Текст книги "Трон Знания. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Такаббир Рауф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Откуда ты это знаешь?

– А вы посидите на кухне, когда прислуга обедает, еще не то услышите. – Малика опустила голову. – Прошу прощения, маркиз Бархат. Я не должна была так говорить.

Вилар вел машину, взирая то на поля и сереющие вдали селения, то на полуразрушенные особняки и заброшенные земли. На подъезде к столице вид за окном изменился. Всё вокруг зазеленело, заколосилось. К ухоженным замкам вели сносные дороги, но их перекрывал шлагбаум, возле которого стоял страж.

Ближе к вечеру автомобиль покатил по Ларжетаю. Чистые улочки, окруженные скверами старинные особняки, опрятные дома, магазины, рестораны, ну и, конечно же, отделения тезарского банка – столица нищей страны мало чем отличалась от любого провинциального городка в Тезаре.

– Даже не верится, что мы до сих пор в Порубежье, – сказал Вилар, разглядывая новые машины и модно одетых горожан.

– Сейчас прямо и второй поворот налево, – промолвила Малика. – Мун, сказал, что там неплохая гостиница.

Вилар остановил автомобиль возле трехэтажного здания. Вероятно, в далеком прошлом дом являл собой архитектурную достопримечательность города. Сейчас высокие окна обрамляли остатки лепнины, по стенам шли трещины. Колонны в виде скрученных спиралей клонились в разные стороны. По бокам двери лежали две каменные собаки с обломанными ушами и отбитыми мордами.

Малика растерялась:

– Мун сказал, что гостиниц в Ларжетае немного. Больше постоялых дворов при трактирах и питейных домах. Иностранцы редко посещают Порубежье. Если вам не нравится, можем поискать другую.

– Нравится, – проговорил Вилар и вышел из машины.

Просторный вестибюль встретил мерклым светом и звенящей тишиной. Широкая лестница, взбегая на верхние этажи, раскидывала в стороны, как крылья, балконы с замысловатыми перилами. На ступенях лежала серо-зеленая дорожка; причиной ее серости был не оттенок цвета, а грязь. Стены были покрашены лет двадцать назад, если не больше. На потолочных карнизах колыхалась паутина. Бронза на старинных бра потемнела, в люстре под высоким потолком горели не все лампы.

Из-за конторки в углу вестибюля вышла полная женщина средних лет в скромном темно-синем платье. Заправила за ухо рыжий локон и, проигнорировав спутницу Вилара, низко присела:

– Мой господин?

Он поставил саквояж и чемоданчик возле конторки, повернулся к Малике:

– Если тебе не нравится, можем поискать другую гостиницу.

Хозяйка заведения нервно мигнула и поспешно присела перед Маликой.

Через пять минут Вилар поднимался вслед за носильщиком по лестнице, крутя на пальце кольцо с тремя ключами и чувствуя затылком прожигающий насквозь взгляд Малики. Пройдя по балкону верхнего этажа и скрывшись в глубине коридора из поля видимости хозяйки гостиницы, замедлил шаг:

– Почему ты злишься?

– Я не злюсь, – сказала Малика. – Я думаю, где мне теперь ночевать.

– Я почти ничего не знаю о Порубежье, и у меня к тебе куча вопросов. Почему я должен бегать из своей комнаты в твою и обратно?

– Разговаривать можно на улице. Или в вестибюле.

– Я не мальчик, чтобы вести беседы на скамеечке, и не лакей, чтобы ждать тебя в коридоре. Я поступил так, как счел нужным, – промолвил Вилар.

Открыв дверь, пропустил Малику в комнату и бросил носильщику монету.

Никаких излишеств: местами протертый, но чистый ковер, невысокие креслица, круглый столик, графин со стаканами, торшер с кремовым абажуром. Две двери вели из гостиной в спальни, расположенные друг напротив друга.

– Держи ключи и успокойся, а то в графине вода закипит, – сказал Вилар и вложил Малике в руку связку ключей.

Схватив чемоданчик, она влетела в свою комнату и хлопнула дверью. Вилар прошелся по гостиной, выглянул в окно. На противоположной стороне площади светилась вывеска кафе.

– Я голоден.

– А я нет, – послышалось из спальни.

