355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марьяна Верховодко » Булочка (СИ) » Текст книги (страница 5)
Булочка (СИ)
  • Текст добавлен: 13 июня 2018, 15:00

Текст книги "Булочка (СИ)"


Автор книги: Марьяна Верховодко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Было четыре часа: мы все еще мурлыкали в постели… КАК ВДРУГ ВХОДНАЯ ДВЕРЬ СТАЛА ОТКРЫВАТЬСЯ! Она, черт ее дери (тут выражения шли в сотни раз красноречивее), стала открываться! Открывалась дверь, за которой по всему коридору и квартире были разбросаны наши вещи, а мы в дальней комнате, голые, лежали под одеялом. Твою ж!.. Мать!!! Чужая квартира! Секундная паника, а потом Л мгновенно подскочил, натянул удачно попавшиеся на глаза боксеры и вылетел в коридор, откуда уже был слышен женский голос:

 – Это моя квартира!!! Что здесь происходит?! А-а-а!..

Я подхватилась и стала быстро натягивать на себя все, что было из моих вещей в комнате. Главная проблема заключалась в том, что почти вся моя одежда осталась еще где-то в коридоре! Я в растерянности захлопала глазами, как снова прочитав мои мысли, в комнату внесся Л, кидая все недостающие компоненты, приказал быстро-быстро одеваться и ждать его. Он в одних трусах, оставив меня наедине с вещами вновь умчался к женщине. Я не испытывала ни чувства паники, ни страха, лишь любопытство, адреналин и парочка вопросов (“что будет дальше?”) мчались по венам. Я одевалась и слышала, какой на кухне стоял ор. Женщина изливалась руганью так, что, наверное, весь подъезд слышал. Я сначала волновалась, что она убьет Л первой оказавшейся под рукой сковородой, но кроме криков, никакой возни не было слышно. На скорую руку застелила кровать, которая вся оказалась на полу после нежданных гостей, тут в дверях появился запыхавшийся и серьезный Л. Он быстро обул меня и сказал:

– Сейчас главное, чтобы ты молниеносно отсюда исчезла. Это мама моего одноклассника, и она очень хочет с тобой познакомиться. Я еле ее на кухне удерживаю. Беги вниз и жди меня где-нибудь неподалеку.

Ну и тайфун! Под его защитой, чувствуя себя кинозвездой, которую атакуют фанаты, я выбежала из квартиры. Оказавшись в лифте, я увидела в зеркале, что до кинозвезды мне было как до Америки вплавь… Я выглядела, как самая настоящая изрядно потасканная по машинам ночная бабочка! Волосы все в колтунах, тушь ползла по лицу вниз, неровная и в пятнах кожа, распухшие губы, красные нос и подборок! Ужас, как я тогда плохо выглядела! Оказавшись у лавочки, я быстро стала пытаться привести себя хоть в какой-то божеский вид. Я честно пыталась…

Позвонила родителям, сказала, что все хорошо, гуляем по городу (ну не могла ж я сказать, что только что ваша дочь сбежала из чужой квартиры). Спустя время позвонил Л, узнал, где я. Пока он шел до меня, я немного прозябла, однако дикий хохот, что разобрал нас при виде друг друга, быстро согрел. Мы сидели на лавочке и смеялись, как припадочные. Наверное, ненормальная реакция, но… Это же было так весело! Нереально круто!

Отсмеявшись, он рассказал мне, что происходило, пока я собиралась в другой комнате и что случилось после моего побега. Когда дверь открылась, и Л вылетел в коридор, он сразу же потащил женщину, чтобы она не добралась до меня, на кухню. На кухне, что я тоже слышала, шел жесткий нагоняй. Первые минуты Л было неловко стоять перед родительницей одноклассника в одних трусах, но после было уже сложно сдерживать смех. Не скрашивало ситуации и то, что она знала Л и даже общалась с его мамой, а это означало еще один звонок (первый пообещал сделать какой-то учитель в школе) вечером с жалобой на Л, который творит невесть что невесть где со всякими Булочками. Когда я уже сбежала, она не хотела отпускать Л и долго компостировала ему мозги на всякие моральные и нравственные темы. Он кивал, слушал, она кричала и очень медленно успокаивалась. В конечном итоге Л сказал, что ему нужно идти, она еще поругалась и осталась на кухне, чтобы он мог одеться и ушел. Дверь захлопнулась и закрылась на все замки, оставив на память владельцам квартиры еще пару сувениров в виде моих шлеек и… Ну, неважно.

