Текст книги "Дух ветра (СИ)"

Автор книги: _CAZADOR_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Дух ветра ==========

Затворившись. Свив гнездо из цветных обрывков, из лоскутков и соломы, из перьев, оброненных перелетными птицами… Свернувшись клубком, спрятав голову в теплый сумрак, под пропахшее пылью крыло… Забыв слова, что когда-то его волновали, забыв образы некогда близкие… Тихо и неприметно, в покинутом совьем дупле… Спит Дух Ветра. Без снов.

========== Тени дней ==========

Дни, похожие на вмерзших в лед чертей… Просто сидеть и вглядываться в мутные тени в зеленоватом сумраке. Когда-нибудь и это станет неактуальным. Тени сольются в одно.

========== Белое время ==========

Белое, теплое, мягкое. Влажным дымом пропитанное. Ползет – стелется, через края, молоком, легкой поступью. Шепотком, тихим инеем оседает… Время в волосы.

========== Тайное ==========

Знаком на правой ладони. Ощущением от поцелуя. Теплым дыханьем в висок. Помнить. Что, где-то проснулось ожидание новой весны…

========== Руки ==========

Когда-то они помогли мне увидеть этот свет. И когда-нибудь они навсегда закроют мне глаза. Все важнейшие моменты моей жизни связаны с чьими-то руками. Они гладили и били, они поддерживали и толкали, они давали мне последний шанс и последнее же забирали. Руки делали меня несчастным и счастливейшим на земле. Если ты спросишь меня, что мне нравится в людях, я отвечу: глаза и руки. В глазах отражается душа человека, но руки являют его дух. Гениальный Леонардо сказал: Где дух не водит рукой художника, там нет искусства. Весь восторг моей жизни – это произведение чьей-то одухотворенной руки.

========== Проливная ==========

Проливная ночь, черным дождем в душу. На шкафу банка спирта. Три литра в обхвате. Сколько глотков я осилю, прежде чем утону в наводнении тьмы? Во мне ни дна, ни покрышки. Льется в меня деготь ночи. И выливается моими слезами. Дыра с кулак в груди. Не помню – там было сердце, или осиновый кол? Дверь открыта и хлопает ветром. Кто-то ушел? Из души? Или душа ушла…

========== Сансара ==========

Моя унылая сансара Все степь, да степь под диким небом…

========== Ночные ==========

Погашены огни. День прошел. И пламя адское как костерок на опушке. Спи, мой огромный и сильный, спи, мой маленький и нежный щенок демиурга. Спи, и сопи сладко своим розовым носом, выдыхай свои сонные сказки. Завтра нам с тобой снова выкрикивать свое одиночество в смог и копоть своих шестнадцатиричных адов. Завтра опять нам брести среди толп безголовых, безглазых, оскопленных чудовищ. Завтра опять учиться вслепую находить дорогу среди потрохов и слизи, что тянется за мертвым стадом. Но это будет завтра. А сейчас спи, мой отец и сын, и дух святой, что по ошибке родился не под той звездой. А я люблю полынь. Особенно в абсенте. Люблю. Поэтому, спи подкидыш, найденный Цербером у Адских Врат. Уж и Змей спит, и Дракон спит, да и Цербер посапывает, положив головы на лапы. Только мы с тобой все никак не угомонимся. Ну ладно, вот тебе поцелуй на ночь. Демоны тоже умеют быть нежными. Спи, а я буду твоим оберегом. Среди милосердной тьмы.

========== Сладких снов ==========

Кап-кап, с мокрых лап Бай-бай, засыпай. А как поди у нас дома все. А и как поди у нас тепло-теплешенько, ни сквознячка, ни сырости. А на улице то на нашей гроза-грозешенька, молнии – змейки по небу. Но ты не бойся, миленький, тут одеялко пухово, и свечка горит-теплится. Дождик по крыше шуршит-гремит, травку поливает, листочки умывает. Завтра как новое все. Будет ведрышко. Будет солнышко, словно яблочко. Инда ставеньки закрыть? Нет, ну поволокою окошко затянем. Спи, маленький. Спи мой хорошенький. Под такой то дождик сны самые волшебные, легкие да цветные, потому что сны, они тепло любят, тепло и чтобы постелька мяконька. Вот все хорошие сны к нам то и сбежались. Сбежались-пригрелись, под лавочками расселись, муркотят словно котеньки. Спи, мой хорошенький. А и я подле тебя. Не бойся ничего. Я тут с тобой. Спи.