– Малика, не злись. Не вижу ничего плохого в том, что я буду рядом, – проговорил Вилар и тихо добавил: – Я хочу быть рядом.

– Вы воспользовались своим положением.

– Так воспользуйся моей слабостью.

Малика приоткрыла дверь:

– Приведу себя в порядок, и пойдем.

Они выбрали столик в углу кафе. Вилар сделал заказ и осмотрелся. Заведение разительно отличалось от трактиров и питейных домов в нищих селениях: темно-коричневый паркет; на столах вышитые скатерти цвета старинной бронзы; мягкие стулья с обивкой в тон скатертей; на барной стойке хрустальные бокалы; на полках длинные ряды бутылок с вычурными этикетками.

– Здесь другая жизнь, – проговорил Вилар, разглядывая посетителей, одетых по последней моде. Жестом подозвал официанта. – Совсем забыл… бутылочку вина.

– Какое изволите? У нас большой выбор.

– Малика! Какое вино ты любишь?

– Я не разбираюсь в винах, – промолвила она.

– Хорошо. Буду полагаться на свой вкус. Маншеровское, семилетней выдержки.

Официант кашлянул в кулак:

– Видимо, большой выбор у нас не такой большой, как я думал.

– Принесите самое лучшее.

Через пять минут, крутя в руке бокал, наполненный золотистым вином, Вилар рассказывал о сортах винограда, о тезарской кухне, о любимом кафе на самой красивой улице Градмира. Подперев щеку кулаком, Малика внимала его словам. До чего же приятен был ее взгляд: обычное вежливое внимание перетекло в искренний интерес, удивление сменилось неподдельным восторгом. Звучавшая музыка дивно вплеталась в теплые воспоминания о родине, отодвигая на задворки памяти переживания последних дней.

– Можно пригласить тебя на танец? – спросил Вилар.

Малика зарделась:

– Боюсь, у меня не получится. Один наместник был заядлым танцором. Он даже прислугу заставлял двигаться в определенном темпе, в такт музыке. Меня он тоже заставлял, но это было давно.

Вилар поднялся и протянул ей руку:

– Прошу.

Обхватил тонкую талию, сжал подрагивающие девичьи пальцы и утонул в черных глазах. Не слыша музыку, двигался в ритме готового вылететь из груди сердца. Гибкое тело было так послушно его желаниям. Поворот налево, прогнуться назад, задержать дыхание и на выдохе прижаться. Вновь поворот, оторваться на секунду для того, чтобы еще сильнее прильнуть.

Раздались реденькие аплодисменты. Туман рассеялся. Не выпуская Малику из объятий, Вилар обвел взглядом зал, ловя на себе восхищенные взоры дам и замечая кривые усмешки их кавалеров. Официанты толпились у барной стойки и, переговариваясь, посматривали на Малику.

– Они смеются надо мной, – прошептала она.

– Ты ошибаешься. Они завидуют мне.

Оставив на столе горку монет, Вилар и Малика покинули кафе.

Стояла чудная ночь. Небо – не просто небо, а черная бездна, усыпанная мириадами звезд. Воздух был пропитан запахом нагретой мостовой и ароматами цветов. Освещенная улица убегала вдаль и сливалась с вселенной, которая, казалось, дышит и со следующим вдохом втянет бренный мир в себя.

– Похоже на сказку, – сказал Вилар. – Почему только здесь?

– У наместников и помощников была одна забава – съездить в столицу, – ответила Малика, рассматривая под ногами асфальт. – Поэтому они тратили на Ларжетай больше денег, чем на замок.

– Столица – это лицо государства. Не мной придумано.

– Помните школу, в которой мы снимали зал для музыкантов?

Вилар кивнул. Он не забыл полуразрушенное здание с перекошенными окнами и падающей на голову штукатуркой.

– В Тезаре такие же школы? – Малика глянула на него с нескрываемым интересом.

– Нет, конечно.

– Вы еще не видели больницы. В нашем с Муном городке была больница… Мое счастье, что я попала к маркизу Ларе. И вам повезло – Йола подвернулся. – Малика шаркнула ботиночком по мостовой. – Стоит ли сравнивать дороги?

– Не хочу тебя обидеть, но должен заметить: Тезар и Порубежье далеки друг от друга, как небо и земля.

