Текст книги "Коктейль "Джокер" (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

– Ну сколько можно копать?! – Страждущий вопль из глубины огромной ямы был исполнен самого натурального трагизма. Тимо осторожно заглянул за край, но, не смотря на все его старания, добрая куча песка вернулась к себе домой, заодно позолотив собой черноволосую макушку старателя.

– Работай, Айрон, солнце еще высоко.

– Может быть, я чего-то не понимаю, но почему этот проклятый сундук откапываю именно я, ведь с Маргусом спорила твоя императорская морда! – Покрытый пылью и вездесущим песком, прилипшим к потному лицу и обнажённой спине, вампир являл собой вид классического археолога, пытающегося с помощью скребка и кисточки добыть из недр пустыни доисторические мощи динозавров. Вот только инструмент у искателя сокровищ был все же повнушительнее.

– Наверное потому, что ты смотришься очень эротично с этой лопатой в руках. Поверь, я трепещу и алкаю твоих скрипящих на зубах прелестей.

– Смотрю, тебя еще не отпустило? – Айрон хмуро созерцал нахала из глубины трехметровой ямы, вырытой им в запале золотой лихорадки.

– Не скажи, – продолжал скалиться Лайтонен, обмахиваясь тонкой электронной декой на манер веера. – Хоть настойка у нашего приятеля и оказалась забористой, дурман-трава забрала только тебя. У меня, видишь ли, иммунитет.

Айрон злобно скрежетнул зубами, взвесив сельскохозяйственный инструмент в руке, словно прикидывая, сможет ли он метнуть лопату в наслаждающегося своим положением Императора.

– В таком случае, ты точно должен помнить, почему мы оказались в пустыне и зачем откапываем тьмой драный сундук!

– Ну, я попробую объяснить, – Тимо намеренно растягивал слова, зная, что партнёра эта привычка ужасно раздражает. – Маргус имел наглость уверять, что знает пределы моего могущества и ему известно место, из которого мне не выбраться даже с учетом моих способностей старлинга. Разумеется, была задета моя гордость…

– Но причем здесь я?!

– Неужели ты допускаешь мысль о том, что я, Император Галактики, буду лично ковыряться в песке, словно какой-нибудь…

– Айрон? – На сей раз в голосе высшего вампира прозвучала глухая угроза, а лопата недвусмысленно нацелилась на жертву.

– Как добрый друг и товарищ, ты вызвался помочь и даже захватил из своего склепа лопату. Должно быть, ту самую, которой Натан тебя… ммм… упокоил в прошлый раз.

– То есть, я предполагал, что придется заниматься физическим трудом? – Айрон самодовольно улыбнулся, однако следующая фраза Императора уничтожила даже столь мизерные потуги выглядеть достойно, участвуя в этой неприглядной со всех сторон истории.

– Это предполагал я, или ты думаешь, что у зомби, которым ты был на тот момент, шевелились какие-то мысли в голове?

– Тебе не стоило доводить вечеринку до такого финала, – обиженно заявил Айрон, успев устать от попыток вытянуть из Тимо достоверную версию произошедшего.

– Да, но ты был таким трогательным – этот нежный румянец, плывущий взгляд и запах алкоголя… Однако, ближе к сути твоего вопроса. Пустыня оказалась с подвохом: вероятно, наряду с песком в здешней почве содержится какой-то минерал, препятствующий моей способности к мгновенному перемещению. И вот тут-то нам и понадобился сундук.

– Дай я угадаю – в нем есть ключ к нашему спасению. – Айрон устало оперся о черенок лопаты, вытирая пот со лба натруженной рукой.

– Все верно, а пока ты героически прокладываешь путь к счастливому финалу, я, так и быть, тебе почитаю. Знаешь, я нашел в инфранете несколько историй про нас с тобой. – Тимо уткнулся носом в планшетку, пытаясь разглядеть там что-то крайне интересное. Потом подозрительно глумливо улыбнулся, окинув работающего Айрона заинтересованным взглядом. – О, друг мой, я даже и не думал, что тебя можно использовать таким образом… и таким… и даже этаким?!

– Кажется, я сейчас убью кого-то, – тихо пожаловался сквозь зубы вампир. Вовсю веселящийся Император сообщил:

– Айрон, там что-то сверкнуло!