========== Бродячая смерть ==========

Сегодня всю ночь воет собака. Плачет одиночеством. Это Анубис заблудился. Выйти? Положить руку меж острыми ушами. Погладить длинную горячую морду. Он поставит лапы на грудь, будет вилять хвостом и повизгивать. Пожирая мою душу.

========== То, что подобно Солнцу ==========

То, что подобно Солнцу Что светит Через пространства То, что свернулось внутри, Меня согревая. Словно горячая змейка! То, что сейчас я ощущаю В сердце моем, Которое бьется, Будто наполнено медом, Точно пчела В солнечный день на лугу То, за что я готов Прожить Еще тысячи зимних ночей… И вернуться обратно, на каменном носороге! То, что подобно… Моей любви… Амен ет Амен…

========== Винилы ==========

Знаешь, мон шер, винилы все еще в моде…

Говорят, у них непередаваемый звук, истинный звук музыки. Для ценителей. Знаешь, мон ами, я слушал их в детстве. На них были сказки и песни, и они так блестели на солнце тонкими своими дорожками, в которых прятался звук.

Знаешь, мон амур… Я с тех пор полюбил их. Только я не музыкант, мон амур, я всего лишь диджей, удачно смешавший чужие звуки во что-то свое. Вся моя жизнь – игра на чужих винилах. Такая же черная и блестящая. Она кажется новой, но в ней каждый узнает неуловимо знакомые нотки. На секунду, на грани слуха, на задворках памяти, сверкнет, зацепит и снова пропадет. Именно это задевает, заставляет прислушаться. Но это всего лишь пластинка. Крутящаяся снова и снова…

А еще, мон петит… Если их бросить, они бьются как тонкий фарфор… Будь осторожен со мной.

========== Летняя ==========

Волнуясь листвой, словно шуршащим платьем, приходит порывистая темноволосая красотка… Приходит, упруго толкая створки дверей и обнимает, обдавая меня ароматом свежей зелени с нотами пиона и чайной розы. – Здравствуй, любовь моя! – шепчу я ей, утыкаясь в прохладный атлас шеи. Она тихо смеется и откидывает голову, волосы льются черным водопадом и глаза мерцают дикими звездами. Она проводит по лицу тонкими пальцами, словно изучая меня. – Здравствуй, бродяга, – шепот сыплется струйкой песка, едва слышный, точно сквознячок в чуть приоткрытое окно. – Я соскучился, – говорю я, глядя в обратную сторону неба в ее глазах. – Я была с тобой только вчера! – улыбается она, обнимая меня за плечи, легко и в то же время властно, увлекая на шелк простыней. – Вчера ты была не такая, – отвечаю я, закрывая глаза в объятиях моей Ночи….

========== Силуэт ==========

Мой силуэт становится для тебя провалом в ночь. Абсолютная темнота, где мельтешат мириады звезд. Ты боишься меня, как будто я стал змеем с огненной чешуей. Как будто, по дороге домой, ты встретил прекрасного призрака, танцующего на самой высокой ветке мертвого дерева. Я вызываю у тебя опасливую, недоверчивую улыбку. Ты не веришь даже не мне, ты не уверен в себе. Я понимаю твои чувства. Я и сам иногда не верю в свое существование. Мой удел ждать и танцевать меняющимися язычками пламени. И становиться то угольно-черным, то невыносимо-ярким, как звездный огонь. Опасайся меня, но знай… Наутро… Мертвое дерево расцветет.

========== Королева цыган ==========

Ты ушла и забрала с собой мои сны. Когда я проснулся, сначала я удивился, что нет их. Этого болтающего, мельтешащего, лоскутного, трепещущего на ветру, глупого и яркого племени. Потом только понял, что самое главное – это нет тебя. Ты – королева цыган. Ты – королева снов. Ты всего лишь легко кивнула им, и весь этот табор снялся тихонько и безмолвно, лишь только блестя глазами и тоненько звеня бесчисленными монистами, ушел с тобой. Теперь я в тишине и одиночестве. Но я этого не хочу. Я последую за тобой. Запах пыльной травы, чуть примятой твоими следами, выдаст тебя. Я знаю куда ты ушла. Туда, куда уходит спать Солнце. Теперь, я глотну ветер и побегу. Ровно стелясь над седым ковылем, волчьей рысью, отмеряя версты биением сердца. И на краю земли я настигну тебя. Когда Солнце сорвется с небес и канет в ночь. Беззвучным всплеском темно-синего неба. Твои глаза отражают звезды, пламя костров и мой силуэт. Доброй ночи, королева цыган! Я пришел за тобой.