– Да чего уж тут обидного? – проговорила она, поднимаясь по лестнице к собакам с отбитыми мордами. – Но не так далеки, как вам кажется. Одно их точно объединяет – возвеличивание столицы. Что касается Градмира – все понятно. А насчет Ларжетая… И с Ларжетаем все понятно. Должен же быть в стране хоть один город, где дворяне чувствуют себя уютно.

Войдя в гостиничный номер, склонила голову:

– Спокойной ночи. – И скрылась в спальне. В замке провернулся ключ.

Вилар придвинул кресло к окну. Восторженные мысли отошли на задний план, вперед выступили нерадостные думы: Адэру нельзя перебираться в Ларжетай – у него пропадет желание хоть что-то изменить в стране.

Часть 25

***

Запахнув полы шелкового халата, Адэр вышел из спальни. Посреди гостиной стоял костюмер, держа на бельевых плечиках лиловую поплиновую сорочку и костюм из тончайшего кашемира цвета «лягушка в обмороке». На белом ковре поблескивали темно-бордовые кожаные полуботинки.

Прошлепав домашними туфлями по паркету, Адэр переступил порог огромной гардеробной и пробежался взглядом по многочисленным шкафам:

– Где моя льняная рубашка? И где мои сапоги?

– Последнее время вы одеваетесь как представитель среднего класса, – прозвучало за спиной.

Адэр обернулся. Окинул взором костюмера, облаченного в узкие серые брюки и коралловую блузу с воланами вместо воротника и манжет. Посмотрел на желтые штиблеты с черными шнурками:

– К какому классу ты относишь себя?

– Я интеллигент, мой господин.

– Интеллигенция – это общественная группа, а не класс.

– Интеллигенты сами по себе, классы сами по себе.

– Вот как! Разбираешься в классовой структуре общества?

Костюмер вздернул подбородок:

– Я окончил высшее училище стилистов.

Адэр хохотнул:

– Напомни свое имя.

– Макидор, мой господин.

– Да… такое имя вряд ли забудешь. – Адэр заложил руки в карманы халата, качнулся с пятки на носок. – Скажи, Макидор, ты видел в Тезаре учителей, ученых или врачей, одетых, как ты?

– Так одеваются артисты.

– Перед выходом на сцену.

– Совсем недавно вам нравился мой стиль, и нравилось то, что я вам подбирал.

– Стиль моей жизни изменился.

– Положение осталось.

– Попробуй совместить. В противном случае я откажусь от твоих услуг.

Макидор втянул голову в воланы.

– Где моя любимая рубашка? – спросил Адэр.

– Вельма утюжит.

На пороге комнаты возник запыхавшийся секретарь:

– Мой правитель, прибыл граф Юстин Ассиз.

– Вовремя. Найди Малику.

– Она уехала, мой правитель.

– Уехала или ушла?

– Уехала с маркизом Бархатом.

– Вовремя, – повторил Адэр и выдернул из рук Макидора плечики с костюмом. – Я последний раз одеваюсь как клоун. Прикажи Вельме поторопиться, и пусть начистит мои сапоги.

Перед Адэром сидел красивый молодой мужчина – брови вразлет, выпуклые губы, подбородок с ямочкой, – одетый в строгий деловой костюм (и никаких заигрываний с модой!). Такому уводить бы дам из-под носа кавалеров, а не корпеть над уголовными и гражданскими делами.

Объяснив причину задержки с приездом (в университете горячая пора – сессия), граф Юстин Ассиз скрестил на груди руки и тем самым возвел барьер между собой и правителем.

Адэр внутренне напрягся. Достал из стола несколько листов, положил перед графом:

– Хочу услышать мнение специалиста.

Ассиз долго читал, еще дольше потирал подбородок изящными наманикюренными пальцами. Наконец отложил бумаги:

– Суд занял сторону графа Вальбы. Это все, что я могу сказать.

Адэр сжал под столом кулак:

– Это я и сам понял.

– В вашей стране нет законов.

– В моей? Разве Порубежье не ваша страна?

– Моя. Здесь у меня родовой замок, но я вынужден жить с супругой в Маншере. А все потому, мой правитель, что в Порубежье никому не нужен справедливый суд.

– Мне нужен.

– Вам нельзя идти против знати. Вам не на кого опереться.

– Знатных людей несколько сотен из сорока миллионов.