– Где?! – Владыка Эргона завертелся на месте, вглядываясь в песок под ногами.

– Ну же, наклонись… О, я так и думал, в этом ракурсе ты особенно неотразим!

– Слушай, ты!.. – окончательно рассвирепел Айрон, чувствуя, что в крови вскипает древняя магия. – А там не написано, что с тобой произойдет, если применить к тебе, скажем, черенок лопаты? Спорим, вы с ней составите идеальную пару!

– Ох, Айрон, только не надо напрасной экспрессии – ты теряешь много энергии. – Тимо укоризненно покачал головой, томным голосом добавив: – Малыш.

– Чтооо?!! – Оскорбленно взревел Айрон, начиная торопливо выкапывать в стенах ямы уступы для рук и ног, чтобы подняться, наконец, и придушить мерзавца.

– Тут так написано, мой сладкий. – Голос старлинга лился сверху приторной патокой. Окончательно озверев, Принц Ночи принялся выбираться из вырытой им самолично ямы и вдруг в каком-то метре от поверхности и продолжающего гнусно ухмыляться старлинга пальцы Айрона нащупали что-то гораздо тверже спрессованного песка.

– Нашел, – хрипло прошептал вампир, сообразив, что сжимает ручку вожделенного сундука. – Я нашел его!

Вдвоем достать деревянный ящик не составило труда, однако в процессе работы Айрона стали мучить определенного рода вопросы.

– Ответь мне, Таймури, – вкрадчиво спросил Владыка Эргона, бросая хмурый, исполненный неясных подозрений взгляд на безмятежного Лайтонена. – Ты точно знал, где искать клад?

– Я предполагал.

– Значит, то, что я вырыл целый котлован буквально в шаге от цели вовсе не твоя заслуга?

– Уверяю тебя, это чистая случайность, – с удивительно гадкой улыбкой сообщил Тимо. Айрон почувствовал, что глаза наливаются дурной кровью:

– То есть, я вообще не должен был его найти?!!

– Айрон, у тебя паранойя.

– Да неужели? – Вампир испытывал настоятельную потребность в глотке свежей крови, причем кровь эта должна принадлежать одному белобрысому ублюдку, который имел наглость так соблазнительно улыбаться.

Вдруг сквозь пелену гнева, охватившего Айрона, пробились совсем иные слова, сказанные действительно озабоченным голосом:

– Айрон, очнись уже!

Принц Ночи успел удивиться необыкновенной серьезности и настойчивости, с которыми Лайтонен требовал от него невозможного, как вдруг… декорации его безумного сна сменились и он обнаружил себя по колено в грязи, под проливным дождем и все с той же лопатой наперевес!

Рядом под одним зонтом и с необыкновенно унылыми лицами стояли Тимо и Маргус, причем последний, повернувшись к соседу спросил отчаянно:

– Думаешь, пора бежать за неотложкой?

– Ну, взгляд уже обрел осмысленность, – пожал плечами Тимо и некромант, немного приободренный, обратился к Принцу Ночи, все еще сжимающему проклятый инструмент и тихо сатанеющему от абсолютной бредовости ситуации:

– Спасибо тебе, Айрон, за то, что перекопал весь мой огород, но ты сделал это несколько несвоевременно, а потому будь любезен возместить мне все уничтоженные приступом трудолюбия травы и растения, многие из которых были чрезвычайно ценными и редкими! Например, те саженцы мандрагоры восточной, на которых ты стоишь, стоили мне баснословных сумм и нервов.

Содрогнувшись от ужаса, Айрон живо отскочил от раздавленных корешков, одновременно пытаясь понять – на том он свете или все же на этом. Тимо ехидно заметил:

– Будь эти саженцы постарше, мы бы не отделались звоном в ушах и кровотечением из носа, но ты был как никогда близок к возможности моего убийства.

– С большой уверенностью можно сказать, что это было бы самым громким преступлением века, – отозвался мрачный некромант, скорбно созерцая разоренное приусадебное хозяйство. Потом обратился к старлингу, явно сожалея о том, что надоедливые визитеры всё же остались в живых: – Забери отсюда этого садовода-любителя и сам убирайся. Вы итак умудрились испортить мне карму на несколько лет вперед.