========== Артефакт ==========

А кто сказал что будет легко? Есть находки, а есть артефакты. Владеющие артефактом должны учиться. Это тяжко, но если ты протянул руку к Великому Сокровищу, ты должен суметь его удержать. Достойным стать. А они обладают собственной волей. И собственным мнением. И они выбирают. Влияют. Тебе тяжело нести твой Великий Артефакт? Да? Так брось. Нет? Уже не можешь. Ты заворожен его силой. Она уже в твоей крови. Ты избран быть. Он избран быть. И вам обоим придется учиться. Притираться. Приноравливаться. Сейчас вот я сижу опустив плечи. И крылья мои дрожат от усталости. В голове звон. А прямо передо мной мой Артефакт. И он светится еле заметно. Тоже замаялся. Сейчас я отдышусь и снова возьму тебя в руки. Стряхну с тебя пыль и налипшую землю. И положу за пазуху. Полежи пока там. Поспи. А я шагну со скалы и пусть ветер подхватит меня. Полетим домой. Завтра нам снова учиться быть вместе.

========== Кровь винограда ==========

Здравствуй, кровь винограда! Терпко-колючее, обжигающее Я-ягоды. В тебе солнце и горячее дыхание камня с соленым запахом моря, что трепещет бирюзовыми мотыльками у подножия диких скал. Здравствуй, исход лета! Воспоминание о жарких объятьях. Краткий сон в сиреневых сумерках. Время, когда звезды глядят в открытое окно. Время последней любви. Здравствуй вздох ветра, мягкий, как крыло ночной птицы. Прощальный крик в расщелинах, на секунду обсыпающий мурашками разгоряченную кожу. И улетающий прочь мимолетной улыбкой. Густая медвяная кровь из извилистых вен лозы. Здравствуй и прощай, мое дикое счастье.

========== Предзимье ==========

И невозможно видеть и замечать целую осень, спеша от маршрутки в трамвай и от трамвая к проходной. Я вижу кусками, впрочем, следует радоваться, что я вообще ее вижу. В листьях вихрящихся по дороге словно в романтическом аниме, в модных в этом сезоне сапогах, похожих на сапоги с вывесок башмачников, безапелляционные такие сапоги – не убавить от них ни прибавить. Я вижу ее в совершенно особом цвете небес – ярком, чистом кобальте, прозрачной и радостной акварелью, возносящемся вверх, вздохом ветра приподнимающимся и словно звенящем как тонкий хрусталь. Я чувствую ее мурашками по хребту, в холодных пальцах и паре изо рта, в ледяном почти, ломящем зубы винограде, в сырости поутру и в отдалившемся, охладевшем солнце, светящем, словно одалживая… Мне глухо и тревожно, словно перед дверью. Словно на выбор – открыть и шагнуть вперед или наоборот быстро защелкнуть на три оборота. И надо сделать, а я стою и держу за бронзовое кольцо… Оно холодное, тяжелое и гладкое.

========== Маскировка включена! ==========

Я герой шутера. Меня каждую секунду могут пристрелить. Даблшот – я труп. Без возврата, без имени. Бездыханным трупом. И я никогда не встану и не подберу снова оружие и заряды. Я все время на лезвии. Я все время играю на вылет. Мортал комбат в моей жизни. Я все время хожу под Богом. Кирпич, оступился, грузовик, наркоман-маршрутчик, грабитель, рак, отравление алкоголем, гепатит, наркоман, заразный больной… Маскировка включена. Я дитя Бога. Все по воле Его. Я счастлив. Маскировка включена. Смерть не видит меня. Маскировка включена. Счастье – моя маскировка. “Максимальная защита!”

========== Корова Ожидание ==========

Ожидание – это корова с печальными темно-лиловыми глазами. Корова по имени Ожидание медленно жует Траву Времени в тихом и темном хлеву. Где только пылинки пляшут в луче света, да мыши шуршат в сене. Бездумно глядя на искорки света, корова Ожидание жует Время. Жует…жует…жует… И вот вроде пережевала и проглотила. Взгляд на часы – ах, прошло то всего пять минут! Вздохнула, отрыгнула и снова жует… Время при ожидании превращается в безвкусную травяную жвачку… Я скучаю по тебе…

========== Молниеносный ==========

А он сказал: – Вот как… оговорка по Фрейду? И вдруг сверкнул глазами так, что я едва устоял на ногах. Будто на тебя прыгнул лев, будто ястреб кинулся на тебя с небес, точно тебя поразили стрелой! Таковы его глаза, когда в них отражается небесный свет и… ревность. И я засмеялся. Ибо это моя единственная реакция на ту гамму чувств, что я испытал. Изумление, страх, возбуждение, смятение, кайф! И я потерял свои слова, словно две корзинки грибов, что потерял глупый случайный грибник, когда ему в грудь ударила падающая звезда. Во мне были только изумление и восхищение. Я люблю неожиданное, я люблю, когда он – такой, я люблю его! Даже когда он так глупо ревнует!

========== Нежить ==========

Нет, это не так… И я вырываюсь из теплого плена, освобождаюсь из мягких уз… Нет, это не так! Это не так, ты не обладаешь мной. И если ты не оценил моего яростного я, если ты не стал достаточным, если ты не согласился разделить это безумие… То я ухожу. В дикое, сумасшедшее пространство, которое несет мне смерть. А что мне без тебя, что мне в отсутствии якорей? Только Летучим Голландцем носиться по диким волнам, среди призраков, среди смертельного свиста бури, по гигантским волнам, с горы в пропасть… Я без якоря и без башни. Если нет твоего понимания, то мне незачем строить прочные замки. Достаточно нарисовать плавучий остров и в нем поселиться. Я тоже становлюсь призраком. Теряя память, нарочно забывая свои идеалы. Лишаясь основ в распыл, в раздрай напропалую… Жечь себя фиолетовым неживым пламенем, огнем болотных огней, страстью вампира, алчностью нежити… Я негоден для тебя и ты меня не понимаешь, ты обвинитель, и я виновный. Нет, это не так. Я все еще живой среди этих призраков и все еще уцеплюсь за теплую руку, чтобы вынырнуть, но чем дальше, тем сильнее эта фиолетовая паутина, тем глубже эти солено-жгучие воды, тем явственней шепот утопленников… Не опоздай спасти меня. Я без тебя – нежить.

========== Оливковое на серебре ==========

Ты отзвук. Ты движение в сумерках. В моих оливковых сумерках – движение на серебре. Никто и никогда не посягнет на твое место. Никто и никогда не будет столь оливковым и никто и никогда не оккупирует так серебряное пространство. Мой вечер полон тобой и алкоголем. Алкоголь освобождает мне лишние споты. Либо затяни туже мой ошейник, либо дай мне больше серебра. Я собака, бегущая из оливкового вечера в серебряную ночь. Я собака, принадлежащая всем и тебе одному. Взгляды скользят по мне, стекая, оставаясь в луже дождя. Они отстают, когда я бегу между капель к тебе. Когда я стремлюсь прибежать и остановиться. Быть твоим. Раствориться в оливковом на серебре. В тугом ощущении ошейника. Забыться. Растаять. Упасть в небытие. Забыть. Выдохнуть дым. Ты имеешь. Я имею. Они имеют.. Глаголы. Действие. Я уже почти кончаю. Тоже действие. Настоящее продолженное. Длящаяся вечность. Любовь…

========== Тающий дождь ==========

Ты таешь на пальцах, таешь… Ускользаешь дождем, влагой. Смываешь мое прошлое, смываешь. Этим дождем, этой осенью. Ты можешь быть изобильным и щедрым, ты можешь быть промозглым и зябким… Как эта осень… Я счастлив… Растворяться в тебе горьковатым запахом прелых листьев, мха и грибов, я счастлив улыбаться тебе, как яркое солнце на пригреве, криком журавля, падающим листом, ярко-золотым отблеском в синеве, последним изумрудом среди золота, аметистом прозрачных небес, той вышиной, которая почти свята… таять и ускользать. Да, я безумно красив и я сияю, словно последние, несравненные отблески солнца в шальном золоте палой листвы… Я прекрасен в этой осени. В этом теплом дожде. В этом… Твоем взгляде.. Уходящая в небо любовь. Для тебя.. Мой последний…

========== Не оставляй меня надолго ==========

Я не романтичен. Нет, нисколько. Моя романтика в молчаливом, незаметном созерцании и сочувствии. Сочувствии траве, что пробивается сквозь каменную землю, в сочувствии котенку, что остался без матери, в сочувствии инвалиду без ноги, в сочувствии Христу, которого не понимали апостолы. В молчаливом сочувствии я. Я не могу говорить много слов. Я не могу сказать и десятой доли, что чувствую. Потому что на нашем языке нет слов этому. Когда ты отдаляешься, перестаешь думать обо мне… Это как… Как пылинка, танцующая в луче света. Пока ты думаешь обо мне – я вот он – яркий, интригующий, блестящий, заметный! А как только ты перестаешь думать обо мне – я исчезаю. Гаснет мой свет. Я только пылинка в луче твоей мысли. Без тебя я исчезаю во тьме. Мгновенно. Никогда не оставляй меня надолго. Я без тебя только странник в мире туманных теней и размытых образов. Меня нет. Я растворился во мраке. До следующей мысли. Твоей.

========== В третьем времени ==========

Ах, моя дикая девочка с миндальным взглядом… Полусонная, полувыдуманная мной, существующая наполовину здесь, наполовину там, в дремоте, в сладкой неге между явью и сном. В одежде из чувственных воспоминаний, с длинным шлейфом из моих “ах, если бы…” И я кротко, двумя пальцами, только едва касаясь берусь за краешек твоего невесомого одеяния. Не более…не теперь…а может и да, а может и ни-ког-да… Задержать этот момент перед вратами, остановиться, когда еще не занес руку, чтобы постучать, или напротив – замереть, прежде чем развернуться и уйти прочь. Запрокинуть лицо и посмотреть вверх на радужные высокие стены, на трепещущие на башнях флаги, на одинокую птицу в пронзительной звенящей бездне неба…За несколько секунд, перед тем как упасть… В нее.. Играть. Три тайма до свистка, три раунда до гонга… Кусать губы и плевать кровь…Дрожать, падать, вставать, падать, и играть, играть, играть.. А когда я выдержу третье время твое, третье твое испытание… Наградой мне будет… Нет, я не хочу выигрывать. Я все еще ребенок. Дайте мне призовую игру….

========== Записать на облаке ==========

С ним я умел падать так, что горел яркой звездой. И разбивался в пыль. С тобой я горю еще ярче. И свободно развиваю третью космическую. С тобой я не падаю. С тобой я летаю. Пронзая миры насквозь.

========== Скорлупа слов ==========

Наркотиками звуков. Дозами букв. Поддерживается жизнь. Иногда морфий становится единственным лекарством. Когда уже не в состоянии видеть. Когда тело стало скорлупой. Когда ты сворачиваешься в теплый комок. Такой мягкий и маленький, что ореховая скорлупа становится темным готическим залом. Когда ты сжимаешься в теплую пульсирующую точку. Тогда ты жив лишь наркотиками звуков. И дозами букв. От и до. Между вдохом и выдохом.

========== Герань на кружевах ==========

Мещанской кошкой-копилкой сижу, улыбаюсь. На кружевной салфетке. Прямо передо мной семь слоников. Мал мала меньше. А мы на телевизоре из светлой полировки. Салфетка на толстый экран уголком кружевным. И на окнах, в которые вечер глядится, герань притаилась за тюлем. А мы со слонами сидим и глядим как в серванте пастух и пастушка. Вечно целуются на сервизе германской работы. Чашечка звякнула. Чай наливают. И в розетки варенье кладут. Мне хорошо. В фаянсовом пузике денежки. Где то мурчит мое мягкое отражение. Слоники передо мной. Это к тихому счастью.

========== 24 секунды пробуждения ==========

упруго и мягко поверх одеяла руки прошли сверху вниз… прохладно и быстро в теплую шею губы дотронулись… гибкое тело за спиной… прижалось… тонкая мягкая ткань разделяет.. рука руку нашла… запах свежего утра и трепещущих листьев… солнечный аметист небес… дрожит на ресницах солнце… пальцы меж пальцев и медленно сжать эту прохладную кисть… до сладкой ноющей предболи… предстрасти… проснуться…

========== Когда во мне ты ==========

Амиго, амиго ми…

Когда во мне ты, в самой интимной глубине, до боли до страсти, почти до экстаза… Но не давая завершения… Я плавлюсь и таю, как воск перед ликом огня. Ты внутри меня, ми амиго! Ты оставляешь во мне свою часть. Я ощущаю ее физически, где то глубоко, даже не в центре себя, нет, под крестцом. И оно плавит меня своим горячим присутствием. Заставляет меня быть покорным и думать о тебе с каждым движением, с каждым жестом. Каждое мое побуждение становится твоим. Ты забираешь меня, амиго… Когда оставляешь во мне… Свои мысли.

========== Созерцание летящих пушинок ==========

Веется, летит. Перемешивается, по легчайшему дуновению, как будто имеет свою волю. Серебряное чудо. Серебро на фоне свинца. Тонкая эстетика, хрупкие, легкие кружева на тяжелом, темно-сером фоне. Фон может быть тяжелым и мрачным, но легкий полет, кружение и танец делают невыразимо пленительным весь пейзаж. Ты стоишь со мной рядом и сжимаешь мою ладонь. Мягко, настойчиво, упруго и нежно. Мы любуемся снегом. Мимолетным, прихотливым движением. Минуты нирваны.

========== Хрусталь и тепло ==========

Ах, а ты заметил ли? Заметил ли, как расширяются мои зрачки, когда я смотрю сквозь грани хрусталя. На твою грудь? Заметил ли, как цепляет меня этот ракурс? Этот ракурс, когда свет так мягок, когда полутона сливаются с полутенями? Заметил ли, что на фоне твоей кожи, так остро и яростно плещут светом грани яркого хрусталя? Бриллиантами сверкая, отбрасывая четкие блики на бархат. На бархат твоей кожи. И я получаю. Принимаю. Воспринимаю. Всего тебя сразу. В сверкании звездного пламени и в бархате вакуума. Ты являешься моей вселенной. И моей нирваной. В эти краткие три секунды. Бытия в хрустале.

========== Синий-синий… ==========

Лед меж нами, о боже мой, как он холоден. Его дыхание обжигает меня, делает ледяными мои пальцы. Разве я решусь дотронуться до тебя такими холодными пальцами?

Я очень жалею своих, тех, кто мне близок, тех, кого я определил в щенки, тех, кто моя добровольная паства. Лед меж нами пока не скажу – дай мне! Никто никогда не стоит против. Никто никогда не сопротивляется. Никто никогда не говорит – нет. Но, я не связываюсь с тупыми. А противоречить мне – глупо.

Не волк, не собачка, ни ангел, ни демон, ни человек, ни дух…. Потерянная правда во мраке, вот бы ощупью, по запаху, по наитию… Ахах… выдох во тьме… я просто поймал твою руку и дернул на себя. Все, ты мой! До тех пор, пока… Ты вновь не увидишь… Свет!

========== Золото на алом ==========

А я растягиваюсь на алых простынях, на шелке, на шепоте, на безмолвно-кричащем цвете… И говорю всем своим существом – ДА! Да, да, да, мой господин, да! А он смотрит свысока… Медлит, думает, размышляет… Обо мне, о моей жизни, о себе о своих потерях, вспоминает… И смотрит на бронзу моей спины. И в его глазах текут реки, в его очах ведут споры, в его взгляде соединяются альфа с омегой. Для меня это так. Для меня он… Моя Вселенная! И я извиваюсь удавом, взлетаю странствующим буревестником, зарываюсь кротом в эти алые простыни… Под его взглядом. Я соединяюсь с его желанием. Аминь ему. И светлый акафист мне. Я, ангел, растворяюсь в… Его безграничных сумерках. Я – его безмолвная песнь … Тишине…