– Отнимите из сорока миллионов несколько сотен, и у вас останется толпа нищих, убогих, необразованных и бесправных. Пока в Порубежье не сформируется гражданское общество, пока не появится и не окрепнет средний класс, вы будете лавировать между низами и верхами.

– Гражданское общество невозможно без правового государства, а правового государства никогда не будет, пока такие, как вы, разглагольствуют о справедливости в университетах чужих держав. Там, за границей, вы рьяный поборник законов, вы карающий меч правосудия, вы сама честность и беспристрастность. А на самом деле вы пустослов. Нет ни стремлений, ни дел, которые вас бы украсили. Вас украшает безупречный костюм, идеальный маникюр и ученое звание, заработанное болтовней, – произнес Адэр и порывисто откинулся на спинку кресла. – Вероятно, я зря оторвал вас от более важных разговоров. Вы свободны.

Ассиз вытянулся.

– Мое служение чужой державе – это вынужденный поступок, мой правитель, – зазвенел обидой его голос. – Не моя вина, что я не нужен родине. И где бы я ни зарабатывал себе на жизнь, душой и сердцем я здесь, в Порубежье, в доме, который построил мой прадед, в котором я родился и вырос. И я одним из первых поклялся идти за вами.

– Так докажите, что я ошибся. Займите кресло моего советника.

– Когда я должен дать ответ?

– Сейчас или никогда.

Юстин повозил бумагами по столу, делая это скорее машинально, чем осознанно:

– Пересмотр решений суда по делам графа Вальбы спровоцирует возмущение среди знати. К вам потянутся родственники всех осужденных в надежде получить оправдательные приговоры. Отклонение их требований вызовет волнение в народе. Стоит ли говорить о дальнейшем развитии событий? – Глядя перед собой, побарабанил пальцами по документам. – Вы готовы к сужению тотальной власти государства?

– Если это не приведет к сужению моих прав и возможностей.

– Правитель, обладающий незыблемым и непогрешимым авторитетом, владеет безграничной и безоговорочной властью. Ваш авторитет зиждется на авторитете отца. Ваш костюм ярче ваших дел. Но ваша горячность вызывает неподдельное уважение. Надеюсь, ваше желание добиться законности и справедливости в чужой вам стране – не пустые слова, – произнес Ассиз. – Дайте мне несколько дней, чтобы закончить все дела в Маншере.

Когда за графом закрылись двери, Адэр сжал кулаки и до боли в скулах стиснул зубы. Через час он положил перед секретарем список титулованных дворян и приказал вызвать их в замок. А еще через час сверкающий серебром автомобиль, сопровождаемый машиной охраны, понес правителя к горизонту.

***

Подперев кулаком щеку, Анатан сидел за столом и просматривал записи. С начала реконструкции приисков блокнот стал единственной книгой, которую он читал перед сном. На первой странице была выведена цифра – сумма удержанных штрафов из жалования рабочих. Все последующие страницы, соответствующие дням, начинались со знака «минус»: это потрачено на лопаты, это на фонари, это на передвижную кухню с бесплатными обедами. Шланги, страховочное снаряжение, строчки, строчки… Зажимая в зубах карандаш, Анатан недовольно кряхтел. С такими темпами денег хватит на пару недель, не более. А сколько еще всего надо… И Яр куда-то запропастился. Обещал приехать, но, видимо, правитель озадачил его другими вопросами. А заявиться непрошеным гостем в замок, где, по словам Яра, он обитал, Анатан не мог себе позволить. В голове витали кручинные мысли, одолевали сомнения в серьезности намерений инспектора и, соответственно, правителя.

Темноту за окном прорезал свет фар. Раздался звук затормозивших шин. Анатан, подхваченный волнением, выбежал дома.

Прижимая локтем большую коробку, Яр пересек двор и, взлетев на крыльцо, потряс в приветственном пожатии Анатану руку:

– Заждался?

– Заждался, – выдохнул он и посмотрел на трех человек в дымчато-серой форме, замерших возле калитки. Позади них виднелись два автомобиля. – Ты не один?

– Приставили охранителей.

– От и правильно. Нечего по Узлу разъезжать в одиночку. – Анатан кивком указал на дверь. – Пусть заходят. Потеснимся.

– Переночуют в машине, – бросил Яр и вошел в дом.