Ни слова не говоря, Тимо шагнул под проливной ливень и, осторожно отобрав лопату у Айрона, чувствовавшего себя необыкновенно усталым и разбитым, с великой осторожностью обнял вампира, скользнув твердыми губами по виску. В следующее мгновение они оказались в огромном холле, отделанном розовым мрамором и янтарем. Сквозь огромные окна, делающие зал похожим на великанских размеров стеклянную клетку, лился свет трех лун, неторопливо взбирающихся на чужие Айрону небеса. Он знал, что если подойти к одному такому окну ближе и посмотреть вниз, можно увидеть целое море огней: движущиеся по воздушным трассам кары, сияющие неоном рекламные вывески и теплый свет окон высотных зданий…

Было очень холодно, а может Айрона просто колотила болезненная дрожь. Бросив взгляд под ноги и увидев, как по отполированным мраморным плитам жирной чернотой растекается грязь с их сапог, нервно хихикнул:

– Наверное, тебе никто не говорил, что не следует тащить в свой дом всякую дрянь, Лайтонен.

– Почему же? – В глубоком голосе старлинга послышался ядовитый сарказм: – Мне многие пытались навязать свое мнение.

– А я в их числе? – У Айрона отчётливо застучали зубы, но он упрямо стиснул челюсти, пытливо глядя на Тимо. Император вдруг мягко улыбнулся, подняв гудящую от работы руку вампира к губам и поцеловав ладонь. Внезапный страх плеснул в малахитово-зеленых глазах, когда Принц Ночи прошептал: – С ума сошел?! Вдруг кто-нибудь увидит?

– Этот этаж целиком принадлежит мне, здесь никого и никогда не бывает без моего приказа, даже слуг. – Тимо вновь бережно лизнул ладонь Айрона и тот почувствовал, как заживают мозоли и волдыри, а еще…

– Ты один? Всегда один в этой клетке из стекла и бетона?

Синие глаза потемнели почти до черноты, тонкие губы на миг сжались в горькую линию, но уже в следующую секунду Тимо безмятежно ответил:

– Такова расплата за мой дар. Идем, тебе нужна помощь.

– Вообще-то я уже взрослый мальчик и сам в состоянии преодолеть последствия алкогольной атаки.

– Маргус смешал в своей настойке слишком сильные травы, так что это не просто опьянение, Айрон.

– Кстати об этом, – буркнул вампир, стараясь не отставать от хозяина дома и не оскальзываться на возмутительно чистых ступенях величественной лестницы, по которой они поднимались. – Почему чудовищно плохо только мне?

Тимо развернулся к нему так резко, что Айрон едва не отшатнулся, встретив бешеный взгляд сапфировых глаз:

– Да потому что только ты способен на столь вопиющую беспечность, как распитие чего-то явно экспериментального в компании некроманта, никогда не считавшего тебя своим другом!

– Но… но ты тоже пил ту дрянь! – Мысли в голове Айрона снова стали чугунными, перед глазами все поплыло и отчаянно затошнило. Это было похоже на приступ морской болезни, но галлюцинации на этот раз удалось избежать, значит, действие настойки значительно ослабло.

– К счастью, мне ума хватило на то, чтобы просто сделать вид. Однако, боюсь, Маргус скоро догадается, почему его любимый кактус вдруг начал превращаться во что-то новое. И да, отвечая на твой невысказанный вопрос – я не смог тебя остановить, ведь ты был полон решимости напиться до чертиков.

Айрон застыл, переваривая обрушившуюся на него информацию. Как ни скорбно было признать – он и впрямь не помнил событий предыдущего вечера, а Лайтонен был непривычно зол, даже взбешён до крайности, потому что позволил себе продемонстрировать любовнику малую толику своего гнева. Айрон уже давно привык сравнивать старлинга с айсбергом – Тимо редко когда снимал свою маску идеального Императора, но только один вампир знал, что творится там, под толщей ледяной воды напускной бесстрастности. Буря. Ураган. Тайфун.

И сейчас разрушительная сила кипела и клокотала в крови старлинга, сдерживаемая лишь его сверхконтролем. Понимая, что и дальше злить любовника смертельно опасно, Айрон решил быть хорошим мальчиком и послушно поплелся за Лайтоненом куда-то в недра невообразимо шикарных покоев. Они проходили мимо множества комнат: гостиных, спален, кабинетов… пустых и нежилых. Зачем одному человеку столько комнат? Ответ, пришедший на ум, не понравился Айрону. Затем, что Тимо надеялся когда-нибудь изменить данность. Исправить что-то важное, что сломалось давным-давно. Но все его усилия были напрасны, сколько бы сил он не тратил, с затаёнными мечтами обставляя детскую или семейную гостиную… Все, что он смог – лишь населить эти комнаты призраками несбывшихся надежд.

Тошнота усилилась, Айрон обхватил нижнюю челюсть ладонью, проклиная вероломного Маргуса и свою глупость. Рот стремительно наполнился слюной и вампир с тоской подумал, что выглядит просто жалко, как вдруг Тимо остановился у какого-то шкафчика, заставленного пузырьками и флаконами различного вида. Подняв сильными пальцами подбородок Айрона, старлинг настойчиво сказал:

– Держись, осталась самая малость. Вот, выпей.

Айрон не глядя схватил протянутую мензурку, одним глотком выпив ее содержимое, о чем мгновенно пожалел, схватившись за опаленное жидким огнём горло. Тошнота трусливо отступила, зато пищевод и желудок, казалось, занялись синим пламенем.

– Ты… Ты задумал меня отравить?! – удалось прохрипеть Айрону. Тимо с тяжелым вздохом закатил глаза, словно безмолвно вопия о непроходимой глупости некоторых индивидов и отобрал опустевшую склянку.

– Душевая там, – махнул он рукой в направлении нужной двери. – И постарайся не убиться насмерть, поскользнувшись на плитке. Это было бы… некстати.

Айрон догадывался, какое слово планировал употребить любимый враг вместо красноречивой паузы и губы его расползлись в неудержимой улыбке, несмотря на общее плачевное состояние организма.

Как ни странно, но после принятия неведомого лекарства вампиру стало значительно лучше, а когда очнулся от мощного нокаута иммунитет – в прошлое канули прочие признаки отравления, так что к моменту появления Айрона из душевой, он был здоров и полон сил, однако… В спальне никого, кроме его персоны не наблюдалось. Уголок идеально заправленной кровати был приглашающе отогнут, намекая отдохнуть от последствий тяжелого “чаепития” с Маргусом, а на прикроватный столик заботливая рука Лайтонена поместила еще одну мензурку с неведомой микстурой.

– Хорррошо, – проскрежетал Айрон голосом, не сулящим ничего хорошего, резкими движениями облачился в предложенный халат и отправился на поиски своего благородного спасителя.

Долго, впрочем, путешествовать по пустующим комнатам не пришлось: через две двери от спальни обнаружилась одна приоткрытая, из-под которой в неосвещенный коридор проникал теплый золотистый свет. Двигаясь бесшумно, Айрон подошел ближе и чуть шире открыл створку. Тимо спал за столом, уперевшись лбом в лежащую поверх бумаг руку, вторая бессильно свесилась вдоль тела, из разжавшихся пальцев выпало световое перо и теперь тускло блестело в ворсе ковра, на котором стояли домашние туфли. Вероятно, Лайтонен к вечеру слишком уставал от тисков обуви, пусть и сделанной на заказ, предпочитая работать босиком.

– Ох, Великая Богиня, за что ты продолжаешь искушать меня? – в отчаянии взмолился Айрон, чувствуя невероятное возбуждение при виде этой невинной картины. – Ну как может этот айсберг в человеческом облике выглядеть настолько мило?!

План мести созрел мгновенно, ибо не особенно блистал оригинальностью, зато отражал всю суть вероломного и крайне испорченного вампира: осторожно, стараясь не потревожить спящего, Айрон переместился под стол и получил доступ к заветному. Помогая себе руками и умело действуя языком и губами, Айрон довольно быстро добился абсолютной твердости вражеской плоти, а в качестве бонуса за старание, услышал исключительно неприличные и эротичные стоны в исполнении обычно сдержанного Императора. Ни на секунду не переставая ласкать подрагивающий член губами, прослеживая прихотливый узор проступивших вен языком и сглатывая обильно выделившуюся горьковатую смегму, вампир бросил жадный взгляд на лицо Тимо. Боже, что это был за вид! Император откинулся на спинку кресла, конвульсивно сжимая пальцами подлокотники, узкие, манящие губы его приоткрылись, не сдерживая сладких стонов и вздохов, длинные ресницы трепещут, бросая тень на раскрасневшиеся щеки… Живой и такой теплый! Айрон обласкал поджавшиеся яички, поочередно всасывая их в глубину жаркого рта, подумав виновато, что не стоило сравнивать Лайтонена с айсбергом, и вдруг встретился взглядом с двумя ледяными безднами. По спине пробежали мурашки страха, а член, и без того возбужденный манипуляциями с беспомощным врагом, и вовсе прижался к животу, настоятельно требуя разрядки.

– Айрон, – Тимо с обманчивой мягкостью пропустил сквозь пальцы длинные, все еще влажные после душа смоляные волосы Принца Ночи, а тот содрогнулся от дурного предчувствия – так ласково по имени Лайтонен называл своего любовника только когда был взбешён до крайности. – Почему вместо того, чтобы отдыхать, как все нормальные люди после отравления, я застаю тебя с моим же членом во рту?

– Только не говори, что тебе не нравится, – нагло улыбнулся Айрон, облизнув блестящие, чуть припухшие от усердных занятий губы. Ледяные глаза потемнели, а пальцы, все еще нежно поглаживающие вампира по голове, вдруг сжались на длинных прядях, притягивая голову аманта ближе к ноющему, раздразненному члену.

– У тебя талант бесить людей, – с усмешкой сказал Тимо, резко вскидывая бедра и врываясь в податливый рот, входя на всю длину, отчего на глаза Айрона навернулись невольные слезы. – Сначала безобразная выходка на хлебах у Маргуса, теперь – это… не думаешь, что ты уже давно испытываешь мое терпение?

Айрон дрожал от невероятного возбуждения: грубость и резкость Лайтонена завели его так, как не сделали бы долгие и изысканные ласки, и вдруг… он почувствовал, как полы его халата раздвинулись, а изнывающего от сладкого напряжения члена касается теплая кожа. Потрясенно вскинул глаза, сквозь слезы увидев злую, жестокую улыбку на любимых губах, в то время как Лайтонен мягко, но настойчиво проводил по плоти вампира сводом стопы, надавливая, двигаясь в определенном ритме.

– Что такое? Ты выглядишь удивленным. Неужели никто не делал тебе приятно таким образом?

Аккуратные пальцы надавили на поджавшуюся мошонку, вновь двинулись вверх, к влажной вершине, а потерявшегося в ощущениях Айрона хлестнул властный голос:

– Ты перестал работать ртом. Разве это не было тем, ради чего ты разбудил меня?

Айрон глухо застонал, насадившись ртом на член Императора, подаваясь бёдрами, чтобы вновь испытать желанное прикосновение, его трясло от стыдного, извращенного удовольствия от того, что оказался в подобной унизительной ситуации. Тимо же, прикрыв глаза, часто и тяжело дыша, направлял его, подсказывая нужный ритм. Приближение оргазма партнёра Айрон почувствовал по тому, как запульсировала плоть у него во рту, распирая немного саднящее горло. Тимо захрипел, выгибаясь в кресле, сквозь зубы выдавил:

– Отпусти…

Айрон протестующе замычал, прижимаясь собственной плотью к ноге аманта, увлажняя ее, пачкая неудержимо извергающейся спермой, и в тот же момент Тимо с громким стоном излился вампиру в горло, дергаясь в сладких судорогах.

Несколько минут они сидели молча, тяжело дыша: Тимо – откинувшись на спинку кресла, бездумно поглаживая длинными пальцами волосы прижавшегося к его ноге Айрона, а вампир – в луже собственной спермы, пытался осмыслить, как такой вид ласки мог довести его до крышесносного оргазма.

Наконец, Тимо наклонился к любовнику, ухватив пальцами за подбородок заставляя поднять к нему пылающее стыдом и пережитым наслаждением лицо. Осторожно прикоснулся к припухшим губам, еще блестевшим от слюны и спермы, и вдруг, рухнув рядом на колени, прижался к ним своими губами в алчном, яростном поцелуе.

– Зачем ты отправился к Маргусу? Зачем?! – прошептал лихорадочно, зло, рассыпая мелкие поцелуи по щекам, закрытым векам, вискам, блестевшим от выступившей испарины. – Встречаетесь за моей спиной?

– Искал тебя, – просипел Айрон, сглатывая. Горло саднило и болело, но это были мелочи по сравнению с истинными причинами беспокойства Императора. – Я хотел… Так хотел тебя увидеть, ведь мы не были вместе уже три проклятых года.

– Три года, четыре месяца и двадцать два дня, – прошептал Тимо, целуя пальцы Принца Ночи.

– Я думал, что Маргус знает, как с тобой связаться…

– Маргус еще получит свое, а сейчас я хочу проверить, так ли верен мне ты был все это время.

– Моих слов тебе не достаточно? – Хрипло рассмеялся Айрон, глядя в потемневшие глаза своего Императора, чувствуя, как сильные руки поднимают его с пола и… прижимают спиной к стене. – Я надеялся на кровать.

– Ты не захотел оставаться в ней, упырь, – Тимо нетерпеливо рванул полы халата, освобождая Айрона от одежды и со слабым обреченным стоном уткнулся носом в шею любовника, вдыхая аромат чистой кожи, сохранившей особые, присущие только Айрону ноты лесной брусники. – О, Семеро знают, как я истосковался по тебе!

Принц Ночи ласково провел пальцами по лунному серебру волос Императора, едва ощущая загрубевшими ладонями их шелковистую мягкость, пока Тимо, рыча от нетерпения, ласкал его, поддерживая почти на весу. Грубо, порывисто, но так искренне, что щемило сердце от одной мысли о том, что Лайтонен с трудом контролирует свою страсть, вызванную не кем-нибудь, а им – Айроном! Все нежные и неторопливые ласки будут потом, когда они утолят первый голод, но сейчас… Тимо осторожно погрузил палец в желанный вход, подготавливая к вторжению, не желая причинять партнеру боль, даже тогда, когда сам едва не задыхался от нетерпения… Синий взгляд испытующе впился в разрумянившееся лицо вампира, жарко, тяжело дышащего, прекрасного в своей особой красоте.

– Ты…

– Я подготовил себя, – еле сдерживая стоны похотливой, безумной страсти, хрипло выдохнул Айрон, – не медли, Таймури! Хочу тебя, сейчас, давай же, умоляю!

Сапфирово-синие глаза потемнели, став почти черными, Тимо толкнулся вперед и вверх, нанизывая Айрона на свой член и оба застонали от сладкой, переворачивающей внутренности боли полного слияния. Впервые они ощущали друг друга так полно и всеобъемлюще! Виной тому могло быть затяжное расставание или чувство более глубокое, чем банальная похоть, – неважно. Каждое движение отзывалось глубоко внутри целым каскадом искрящегося удовольствия. Беспощадного, оглушающего, которого им никогда не достичь с другими, и они прекрасно понимали это. Вцепившись друг в друга, пытаясь слиться, раствориться в безжалостном огне собственных эмоций, они наслаждались каждым мгновением этого единства.

Тимо двигался молча, яростно вбивая каменный от сладкого напряжения член в узкую огненную тесноту, сжимающую его все сильнее, покуда извивающийся в его руках Айрон, запрокинув голову, громко вскрикивал от нарастающих волн удовольствия, омывающих все его тело.

– Я люблю тебя, – срывающимся голосом простонал вампир, – люблю… Пожалуйста…

И Тимо, не выдержав, сорвался в пропасть греховного безумия – вцепившись зубами в плечо любовника, он, сдавленно вскрикнув, обильно излился в пылающее нутро Айрона, чувствуя, как содрогается под ним Принц Ночи, пачкая рубашку Императора своим семенем. Задыхающиеся, все еще переполненные удовольствием, они застыли, сжимая друг друга в объятиях. И Айрон прошептал, сцеловывая с приоткрытых губ Тимо резкие выдохи:

– Я дома. Я с тобой.

Тимо, потрясенный этим откровением, распахнул голубые глаза, встречая любимый изумрудный взгляд. Красивые тонкие губы его искривились в беззвучном рыдании и чтобы скрыть это, он уткнулся лицом в шею Айрона, судорожно вздыхая. Протолкнул сквозь зубы:

– Смотри, не позабудь своих слов, упырь.

– Никогда. – Улыбнулся Принц Ночи, перебирая невесомые серебристые пряди волос врага в тихой, успокаивающей ласке. – Я давно уже понял, что никто не полюбит меня так, как ты, Таймури Эн Лайни. И мне не нужно другого дома кроме того, в котором будешь ты.

***

Мэлроуз с любопытством заглянула в пробирку, осторожно понюхав её содержимое. Пахло горькой полынью и шафраном. Сморщив аккуратный носик, красавица перевела ледяной взгляд голубых глаз на задумчивого Маргуса, заставив того отвлечься от невеселых дум для того, чтобы мысленно задаться вопросом: не является ли этот льдисто-синий цвет глаз отличительной чертой императорской семейки? И если так, не следует лишний раз сердить его очаровательную и смертельно опасную ведьму, напоминая об этом.

– Мы теряем время, – напомнила Мэлроуз, угрожающе постукивая пальчиками с великолепным маникюром по гладкой столешнице. – Так что с этим составом?

– Смотря какой результат ты хотела получить, госпожа моя, – протянул Маргус, отнимая у девушки пробирку. – На Айрона оказал действие почти мгновенно: устойчивые галлюцинации, признаки отравления второй степени… Лайтонену я предложил дозу в три с половиной раза больше, чем нашему легкомысленному Повелителю.

– И? – С явным нетерпением спросила рыжеволосая чаровница, приподнимая тёмные брови. Маргус невольно залюбовался своей возлюбленной, ибо Мэлроуз была великолепна настолько, что затмевала собою прочих красавиц, а уж этот ее огненный характер… Достойная дочь Джейнно Фаула, Черного Рыцаря.

– Выпил как воду, но вторую и третью порции зелья скормил моему кактусу.

– И ты уверен, что отложенных последствий для него не будет? – Девушка разочарованно вздохнула, слегка нахмурившись. Маргус встал, и, обойдя стол, склонился к Леди Фаул, щекотнув жарким дыханием розовое ушко:

– Душа моя, зачем быть такой кровожадной, тем более по отношению к собственному деду?

– Его существование – угроза моему Дому. Многие говорят, что Император изрядно подзадержался на своем посту и я полностью разделяю это мнение.

– Но есть что-то еще, не правда ли, моя милая фэйри. – Маргус улыбнулся, глубоко вдохнув, ловя трепещущими ноздрями едва ощутимый запах бергамота, исходящий от волос девушки – она все же пользуется духами, что он подарил ей. – Что-то очень личное…

– Маргус, соблюдай дистанцию, – усмехнулась ведьма, поворачиваясь к нему и слегка отталкивая, в то же время умело надавив на пару точек, заставив колдуна дышать тяжелее и чаще. – Не лезь ко мне в душу, а я не буду вспоминать, как этот “дедушка” со своим любовником ловко тебя опробовали.

– Ну, это был полезный опыт, Мэл, – чародей вернул девушке ухмылку, отметив появившийся на её щеках румянец смущения. Леди Фаул, как и все рыжие, краснела быстро и легко, а наблюдать за этим было одним сплошным удовольствием. – Так какие у тебя планы?

– Все очень просто. Еще Владыка Натан доказал своими смелыми опытами, что Лайтонен легко переносит физическую боль, какой бы сильной она не была, так что нужно бить с другой стороны.

– До тебя многие пытались.

– Верно, – Мэлроуз беззаботно улыбнулась и Маргус впервые почувствовал беспокойство: когда его милая ведьма вела себя таким образом – жди беды. Если дело касалось самого Императора, масштаб ожидаемых бедствий достигал катастрофы. – Но так уж сложилось, что я принадлежу правящему Дому, а значит, у меня полно связей в Столице. Тимо Лайтонен создал отлаженный механизм управления государственной машиной, но в моих силах повернуть этот маховик вспять и заставить работать против своего хозяина. Напряжение на границах, пиратские рейды, грабящие торговые караваны, стычки с хсаши, волнения среди недовольных, постоянные теракты и прочие массовые волнения заставят Лайтонена принимать все больше и больше стимуляторов, поддерживающих его в рабочем тонусе круглые сутки, а в то же время ему в еду и напитки будет добавляться совершенно безвредная минеральная добавка – антидот. Сколько он протянет в таком темпе, Маргус?

Колдун задумчиво потер подбородок, после чего возразил:

– Ему достаточно будет просто сменить тело и начать все заново.

– Нет! – От волнения Мэлроуз даже вскочила на ноги, сжимая кулаки настолько сильно, что ноготки впились в ладони. – Ванахи погряз в своих экспериментах и просто не успеет создать новую куклу для своего отца. Тимо будет умирать медленно и мучительно от постоянной усталости и стресса. И никто… абсолютно никто не узнает об этом.

– Ты забываешь об Айроне. Они связаны слишком крепко.

– Любую связь разрушит ревность, подозрительность и высокомерие. Мой милый, славный Маргус, ты уже посеял семена сомнений в благодатную почву. Я просто добью их отношения самым простым, а потому безотказным образом.

Мэлроуз лукаво подмигнула, а через мгновение перед Маргусом стоял Владыка Айрон, улыбающийся своей неизменной ехидной усмешкой:

– Старый, несчастный, больной Император станет неинтересен молодому и амбициозному Принцу Ночи, а мне останется лишь донести эту мысль до деда. Остальное сделает он сам.

– Думаешь, он поверит? – С изрядной долей сомнения спросил Маргус.

– О, я умею быть ОЧЕНЬ убедительной. Особенно с теми, кто подсознательно ждет подобных слов. Ничего личного, Маргус, просто Галактика нуждается в новом Императоре. Так ты поможешь?

– Ты же знаешь, душа моя, всем, что в моих силах. – Маргус улыбнулся, предвкушая сладкую награду и она не заставила себя ждать. Вернувшая свой истинный облик Мэлроуз, дотянувшись, схватила любовника за галстук, притягивая ближе к себе. – Но как же дистанция? – Плавясь от желания, прошептал колдун, и рыжая ведьма ответила со смешком:

– К черту. Будь со мной, Маргус, и я сделаю тебя счастливым.

– Я уже счастлив, – выдохнул он в её чувственные, карминовые губы, прежде чем изведать их греховную, запретную сладость. И весь мир стоил ее поцелуев.

***

Ванахи удовлетворенно улыбнулся, и, щелкнув пальцами, закрыл виртуальный видеофайл, паривший прямо перед его лицом. Довольно потянувшись, Инженер подумал, что иметь записывающие приборы в местах обитания врагов, а, тем более, союзников – крайне полезно и познавательно. Пока все происходящее вполне укладывалось в рамки его нового эксперимента и он мог некоторое время посвятить своим партнерам, которые, пользуясь его временным отсутствием, скорее всего, уже вовсю занимались любимым способом проведения досуга. Поднявшись с удобного кресла и оставив в нем лабораторный халат, Ванахи покинул проекторную, на ходу расстегивая мелкие пуговицы форменного кителя. Надо заметить, что он в некоторой степени успел привязаться к партнерам, оказавшимся чрезвычайно эффективными в исполнении их маленького договора, и даже иногда позволял им оставаться в собственных комнатах, рискуя даже покидать на время этих проказников. Слабая улыбка тронула узкие губы Инженера и он, избавившись, наконец, от тесного кителя, небрежно отбросил его на пол, где трудолюбивый дроид-уборщик обязательно подберет, выстирает и отутюжит предмет гардероба Хозяина. Сердце Ванахи, бившееся обычно с похвальной ровностью, начало ускорять свой бег по мере того, как Инженер вальяжной походкой приближался к заветным комнатам, откуда уже доносились весьма будоражащие кровь непристойные звуки. Бросив мимолётный взгляд на зеркальную панель и убедившись в своей неотразимости, Лайтонен вошёл в спальню, с удовольствием наблюдая за тем, как его партнеры наслаждаются телами друг друга, издавая томные вздохи и стоны. Дремавшее в его крови возбуждение знакомо защекотало нервы, собираясь внизу живота огненным тяжелым клубком.