
Когда они все – Билли, Лана, Мойра, Шон и Нора – сидели в палате Билли, каждый пытался усовершенствовать имеющиеся наброски, рассмотреть все перспективы. Избежать жертв не получалось. В любом случае многие умирали, и Лану пугало то, с каким безразличием, с какой холодностью об этом говорила Билли Дин; так, будто смерть несчатстных пациентов ни капли не значила.
– Неужели этого нельзя никак избежать? – спросила женщина, нервно закуривая сигарету. Голос её был спокойным, но руки дрожали из-за представления ближайшего будущего, великой жестокости, что ожидала из впереди. Лана уже чувствовала вину, что нависнет над ней дамокловым мечом. Но вот в чем вопрос: порвется ли конский волос её отстраненности или адекватность и рассудительность одержат победу у человечности?*
Билли Дин покачала головой. Лана окинула всех присутствующих беспомощным взглядом и тут же отругала себя за это. Она по-прежнему никому из них не доверяла, Билли в особенности, потому что человек, так сильно похожий на неё, просто не может быть хорошим.
Теперь Лана понимала, почему Билли запретила звать Вайолет. Теоретически, она была просто оружием в руках пациентов, уставших терпеть гнёт дьявола.
– Мы должны вывести ее! – сказала Лана, нервно взмахнувв рукой с сигаретой.
– Верно, девочка итак натерпелась из-за нас. И вот наша благодарность: мы убьем её?! Так нельзя… – Нора покачала головой и сжала пальцы. Лану до сих пор пугала вся эта схожесть двойников: Ларри и Альфредо, Нора и Мэри, Вайолет и Зои, Тейт и Кайл, Билли и она сама. Смотреть на одно лицо и видеть другое было… дико.
И Лана соглашалась Норой, кстати. Уинтерс только недавно узнала о полной картине происходящего в Брайерклиффе, и это было… Ужасно, мерзко – называйте, как хотите, но жуткая жестокость и расчетливость всего поражала. Тот самый великий план был составлен ещё черт знает когда, но именно с приходом Вайолет все начало набирать обороты и близиться к своему завершению.
Из-за всей этой жести Лана не могла мыслить расчетливо. Единственное, что было в голове: Ты должна спасти от этого Вайолет; любой ценой.
– Я не позволю ей умереть, – твёрдо сказала Уинтерс, сжимая губы и наконец контролируя свою дрожь. Билли неопределённо дернула плечом и вздохнула.
