Текст книги "Сердце охотника"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Сердце охотника

За решёткой

Пойман! Посажен в клетку! Он попытался протиснуться сквозь железные прутья, но расстояние между ними было слишком мало. Тогда он попробовал раздвинуть их. Он напрягался изо всех сил, но холодный металл не поддавался. Прутья даже не дрогнули.

«Я хочу бежать, – подумал он. – Быстро. Мчаться, как ветер. Я хочу бежать неслышно. Скользить беззвучно, как тень».

Он заходил из угла в угол по тесной, сковывающей движения площадке.

Бежать, бежать… С каждым шагом слово эхом отдавалось в мозгу. Он метался по клетке, пока не закружилась голова. До чего тесно! Бежать хотелось так сильно, что ныли мускулы ног.

Он застыл на месте. Его бледные светло-голубые глаза смотрели сквозь прутья на полную, яркую луну, которая напоминала сияющий блин на черном небосводе. Когда-то она вела его сквозь тьму. Но только не сегодня. Сегодня она его предала.

Он снова заходил вперед-назад, ускоряя шаги, думая, вспоминая. Встряхивал головой, пытаясь отогнать непрошеные мысли, не думать о том, что привело его сюда. Но воспоминания не уходили. Они теснились в голове, давили, как прутья решетки.

Он вжался в угол, закрыл ладонями уши, чтобы не слышать вой – вой из далекого прошлого. Прижался лицом к холодным прутьям и снова почувствовал железистый запах крови. Сколько было крови! Горячей, густой, липкой… Он зажмурился. Но ужасное видение все так же стояло перед глазами.

«Я был молод, наивен. Я знал слишком мало, чтобы бояться. А следовало бы испугаться… ужаснуться».

Воспоминания неумолимо уносили его в прошлое – в другое время, другие места. Тогда он еще не был пленником. Он не сидел за решеткой. Он не понимал в полной мере, что такое страх.

Глава 1

Глушь, Кентукки, 1792

Джеми Файр заерзал на жесткой деревянной скамье. Лошади несли их по узкой горной дороге, вьющейся через Аппалачи. Дорога была неровной, колеса подпрыгивали на выбоинах и ухабах, и фургон все время потряхивало. Дорога в глушь, так ее называли. Дэниел Бун и прочие проложили этот путь через Камберлендский перевал всего два года назад. Скоро Вирджиния останется позади. Да уж поскорей бы.

Юноша размахнулся и шлепнул поводьями по крупам двух гнедых лошадей. Ему было семнадцать – вполне достаточно, чтобы править фургоном вместо отца. Джеми снова взмахнул поводьями. Звук удара эхом разнесся в горах.

– Спокойнее, – прикрикнул отец, усаживаясь на скамью около Джеми. – Мы все равно не можем ехать быстрее тех, кто впереди нас.

«А я хочу быстрее», – упрямо подумал Джеми.

Дорога змеилась между гор, точно длинный черный язык чудовища, к которому они въезжают в пасть. А высокие сосны напоминали огромные клыки. Эта бескрайняя глушь легко могла поглотить все их фургоны. Навсегда.

Густая завеса ветвей над головой заслоняла солнечный свет. Может быть, среди глубоких теней скрываются дикие звери – высматривают, выслеживают. Поджидают удобного момента, чтобы наброситься на лошадей или на отца. Или на Джеми. У них острые когти и огромные клыки.

Джеми вздрогнул и, зябко передернув плечами, запахнул на груди фланелевую куртку, хотя день выдался на редкость теплый.

А ведь всего два месяца назад он так радовался, когда отец внезапно сообщил, что они переезжают в Кентукки. Вот это приключение! Новые неисследованные земли, пограничный район. Отец тогда сказал, что они могут страшно разбогатеть.

– Не поеду, не хочу, – плача, твердила мама. – Там же совершенно необжитые места, Джон. Это слишком опасно.

И все-таки она поехала. Сложила в фургон все свои миски, плошки и кастрюльки, все свои подушки и одеяла, а затем забралась туда сама и отправилась в далекое путешествие. И уже не раз сильно об этом пожалела.

Снова колесо попало в выбоину. Фургон дернулся, и Джеми услышал, как вскрикнула мама.

– Что это было? – позвала она. – Джон, что случилось?

Отец слегка повернул голову.

– Ничего страшного, Дора Мэй, – сказал он в проем между двумя занавесками, прикрывающими вход в фургон. – Просто наткнулись на бугорок. Не о чем беспокоиться.

– Джон, прошу тебя, давай вернемся в Вирджинию.

Джеми поморщился. Каждый день она просила отца вернуться. И каждый раз он отвечал ей одно и то же.

– Нам нечего делать в Вирджинии, – буркнул Джон раздраженно, вновь поворачиваясь лицом к дороге. – Мы там подохнем с голоду.

Джеми потихоньку покосился на отца. Тот сидел помрачневший и осунувшийся. Светло-голубые – в точности как у Джеми – глаза сощурились, впалая щека слегка подергивается. Значит, сейчас заговорит о проклятье.

– Это все проклятье Файров, – пробормотал отец. – Я хороший фермер, но проклятье висит надо мной точно меч. Это из-за него погибла наша табачная плантация. Нечего стало продавать – вот и нет денег. Денег нет – нет и еды.

Его худые твердые пальцы впились в колено Джеми.

– Вот увидишь, сынок, теперь все будет иначе. Мы сбежали от этого горя.

Джеми слышал о проклятье всю свою жизнь. О том, как оно преследовало всех Файров, о том, что никому из их рода еще не удавалось освободиться от него. Во всяком случае, так отец рассказывал раньше. Но сейчас он сказал, что им удалось сбежать. Где тут правда, а где ложь, – неизвестно.

«Не буду верить в проклятье, – решил про себя Джеми. – Дело не в проклятье. В Вирджинии была плохая почва, слишком мало дождей и чересчур жаркое солнце. Вот табак и погиб. И вовсе тут ни при чем какое-то дурацкое семейное проклятье, наложенное сотни лет назад.

Он решительно взмахнул поводьями, затем, подавшись вперед, положил локти на колени и снова задумался. Отец только и делает, что переживает из-за этого несчастного проклятья. Если бы он, вместо того чтобы вздыхать и жаловаться, побольше работал в поле, урожай был бы цел…

Взгляд юноши задержался на переднем фургоне. Занавески перед входом слегка колыхались. Хорошо бы, из-за них выглянула Лора Гуд!

В проеме мелькнули светлые кудри. Джеми поспешно выпрямился, лизнул пальцы и пригладил свои встрепанные черные волосы.

Лора Гуд была самой прекрасной девчонкой из всех, каких он встречал за свою жизнь.

Каждое утро он старался пристроить фургон позади фургона Гудов в надежде хотя бы мельком увидеть Лору – красавицу с длинными белокурыми волосами и глазами, зелеными, как молодая трава.

Из-за занавески выглянула девочка. Но, увы, это была не Лора, а ее младшая сестра, пятнадцатилетняя Аманда. Светлые волосы девочки, расчесанные на прямой пробор, лежали по плечам двумя длинными косами, перехваченными у концов красными лентами. Глаза у нее были карие, но какого-то неприятного, грязноватого, оттенка.

Аманда радостно замахала ему рукой, но Джеми не ответил на бурное приветствие. Как она надоела со своими нежностями! Вечно бегает за ним по всему лагерю и рассказывает, как он ей нравится… Аманда прижала кончики пальцев к губам, а затем вытянула ладошку и дунула. Она дослала ему воздушный поцелуй! Джеми раздраженно закатил глаза. Какая дурочка! Маленькая дурочка! Не хватало еще, чтобы Лора подумала, будто он влюблен в Аманду. Впрочем, у него в любом случае мало надежды на Лорину взаимность. Их отцы терпеть друг друга не могут. За все это время они едва перемолвились словом.

Джеми никогда не видел, чтобы отец ненавидел кого-то до такой степени, до какой он ненавидел Люсьена Гуда. Правда, у него были на это все основания. С самого первого дня пути Люсьен повел себя как лентяй, эгоист и лжец. Он постоянно засыпал во время ночного дежурства по лагерю, а по утрам не раз втискивал свой фургон перед фургоном Файров, хотя была его очередь замыкать колонну. А однажды, при раздаче свежего мяса, Файрам не досталась их порция. Зато Гуду удалось получить вдвое больше положенного. Отец Джеми попытался объясниться с Люсьеном, и в результате дело чуть было не дошло до драки. Да, у отца был повод ненавидеть Люсьена Гуда.

– Уууууу…

От долгого, протяжного воя по спине у Джеми пробежали мурашки. Неужели волк? Юноша напряженно замер, прислушиваясь.

– Уууууу…

Интересно, вой и впрямь звучит так близко или это только кажется?

– Ууууу…

„Нет, близко, действительно близко. Даже слишком. Он идет по нашему следу“.

Юноша бросил тревожный взгляд на темные кроны деревьев, крепко сжимая кожаные поводья. Он посмотрел на Аманду. Глаза у нее стали огромными и круглыми, как блюдца.

А может быть, это вовсе и не волк? Может, это индейцы перекликаются? Они ведь умеют подражать голосам всех животных. Интересно, есть ли индейцы в этой части Кентукки? Джеми приходилось слышать немало историй про то, как индейцы похищали поселенцев, уводили их в плен и заставляли на себя работать. Он знал, что индейцы шауни не хотели пускать белых на земли Кентукки.

– Бах!

Джеми подскочил от неожиданности. Что-то упало на крышу их фургона. Он изогнулся и посмотрел назад. Ничего не видно. Может быть, просто ветка… Или все-таки индейцы? А вдруг они готовятся к нападению.

„Мы едем слишком медленно, – мелькнуло у него в голове. – Кто угодно легко может забраться к нам в фургон, а мы даже не заметим этого. Или заметим, когда будет слишком поздно!“

Джеми рванул поводья, но лошади словно не почувствовали этого. Фургон двигался все так же медленно.

– Бах. Бух.

Звуки раздавались внутри фургона. У Джеми похолодело внутри.

– Отец, ты слы… – начал он.

– Джеми, позади тебя! – пронзительно закричала Аманда.

Юноша резко обернулся. Перед ним зияло дуло кремневого ружья.

Ружье было направлено ему прямо в сердце.

Глава 2

Джеми потрясенно уставился на маму. Она стояла, крепко сжимая заряженное ружье, тускло поблескивающее в лучах заходящего солнца. У юноши перехватило дыхание.

– Дора Мэй! Что ты делаешь? – отец вырвал ружье из дрожащих рук.

Джёми с трудом вздохнул. "Она целилась в него! В своего собственного сына!"

– Я услышала этот ужасный вой, – всхлипнула мать, и глаза ее наполнились слезами. Ее трясущиеся пальцы впились в руку сына. – Джеми, уговори отца вернуться домой.

Джеми смущенно кашлянул.

– Я хочу жить в Кентукки.

Слезы градом катились по щекам матери.

– Мы не найдем там ничего кроме горя, Джон. Ты не можешь убежать от проклятия – оно в твоей крови. И в крови Джеми тоже.

Она медленно повернулась и скрылась в глубине фургона, отец, не поднимая глаз, сунул ружье под скамью.

– Пусть будет под рукой. Похоже, волки где-то рядом.

– Ты не думаешь, что это были индейцы? – шепнул Джеми.

– Нас слишком много, они бы не посмели, – буркнул отец. – Мы в безопасности!

"Хорошо бы, коли так", – согласился Джеми.

– Скоро мы свернем с дороги, – продолжал Джон. – Так ты, смотри, не отставай от Гудов, на них ведь положиться нельзя.

Юноша промолчал. Не хотелось слушать, как отец опять будет ругать Люсьена Гуда.

– Этот Люсьен Гуд… хуже него не встречал человека. Низкий подлый обманщик. Жадная свинья. Ни в чем себе отказать не умеет. Он думает, я не вижу, как он поглядывает на наши запасы воды, – свою-то, небось, почти всю выпили. – Отец потянулся к ружью. – Мать правильно сделала, что достала его.

Наконец колонна достигла небольшой поляны. Привал. Джеми наизусть знал обычный распорядок. Сейчас фургоны встанут кругом, – в случае нападения это поможет переселенцам обороняться.

Юноша остановил фургон, затем спрыгнул вниз, обошел вокруг него и заглянул внутрь. Мать, дрожа, сидела, забившись в угол.

– Почему мы остановились? – спросила она.

– Уже вечер. Сегодня мы не поедем дальше. Выходи, мама, – он протянул матери руку. – Пора готовить ужин.

– Ужин, – механически повторила она. – Да-да, готовить ужин. Джеми помог ей выбраться на фургона. Она схватила его за руку, тревожно оглядываясь.

– Мне не нравятся эти новые места, – зашептала она. – Здесь слишком много теней.

– Как только мы спустимся в долину, тени исчезнут, – сказал он успокаивающе.

– Ты у меня такой добрый, Джеми, такой хороший мальчик, – мама улыбнулась и легко провела рукой по его волосам.

Он хотел напомнить ей, что уже не маленький, а почти взрослый мужчина, но она быстро проскользнула мимо.

– Сегодня на ужин только крекеры, – распорядился отец.

Джеми украдкой посмотрел на соседей. Никто не ограничивал себя так, как они. Отец слишком уж экономил.

"Я так похудел за это время, – думал он, доставая из фургона мешки с овсом и посматривая на отца, который распрягал лошадей и привязывал их к кустам. – Как еще штаны с меня не падают. Ладно, пусть я буду голодный, но хоть лошади поедят".

– Джеми! Джеми Файр!

Юноша быстро обернулся. К нему торопливо шла Аманда Гуд.

– Ты почему не ответил мне, когда я махала тебе рукой? – спросила она с упреком.

– Извини, Аманда, я думал, ты мух отгоняешь, – солгал он.

Девочка хихикнула.

– Ты такой смешной! – Она схватила его за руку. – Я так испугалась, когда увидела, что из вашего фургона высовывается ружье. Думала, тебя сейчас пристрелят. И что это нашло на твою мать?

Если бы в тот момент ваш фургон дернулся, от тебя осталось бы мокрое место! Он сердито отодвинулся от нее.

– Маме показалось, что на нас напали волки! Аманда широко раскрыла свои карие глаза.

– А я уж решила, что это индейцы, – зашептала она. – У нас раньше в услужении была индианка. Она рассказывала мне такие истории, просто невероятные…

Девочка весело тараторила, выкладывая все, что знала про индейцев, но Джеми уже не слушал.

– Ты извини, Аманда, но у меня много дел.

– А мне сегодня делать ничего не надо, я тебе помогу!

Джеми тяжело вздохнул.

– Аманда, мне нужно побыть одному.

Она продолжала болтать как ни в чем не бывало.

– Папа так беспокоится. Колонна все еще не добралась до поселения, а у нас уже заканчивается еда. Если охотник вернется с пустыми руками, то просто неизвестно, что нам делать.

– Я уверен, что все будет хорошо. В Кентукки полно диких зверей.

– Все так говорят! Но где эти звери? За все время пути я не видела ни одного оленя или хотя бы зайца, – Аманда развела руками. – Папа говорит, что наше путешествие проклято. Вдруг он прав?

– Нет, – рассердился Джеми.

"Если я еще раз услышу это слово "проклятье", – то сойду с ума", – подумал он.

– А что, если охотник не вернется? Или ничего не найдет? – настаивала Аманда. Она схватила юношу за руку и легонько тряхнула, чтобы он проникся ее тревогой. – Джеми, мы все тут умрем с голоду.

– Ничего подобного, у нас осталась еще куча еды.

– Это у вас, но не у нас. Наши запасы на исходе. Может быть, уже сегодня Лоре придется варить на ужин грязные носки.

– Аманда!

Оба вздрогнули от резкого окрика. Неподалеку стояла Лора, уперев руки в бока и хмуро глядя на сестру.

"Она такая красивая, – подумал Джеми. – Ну почему я при ней теряюсь и не могу слова из себя выдавить?"

– Аманда, мы с папой хотим есть. Хватит бездельничать, иди, приготовь что-нибудь на ужин.

– Сегодня твоя очередь готовить, а я хочу помочь Джеми.

Лора потерла лоб кончиками пальцев.

– Но у меня опять начинается мигрень: мне надо прилечь. Разбудишь меня, когда ужин будет готов. – Она направилась к своему фургону.

– Она что, правда заболела? – Джеми ужасно хотелось проводить Лору до фургона, но он постеснялся предложить свою помощь.

– Она очень слабая и быстро устает, – объяснила Аманда, лучезарно улыбаясь. – Однажды она потеряла сознание во время обеда и упала лицом в тарелку с супом. Вот было смеху!

В этот момент со стороны фургонов донеслись громкие взволнованные голоса.

– Может, охотник вернулся, – бросил он Аманде и быстро зашагал к лагерю. Девочка не отставала.

В центре кольца, образованного фургонами, ярко горел костер. Языки пламени отбрасывали дрожащий свет на столпившихся мужчин, но охотника среди них не было.

– Мы должны что-то делать, – кричал Люсьен Гуд. – Охотник не вернулся, а моим детям нечего есть.

– Подождем еще хотя бы один день, – убеждал начальник колонны, Томас. – Источники воды недалеко, и охотничьи угодья тоже. Возможно, уже завтра он появится с хорошими новостями.

– Его давно нет в живых! – кричал Люсьен. – Прошло уже четыре дня!

Джеми заметил, что часть мужчин согласно кивали головами. Женщины смотрели испуганно, дети прятались за материнские юбки.

– Это путешествие проклято! – завопил Люсьен. – Если бы наши фургоны не сломались по дороге, мы бы уже давно были на месте. Если мы хотим добраться туда живыми, нужно срочно принять меры.

– Какие меры? – выкрикнул кто-то из толпы. Люсьен указал пальцем на отца Джеми.

– На Фаирах лежит проклятие. Я сам слышал, как он это говорил. Они едут с нами, а значит пропадем мы все. Все!

Гуд шагнул в сторону Джона Файра. Глаза его ярко блестели в отсветах костра.

– Мы должны забрать у Файров еду и оставить их здесь, – кричал Люсьен. – Пусть сдохнут вместе со своим проклятием!

Глава 3

– Нееееет!

От отчаянного вопля матери сердце Джеми забилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

– Вы не оставите нас умирать! – закричал он. Никто не обратил на их крики внимания.

– Их нужно оставить, – ^заявила какая-то женщина.

– Нельзя забирать у них еду, – негромко произнес седой мужчина.

И тут заговорили все, кто собрались у костра. Голоса становились все громче и громче.

– Никогда не поделится едой! Ни одной крошкой! – слышался чей-то голос.

– Я тоже слышала, как Джон Файр жаловался жене, что их семья проклята, – заговорила еще одна женщина. – Проклята на века!

– Мы не прокляты! – протестовал Джеми. – Просто мы еду поделили на небольшие порции, поэтому она у нас и осталась.

Позади раздался скрежет металла. Обернувшись, Джеми увидел, что отец в фургоне зарядил ружье, взвел курок и направил его на Люсьена Гуда.

– Только попробуй забрать мою еду, и ты узнаешь проклятье пули, – подначивал он Люсьена.

"Угрозы тут не спасут", – понял Джеми.

– Отец! – позвал он.

Тот медленно обернулся. Глаза его горели ненавистью.

– Томас прав. Охотник скоро вернется, а сегодня вечером мы можем поделиться с другими.

– Нет! – взревел отец. – Это наша еда и наша вода!

У кого-то под ногами хрустнула ветка. Оглянувшись, Джеми вдруг заметил, что люди окружили их тесным кольцом.

– Отдай нам половину своей еды, – потребовал Люсьен, – и мы разрешим тебе остаться с нами.

"Скажи "да", – мысленно умолял Джеми. – Я не хочу ехать дальше в одиночку. Мы одни не выживем: нас растерзают дикие звери или индейцы".

– Пожалуйста, отец, соглашайся, – произнес он вслух.

– Ни за что! – отрезал тот, поднимая ружье на уровень глаз.

Но было уже поздно. Люди подошли близко, очень близко.

– Тогда мы заберем все сами! – заорал Люсьен. Мужчины бросились на Файра.

– Нет! – Джеми рванулся к Люсьену, но тот с силой отшвырнул его. Со всего маху юноша упал на землю, ударившись головой о колесо фургона Затылок пронзила острая боль, в глазах вспыхнули красные пятна. Где-то далеко-далеко вскрикнула женщина.

– Джеми, как ты?

Он с трудом открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Аманду, почувствовал, как ее пальцы легко ощупывают его голову.

– Все в порядке, – буркнул он и сбросил ее руки. Попробовал встать, но ноги не слушались. Было видно, как мужчины, столпившись вокруг отца, стараются отнять у него ружье. Отец отбивался, он силился сбросить с себя Люсьена, крепко сжимая ружье в руках. Люсьен тряс отца из стороны в сторону.

Джеми видел, как лицо отца исказила страшная гримаса. Собрав все свои силы, он пытался направить дуло в грудь Люсьену, но тот сжимал ствол обеими ручищами, отодвигая его от себя.

Прогремел выстрел, и тотчас раздался истошный женский крик.

Глава 4

Прижимая руки к груди, мать Джеми медленно опускалась на землю. Отец выронил ружьё. Он случайно застрелил мать! Джеми рванулся к маме, упал рядом с ней на колени.

Кровь растекалась по груди и подолу её платья, лужа крови становилась всё больше и больше.

– Что они наделали? Что они с тобой сделали? – плакал он.

Он прижал руку к чёрной дыре на её платье, но кровь продолжала струиться через его пальцы. Мать ухватила Джеми за рубашку и тянула к себе, пытаясь что-то сказать. Рот её беззвучно открывался, из уголка губ стекала алая струйка.

– Что, что, мама? – плакал Джеми.

Мать задыхалась. Тело её дрогнуло в его руках раз, другой, затем она затихла. Кровь всё ещё текла из уголка рта, но она уже не пыталась говорить. Глаза закрылись, пальцы ослабили свою хватку.

– Нееет! – раздался вопль отца.

Он вырвался из рук Люсьена и бросился к жене.

Оттолкнув Джеми, он подхватил ее на руки и начал укачивать, приговаривая: "Все в порядке, Дора Мэй, все в порядке".

Но Джеми знал, что это неправда, что никогда уже ничего не будет в порядке. Глаза матери открыты, но не видят; рот ничего не скажет; руки и ноги обвисли, как у тряпичной куклы. Она была мертва.

Позади раздался взволнованный возглас, затем стук копыт. Вернулся охотник.

– Я нашел воду! – кричал он, натягивая поводья. – Горный ручей! Меньше половины дня пути!

Джеми посмотрел на мать и коснулся пальцами ее холодной щеки.

Ей уже не нужна вода. Ничего ей не нужно. Все, что ей требуется, это могила.

После смерти матери дни покатились так же медленно, как и фургоны. Джеми казалось, что они уже никогда не доберутся до поселения.

– У нас будет большой дом из трех комнат, Дора Мэй. – Отец слегка повернул голову в сторону, где обычно сидела мать.

Джеми сжался и затаил дыхание.

– Как тебе это, Дора Мэй? – Отец склонил голову набок, словно прислушиваясь. – Знаю, знаю, тебе понравится! – Твою маму так легко обрадовать! – шепнул он, поворачиваясь к сыну и хватая его за руку костлявыми пальцами.

"Потому что ее нет в живых", – хотелось закричать Джеми.

Но отец словно все позабыл. День и ночь он разговаривал с матерью.

"Он сошел с ума, – мрачно думал Джеми. – Ведь это его ружье ее убило. Он знал, что она не хо тела уезжать из Вирджинии".

– А какую мебель мы сделаем для матери? – спросил отец.

Джеми крепко зажмурился, сглатывая ком, внезапно подступивший к горлу.

"Маме не нужна никакая мебель", – подумал он.

Но отец все описывал комод, который смастерит для нее. Он продолжал разговаривать с ней и после того, как они остановились на ночлег, и в течение всего ужина.

Когда они укладывались спать, отец заставил Джеми пожелать маме спокойной ночи. Хотелось тряхнуть его и закричать: "Ее нет, она умерла!". Но сын должен уважать отца и подчиняться ему. Джеми натянул на голову одеяло и попытался заснуть. Ничего не получалось. Огромный костер в центре лагеря отбрасывал пляшущие тени на полотняные стенки фургона. Джеми смотрел на них, широко раскрыв глаза. Его не оставляли тревожные мысли.

Что делать? Отец все время ведет себя так, как будто мама жива. Пожаловался Томасу, что она устала от постоянных переездов. А на днях пригласил Люсьена с дочерьми на обед, когда матери станет получше. Люсьена, которого он ненавидел и презирал. Расскажет ли Люсьен остальным о приглашении отца? Что он говорит людям о Файрах? Настраивает ли он всех против них? Шепчет ли о проклятии? Рассказывает о том, что отец сошел с ума?

Последнее время люди начали сторониться его и отца. Несколько раз Джеми слышал намеки, что Файры не должны находиться в круге фургонов.

"Но ведь быть вместе со всеми гораздо безопаснее", – думал юноша.

Отец что-то пробормотал во сне.

Джеми тихо откинул одеяло и выбрался из фургона. На черном небе сиял лунный серп и мерцали звезды. Лагерь спал. Часовые обходили стоянку.

"Сторожат от индейцев", – подумал Джеми.

Чем дальше путешественники углублялись в Кентукки, тем сильнее опасались нападения.

Джеми крадучись двинулся в сторону леса. Ему хотелось побыть одному.

Люсьен Гуд. Он презирал его, тайком наблюдал за ним, мечтал отомстить. Это Люеьен придумал бросить Файров одних, из-за него погибла мать. Но что можно сделать с Люсьеном? Его все слушаются. Если он потребует прогнать их с отцом из колонны, ему подчинятся.

Джеми споткнулся и остановился. Погруженный в свои мысли, он шел не разбирая дороги и забрел слишком глубоко в лес. Ночные тени окружили его со всех сторон. Лунный свет пробивался сквозь кроны деревьев и разливался по земле.

Шихх!

Откуда-то сверху стремительно метнулась сова. Джеми едва успел пригнуться, и все же почувствовал на лице дуновение от взмаха ее крыльев. Где-то очень далеко послышался тоскливый вой. Волк? Или ветер? По спине пробежал холодок.

Он потер руки, чтобы согреться. Деревья раскачивались от ветра, сплетая и расплетая ветви. И вдруг всплыли слова матери: "Проклятие в твоей крови! Тебе не избежать его!"

Но он избежит. Он приложит все силы и преодолеет его, хотя еще не знает, как это произойдет и когда.

Что это? У Джеми перехватило дыхание. В кустах что-то зашуршало, потом все стихло. Юноша поежился.

Здесь кто-то есть. Зверь или индеец? Эх, жаль, он не взял с собой ружье.

И тут кто-то тихо произнес его имя.

– Джеми! Джеемиии!

Он обернулся. К нему плавно двигалась фигура в белом.

– Джемиии…

Женщина. В развевающейся одежде. С распущенными волосами. Бе силуэт светился в лунном свете.

– Мама! – закричал он.