Из смежной комнаты появилась Тася – сонная, с отпечатком ладошки на щеке.

– Радость-то какая, – защебетала она, торопливо застегивая халат, надетый поверх ночной сорочки. – Щас баньку истоплю. Картошечку поставлю.

– Банька в следующий раз. А вот картошки бы поел, – промолвил Яр.

Анатан похлопал его по плечу:

– Мы тебя малосольными огурцами угостим. Небось, в замке малосольные огурчики не подают.

– Не подают.

– Я мигом, – проговорила Тася и потопала в кухню.

– Я же приказал увезти семью, – прошептал Яр.

– Тася оставила детей у тетки и вернулась, – прошептал в ответ Анатан.

– Твой дружок жив.

– Знаю. Крикс определил его в искупительное поселение строгого режима. Приковал к койке в лазарете.

– Ну, смотри, Анатан.

– Смотрю…

Яр положил коробку на стол:

– Гостинец Але. – Протянул наручные часы с компасом: – А это Полу.

Анатан повертел часы в руках, посмотрел замысловатое клеймо на циферблате:

– Нет, Яр! Такие подарки нам не по карману.

– При чём тут ваш карман?

– Мы не сможем такие же подарки тебе дарить.

– Что за ерунда? Мне не нужны от тебя подарки.

– Не в обиду, но не хочу быть должником.

– Хорошо. Если подарок задевает твое самолюбие – верни его, но не мне, а дарителю.

Анатан перевернул часы, зарделся как молодка на брачном ложе. Еще бы – на задней крышке выгравирована надпись «Полу, сыну Анатана Гравеля, от правителя Порубежья Адэра Карро».

– Надеюсь, против куклы для дочки ты не будешь возражать? – произнес Яр и вышел из дома.

Как месяц назад, он сидел на крыльце и заставлял себя вслушиваться в ночную тишину. Поведение простолюдина удивило и задело одновременно. Адэр привык одаривать – по поводу и без – любовниц, друзей, родственников, и каждый раз его ценные знаки внимания принимались как должное. Впервые в жизни желание сделать подарок было продиктовано сердцем, а не долгом или тайным умыслом, но чистый, искренний порыв его души никто не оценил.

Анатан сел рядом, сжал Адэру колено:

– Прости меня.

Адэр усмехнулся – а кто-то говорил, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды.

– Мы не привыкли к подаркам, – оправдывался Анатан. – Нет, конечно, мы что-то дарим друг другу. Мне на именины обычно калоши дарят, а на новый год теплое исподнее белье. А знаешь, почему так? Именины у меня осенью, а новый год зимой.

Прикрыл рукой лицо:

– Я несу такую чушь. – Посидел, повздыхал в пятерню. – И подарки у нас все… такие… нужные. Мы не привыкли к ненужным подаркам. – Всплеснул руками. – Ну что ты будешь делать? А? Совсем мозги усохли.

Адэр с улыбкой наблюдал за Анатаном, а тот пыхтел, краснел, хлопал ладонью по лбу. Наконец успокоился.

– Нет, Яр, послушай. Часы – очень нужная вещь, и компас – нужная вещь, но с ними никуда не пойдешь – жалко. Не их жалко, а сынишку жалко. Если царапнет или сломает, или потеряет, он же себя потом всю жизнь корить будет. Ты уж подскажи правителю: чем проще человек, тем проще подарок ему нужен. А так – что есть подарок, что его нет. Только ты ж ему так подскажи, чтобы не обиделся.

– Подскажу.

Анатан развернул плечи. Оперся руками на колени:

– Пойду, тетрадочку заветную принесу, посчитаем.

– Не надо, – остановил его Адэр. – О делах поговорим завтра, сейчас давай просто посидим. – И запрокинул голову.

Ночь не такая звездная, как месяц назад, – сотня звезд, не больше. А, в сущности, сколько их надо, чтобы наслаждаться видом? Адэр силился вспомнить ночи в Градмире, но будто чья-то рука, как колпак, накрыла ту часть памяти, в которой бесцельно сгорела жизнь.

– Сапфиры у меня в огороде, – тихо прозвучал голос Анатана. – Пришлось картошку выкопать, чтобы никто не догадался.

– Ну, ты даешь.

– Боязно камни на прииске держать. Вчера с Криксом все вывезли, но охрану возле сейфа оставили. Чтобы никто не догадался, – повторил Анатан.

– Конспираторы.

– А что делать? Народ у нас знаешь какой? Глаз да глаз нужен. – Анатан потер ладони. – Я в «Котел» теплую одежду скинул, а то, что ни день, так кого-то не досчитываюсь.

– Сколько их?

– Было тридцать два, сейчас девятнадцать. Трупы из-под водопада каждую неделю вытаскиваю. – Анатан поерзал. – Может, заберешь камни? А?

– Заберу. Только сначала в «Провал» съездим.

– Ага. Съездим. Крикс там своих ребят поставил.

– Когда он успел?

– У него в одном месте штопор, в другом мельница. Вот и не дают ему ни сесть, ни голову склонить.

– Идите кушать, – послышался из дома голос Таси.

– А потом я за детишками съезжу. Не могу я без них, жизнь не в радость, – сказал Анатан и поднялся.

***

Вилар с Маликой решили проехаться по городу, но завернув за угол гостиницы, бросили автомобиль на парковке и растворились в толпе. Столица дышала полноценной жизнью. Машины, люди, дети, переливистые сигналы, разговоры, смех. Вилар, как и город, дышал полной грудью. Как же ему не хватало счастливых лиц, открытых взглядов, звонких голосов. Ему надоело затворничество в замке, где, находясь в окружении престарелых слуг, он чувствовал себя стариком.

Они проходили мимо кафе и ресторанов – официанты, стоя у двери, услужливо склонялись. Они шли мимо гастрономов, кондитерских и салонов мод, и вслед неслись крики зазывал, извещающих о новых коллекциях одежды или о поступлении деликатесов.

Вилар задержался возле скамьи. Завязывая шнурок на ботинке, глянул на Малику. Яркое людское море обтекало ее с двух сторон, и самое прекрасное создание на свете походило на одинокий серый островок.

Взял Малику под локоть, подвел к витрине магазина.

– Давай зайдем, – проговорил он, рассматривая манекены, облаченные в цветастые летние платьица.

– Зачем?

– Встречают по одежке. Не мной придумано.

– Вы правы. Меня встречают как плебейку. Если вам стыдно идти рядом со мной, шагайте сзади. – Малика выдернула руку и устремилась вперед, но вдруг замерла напротив банка. – Здесь нет объявления «Только для прииска».

– Так и должно быть. В Тезаре все банки для людей.

– В них может зайти любой человек?

– Конечно. Если визит не вызван простым любопытством.

Малика уже открыла массивные двери. Перешагнув порог вслед за ней, Вилар остановился. Оторвавшись от белоснежной стены, охранник преградил Малике дорогу и вопросительно приподнял бровь. Она оглянулась. Взор охранника перетек на Вилара. Надменное лицо расплылось в подобострастной улыбке. Последовал низкий поклон.

– Мой господин, я приглашу начальника, – сказал он и скрылся за дверью.

– Малика, пойдем, – прошептал Вилар. – Банк обслуживает только своих…

Он не успел договорить, как из дверного проема вынырнул плотный человек в дорогом костюме с эмблемой банка на нагрудном кармане. Придерживая дверь, склонился:

– Старший служащий головного отделения тезарского банка к вашим услугам.

– Вышла ошибка… – начал было Вилар.

Малика перебила:

– Ваш банк выдает деньги под залог?

Служащий осмотрел ее с ног до головы, перевел взор на Вилара.

– Прошу вас пройти за мной, – прозвучал елейный голос.

Вилар приблизился к Малике, шепнул на ухо:

– Ты ничего не перепутала?

– Нет.

– Тогда пошли.

В центре большой светлой залы к большому круглому столу прижимались мягкие кожаные кресла на крутящихся ножках. Вдоль стен стояли лакированные столы поменьше, но не менее добротные. Десятки клерков, оторвавшись от бумаг, уставились на посетителей.

Сделав несколько шагов, Малика вцепилась в юбку:

– Я могу заложить кое-что в вашем банке?

Начальник указал на стол в дальнем углу залы:

– Тебе к нему. – Обратился к Вилару: – Я провожу вас в комнату ожидания. Вам предложат напитки…

Вилар направился за Маликой. Усевшись в торопливо придвинутое к столу кресло, закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. Сидя на краешке стула с деревянным сиденьем, Малика крутила на манжете пуговицу.

– Меня зовут Зарин, – представился молодой клерк, одетый в скромный костюм. – Позвольте узнать ваше имя, аспожа.

Вилар оторвал взор от пола:

– Вы хотели сказать: госпожа.

– Вы из знатной семьи? – поинтересовался Зарин у Малики.

– Нет.

– Значит, аспожа. Именно так обращаются в официальных учреждениях Порубежья к простолюдинкам, – объяснил клерк.

– Меня зовут Малика Латаль. Я хочу кое-что заложить у вас.

– Вы хотите получить кредит под залог?

– Не знаю. Наверное. Я кое-что вам дам, а вы мне деньги. А потом я верну деньги и заберу то, что вам дала.

Зарин кивнул:

– Я вас понял.

– И еще… Я не хочу забирать все деньги сразу. Как это делается?

– Надо открыть в банке счет. Но должен предупредить, что счет открывают лишь при наличии определенной суммы. Такова инструкция, – извиняющимся тоном сказал Зарин. – Что вы хотите заложить?

– Отвернитесь, – покраснев, поспросила Малика.

Через пять секунд перед клерком лежало несколько нежно-розовых жемчужин. Зарин покашлял в кулак и жестом позвал начальника.

– Прошу вас перейти за мой стол, госпожа, – промолвил старший служащий и склонился перед Маликой в низком поклоне.

– Вы ошиблись. Я аспожа.

– Не будем заострять внимание на условностях.

– Насколько я знаю, – произнес Вилар, – работник банка, который совершает сделку, получает комиссионные от суммы залога.

– Да, – подтвердил служащий и сузил глазки.

Вилар повернулся к клерку:

– Оформляйте документы.

Придвинув к себе паспорт Малики и беспрестанно вытирая лоб, Зарин заполнял договор. Оценщик придирчиво рассматривал каждую жемчужину под лупой. Разглядывал под яркой лампой, используя фоновые подложки белого цвета. Замерял специальным прибором. Катал по идеально гладкой наклонной поверхности пластиковой горки. Взвешивал на ювелирных весах. Затем долго беседовал со старшим служащим, еще дольше говорил по телефону. А Малика все это время сидела, не шелохнувшись.

Наконец оценщик вернулся к столу:

– Прошу прощения, но… Будь вы из знатной семьи. При всем нашем желании…

– В чем причина? – спросил Вилар.

– Откуда у женщины из низшего сословия жемчуг? – крикнул со своего места старший служащий. – Может, она его украла.

– Я… я не украла… – пробормотала Малика и опустила голову.

Вилар вытащил из внутреннего кармана пиджака паспорт:

– Зарин, оформляй договор на меня, счет открывай на Латаль.

Клерк открыл паспорт и побледнел. Оценщик вывел на листе цифру, придвинул к нему бумагу. Зарин глянул и побледнел еще сильнее.

– Я выпишу чековую книжку, – промолвил он. – К вечеру деньги будут на вашем счете. Перед тем, как их снять, необходимо за день заказать нужную сумму.

– А сейчас нельзя? – просительным тоном произнесла Малика.

– Вам же сказали: надо заказывать, – вновь встрял в разговор начальник.

– Мы заберем всё, что находится в кассе, – промолвил Вилар. – Или в кассе нет денег?

– В банке Тезара действуют определенные правила, – звонко произнес старший служащий, нависая над своим столом. – Если они вас не устраивают, можете пойти в банк Порубежья, которого, к вашему сведению, нет.

Рука Зарина, сжимая паспорт Вилара, мелко задрожала.

– Маркиз… – прошептал клерк.

– Тихо, – шикнул на него Вилар.

Малика подняла глаза. Взор человека, мечтающего побыстрее выбраться из осиного гнезда, переполнил чашу терпения.

Вилар поднялся:

– Хочу напомнить – банк Тезара находится в нашей стране. Если вы желаете и дальше работать в Порубежье, пересмотрите свое отношение к его гражданам.

С лестницы в другом углу залы прозвучал раздраженный голос:

– Кто это нам угрожает?

Пожилой человек в дорогом кашемировом костюме и золотым зажимом в галстуке медленно спускался по отполированным ступеням. Подойдя к Вилару, засунул руки в карманы и важно выпятил живот. Охранники за его спиной придали себе воинственный вид.

– Это имеет значение?

– Конечно. Буду знать на кого писать докладную в Тезар о неуважительном отношении к его подданным.

– Запоминайте. Маркиз Вилар Бархат, советник правителя Порубежья Адэра Карро. А лучше я запишу, чтобы вы не забыли.

Вилар достал из кармана ручку и размашистым почерком вывел имя на белоснежной стене.

Зажав в руках чековую книжку и туго набитый мешочек, вышел из банка. Обнял Малику за талию и, зажмурившись от яркого солнца, глубоко вздохнул:

– Куда теперь?

– В гостиницу.

Он сидел за столиком на летней площадке кафе и с недовольством поглядывал на часы. Уже перевалило за полдень, а Малика вошла в гостиницу и пропала. Точнее, выскакивала пару раз и, стоя возле двери, жестами просила подождать еще чуть-чуть.

От нечего делать Вилар проглотил обед, выпил пару бокалов ягодного напитка, прошелся по улочке. Вновь усевшись в тени зонтика, прочел местную газетку. Постукивая пальцами по столику, уставился на каменных собак наверху лестницы.

Ну, наконец-то… Малика – тонкая, гибкая – сбежала по ступеням, пересекла небольшую площадь и, загадочно улыбаясь, замерла перед ним:

– Догадайтесь, кто перед вами стоит.

– Время вежливого ожидания давным-давно истекло, Малика, а я, заметь, до сих пор жду.

– Перед вами стоит хозяйка гостиницы.

– Вероятно, ты забыла, зачем мы приехали в Ларжетай.

Улыбка сползла с пухлых губ.

– Я купила гостиницу. Слышите?

– Зачем? – бросил Вилар.

– Вы не одобряете?

– Серьезные решения не принимаются на скорую руку.

– Я всю ночь думала.

– Что ты собираешься с ней делать?

Малика опустилась на стул:

– Я перевезу сюда Муна. В старости людям необходимо чувствовать себя важными и нужными.

Вилар посмотрел на облезшие стены гостиницы.

Проследив за его взглядом, Малика промолвила:

– Я приведу ее в порядок.

– Из одного ремонта в другой с небольшой разницей – чердака, заваленного люстрами и мебелью нет.

– Господин Вилар, кому знать, как не вам, что с деньгами чердак не нужен.

– Будешь обедать?

– У меня много дел.

– Ты не поедешь со мной?

– Много дел и мало времени. – Малика поднялась. – Прошу прощения, что задержала вас.

Вилар облокотился на столик:

– Какую еще глупость ты собралась совершить?

Она указала на магазин на другой стороне улицы:

– Хочу купить платье. – И перебежала дорогу.

Светлый торговый зал встретил изысканным ароматом духов. Вдоль зеркальных стен тянулись стойки с одеждой. В центре полукругом стояла мягкая мебель.

Умостившись в глубоком кресле, Вилар улыбался. Ему нравилось наблюдать за Маликой: порывистые движения, смущенные взгляды, трепет густых ресниц. Она прикладывала платья к себе и тотчас возвращала хозяйке магазина – худенькой женщине без возраста.

– Моя аспожа, – говорила хозяйка, только успевая подавать и принимать наряды. – Платье смотрится намного выигрышнее, когда оно надето. С вашей фигурой вы в любом наряде будете выглядеть как королева. Главное, определиться с расцветкой и фасоном.

– Может, синее? – спросил Вилар.

– Нет! – отрезала Малика.

Передвинув на стойке плечики с шифоном, шелками и кружевами, хозяйка достала довольно скромное платье цвета кофе с молоком. Никаких излишеств: ни воланов, ни бантов.

– Если вы привыкли к неброским тонам, перейти на яркие и сочные тона будет непросто. В этом я вас понимаю.

– Оно едва закрывает колени! – воскликнула Малика.

– Может, брючный костюм? – Хозяйка и вытащила из вороха одежды брюки и блузку. – Прошу вас, примерьте.

– Нет, – бросила Малика и приложила к виску пальцы. – У вас есть что-нибудь серое? Чуть светлее, чем мое платье.

– Вам так нравится этот цвет?

Малика явно хотела что-то сказать, но в последнюю секунду, видимо, передумала и коротко кивнула.