Это было остро, сногсшибательно, кровезакипающе! Я даже не знаю, какие слова подобрать, чтобы попытаться передать обстановку. Какое же это было сумасшествие! Заряд адреналина на месяц вперед. Ведь захочешь, а не подстроишь такой ситуации. Лицо той женщины… Просто нечто! Тому однокласснику не снести головы. Л еще ожидал разбор полетов с мамой. А я, я была просто ходячей катастрофой и как же это было весело!

Мы долго сидели на лавке и все никак не могли отсмеяться. Л пытался извиниться, но быстро перестал, когда выяснилось, что и он, и я не были против еще разок так вляпаться, потому что, ну серьезно, это было очень круто!

А затем мы спохватились и вспомнили, что как бы нужно было на вокзал! Обратный поезд отправлялся в 17.14, и гипотетически мы успевали. Мы долго стояли на остановке, обнимаясь-целуясь, пока не приехала маршрутка. Однако на полпути я уже понимала, что мы опаздываем! Я катастрофически не успевала! В Бресте, черт меня дери, были пробки!

Меня ждало самое страшное – звонок маме. Я думала, все, это финиш. Меня съедят на расстоянии. Но опять-таки, моя мама – просто чудо! Она спокойно и лояльно сказала, что я лошара и посоветовала все же поторопиться, мало ли, повезет. На вокзал мы приехали на 11 минут позже нужного мне поезда и на 1 минуту позже «запасного варианта». Ко всему же по дороге встретили ещё и репетитора Л, к которому он должен был сегодня заявиться. Это означало третий звонок. Пока он чертыхался, я посмотрела расписание поездов и обреченно поняла, что ближайший отчаливал только в 23.24. Через 6 часов, тот же, на котором я ехала домой в прошлый раз. Это было нехорошо. Я набрала свою маму, стала опасливо объяснять, что, почему и как, как вдруг Л выхватил телефон.

–… Да, здравствуйте. Меня Л зовут.

– Меня Ольга, но я не знаю, как тебе ко мне обращаться…

Л сам быстро объяснил расклад, замолвил словечко, на что мама ответила: «Короче, сади ее на вечерний тот поезд, а я ее встречу в 5 утра».

Вроде бы мелочь, а я стояла раскрыв рот. Вот по-настоящему не знаешь близких, пока не попадешь в подобную ситуацию. Я поняла, что у нас это семейное общаться с абсолютно незнакомыми людьми, как будто знакомы с рождения.

Мы уселись на вокзале погреться. Вновь долго смеялись, обсуждали события дня и ссорились из-за того, что этот индюк не хотел вести меня домой, потому что там была его впечатлительная мама. Логичнее было бы эти шесть часов провести в тепле и уюте, а не бомжом на вокзале, но по смешной и нелепой причине меня отказывались приглашать в гости. Было, как всегда, обидно, ну да ладно. Со временем даже вокзал как-то перестал замечаться; мы мило сидели, обсуждая семейные проблемы, Лондон, новый год, который проведем вместе, после которого он собирался представить меня своей семье, а в качестве кого я узнать должна была уже в на самом мероприятии.

Устав сидеть в одном месте, мы решили выйти в город. Л, конечно, должен был заболеть (в Бресте хоть и тепло, но в декабре в пиджаке разгуливать – это уж слишком), но нас же ждали красоты вечернего Бреста. Ночные огоньки, гул украшенных к праздникам улиц. Волшебно!

Я заметила, что у брестских людей совсем другой нрав. Они действительно отличаются (я про молодежь в частности). Южные. Вечно тусить, понтоваться, шляться, где попало, спускать как можно больше денег, больше знакомств, больше девушек, больше всего крутого. И в большинстве они тусовались в заведениях на Советской. И как же эта улица была красива! На ней было будто тепло (мне), уютно и радостно… Так романтично! Всюду огоньки. Атмосфера прекрасная. Я все время крутила головой, разглядывая каждое здание и каждого человека. У меня была видимо такая счастливая улыбка, что она сливалась со всеми этими сверкающими вывесками.

Мы много где прошлись, обошли все самые знаменитые улицы и достопримечательности в центре. Л показал мне скульптуры, поставленные компанией его отца (он, оказывается, совсем буржуй!). Пока я переваривала эту информацию, он подводил меня к еще каким-то интересным местам. Так мы гуляли и гуляли, было просто чудесно!

На вокзал мы вернулись когда ни у него, ни у меня совсем не осталось сил. Упали на «наши» места и тихо наслаждались друг другом… Мне было так спокойно рядом с этим человеком, я засыпала. Расслаблялась и засыпала. Будто дух предновогодней улицы Советской переместился ко мне в сердце. Растекалось умиротворение.

Вдруг мне стал писать друг Л, Белый. Что-то случилось. И все умиротворение мгновенно рассеялось. Мне сказали проигнорировать сообщение, и, пока я возмущалась, что так нельзя, Белый стал писать моей лучшей подруге Насте. Настя была в шоке, снова через нее искали Л (1 ноября ей звонила его сестра; как они вообще ее находят?!). Началась ещё одна возня. В конечном итоге, Л пришлось взять телефон и позвонить Белому, который сообщил, что Л ждет полный п… Его ищут с обеда, на который он не явился к маме в ресторан. Звонки, перезвоны, сообщения… Как написал Белый моей Насте «она приехала, и он исчез. Его ищут. Она проблема». Да уж, я как какая-то Кристина Си.

Л через мой профиль в ВК случайно узнал о моем тайном друге и сильно удивился. Ведь Марина, оказывается, хорошая актриса, и он никогда бы не подумал, что это она мне помогала. Пришлось все рассказать. Мне нравились перемены в его лице.

Пора.

Мы перебрались в поезд, посидели там. Он ушёл. А я уснула.

Цель поездки была выполнена. Я была довольна как слон.

====== Глава 2/6 ======

На следующий день Марина написала, что жива. И вместо ожидаемых легких наездов и фраз «ну ты и предатель», он ее… поблагодарил. Л был рад. Смущен, озадачен, но рад. И теперь он не мог ни от кого это скрыть.

На моей шее остались беспощадные следы, которые было крайне трудно скрыть, но накидки с мехами еще никто не запрещал.

До нашего Нового года оставались считанные дни, которые были пронизаны бесконечными ссорами и примирениями. Было мало конкретики и много обещаний; нервничала. Он почти что клялся, что приедет, что новый год он точно не угробит, что я получу то, что хочу. Но где-то на задворках сознания я понимала, что что-то ещё происходит. Давно уже веяло неким «ветром перемен», но доказательств предположениям не находилось, и я все списывала на паранойю.

Пришло 31 число. С самого утра мое настроение было на уровне «Князь Киевский» (это который лицом землю обнимает), так как вероятность того, что праздник я буду отмечать наедине с бутылкой шампанского и оливье, возросла почти что до небес. Л не мог приехать раньше 11 вечера, а поезда, который прибывал в Минск в это время, я найти не могла.

Все свободное время в этой день Л разговаривал со мной по телефону. Он тоже нервничал, да, он скользкий, но ему правда не хотелось меня расстраивать. Он пытался развеселить, заверить, что все будет отлично, и настроение действительно ползло вверх.

6 часов вечера. Почти каждый мой Новый год начинался в это время. Но не в тот раз. Я, красивая, сидела дома и не знала, что делать. Родители ушли гулять, отмечать, Л ещё даже не сел на поезд в Бресте, а внезапно нахлынувшие вдохновение и новогоднее веселье совершенно не хотели, чтобы я сидела спокойно. Я поговорила с сестрой по телефону, настроение стало ещё лучше. Тут же позвонил Л и сообщил, что успел на поезд. Ого, да всё вообще шикарно. Только поезд прибывал в 23.24. И далеко не факт, что он успел бы добраться до моего дома до боя курантов, однако тут всё уже зависело случая и расторопного такси. Главное, чтобы я была дома.

А пока, нужно было веселиться. Случайно созвонилась с Настей, и как по щелчку пальцев у меня появились планы. В 9 мы встретились с ее друзьями и их семьями и пошли гулять по новогоднему ночному Минску. Он был безумно красив! Мы фотографировались, дурачились, поздравляли с праздником, а потом, когда уже совсем отмерзли, направились по домам. Они в свою сторону, я – в свою. На прощание все кому не лень сказали мне одну единственную фразу: «веди себя хорошо». Я со смехом хотела уже начать на пальцах загибать? в который раз.

Я доехала до дома, накрыла стол, все приготовила и с ужасом уставилась на часы. Никогда ещё так поздно я не начинала праздновать Новый год. А человека все еще не было! Звонить и писать Л я не стала. Тупо ждала. До заветных 00:00 оставалось 26 минут. Черт…

И вот он! Долгожданный звонок. Я открыла двери и застыла в шоке. Я знала, что он приедет, я ждала его, но, когда он действительно приехал и стоял напротив меня, я впала в ступор, отказываясь верить своим глазам. И тут счастье накрыло меня с головой! Так страстно меня ещё не целовали. Он был ледяной, замёрзший, но такой тёплый и свой. Двери захлопнулись за нашими спинами, я почему-то стала пытаться прямо в куртке укутать его в плед, он смеялся, а я была очень рада.

Батька толкал новогоднюю речь, мы стояли в обнимку, не отрывая взгляда друг от друга; новогодняя магия так и окутывала все вокруг. Бой курантов, мы стали писать наши желания на бумажках, тут же их подпалили и залили шампанским в бокалах. А затем мы (я) долго и уперто пытались выпить эту долбанную бумажку (вот каждый год начинается с такого косяка, когда ты еще этой бумажкой поперхнешься, захлебнешься шампанским и начнешь изводиться от пузырьков в носу). Дикий смех, и под Солодуху (ага, хороший знак) начался Новый год. Первый танец, первые волнения от шампанского, первый поцелуй. Мы баловались и дурачились, крутились под супермодные песни белорусской эстрады, все было так мило и душевно!

Исчезло шампанское, было откупорено дорогущее вино, что тайно уведённое с погреба Л, и после долгих песноплясок, мы рухнули на диван. Мысли, чувства, алкоголь – все смешалось в одну бурую субстанцию, путавшую взгляд вкупе с темнотой и вспышками салюта за окном. Я помню, как было прекрасно. Душно, жарко, кружилась голова. Я помню, как было романтично лежать в ванне со свечами. Красные от света свеч капли скользили по шероховатой коже, оставляя за собой тоненькие, еле заметные следы. Горячая вода – чудесна, но не для меня. Я не замечала, как мне становилось все хуже и хуже. Все начинало плыть в глазах, голова отключалась, тело слабело, и оставались только эмоции, которые сияли словно звезды счастьем, не давая понять, что я перегрелась. Л заметил мое состояние за пару минут до того, как я стала терять сознание, мгновенно вытащил из удушающей воды и аккуратно уложил в кровать, которая была холодна, но не настолько, чтобы мне стало лучше. Мы лежали в обнимку и говорили всякий вздор. Я боролась за сознание, которое все настырнее пыталось от меня ускользнуть. А следующее, что я помню, это как меня лицом опускают в ледяную воду. Я от возмущения пришла в себя, однако сразу же чуть не рухнула обратно. Л настойчиво омывал меня блаженной прохладой, пытаясь окончательно привести в чувства, пока я в растерянности хлопая глазами, наблюдала за ним. Я каждый раз удивлялась, видя его такого серьезного, заботливого и тревожного. Мне стало немного лучше, что позволило вновь перебраться на ложе.

Второе дыхание открылось, когда заиграл The Weeknd. Его песни играли и играли, пока мы оба не вырубились от усталости. Рассвет. Я проснулась от пронзительного взгляда. Он внимательно смотрел на меня, будто пытаясь запомнить каждую черту лица. Смотрел, как я на него в хэллуинскую ночь.

Часы летели. После завтрака, легкой уборки и прочих мелочей и не только, я отправила его в магазин за минералкой (тогда я поняла, что старею, так как у меня было жуткое похмелье!). Мы уже мирно разговаривали в холле, он достал зажигалку и чисто на автомате стал с ней играться. И тут абсолютно случайно он… ПОДЖЕГ ВОЛОСЫ! Мои, мать его, волосы!!! Они вспыхнули, Л отреагировал и мгновенно начал их тушить! Я, крича, тоже! То ли шок, то ли что, но ожогов кожа не чувствовала. За пару секунд мы их затушили, вонь ударила в нос. Я упала на пол и стала рыдать в истерике (тогда я впервые узнала, что могу впадать в подобное состояние). Меня колотило, я захлебывалась стоном, что вырывался у меня из груди. Л упал рядом, стал пытаться меня успокоить. Тысячи извинений, ком в горле. Я с трудом понимала, что происходит, у меня был очень сильный испуг. Я просто лежала на полу и рыдала. Тот запах, он не давал мне успокоиться, это было ужасно… Л тоже было страшно. Он дрожал, что-то говорил, просил прощения, убаюкивал в объятиях. Мощно, мощно.

У меня надолго в память вклинилась та ужасная картина вспыхнувших волос. Я могла умереть. Это крашенные волосы. Секунды позже – и я уже была обгоревшим трупом.

Затем у меня в голове что-то переклинило и слезы сменились на лед. Я стала бить Л и орать, какой он идиот. Я приказала ему бежать. Естественно, он не ушёл, а только еще крепче прижимал к себе, прося прощения и с ужасом ожидая слов, которые я, по его мнению, должна была ему сказать. Он думал, что я его возненавижу, буду бояться, закроюсь и отвернусь (эгоист, даже в такой ситуации думал о себе). Я же удивилась, когда узнала это, и пришлось успокаивать уже его. Не было у меня злобы или каких других эмоций, у меня вообще после слез ничего внутри не осталось плохого. Сложно было в этом его убедить.

Закончилось все тем, что я, пытаясь избавиться от просто ужаснейшего запаха, мыла всеми шампунями подгоревшие пряди волос, предварительно, наконец, выпихав Л в магазин. Мы успели затушить и случайно даже выдрать обгоревшие пряди (отчего голова болела еще сильнее). И было незаметно, если волосы чуть-чуть по-другому уложить. Отлично, жива и почти не пострадала. Новый год удался.

Бутылка с минералкой быстро пришла в мои объятья, вкусный завтрак-обед – и будто ничего и не было. А потом мы решили пойти на горку. На улице было холодно, снежно, солнечно – великолепная погода для катания с горки. Хоть я совершенно не любитель этого, и вообще мы же «взрослые», но улица манила. Я укуталась во все что только можно было, но это не спасло меня от снега за шиворотом и снежка в лицо. Мы баловались, валялись в снегу, играли в догонялки. Было здорово! Как так получалось вообще? Что бы мы вдвоём не делали, все выходило круто и атмосферно!

Л замёрз (этот идиот приехал в осенней куртке; у него действительно были проблемы с верхней одеждой), поэтому мы пошли в магазин за мороженым (логика высшего уровня), а потом домой греться. Все это сопровождалось смехом и ойканьем от головной или еще какой боли. Мы долго сидели на полу в холле, потому что я отказывалась сама снимать ботинок. Спустя где-то минут сорок он все-таки подчинился (е-е-е!!! Победа! А то почему это он имел право заставлять меня себе шнурки завязывать, а я ботинки снимать – нет?). А затем, укутавшись в плед, грелись перед телевизором.

Была в нас одна маленькая деталь, которая мне очень нравилась. Мы друг другу подходили по… хм, комплекции? Мы вечно переплетались в каких-то нереальных позах и, даже несмотря на ее дико неудобный вид со стороны, было все равно комфортно!

Позвонила маме, выяснилось, что они не приедут. Она предложили Л остаться ещё на денёк. Тот, конечно же, согласился, хотя раз десять еще уточнял, не бесит ли он меня.

Уютно вот просто сидеть в обнимку, разговаривать и слушать на фоне фильмы. За окном падал снег, гирлянды переливались золотом, сверкали огоньки. В голову ударила странная мысль, которую мы сразу попытались реализовать: стали делать открытку-приглашение для Ани составить нам компанию через месяц ночью. Мы очень творческие люди, как выяснилось. Вспоминали прошлое. Довольно интересно было видеть реакцию человека, когда ты открываешь и показываешь свои былые щекотливые секреты.

Стемнело. Когда начинаешь доверять человеку, тебе рядом с ним спокойно. Когда мне спокойно, я начинаю засыпать. Это такое приятное отягощающее умиротворение, которое так и шепчет: «Ты в безопасности, можешь расслабиться… Засыпай… Упади в сон…» И самое сложное – это противостоять. Времени нет, нужно наслаждаться каждой минутой. Каждым прикосновением.

За час до закрытия всех супермаркетов мы резко решили, что надо в магазин. Хотелось проветриться, подышать свежим воздухом. Свежий воздух был ледяным, ветер проветривал всё что можно. Магазин встречал очень «счастливыми» лицами продавцов и длинной очередью не менее «свежих» людей. Мне купили с моим сушняком пачку бутылок Боржоми, а затем в корзину летело все, на что я смотрела.

Вылазка была бы оправдана, если бы на обратном пути Л вдруг не закурил. Я очень сильно огорчилась, ведь он до этого сказал, когда поджег мне волосы, что бросил. Я просто перестала с ним говорить (заебал не сдерживать слова). Мы шли молча. Так как у меня мозгов побольше, я оставалась относительно в тепле, в то время как он одубел от холода. Жалко? Нет. Поняв это и мою упорность (или вспомнив про ботинок), Л демонстративно выбросил пачку сигарет в мусорную корзину и объяснил, что последняя сигарета должна была быть (тут снова мое довольное хитрое лицо).

Впереди была ночь. Ночь, когда мной третий раз за сутки вытерли пол, потому что я до слез боюсь щекотки (вообще не боюсь, но лучше пусть все так думают; нужны же даже божествам слабые места). Ночь, когда подушки летали по всей квартире. Ночь персонального бала и глупейших шуток. Ночь внезапных кошмаров, где ты горишь, и ласковых слов.

А утром мы опоздали на два поезда из-за всяких… отвлеканий. Но так как я тоже уезжала, Л все же пришлось остаться на вокзале и ждать следующего.

Наш новый год закончился 2 января в 12.

И как послесловие скажу, что мама коварно улыбалась и стебала меня еще долго. У папы было жуткое похмелье и ему было все равно, чем мы занимались, но мое лицо его тоже позабавило. Потому что по одному поверхностному взгляду на меня сразу было видно, что со мной делали. С меня можно было снимать побои. Я была вся в синяках. На шее с одной стороны гематома, с другой стороны чуть поменьше, но не менее синяя. Ноги все в кровоподтеках из-за того, что Л – костяная рыба местами. По рукам тоже куча мелких синяков… Не пострадал только живот, потому что мой слой жира не мог позволить там оставить какой-нибудь след. Но что там тело, меня больше волновало лицо. Краснющий нос, как у алкаша, содранный подбородок, огромные опухшие губы – такое, сколько бы слоев косметики я не наносила, было нереально скрыть! Про волосы я вообще молчу. Один огромный спутанный колтун. Я каждый 12 часов его раздирала, заплетала в косы, но всё тщетно. Каким-то чудом он все равно сбивался. Мне требовался час, чтобы их расчесать.

Я чувствую себя иногда Беллой Свон. Хотя даже она лучше выглядела на острове Карлайла.

Комментарий к Глава 2/6 Очень лень писать. Кратко. Исправьте ошибки, пожалуйста.

====== Глава 2/7 ======

Выдержка из дневника за 10 января.

«…Что у меня с Л? Cтандарт – он сказал вчера, что приедет вечером, так как в тот момент был под Минском и безумно соскучился… Но (я же говорю, стандарт) не приехал. Даже не позвонил, ничего не сказал и не написал. Ок. Если бы это был первый раз, я бы снова плакала, расстроилась и обиделась, но это был не первый. И не второй, и даже не десятый. Поэтому я была совершенно спокойна, только немного мучило желание поставить на место этого лгуна и (здесь слово не проходит по цензуре), возникают всякие гадкие мысли, однако! Однако пока это все тормозится тем, что я очень плохая, и он мне пока нужен. Он меня запутывает, но я точно помню – нельзя с ним прощаться сейчас, как бы не хотелось. Пха, перечитала написанное, и создалось впечатление, что я ничего к нему не испытываю. Если бы! Я бы тогда не злилась и не рычала. Я бы не думала о нем каждый раз, оставаясь наедине с собой… Но пришла пора открыть дополнительную суть вещей…»

Привет, сейчас тебе придется немного поменять мнение обо всем, что ты читал здесь.

Начнем с того, что я нормально любящий себя человек, не желающий страдать и уж тем более изводиться. Я решительна и всегда (подчеркиваю это слово) избавляюсь от всего (и это слово тоже), что мне не нужно или приносит какой-либо дискомфорт, насколько бы оно мне дорого не было прежде. Как только что-либо (вещь, человек, отношения, ситуация, мнение… абсолютно все, что угодно) теряет для меня свою актуальность и становится бесперспективной тратой времени и сил – все это хладнокровно стирается в пыль.

А теперь возникает вопрос: зачем я все это время возилась с Л? Ведь с самого начала было известно, что нет у меня с ним будущего: он уезжает учиться за границу. С самого начала было понятно, что это неоправданная трата времени и средств: разные города, разные взгляды, разные цели. К тому же Л – это сплошные нервы. Мои золотые и всегда непоколебимые нервы. Слишком много слез, страданий, боли. Ради чего?!

А затем, что я еще и меркантильная сука. Деньги не так уж важны для меня, но когда говорят, что для меня были приобретены подарки, о которых я давно мечтала, сделали для меня книгу, которую вряд ли сделает кто-то еще, что мне могут еще подарить билеты на концерт, на который я жутко хочу попасть, я начинаю задумываться и алчная сторона меня начинает нашептывать: «Я знаю, ты хочешь уже избавиться от этой боли, но потерпи еще чуть-чуть, получи подарки, и тогда руби… Ты ведь о них мечтала, они совсем рядом… Осталось лишь протянуть руку…» И я ждала.

Я все время ждала. Первый раз подобная мысль пробежала в конце октября. Я лежала ночью в слезах на кухне, было жутко холодно, и я решила, что пора кончать этот бред. Я стала продумывать, как сообщу о своем решении Л, тут всплыли мысли о том, что я так и не получу сувенир с Хорватии, в которую он собирался уезжать. Одна за одной всплывали и другие обещанные вещички, жадность начинала грызть. Тут же присоединилась и другая подавляющая сила – чувство, которое требует миллионы приключений и воспоминаний, чтобы в старости я могла написать книгу о своей невероятной жизни. Чувство считало эту историю любопытной и не желало заканчивать так резко, ведь иначе я испортила бы 1 ноября, не узнала бы, что он сделает на мой день рождения, как поздравит на новый год, какие будут встречи и повороты на нашем пути, и многое другое. Чувство требовало, чтобы я не глупила и получала бесценный опыт.

Конфликты, конфликты, конфликты – вот с чем я жила внутри. Чувства боролись даже не с головой, а с другими чувствами. Голова еще в сентябре смирилась с тем, что ее влияние пока что не на пике, и лишь была на подхвате, когда требовался «гениальный план», нужно было держать в узде эмоции или разрешать их серьезные споры.

Голова рациональна. Она поддержала выгоду. И все вспыхивающие «восстания» под лозунгом «защищаться и избавлять» подавлялись с ее помощью.

Так было десятки раз в ноябре, затем в декабре, когда мои ожидания все никак не оправдывались материально. Мне забывали привести то, что я очень желала. Мне постоянно рассказывали, описывали, но не давали. Мне не нужно было больше, чем то, что он уже приобрел и что ждало меня в коробке под кроватью в его комнате. Я просто хотела, чтобы Л мне что-нибудь подарил.

Это вторая правда. По мимо привязанности и чувств, что я испытывала к Л, я желала получать то материальное, что у него было для меня. Дополнительным бонусом от второй правды было то, что когда игрались тобой, можно было ответить, что ты игралась в ответ. Ведь когда уже не оставалось ласковых чувств и злость текла по венам, успокаивала только меркантильность, о которой, к слову, я ни капли потом не жалела.

После Нового года я очень остыла. Мне уже было как-то своеобразно все равно. Отвечает – хорошо, не отвечает – ладно. Я даже при других ввела правило…

«О бывших, как о покойниках, плохого не говорят».

Так как чувства уходили, возвращалась голова. О-о, как я по ней скучала все же, какое дикое веселье начиналось вокруг. Познакомилась с подругой Л, Машей. Звездой брестского перископа. Благодаря ей и в моей компании началась эра прямых трансляций.

В январе Л постоянно надолго исчезал. Я не сильно парилась, привыкла. Как-то еще в первой половине месяца он объявился, и мы полдня разговаривали. Причем разговор был и предельно ясным, и запутывающим одновременно. Позитивный контекст, негативный смысл. Если откидывать все нюансы, все ответвления, то получалось, что мы оба признавали, что друг другу дороги, но чувств почти нет. Он сказал, что я ему больше не была интересна, была скучна, но потом часов пять играл совсем другую песню. В те минуты я исключительно думала головой. Мне было абсолютно по барабану, что у него там перегорело, а что нет, обвиняли меня в холоде или нет, мне нужна была встреча. Л мог в любой момент повернуть ситуацию в другую сторону, достаточно было что-либо сделать (хоть что-нибудь!) и внести какое-то разнообразие.

Вот, к примеру, мои друзья и я купили билеты на тот самый концерт, который я так ждала. Л был в числе тех, кто должен был пойти по этим билетам. Мне пришлось заложить свои деньги (немаленькую сумму), надеясь только на очередное обещание Л приехать и все мне вернуть. Концерт должен был состояться 28 февраля.

Мне снова приходилось ждать. Уже с другим настроением. Теперь Л снова пытался вести диалог на приятных нотах, и мне не приходилось усердствовать над собой. Или вообще пропадал, а потом объявлялся, потому что был пьян, а я не злилась, потому что тоже была пьяна. Да и уставала я злиться, быстро все сгорало. Ну или почти.

Выдержка из электронного дневника за 27 января:

«Что я хочу сказать? Я хочу сказать, что наши с Л отношения резко катятся вниз, хоть мы и цепляемся за спасительные, нет, не круги, а палочки, отломившиеся от ствола внушительного древа. Впрочем, выходит не особо успешно. Или наоборот. Я не знаю.

Он поражён, насколько я хорошо понимаю все. Мы говорили о наших взаимоотношениях, я высказалась, как понимаю его отношение ко мне. Возможны лишь 3 варианта. 1 – любит, но дурит; 2 – ему совсем на меня чихать, поэтому не сдерживает ни одного обещания; 3 – нечто совместное: сильная привязанность в основании перевёрнутой пирамиды, 2/4 безразличия и разочарования, ¼ чего-то совместного. Это грубое примерное воспроизведение, на самом деле в каждом варианте намного больше пунктов, осложняемых его психологией и прочим. На что он мне ответил:

– За тобой интересно наблюдать.

– Почему? – я была бы не я, если бы не спросила.

– За твоими мыслями. Я удивлён. Ты все прекрасно понимаешь и видишь, но при этом – рядом! Почему?..

Боги, да потому что на самом деле я не вижу всего. Я вижу лишь малую часть, но самое основное – я это не принимаю. Наверно, я просто в это не верю или ещё что. Или мне просто все равно уже. Хм, или совместно. Фу, надоело это слово.

Я сильно его вчера разочаровала (продать за деньги). Я вообще не это имела в виду. Ляпнула не подумав. Это ужасно. Как я могла вообще такое сказать? И как бы я потом не старалась исправить ситуацию, кажется, это теперь вообще невозможно.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю