355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марьяна Сурикова » Между Призраком и Зверем (СИ) » Текст книги (страница 26)
Между Призраком и Зверем (СИ)
  • Текст добавлен: 5 июня 2018, 07:30

Текст книги "Между Призраком и Зверем (СИ)"


Автор книги: Марьяна Сурикова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Вы желали бы отдохнуть, леди?

– Да.

Кругом полным-полно людей. Повсюду сверкают разноцветные огни, формируя потрясающие украшения. Кажется, в них добавлена магия, поскольку гирлянды светятся и переливаются сами по себе. Везде прекрасные цветы, а на отдельно стоящих столах угощения. Толпа радостно гомонит, и придворные осматривают с любопытством прибывших во дворец гостей.

Ни императора, ни его избранницы пока нет. Светлейший князь медленно проходит по зале и то и дело останавливается поговорить с кем-то, попутно представляя нас троих каждому собеседнику. Мне все больше не по себе от растущего внутреннего напряжения, хотя и князь, и братья полны спокойствия и чувства собственного достоинства.

– Ты что-то бледна, Миланта, – наконец, замечает мое состояние Алист. – Хочешь присесть?

– Если не возражаете, я бы желала устроиться возле того окна, подальше от толпы, и немного перевести дух, пока праздник не начался.

– Конечно, – он благосклонно кивнул, а я ускользнула на другой конец залы и устроилась в неприметной нише, на низком диванчике. Как оказалось, я не одна искала здесь покоя.

– Извините, что потревожил, – улыбнулся мужчина, подошедший на пару минут позже.

Я вскинула голову и зажала ладонью рот, удерживая крик:

– Папа!

– Миланта! – отец упал на диван, словно ноги подкосились.

– Папочка, как же ты здесь?

– Доченька моя! – отец обнял за плечи, а я дышала глубоко-глубоко и быстро, сдерживая жжение в глазах и не давая слезам пролиться. – Я пришел на праздник, чтобы увидеть тебя. Мой друг помог получить приглашение через старых знакомых.

– Почему ты не отвечал на мои вопросы, папа?

– Я мог рассказать обо всем только при встрече.

– Князь здесь. Он же, наверное, увидит тебя и узнает. Ты служил ему прежде?

– Никогда не встречался с ним, дочь.

– Как так? Зачем же ты увез его ребенка, как не с целью спрятать от врагов?

– Миланта, – отец крепко сжал мои руки и заговорил так тихо, что только я могла слышать. – Ты моя дочь. Я сам принял тебя на руки, когда ты родилась. Моя прелестная жена подарила мне не менее чудесную девочку. И никогда бы я не выдал чужого ребенка за своего. Уж тебе бы, по крайней мере, открыл правду.

– Но... Князь искренне считает иначе и ритуал показал...

Мои слова заглушила громкая музыка. Все мгновенно рванулись в сторону дверей, выстраиваясь вдоль прохода. Я тоже подскочила на ноги, но пробиваться к Алисту уже было поздно. Слишком много людей столпилось там, окружив князя со всех сторон и не позволяя мне разглядеть прибывшего владыку.

– Кериас дор Харон амон Монтсеррат, правитель империи Монтерра! – объявил зычный голос мажордома, и шепотки стихли, торжественная тишина повисла кругом, а я стояла за спинами людей и видела лишь голову шагавшего по проходу императора, его черные волосы и сверкающий золотой венец. Потом владыка поднялся по ступеням, обернулся и величественно опустился на трон.

Я перестала дышать, разглядывая его с жадностью, до рези в глазах силясь рассмотреть малейшие изменения во внешности. Отец тихонько отошел, затерявшись среди других гостей, а я даже не сразу заметила.

– Приветствую вас, – кивнул императору вся толпа склонилась в поклоне, а у меня колени сами подогнулись.

Мажордом вышел на центральное место, встал в изножье трона и объявил:

– Желая выразить почтение к владыке, на вечер прибыл великий князь Антории с сыном и дочерью.

От толпы тотчас отделился сухонький старичок, которого под руки вели тоненькая девушка лет шестнадцати и рослый, но худощавый парень, не старше двадцати лет. Я даже успела удивиться, откуда у старика такие юные дети, а мажордом уже объявил следующих.

Одно за другим назывались княжества и выходили вперед их правители, а император приветствовал каждого. Я не отрывала взгляда от его лица, оставаясь невидимой за спинами людей.

– Миланта, – мое плечо сжала ладонь Таира, – вот ты где. Идем, отец сказал, что тоже нас представит.

– Зачем? Может, не надо?

Как я могу спокойно стоять перед ним? А если не выдержу, разревусь и позорно убегу из залы?

– Он сказал, что князья Иннеи не прячутся за спинами других. Пусть нас не приглашали, но мы имеем право присутствовать здесь наравне с остальными.

И снова меня обрекли на пытку. Я бросила затравленный взгляд в сторону двери и попыталась отыскать глазами своего настоящего отца. Как теперь объяснить князю, что произошла роковая ошибка?

– Миланта, – Алист слегка сжал плечо, – дай свою руку.

И он пошел сквозь толпу уверенно, неотвратимо, а братья шагали за нашими спинами.

– Великий князь Иннеи с сыновьями и дочерью, – подобно громовому раскату провозгласил мажордом, а у меня сердце ушло в пятки. Поднять глаза я так и не осмелилась, привалившись к Алисту и только таким образом устояв на ногах. Поклонилась, когда и он склонился в поклоне, и услышала знакомые, насмешливо тягучие нотки:

– Рад видеть вас лично, князь.

– Исключительно ради этого счастья я и приехал в столицу.

Кажется, Кериас даже фыркнул, сдерживая смех, хотя позади раздались возмущенные шепотки шокированных подобной наглостью придворных.

– Вы прибыли с достойной охраной, – парировал император, то ли намекая на тридцать воинов, сопровождавших князя всю дорогу и вместе с ним явившихся во дворец, то ли подразумевая двух рослых княжичей, застывших по бокам от отца.

– Мои сыновья, – строго следуя этикету, представил князь, – Олистер и Таир.

– Весьма достойные молодые люди.

Юноши почтительно поклонились.

– А кто это нежное создание, не смеющее поднять глаз на императора?

Люди тихонько посмеивались за спиной, но я не поддалась на провокацию. Сил не хватило.

– Моя дочь, Миланта. Она очень застенчива, как и подобает юным леди.

– Очарован.

Приличествующее ситуации слово сладким ядом пролилось в мои уши. Произнесенное тягуче лениво, с мурлыкающей интонацией, оно прозвучало манерно и вместе с тем обольстительно. Я вдавила ногти в ладони, снова поклонилась, а ноги дрожали. Как только не затрещала ткань белоснежного платья, в юбку которого я вцепилась со всей силы?

Даже смешно, что Алист выбрал белый оттенок. Я явилась к императору, обряженной в цвет чистоты, и предстала перед лицом мужчины, забравшего мою невинность, в облике непорочной девы.

Меня потянули за локоть, а мажордом продолжил объявлять другие имена, но в голове уже так шумело, что ни идти без подсказки, ни говорить, ни тем более делать что-то самостоятельно, я оказалась не в состоянии.

Кажется, именно Таир принес бокал с чем-то, обжегшим горло. Когда я поперхнулась и подняла взгляд на юношу, он легкомысленно пожал плечами и весело ответил:

– Мне показалось, это поможет лучше воды, сестренка.

И почему все так стараются меня напоить, стоит лишь разволноваться больше обычного? Его поступок напомнил сразу и об отце, и об Эвелин, которую я тут же увидела. Она стояла неподалеку и беседовала с князем. Алист буквально расцвел на глазах, о чем-то спрашивая немного смущенную кошку. Почувствовав мой взгляд, Эви повернула голову и улыбнулась мягко, искренне и чуть сочувственно, словно мысленно желала продержаться до конца.

– Господа, – мажордом громко стукнул о мраморный длинной тростью три раза, привлекая всеобщее внимание. – Сегодняшний вечер станет самым торжественным событием, поскольку именно сегодня светлейший владыка представит верным подданным будущую императрицу.

Я быстро прижала к губам бокал и осушила в три глотка, заслужив одобрительное хмыканье княжича. Только эта поддержка и огненный горький напиток совсем не помогали справиться с болью.

В зале повисла тишина, плотная, почти осязаемая. Мне казалось, все вокруг слышали, как сильно колотится мое сердце. Кериас медленно поднялся с трона.