========== Февральское солнце ==========

Да, это так… Я никогда не смогу сказать это словами, но ты прочитаешь это в символике букв. Твоя рука прекрасна, как февральское солнце. Она греет, она гладит, она дарит надежду… И тут же обжигает морозом. За которым следует жар…покалывание, расширение, тягость. Расслабление, слезы и нирвана. Умереть и родиться. Твои руны на коже, белой змейкой по золоту. Мой шаман, мой господин. Мой учитель и мой ученик. Мое животное и мой дух волка. Бей меня и…ласкай меня между ударами…. Ослепительный блеск боли. И проникновение в меня. В самою суть, в естество. Приятное наполнение теплом. Ты прикасаешься то нежно, а то морозом. Ты февральское, двоякое солнце. Мои чувства сбиваются с ритма, как и дыхание. Обжигающий удар, дарующий нежность. Ты Мастер Руки. Твои руки делают меня…

========== Красота пылающего храма ==========

О, как красиво! Как безумно, яростно, дико! Лижет алое пламя белоснежные стопы колонн! Как снежные полотнища окрашиваются багряным, вспыхивают, охватываются пламенем на мгновение … Будто девственница загорается в объятьях опытного любовника! И гаснет… Рассыпаясь седым пеплом. Будто снежными хлопьями, первым легким снегом. И все вокруг снова становится чистым, нетронутым, будто ничего не случилось. И что-то умерло и возродилось в ином. Что-то ушло и на освободившееся место воцаряется вновь… Тишина. И белый порядок приходит на смену огненному хаосу. И над сверкающим полем, в тишине, парит юный феникс. И имя ему… Герострат!

========== О, Боже мой!!! ==========

О, Боже мой! – Скажут… Еще как скажут, моя дорогая, скажут, подберут камни с пыльной дороги… С нашего, собственного пути, дороги, которую мы с честью миновали… И побьют камнями нас! Но ты не бойся, моя девочка… Не бойся… Все эти камни – камни на мосту Миктлана… Среди ветра, что вырывает слова прямо из души, среди ветра, что когда -то был нашим ласковым другом, а теперь мечет в нас камни слов, что кидает в нас осуждение людей прошлого, ты… Все равно не бойся, моя девочка, не бойся, я подставлю свою спину, я обниму тебя на этом пути, а там… Там, за Вратами… Нас встретят и примут свои… Примут и поймут, душой своей и сочувствием и песнями и ласковым словом… Нас ждут, мой… Полуангел.

========== Шепот и шелест ==========

Шепот… Шелест… Музыка на полноты, на полвздоха… Между нами… Скованные мерцающими паутинками, запутанные в них желания… Где-то там бьются строгие НЕТ, мягкие ДА… Бьются, трепещут… А где-то несутся по трассе огромные машины, ревом оглашая тишину степей, разрывая наши да-нет… А мы всего лишь светлячки, догорающие в паутине и музыке, всего лишь козявочки среди наших сомнений… Где-то и кто-то марширует кованым сапогом от океана и до океана, перешагивая наши банально-важные – да, нет… и это пошлое: люблю… Но Господь видит только нас и наши мельчайшие вздохи, наши скромнейшие метания в светящейся паутине сомнений. Для него важны мы – любящие… А ушедших на войну… Он оплакивает… И забывает. Яко дым…

========== Простота романтики ==========

А мир для меня, не я для него, нет… Мир устроен так, как мне вместно. В мире есть место для всего, что я люблю, и главное место занимают в нем те, кого люблю я… Мелодика слов, звук, речь, слова, как река… Журчание благозвучное, разговор журчит, я не наговорился еще… С тобой…. Тени-свет. Синтетически-лунные всплески фонарей и естественные блики светотени листвы… В такт твоей речи… Я слушаю, слушаю, пью… Твою речь, тебя, себя в твоей речи, в шелесте мира, я слушаю тебя. Город. Что такое город, для созданий света и созданий тьмы? Лишь сочетание светотеней, где нам так приятно встречаться… Шелести, шепчи, сыпься камушками речи.. Журчи переливами, поднимай мое чувство на разноцветном блеске Луны. Приглушенные полутона – это моя тема. Я рыба в твоей воде, я змея в твоей пустыне, я серебряный всплеск в твоих сумерках… Я твой… я твой, твой! Да…я незаметно и вдруг так полностью стал твоим. Отражением в темной воде, бликом на белой стене, тенью винограда на полупьяном полдне… Я – твой! Запомни это своими живыми молекулами, своими яростными, винными бозонами, своими таинственными записями, клинописью эмоций… Я – твой. И я всегда буду! Я – отражение этой… Вселенской любви!

========== Черный дрозд на пороге ==========

Лето убегает, улетает прочь, с шумом, грохотом, перестуком копыт, визгом, обрывками музыки, криками чаек, да разбойничьим лихим свистом…

Солнце летит за горизонт, точно золотом горящая королевская карета, окруженная вихрем из верховых всадников. Разудалой, подвыпившей свитой, обласканной милостивой рукой короля Лето. И, будто из-под колёс, клубятся вслед, вздуваются свинцовой пылью, тяжелые дождевые облака. Несутся, гонимые ветром, с первыми желтыми листьями, семенами-летучками, да лепестками растрепанных внезапным ливнем изумленных астр…

И то просветлеет, блеснет синевой небо, то снова, порывом все потухнет, точно вор в сумерках случайно фонарь обнажил, да тут же и спрятал, задернул серой полой плаща. Нервно все, порывисто, неопределенно, тревожно будто, а будто и сладко. В ожидании чего-то… Словно у порога.

Я люблю это время. Тревожит оно меня, бередит душу, зовет куда-то. Я становлюсь похожим одновременно на добермана, черного дрозда и гангстера с пистолетом в правой руке и с чемоданчиком белого порошка в левой. Такой же черный, гладкий, нервный и сексуальный. Готовый не-то оскалиться и прыгнуть вперед с неистовым ревом, не-то взвиться со свистом в небо, прочь отсюда, на юг, а не то обернуться резко, как мангуст, извернуться, и палить во все, что шевельнется за краем глаза…

Я люблю это время. Люблю этот порывистый ветер, эти горькие запахи и такое синее небо, которое бывает только ранней осенью, в ту пору, как золото тополиных крон изукрашивает подол мантии небес. Воистину королевское сочетание!

Все во мне трепетно замирает, и напрягается в ожидании. И это почти эротическое наслаждение, сдерживать эту страсть, держаться на краю, вибрацией ощущать свои натянутые нервы… Все в тебе так же обильно и через край, смешано и переменно. И холодный ветер и теплое золото, и цветы, и сорванные листья, и виноград, падающий с руки, и мед и сырость, поцелуй солнца, чай с медом и хлопающие форточки…

Во мне все, и я во всем… Наверное, когда-то я улетал в это время. Далеко, за край небес. А… Может быть… Наоборот… Рождался?

========== Область облачности ==========

Опахало ее хвоста, облачность ее прохладного пуха… Когда дождь так вкрадчиво нашептывает… Шепчет невнятно, бормочет, постукивает, крадучись, будто тать в ночи… Когда я смотрю один на фонарь, туда где, как у Блока, бессмысленный и тусклый свет… Свет среди дождя и весенней распутицы и эфемерного, все еще промозглого и зыбкого потепления… Когда я сам столь же неверный и мерцающий, дождевой зыбкий блеск воды, тех самых тающих лужиц и трепетных ручейков… Сам я только быстрая капель, которая не сегодня-завтра снова схватится опасной остротой льда… Тогда ко мне приходит моя Она. Эта, с опахалом ее хвоста, с прохладной мягкостью ее пуха… Ее Серость. Она будет ночевать у моего сердца. Моя шепчущая, воркующая дождем… Кошка-весна.

========== Верное одеяло ==========

Я преодолеваю амбиции, я преодолеваю востребованность, я преодолеваю даже свое нерушимое, прекрасное, экзотически-древнее Я. Я в некоторых моментах, все чаще, становлюсь твоим детским байковым одеяльцем. Я укрываю тебя от страха, от чертей и бяки, от забот и неустроенности, от беспокойства и Бабайки, сотканной из плесени и мухоморов. Я твой синтетический, синтепоновый бог! Я твоя кевларовая броня. Я твой мифический мифриловый доспех, созданный гномами и эльфами из твоих абсурдных снов. Я нерушим и вечен! Потому что я соткан самим Богом. Я его сон об одеяле для малышей. Я его рука, та, которая не карает, но гладит между ушами. Я плевать хотел на частности нашей реальной жизни. Я глажу и укрываю. И байкой и синтепоном и шерстью ламы. Я всегда буду с тобой. Верь мне безусловно, ибо я неспособен к предательству. Я твой простой предмет. Сохраняющий твою душу.