– По традиции, – начал он, – выбор невесты происходит задолго до официального представления ее будущим подданным. Сперва отец соглашается отдать руку своей дочери, затем обговариваются все пункты соглашения и подписывается соответствующий договор. К сожалению, юные девы обо всем узнают в последний момент. Возможно, чтобы будущая императрица не умерла от счастья и дожила до объявления помолвки.

Придворные весело посмеивались, а в моей голове, разгоряченной алкоголем, зрел план великой мести. Я, кажется, задумала покушение на самого сильного мага в империи.

– Так и в этот раз были соблюдены все условия. А теперь позвольте представить мою невесту, дочь великого княжеского рода. И он вытянул руку и повернул раскрытой ладонью вверх.

В мгновение ока оказавшийся за моей спиной Алист, вдруг крепко ухватил за локоть, потащил вперед, минуя застывших людей, утянул вверх по ступеням и положил мои пальцы на ладонь владыки.

Что?

Я отказывалась понимать происходящее, я не могла так стремительно проходить сквозь барьеры совершенно различных эмоций, от тоски и боли до принятия невероятной кружащей голову реальности, а уж остаться в сознании и устоять в мире, перевернувшемся с ног на голову, оказалось выше моих сил.

Алист подхватил или сам император, или они вдвоем, не дав мне скатиться по ступенькам. Только, кажется, Кериасу придется выбрать другую невесту, поскольку нынешняя все же умерла от счастья.

Плохо и муторно ощущать на себе последствия длительного обморока. Давно же я не теряла сознания. А хуже всего то, что теперь сложно понять, император действительно объявил меня своей избранницей или это привиделось?

Ветер колыхал занавески, заглядывая в раскрытое окно, а по ту сторону в свои права вступила ночь. Долго я проспала и, видимо, пропустила весь праздник.

Душа рвалась и трепетала, подобно легкой ткани на ветру. Я была в таком состоянии, что хотелось либо безумно рассмеяться, либо поплакать от души, выскочить из комнаты и со всех ног бежать к Кериасу. Очутиться в кольце родных рук, прижаться, закрыть глаза и совсем-совсем раствориться в его объятиях.

Люблю! Как же сильно я могу любить!

Выбралась из постели и принялась искать накидку, поскольку в кровать меня уложили в одной сорочке. Укутавшись с головы до пят, осторожно выглянула в коридор. Сердце горело, мне нужно было вырваться из стен гостевой комнаты, иначе желание увидеть Кериаса могло задушить и заставило бы наделать непоправимых ошибок.

Длинными переходами, которые изучила еще живя во дворце на правах фаворитки, я добралась до низкой дверцы и выскользнула в окутанный ночной тишиной сад. Прохладный воздух приятно овевал лицо и щекотал пылающие щеки, пробирался под плотную накидку и касался разгоряченного тела. Я устремилась вперед по дорожкам, пытаясь в этом бездумном беге остудить внутреннее пламя, и остановилась, тяжело дыша, лишь услышав мерное журчание фонтанов.

Вон она, статуя фейри, серебрится в лунных лучах, и водяной полог падает вниз расплавленным серебром. Я вышла с узкой дорожки к центральной чаше и стала оглядываться кругом с затаенной надеждой. Сердце скакнуло и сладко замерло в груди, когда от глубокой тени, отбрасываемой одной из статуй, отделилась высокая фигура.

– Миланта, – улыбнулся император.

Казалось, этот голос мне снова снится, как и его облик и освещенное лунным светом лицо.

– Наконец-то решилась посмотреть на меня, впервые за весь вечер?

Дразнящие интонации тихого голоса, сверкающие глаза, тепло человеческого тела так близко. Во сне я не могла ощутить его.

– Я надеялась, что увижу тебя, – признание вырвалось само, а Кериас провел по моей щеке ладонью, улыбнулся ещё мягче, ещё слаще, и голова пошла кругом.

– Надеялась, что буду ждать тебя здесь? Я ждал.

Мой Кериас!

Обхватила его за плечи, судорожно вцепившись в шелковую рубашку. Он даже не переоделся после праздника. Наверное, ушел с вечера не в императорские покои, а сразу сюда.

Обнял меня, наконец-то, прижал к груди, в которой гулко колотилось сердце. Я слушала его стук, желая, чтобы, подобно мне, Кериас сейчас потерял голову от счастья, позабыл обо всем, обжег поцелуями, прикосновениями, безумными срывающими запреты ласками, а он отстранился. Выскользнул из моих рук и приложил палец к губам. Улыбнулся чуть коварно, играючи и потянулся к пуговицам рубашки.

Растерянно наблюдала, как падает на землю одежда, а обнаженный император разводит руки в стороны, запрокидывает голову, и лунные блики сперва целуют его кожу, а потом начинают путаться в серебристой шерсти огромного барса.

Приблизившись, я с нежностью запустила в мягкий мех пальцы, ласково и с чувством легкого разочарования поглаживая красивого и сильного зверя. Я была счастлива видеть его, но хотела сейчас именно мужчину. А снежный кот боднул игриво лбом и повернул голову, словно приглашая садиться.

Вцепившись пальцами в густую шерсть, я взобралась на его спину, прижалась к загривку и сжала кошачьи бока коленями. Он мягко скакнул вперед, и дух перехватило, вновь захотелось рассмеяться, ведь он был рядом, он пришел и ждал меня. И чуть позже я смогу выяснить все про этот вечер и событие, которое просто не могло мне привидеться.

Пока я наслаждалась легким ароматом можжевельника, прижавшись щекой к теплой шерсти и обхватив мощную шею руками, барс привез меня на берег огромного озера в дальнем конце дворцового парка. Я и прежде забредала сюда, но вот к этому каменистому склону невозможно было подступиться. Слишком высоко. Кот же скакнул на один камень, затем на другой и спустился к кромке воде. Я крепко держалась, стараясь не соскользнуть с его спины.

Снежный зверь замер на узком каменистом перешейке, где волны ласкали берег, а потом проскользнул вдоль отвесного склона, нырнул в темноту черного прохода, и самым невероятным образом мы оказались в волшебной пещере.

Светлые боги, как здесь красиво!

Я спустилась на землю и, раскрыв рот, любовалась светящимся лазурными кристаллами полукруглым пространством. Шепот плещущейся у входа воды звучал сказочной мелодией. Я обернулась к своему барсу, но на его месте уже стоял мужчина. Склонив голову, наблюдал за мной и выражением благоговейного восхищения на моем лице.

– Я создал это для тебя, – обвел он пещеру рукой, отчего сладко-сладко сдавило сердце.

И все разговоры потеряли свою ценность. Зачем говорить о чем-то в этот момент, когда он со мной, живой и настоящий. Мне требовалась лишь самая малость, убедиться, что волшебство не рассеется и мужчина напротив не исчезнет от моего прикосновения.

Я дотронулась сперва до его щеки, потом кончиками пальцев погладила губы, а затем накидка и сорочка оказались вдруг на полу, а я спиной на мягкой подстилке в центре этого волшебного места. Обнимала своего мужчину, принимая яростные поцелуи с той же ненасытностью, с какой впускала его в себя, двигаясь в едином созвучном ритме.

Очнувшись, не смогла отпустить. Тесно прижалась, закинув руку на теплое плечо и согнув ногу поверх его бедра, а он нежно поглаживал мое тело и чертил невидимые линии на плече, руке, на боку, и чуть щекотно проводил под коленкой.

– Кериас, – я вдруг вспомнила, о чем важном стремилась рассказать, и приподнялась на локте.

– Что? – промурлыкал он. Резко обхватил за плечи и повалил меня на себя, не дав отстраниться.

– Ой.

– Рассказывай.

– Мне так...

– Не ерзай, если хочешь поговорить.

Я затихла, прижалась щекой к его плечу и, перешагивая пальчиками поверх груди, принялась объяснять, что вовсе не являюсь дочерью князя.

– Отец не мог обмануть. Это какая-то нелепая ошибка, что магия рода вдруг сработала, а меня приняли и признали все главы кланов. Моя мать была обычной женщиной, как и мой отец. Они не благородного происхождения и никогда не были в Иннеи. Объясни, как ты смог проявить метку и зачем отправил меня к Алисту?

Правитель Монтерры тихо рассмеялся, что заставило в недоумении вскинуть голову.

– Не ошибка, Миланта, – ответил Кериас, очертив контур моего лица, – а спланированный и хладнокровный обман. Сговор, в который вступили светлейший император и великий князь.

– Обман?

– У князя нет дочери, только сыновья, но есть желание приблизиться к трону. Столько лет отношения с Иннеи оставались напряженными, а враги настойчиво разжигали и поддерживали эту вражду, по сути, раскалывая империю изнутри. Я вычислил всех, Миланта, послужив приманкой на том вечере, когда было совершено покушение.

У меня даже сердце закололо от воспоминаний о его ранах, о промокшей рубашке и темноте подвала с запахом крови.

– Не хочу вспоминать.

– Я лишь поясняю, что заговорщиков не осталось, но это не означает, будто в будущем не появятся недовольные и жаждущие власти. Заключить договор с самым сильным родом в империи после Монтсерратов, заручиться поддержкой великого княжества, их соседей и союзников, – это было на руку нам обоим. Князь решился на подлог. Острие кинжала содержало в себе полость, заполненную кровью, легкое надавливание, и рисунок на твоей руке, который я сам поставил, оказался обведен по контуру не твоей, а настоящей княжеской кровью. Оттого запылала метка, оттого тебя признала магия рода.

– То есть, – даже дыхание перехватило от грандиозности авантюры, – все это большой подлог?

Я уперлась ладонями в теплую грудь, отстранилась, прогнувшись в пояснице и изумленно разглядывая поистине пугающего в своей расчетливости, безжалостности и хитрости Зверя.

Моего Зверя.

Он прижал крепче, не позволяя выскользнуть из капкана рук.

– Всего лишь политика? – шепнула ему.

– Мышка! – Кериас разжал ладони только затем, чтобы крепко обхватить мою голову и заглянуть в глаза. – Можешь называть политикой или иначе, как хочешь. Если судить с этой точки зрения, долг императора заботиться о своей стране. Долг стоит на первом месте, но я не смогу исполнить его, если рядом не будет единственной для меня женщины. Без тебя пусть вся страна катится в бездну. Так что суди сама, исполнил я долг или пошел на поводу собственных желаний.

– Кериас, – я даже не знала, что сказать, – как же рискованно решиться на подобное и обмануть всех. Ведь могло не получиться, могло рухнуть в последний момент по несчастливой случайности. Высшие силы! – зачем ты пошел на это?

– Потому что люблю.

Все-таки сон? Ненастоящий, чудесный, но оттого грустный. Но просыпаться не желаю, никогда.

Когда я заговорила после долгого молчания и спросила, как такое возможно, Кериас ответил с усмешкой:

– Он тоже любил.

– Вернон?

– Я вспомнил момент гибели, видел твои глаза, пока умирал, и ощущал то, чего никогда не испытывал прежде. Освободившись от влияния граней, осознал, что успел полюбить.

– Помнишь? Ты помнишь? Ты, Кериас или Вернон?

– Я больше не разделяю, с момента, как стал единым целым, овладев тобой.

– Кериас меня не любил.

– Правда? – он улыбнулся, весело и дразняще, – кого же я любил?

– Инессу.

– Ириаден так говорил? – усмешка стала более жесткой. – Нет. Тебя, Миланта. Задолго до происшествия в часовне и до той ночи, когда точно безумный рванулся спасать жизнь отвергшей меня Мышки.

– Почему я ничего не знала? Ни о князе, ни о твоих планах, ни о чем? Даже папа молчал. А ты убедил, будто печать на моем запястье была все время, твоя магия лишь проявила ее.

– Ты должна была верить, искренне считать себя дочерью иннейского князя, только так и остальные поверили.

– Ты следовал за нами, да? Во время путешествия? – я прижалась к нему чуть теснее.

– Держался на приличном расстоянии, чтобы не столкнуться ни с кем по дороге. Иногда менял облик, когда пришлось пробираться по скалам.

Вот почему он успел в самом конце, когда отвлек на себя внимание преследователей и обставил все точно произошел несчастный случай. А не вернулся и ушел, потому что к месту сражения уже спешили дозорные.

– Теперь ты контролируешь барса, помнишь все даже в его теле?

Кериас кивнул, перебирая мои спутанные пряди. Потом намотал одну на руку, разглядывая в волшебном лазурном свете.

– Этот облик мне нравится больше всех.

Я смутилась, спрятала лицо на его груди и пробормотала:

– Спасибо.

Когда он так смотрел, хотелось закрыться ладонями, пряча за ними невероятную переполнявшую меня радость. Я не привыкла делиться своими чувствами, а потому так сложно оказалось поднять голову, ответить на его взгляд и тихо-тихо прошептать:

– Я тоже тебя очень сильно люблю.

ЭПИЛОГ

Говорят, император был без ума от красавицы-фаворитки, не мог и дня прожить без нее. По этой причине милая, но не обладавшая яркой внешностью императрица так и не смогла завладеть его сердцем. Оно осталось безутешным после гибели огненной Мейлинды. Правитель пытался залечить сердечную рану с помощью других прекрасных женщин, но все они сменяли друг друга в его постели, не задерживаясь в ней. Супруга при этом оставалась в счастливом неведении, ведь по отношению к жене владыка всегда демонстрировал искренние внимание и уважение.

Обо всем этом я узнала прекрасным утром, когда в императорскую спальню ворвалась одна взъерошенная и очень злая кошка.

– Кто здесь с тобой? – крикнула она, позабыв о почтении к правителю целой империи, и беззастенчиво отшвырнула в сторону одеяло.

Я пискнула, прижимаясь к мужу и пряча свою наготу за его большим телом. В отличие от меня Кериаса сложно было смутить.

Император скосил глаза, наморщил лоб и выдал:

– Если память не изменяет, это моя жена.

От меня он получил тычок в бок, а от Эви убийственный взгляд. Однако магиня выглядела явно растерянной, поскольку, замешкавшись, выдала:

– Миланта?

– Угадала, ее так и зовут.

Теперь Эвелин схватила подушку и швырнула в сына.

– Кериас, я примчалась из самой Иннеи, потому что по стране ходят слухи, будто император меняет любовниц, как перчатки.

– Я и меняю, – кивнул несносный кошак, добавляя нервозности матери.

– Миланта, – разъяренная Эвелин не нашла ничего лучше, чем перевести гневный взор на меня, – как так? Ты терпишь подобное отношение?

– Эви! – Кериас сел на постели и выставил перед собой ладони, а я быстро прикрылась подушкой. – Если я меняю любовниц, это не значит, что я с ними сплю.

– Ничего не поняла, – казалось, кошка просто сгорает от желания покрутить пальцем у виска.

– Послушай, – император сразу стал серьезным, – когда-то на мою фаворитку напали, пытаясь убить лишь за то, что по слухам, она была очень дорога императору. С моей женой подобного не случится. Пусть считают, что у нас монархический брак и чувства не затронуты. Так я смогу защитить Миланту.

– А как же все эти женщины?

– Маг внушает им, будто они провели ночь с императором, – пожал плечами Кериас, – что может быть проще?

– Ай-яй, – Эвелин покачала головой, но перевела дух от облегчения, – ментальное воздействие на обычных людей, как нехорошо.

– Это разово, им не навредит. Кстати, Эви, ты только за этим примчалась в столицу, покинув влюбленного мужа? У вас все так мирно, что поскандалить ты явилась сюда?

– Я приехала вправить тебе мозги, несносный.

– То есть серьезно решила, будто я могу прикоснуться к другой женщине? Ты? Эвелин, разве ты не знаешь, что Миланта значит для меня?

– Знаю, потому и не сразу поверила. Все показалось очень странным, но слухи ходили упорные, вот и решила выяснить лично.

– Алиста привезла?

– Угу, – кошка вдруг покраснела, точно юная девочка, и тут же устремилась к двери, – раз уж мы здесь, не мешало бы показать, что новенького в столице. И посвятить в планы относительно того, когда мне подарят первого внука. Да, кстати, письмо от Аны пришло, будто император ее замуж вьщает. Думаешь, это поможет ей тебя забыть?

– Наша связь так и не закрепилась, а значит забудет постепенно и начнет новую жизнь. Я выбирал, основываясь на ее предпочтениях

Кериас повернул голову и взглянул на меня.

– Мышка, так и будешь прятаться под подушкой? У нас же важные гости, пора вспомнить об обязанностях радушной хозяйки, – и он с лукавой улыбкой почтительно склонил голову, – ваше императорское величество.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю