355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эйнсли Бут » Премьер-министр (ЛП) » Текст книги (страница 6)
Премьер-министр (ЛП)
  • Текст добавлен: 7 ноября 2017, 08:30

Текст книги "Премьер-министр (ЛП)"


Автор книги: Эйнсли Бут


Соавторы: Сади Халле
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Я благодарю его и начинаю паковать свою сумку. Я уже готов, поэтому бросаю взгляд в сторону Макса, который все еще стоит в полотенце. Чертов эксгибиционист.

– Так что еще может Лахлан, кроме как подцепить на крючок? – Макс приподнимает брови, опираясь рукой о стену рядом с Тейтом. – Мне нравятся находчивые люди. И у меня есть много... трудно-находимых интересов.

Я стону.

– Макс. Соблюдай границы.

Он бросает свои зловонные носки в меня.

– С тобой скучно.

– Да, я знаю. Это как играть в хоккей с папой.

Макс поворачивается к Тэйту.

– Может, одну неделю я буду приходить и играть с вами, парни, без него, и вы сможете мне рассказать, что может еще Лахлан.

– Пойдем, – приказываю я, и мы прощаемся, пока Тейт стоит у окрашенной кирпичной стены в раздевалки все еще посмеиваясь.

Мы не можем обсуждать эту тему в машине с Максом, а когда возвращаемся в город на 24 Sussex, Стью уже поджидает меня, у нас запланирован телефонный разговор с премьер-министром Саскачевана.

В понедельник утром я приезжаю в офис и обнаруживаю, что Стью вернул Элли обратно в мой офис, в приемную.

– В составленной речи, она разгадала, что тобой движет, – говорит он мне, когда я интересуюсь о таких изменениях. – Лучше ей находится здесь, так как у нас нет спичрайтера, а она, кажется, читает тебя намного лучше, чем кто-либо.

Я не счастлив от этого. Я провел большую часть уик-энда мучаясь событиями пятницы вечера, раздумывая, что мне следует предпринять. Больше всего я склоняюсь к варианту ничего не предпринимать. Мне кажется, мои чувства к ней выходят за рамки похоти и двигаются совершенно по какому-то другому пути к... чему-то еще. Мне нужно обуздать их, если так дела пойдут и дальше, то я явно окажусь на пути политического самоубийства.

Я поднимаю со стола последнюю версию моего выступления на вечере по сбору средств и начинаю читать. Черт, реально хорошо Элли написала это. Если бы у меня не было безжалостного стояка на нее, я бы серьезно рассмотрел вопрос о найме ее в качестве моего спичрайтера. Я мимолетно тешу себя мыслью, что чуть не занялся с ней сексом, но увольнять ее за это смешно.

Не то, что она хотела бы остаться. Она ясно дала понять в пятницу вечером, что с нетерпением ждет возвращения к своей исследовательской работе в университете в сентябре.

Я буду скучать по ней, но это и к лучшему. Еще шесть недель, и я буду вожделеть бывшего интерна.

Я морщусь. Выглядит это ненамного лучше.

Я почти закончил чтение, когда раздается стук в дверь. Я поднимаю голову и вижу Элли. На ней обтягивающая черная юбка с разрезом спереди и белая блузка в маленький черный горошек. С высоким воротником и длинными рукавами. У меня в горле образуется комок и мой член становится жестким. Прошло уже несколько лет, но я никогда не забуду Мэгги Джилленхол в «Секретарше».

На Элли эта блузка выглядит еще лучше, и я точно уверен, что она намеренно ее надела, потому что эта блузка совсем не похожа на все, что она носила до этого.

Этого я никак не ожидал увидеть сегодня (вообще никогда, если честно) и ее вид заводит меня в десяток раз сильнее, совершенно неподобающим образом.

Маленькая шалунья из фильма о БДСМ. В моем офисе.

И, естественно, у меня тут же в голове появляются сцены – одна или две.

Она входит и закрывает за собой дверь. Вот, бл*дь.

– Я хотела поинтересоваться, была ли у вас возможность прочитать речь, если что, я могу тут же приступить к изменениям, – говорит она глядя на меня широко раскрытыми глазами, при этом выглядя совершенно невинно.

Да. Она точно определила мою причину мотивации и что мной движет в управлении страны, поэтому все в порядке.

Я опускаю глаза на бумаги в руках.

– Я почти закончил. Еще пару страниц.

– Мне следует подождать, Сэр?

Я стараюсь не реагировать, хотя я практически слышу, как она произнесла «Сэр» явно с большой буквы.

– Да, да. Присаживайся, мне нужно еще минута или две.

Я не смотрю на нее. Я не могу. Мне нужно сосредоточиться и дочитать до конца. Притвориться, что вечера пятницы никогда не было и напоминать себе, что мы не совместимы.

Я наблюдаю за ней краем глаза, как она изящно опускается на стул передо мной и кладет руки на колени… ладонями вверх. Затем она склоняет голову.

Бл*дь. Словно она провела все выходные, изучая One Twue Way: Rules for Submissives.

Я с большим трудом пытаюсь дочитать последнюю страницу своей речи, потому что испытываю странную комбинацию чувств – с одной стороны, я поражен и мне льстит, с другой, я пребываю в шоке от ее поведения. Единственное, что я в состоянии сделать – игнорировать. Потому что, не будучи в состоянии разъяснить ей, что игра Доминант и Сабмиссив мне нравится больше, я вынужден сидеть и наблюдать, как «сгорает мой дом дотла».

Хотя «Секретарша», действительно, горячо.

Я просматриваю все последние абзацы с бешенной скоростью, если кто-то войдет в мой кабинет, не уверен, что она сядет как-то по-другому, более подходяще для других глаз.

– Здесь не много, что нужно изменить, – я не смотрю на нее, просто пускаю бумаги через стол. – Ты проделали огромную работу, и я ценю, что ты так потрудилась. После того как внесешь изменения, отправь речь Стью на утверждение.

Я тут же беру первую попавшую страницу, лежащую у меня на столе и делаю вид, что читаю, надеясь, что она поймет, что может идти.

– Ой... да... хорошо. Я имею в виду, да, сэр, – отвечает она взволнованно и это слово «сэр» уже не с большой буквы. Она забирает бумажки и молча выскальзывает из моего кабинета, закрыв за собой дверь.

Я чувствую себя виноватым, что заставил ее сомневаться в себе, но мне нужно сосредоточиться на благе страны. Теперь я уже не уверен, что является благом.

Я зарываюсь в работу с головой, но это «Сэр» продолжает подпрыгивать у меня в голове, как пейнтбольный мячик и гореть большими красными буквами, причем мигая. Она вывела меня из равновесия.

Я не вижу ее до полудня, потом приходят она и Стью, чтобы окончательно обсудить мое выступление в пятницу.

Она снова называет меня Гэвин, и я ненавижу это. И мне совершенно не нравится, что у нее больше нет огонька в ее красивых серых глазах. На них словно упала тень.

Грудь болит и чувство вины гложет меня изнутри.

Независимо от того, была ли она, на самом деле, заинтересована выяснить темные стороны моих желаний или просто устала брыкаться, этим утром она сделала огромный рывок.

Я ее остановил. Не мягко, и это уже не в первый раз.

Элли чертовски храбрая, и я должен что-то предпринять, чтобы как-то все исправить.

Действуя опрометчиво, я потом начинаю раскаиваться. Да, похоже на правду. Я скручиваюсь узлом, когда дело касается Элли, я не в состоянии поступать рационально.

Когда я прихожу домой, Макс сидит в гостиной с газетами, разбросанными по всему журнальному столику.

– Похоже, у тебя был тяжелый день. Присаживайся, я купил тебе пива.

Я бросаю свои вещи на ближайший стул и опускаюсь на диван. Я беру первую попавшуюся газету и читаю заметку, которую он выделил.

Он возвращается и протягивает мне пиво. Я показываю ему газету.

– Этот?

Он смотрит на нее и кивает.

– Да. Этот дом кричал мне купи в ту же минуту, как только мы туда попали, но я не хотел тогда спешить. Это довольно большие расходы.

– Когда ты ответишь на предложение?

– Уже.

– Тогда почему ты все еще рассматриваешь другие дома?

– Потому что, если этот не получится купить, мне нужен запасной вариант.

– Ты действительно собираешься переехать, да?

– На самом деле, да. Теперь, что происходит? Ты выглядишь, словно кто-то просто сжег твой любимый флоггер.

Я не могу рассказать Максу, что Элли сделала сегодня утром. Хотя он мой лучший друг во всем, но это личное. Но мне нужен совет. Я начинаю переминать бутылку в руке, пока раздумываю, что хочу сказать.

– Из-за Элли.

Он посылает мне разочарованную улыбку, но молчит. Я благодарен ему за это. Я не готов к его нахальным комментариям в данный момент.

– Кое-что произошло сегодня, и я не выдержал.

Макс перемещается на край дивана и наклоняется немного вперед.

– Что ты сделал?

– Никаких подробностей. Все что я могу сказать, когда дело касается Элли, я себя не контролирую. Я совершаю ошибки и плохо с ними справляюсь. Я сначала делаю, а потом только думаю. И это ранит нас обоих, – я делаю большой глоток пива. Холодная жидкость успокаивает мое саднящее горло. – Я принял решение, а затем кое-что произошло и это заставило меня сомневаться в выбранном решении. Но моя реакция была моментальной на основе мною принятого решения, не принимая недавние... события во внимание.

– Мне кажется, у тебя гораздо больше вопросов, над которыми стоит подумать. Нет ничего постыдного в изменении своего решения, когда конкретно для тебя это не работает.

Кивнув, я скидываю ботинки, а затем откидываюсь на спинку кресле.

– Что на ужин?

– Я не знаю. Что ты сделаешь?

Лежа в кровати, я прокручиваю события утра. Пытаясь найти хоть какую-то подсказку, чтобы как-то реально объяснить ее действия.

Она честно пыталась мне показать, что заинтересована в еще одном «эксперименте»? Каким образом я дал ей это понять?

Я опять возвращаюсь назад… к пятнице, когда склонился над ней на своем рабочем столе...

Я полный идиот.

Я был настолько погружен в собственное дерьмо тем утром, что мне не приходило в голову, когда я заявил ей – «мы не совместимы» вкупе с моим поведением, я невольно направил ее на поиски в интернет, причем в ту часть, после которой стоит долго мыть глаза, просмотренное она соединила с тем, что она увидела за этой дверью … и это ее привело в ужас.

А что если нет?

Я понимаю, что трусливо вышел из ситуации, все, что касается Элли, я становлюсь совсем другим. Короче, если честно, я просто наделал в штаны.

На следующее утро, я вызываю Элли в свой кабинет. Я замечаю, что она одета, как всегда. Я понимаю, что ее выбор не совсем отличается от того, что она одевала накануне, за исключением ну, я сомневаюсь, поскольку точно не могу все описать. Я отношусь к тому типу мужчин, которые не разбираются в женской моде.

– Вы хотели меня видеть?

– Войди и закрой дверь, пожалуйста, – я использую свой голос Дома. Он звучит чуть ниже и более мягко, комфортно и успокаивающе, я бы даже сказал.

Я вижу, как движется ее горло вверх-вниз, она сглатывает. Щелкает замок, и она идет ко мне через всю комнату.

– Я сделала что-то неправильно, Гэвин?

– Сэр. Я сделала что-то не так, Сэр?

Она снова сглатывает.

– Я сделала что-то не так...Сэр?

– На самом деле, да, мисс Монтегю.

Ее глаза расширяются, и она дотрагивается до волос. Да, черт побери, я прав.

Достаю страницу из ее речи.

– Здесь опечатка, – я указываю на кружок, обведенный красным цветом. Бл*дь, мне кажется я вечность потратил, чтобы найти ее опечатку. Был момент, когда я, действительно, решил, что не могу ничего придумать. Но вчера она затратила столько усилий. Я должен ей, как минимум вернуть ее усилия вдвойне и это самый безопасный вариант в середине рабочего дня. – Вот здесь. Проверь. Исправь.

– Да, Сэр, – она сохраняет серьезное выражение лица, но блеск вернулся в ее глаза и не хватает «сэр» с большой буквы.

Тяжесть, наконец-то сходит у меня с груди. Я хочу посадить ее на свой стол и целовать долго, изголодавшимся поцелуем. Она дотрагивается до своих губ, прекрасно понимая, что для меня ее жест, как бульдозером проехаться по моей голове.

– Я хочу иметь исправленную копию на своем столе завтра утром. Ну, иди.

– Да, Сэр.

Она упругой походкой покидает мой офис, я же улыбаюсь как дурак. У меня есть только несколько минут, чтобы укротить свою эрекцию перед совещанием, поэтому я отодвигаю свою радость в сторону и сосредотачиваюсь над ужасном, мрачном отчете министра финансов, который мы будем обсуждать.

На следующее утро первым делом я встречаюсь с Элли. Она постаралась угадать меня и добавила новую опечатку. Получилось, что я собираюсь следовать за кем-то по «кинки карте-схеме автомобильных дорог».

Единственная причина, почему я затеял вчера ролевую игру в секретаршу была надежда, что она меня поймет – мы в той же библиотеке. Просто мы не в одной книге. Еще.

Я достаю желтый маркер из своего ящика, перечеркиваю ее новую сделанную опечатку и сдвигаю листок через стол к ней.

– Когда мы встретимся завтра, я жду сочинение на трех страницах о том, почему недопустимо намеренно добавлять опечатки в мою речь. Это все, мисс Монтегю.

Она хочет начать возмущаться. Я просто вижу это. Но она сдерживается и дает мне ответ, которого я безумно жажду.

– Да, Сэр.

Я беру финансовый отчет за вчерашний день. Нет, ничего более дурманящего, чем негативные прогнозы в финансах, способные убить напрочь вполне хороший стояк.

В четверг утром она, широко улыбаясь, протягивает мне свое сочинение. Я пролистываю его сначала и млею от восторга, она написала его от руки и даже видно, где правила слова. Я возвращаюсь к первой странице, чтобы более тщательно прочитать его, она начинает присаживаться на кресло.

– Нет, я предпочитаю, чтобы ты стояла сегодня у окна, спиной ко мне.

Наверное, я совершил тактическую ошибку. Трудно сосредоточиться на чтении ее эссе, когда ее совершенно восхитительная задница маячит и дразнит меня, фактически на уровне моих глаз. Я совершаю героические усилия. Если есть какие-то ошибки, я не могу их найти. Время получать ей награду.

Я поднимаюсь с кресла и встаю рядом, не касаясь, но мое тело знает, насколько мягкая она и желает прижаться к ней. Я не поддаюсь. Вместо этого, я наклоняюсь близко к ее уху.

– Отличная работа, Спрайт. Завтра возьми выходной, хорошо расслабься, чтобы хорошо отдохнуть на вечере, посвященном сбору средств… и всему, что повлечет это за собой.

Спрайт (Фея, Русалка, Сельфида).

Глава 16.

Элли

Саша просыпается в пятницу утром, и увидев меня дома, интересуется, не уволили ли.

– Нет! Я буду работать на вечере и... у сегодня меня выходной.

– День спа! – В отличие от чопорного научного сотрудника, Саша очень любит посещать спа. Она уже висит на телефоне. У нее на быстром наборе имеется номера двух спа-салонов, самые ее любимые места. – Что ты хочешь сделать?

– Хм... маникюр?

Она показывает указательным пальцем на мое лицо.

– И брови, да?

– Конечно.

Затем она указывает на мою промежность.

– Воск?

– Что? Нет, – я прикрываю свою промежность руками. Одно из преимуществ быть рыжей – не иметь кучу волос между ног, то, что у меня есть выглядит довольно мило, поэтому все останется, как есть.

Я принимаю душ, брею ноги, прежде чем мы выходим на улицу и добираемся до салона, Саша удивляет меня, заказав стилиста по волосам.

– Ты лучшая соседка в мире, – говорю я ей, пока мы пьем мятный чай в зале ожидания.

– Позаботилась о тебе, чтобы ты в ответ могла вознаградить меня сплетнями с Парламентского Холма.

– Я ничего не могу сказать тебе о политиках...

– Я имею в виду личного характера.

– Тогда... нет.

– Как он отреагировал на блузку, которую ты надела?

Каким-то образом мне удается не покраснеть.

– Не помню точно, видела ли я его в тот день.

– Лгунишка.

Да, это правда.

– Ты закончила составлять свой график занятий?

Она соглашается сменить тему разговора.

– На самом деле, да. Я уезжаю за город сегодня.

– Почему я не знаю?

– Я упомянула об этом. Но ты где-то витаешь в облаках.

– Сейчас я, однозначно, выгляжу самой худшей соседкой.

– Может я хотела, чтобы ты поехала со мной, но я не могу тебе предложить, потому что с нами едет шурин моего брата, и мне придется зондировать почву по поводу двойного свидания.

Брат Саши на два года старше нас, и у него это уже второй брак.

– Может это неплохо, пока ты можешь себе это позволить?

Она фыркает.

– Вот почему я люблю тебя, Элли. Ты такая милая, насколько это возможно, но в глубине души у тебя имеется характер.

– У меня?

– Ты не можешь быть моей лучшей подругой, если не...

Наш разговор был прерван появлением косметологов, и мы проходим в кабинеты. Я буду отрываться с ПМ, а Саша будет отрываться на уик-энде в загородном коттедже.

Восемь часов спустя мои скулы болят от улыбок. Присутствующие настроены не так враждебно, после речи ПМ, просочившейся в прессу, как мы думали, что это как-то сможет снизить рейтинг ПМ, но когда он выходит на трибуну и говорит собравшимся богатым гостям, что и как они могут улучшить в стране... ну, кто может с этим поспорить?

Я сжимаю губы, пока он читает речь, которую я же и написала. В нескольких местах он делает кратное замечание лично от себя, конечно же, на лету, как бы между прочим, так он всегда и делает, от чего речь становится еще лучше, но все время проходит основная мысль – одна, которую я навеки готова выгравировать в своей душе – уважение и признание их заслуг, одновременно подводя собравшихся гостей к тому, чтобы они согласились сделать еще больше.

– Сам факт, что вы пришли сюда, – говорит он, широко разводя руки, его голос наполнен силой, он улыбается толпе. – Это очень много для меня значит. Ваш приход сюда, сообщает мне, что вы понимаете необходимость перемен. Необходимость что-то улучшить. Пришло время для новой модели государственных предприятий с участием частного капитала в Канаде, и я надеюсь, что вы, бизнесмены крупного бизнеса, находящиеся в этом зале, станете чемпионами в этих инновациях.

Боже, как мне нравится, когда он сделал паузу на середине предложения, устанавливая зрительный контакт с большим количеством людей, гораздо большим, чем вы может себе представить, и его ледяные голубые глаза молча обещают, что да, конечно, они, бизнесмены, станут чемпионами во всем, в чем захотят.

– И спонсировать общественные проекты, которые как бы остались в прежнем состоянии, о котором и говорили политические партии. Я не просто верю, что вы можете сделать все это, я собираюсь служить вам опорой, доказывая ожидаемый результат, которого вы можете добиться. Некоторые из вас могут воспользоваться старой моделью ведения дел. Купив билет на ужин, чтобы пожать мне руку, и кое-что шепнуть мне на ухо.

Он качает головой, и я клянусь, я готова испытать маленький оргазм, если он еще и прикусит свою губу.

Он улыбается, смягчая напряжение в помещении для следующего шага. Затем его лицо становится серьезным, и он прикусывает нижнюю губу зубами.

Я сейчас умру.

– Вы хотите произвести на меня впечатление? Более того, вы хотите произвести впечатление на Палату общин? Так сделайте что-то невероятное для своего сообщества. Введите инновации и верните людей, которые работали на вас, кто жил рядом с вами, и кто поддерживал вашу компанию. Сделайте это, и вы сможете тогда повлиять на всю нацию в целом.

И сейчас мои ладони болят так же сильно, как и мои скулы, потому что все повскакивали на ноги аплодируя, и я хлопаю вместе с ними, как сумасшедшая. Это заняло минуту, но уже отправились к столикам, а затем остальные тоже присоединились к ним.

Давление со стороны людей твоего круга является мощным мотиватором. Сью научил меня этому. Я оглядываюсь назад, в конец зала, и смотрю на своего босса. Он жестом призывает меня к себе, и я пробираюсь сквозь неистовствующую толпу. Половина присутствующих отправляется в бар. Другая половина толпится вокруг ПМ, и он каждому улыбнется и пожимает руку, не более того. Не сегодня.

– Фантастическая речь, Элли. Хорошая работа, – Сью поднимает свой стакан, я улыбаюсь ему.

Бет видит, как Сью поздравляет меня, и извинившись присоединяется к нам, Лаклан материализуется рядом со Сью и что-то шепчет ему на ухо.

Мой босс кивает, затем указывает пальцем на меня и Бет.

– Пошли. Премьер хочет сказать пару слов.

Мое сердце бьется в груди, как тряпичная кукла, пока мы идем за Лакланом через отель, спускаемся вниз в коридор, потом в другой. Мы останавливаемся перед номером, у дверей, у которой стоит охранник.

Лаклан достает ключ от номера и позволяет нам войти.

Гэвин стоит у окна, спиной к нам, как только мы заходим, он поворачивается.

У него в руке стакан, другая засунута в карман, приподнимая лацкан его пиджака.

Не трахай глазами босса твоего босса.

Не трахай глазами премьер-министра.

Слишком поздно.

Он виноват во всем, я тихо стону. Он выглядит так, что мне хочется его съесть. В черном костюме, белой рубашке, с черным галстуком. Сидящим точно по фигуре и стильным, он словно пантера, готовая к прыжку.

И всю неделю мы «подкачивали топливо» между собой.

Так почему же Сью и Бет тоже здесь? Может, я просчиталась и пошла по ложному следу.

Может нам нужен странный роман с ультразвуком. С наручниками на освещенной Башне Мира или что-то типа того. Но более утонченный.

Очевидно, из-за этого он оттолкнул меня на прошлой недели, потому что я не имела ни малейшего понятия, как стать озорной и хитрой.

К счастью, Бет дает бокал шампанского мне в руку. Я до сих пор не разрешала себе пить, слишком нервничала, но сейчас я делаю глоток и это прекрасно.

Я делаю еще один глоток и начинаю расслабляться.

Я держу бокал перед лицом, потому что есть предел моим нервам, настолько закаленной я могу быть, в любой момент Сью или Бет, или Лаклан заметят, какими глазами я смотрю на Гэвина.

Но это не моя вина.

Этот все костюм...

– Ты что-то сказала, Элли? – спрашивает Сью, встав рядом.

Я отрицательно качаю головой, как сумасшедшая.

– Неа.

Гэвин приподнимает одну бровь, глядя на меня, но в остальном его лицо не изменяется. Он действительно хорош в своем притворстве или мы находимся не на той странице. Моя грудь трепещет от возбуждения, но я не сомневаюсь в одном – между нами существует нечто большее.

Наполнив последний бокал, он поднимает бокал в воздух.

– За моих сотрудников, – тихо говорит он, выдерживая паузу, чтобы посмотреть на каждого в комнате. – Спасибо, что помогли мне представить программу нашей политики в ясной и убедительной форме. Мы заложили прочный фундамент для осенней сессии заседания парламента.

– Ты единственный, кто поразил их сегодня, – смеется Сью, поглядывая на меня. – Словами Элли.

Гэвин переводит взгляд на меня, его глаза темнеют.

– Определенно.

Бет говорит несколько добрых слов о том, как она наблюдала из глубины зала за неистовством зала, и нас прерывает стук в дверь.

Охранник просовывает голову.

– Макс Донован спрашивает, не хотела ли Бет станцевать с ним последний танец, прежде чем он уйдет.

Гэвин стонет и машет рукой.

– Пошли его на...

Бэт качает головой.

– Нет, я пойду. Потому что, я люблю танцевать, – она подмигивает мне и направляется к двери.

Макс Донован. Темноволосый мужчина на фотографии с Гевином, стоящей у него на камине. Перед моими глазами проплывают его фотки, и я вспоминаю, что лучший друг Гевина – это бывший звездный ребенок телевидения, который вернулся в Канаду, бросив Голливуд в восемнадцать лет. Я смутно припоминаю, что где-то читала, будто он окончил медицинский факультет и теперь работает врачом в Ванкувере.

Он сегодня находится здесь?

– Я, пожалуй, тоже пойду. Необходимо произвести кое-какое «радостное рукопожатие», – говорит Сью, глядя на Гэвина. —Я тебе не нужен?

– Я думаю, это лучшее, что ты можешь сделать. Не могу же я сделав такое грандиозное заявление о разделение производства и исполнительной власти правительства, а потом всю ночь быть с ними на короткой ноге, – он смотрит мимо меня на своего вездесущего начальника безопасности. – Лаклан, ты отвезешь мисс Монтегю домой?

У меня перехватывает дыхание, Лаклан кивает.

– Конечно. Я договорюсь с еще одним человеком из охраны, который меня заменит. Дайте мне пять минут.

Сью поднимает руку, двигаясь на выход из комнаты, кивая с полным одобрением на результат сегодняшнего события. Мне хочется упиваться успехом, но больше всего мне хочется побыть наедине с Гэвином, хотя бы минуту.

За ними тихо закрывается дверь, щелкнув замком, и я кидаю взгляд через плечо, Сью и Лаклан, оба ушли.

Поворачиваюсь к Гэвину, который приближается ко мне.

Он все приближается и приближается.

У меня зудят пальцы, мне так хочется протянуть руку и схватить его за лацканы пиджака.

Вместо этого, я соединяю их и прижимаю к себе.

– Домой?

– Ко мне домой.

У меня начинается нервный смех.

– Ты такой хитрец, и видно очень хорош в этом.

Он посылает мне понимающий взгляд, от которого у меня внутри все тает.

– Да.

– Хорошо. Я не настолько продвинута.

– Я буду иметь в виду.

– Чем мы займемся?

– А что ты хочешь?

– Я хочу тоже самое, что и ты.

– Ты хоть догадываешься, о чем ты просишь?

Я отрицательно качаю головой.

– На самом деле, нет. Но я не до такой степени дурочка. Стоит ли нам заключить контракт или что-то типа этого?

– Контракт?

– Я тут провела кое-какие исследования.

Он медленно улыбается, его губы также медленно изгибаются.

– Ты?

– Я знаю о стоп-слове и жестких ограничениях.

– Мммм, – он наклоняется, его губы проходятся по моей щеке, прежде чем прошептать на ухо. – Ты хочешь иметь кодовое слово, Элли?

Мои соски твердеют. Понятно, что они никогда не сталкивались со стоп-словом.

– Я не знаю, нужно ли нам оно.

– Нет, я мгновенно среагирую на твое желание остановиться. Если ты не скажешь мне не делать что-то.

– Остановиться – это хорошо. Но я не буду этого говорить.

– Ну, это мы еще посмотрим, – он проходится пальцами по моим волосам, наклоняясь к моему лицу. Его дыхание мучительно жаркое. Медленное. Контролируемое.

По сравнению с его внешнем состоянием, моя грудь поднимается и опускается как на американских горках, словно вагончик, который наполовину сошел с рельсов.

Я делаю неглубокий вдох.

– Нам стоит поговорить об ограничениях?

Он прикусывает зубами мочку моего уха.

– Сегодня я не сделаю ничего, чтобы заставило тебя говорить об ограничениях. Тебе необходимо сесть в машину и приехать ко мне домой. Как только ты попадешь туда, ты снимешь это платье, а… также трусики. Я хочу, чтобы ты ожидала меня голой, безмерно радуя меня, Элли.

Ой.

– Ты хочешь меня радовать?

– Да, Сэр.

– Хорошо. Теперь следуй за Лакланом, Спрайт.

* * *

ЛАКЛАН видимо знает, что «дом» не означает мою квартиру.

Он, по-видимому, также не думает, что это что-то сверх ординарное, хотя, на самом деле, ничего ужасного в этом нет.

Через несколько минут от отеля «Шато Лорье», мы оказываемся в 24 Сассекс. Тихо заезжаем через ворота и останавливаемся напротив главного входа, Лаклан вылезает, обходит спереди машину, чтобы открыть мне дверцу.

– Прибыли, мисс Монтегю, – он ведет меня к входной двери, где набирает код. В фойе горит свет, и он зажигает свет, проходя в глубь дома, входит в гостиную. Здесь имеется окно, плотно занавешенное шторами. Гостиная красиво оформлена, кругом антикварная мебель, которая, словно кричит мне: «Не трогай!»… как в музее.

– Я подожду здесь? – спрашиваю я, дрожащим голосом.

Полицейский и Королевской конной полиции нежно улыбается, от чего выражение его лица смягчается. Скорее всего он примерно такого же возраста, как и Гевин, может, немного постарше.

– Можете ждать, где угодно. ПМ хотел бы, чтобы вы чувствовали себя, как дома, – он медлит, потом добавляет:

– В доме никого нет. Несколько офицеров на КПК снаружи, ведут наблюдение за мониторами. Единственный человек, который войдет сегодня в этот дом ПМ.

Ой.

– Спасибо.

Он отступает на шаг назад, потом останавливается.

– Ваша конфиденциальность будет сохранена, как и премьер-министра. Я даю вам свое слово.

Я трепетно улыбаюсь ему в ответ.

– Спасибо, Лаклан.

– Никаких благодарностей. Спокойной ночи, мисс Монтегю.

– Спокойной ночи.

Я остаюсь на месте, пока не слышу, как за ним закрывается входная дверь. Мне приходится напрячь слух, чтобы различить тихий сигнал, когда он закрыл за собой дверь. Еще один сигнал сообщает мне, что он отключает сигнализацию.

Голой.

Гэвин хочет, чтобы я ждала его голой.

Я тянусь за спину и расстегиваю молнию. Первый раз у меня ничего не получается, но я глубоко вздыхаю и сутулюсь, опуская плечи. Меня передергивает, пока молния скользит вниз, освобождая из плотного шелка и кружев. Под это платье я не надела лифчик, моя небольшого размера грудь становится донельзя чувствительной, как только ее касается поток воздуха.

Я аккуратно вешаю платье на спинку кресла в углу. Мне необходимо вылезти из трусиков. Стоит ли оставить туфли? Он не уточнил. Но я представляю его, как бы порно героем, пытающимся стащить с меня трусики вниз по ногам, поэтому скидываю их с себя.

И как только на мне не стало трусиков, как только я остаюсь полностью обнаженной, понимаю, что я не надену их назад.

Он хотел увидеть меня голой. Вот она я. Изящная и хрупкая, нервная и неуверенная. Готовая и возбужденная.

Желание скользит у меня между бедер. Я не могу опуститься на его антикварную мебель. Я оглядываю комнату. Я могу встать рядом со стулом, одной рукой небрежно держась за него. Или перед зеркалом. А может по середине комнаты, прикрыв свои прелести в позе Венеры Боттичелли?

«Ты хочешь меня радовать?»

«Да, Сэр».

Волна тепла омывает все мое тело, и я бросаю взгляд на пол. Может, я должна...

Я почти опускаюсь на колени, потом устраиваюсь более удобно. О, Боже. Я дрожу всем телом. Мне следовало спросить у него более конкретно и получить более четкую инструкцию.

Я по-видимому наихудшая саба, которая была у него когда-либо.

Но для моей исследовательской работы это очень много.

Стоять на коленях, мне кажется, это стандартная позиция. По крайней мере, на Tumblr я видела именно так.

Я глотаю и опускаюсь все же на колени, немного разведя ноги, чтобы мне было удобно.

Волосы перекидываю за спину, они свободно спадают, приподнимаю подбородок. Да, я нервничаю, потому что никогда не делала ничего подобного.

Я едва улавливаю слабый звуковой сигнал, который сообщает, что прибыл Гевин, все мои страхи уходят прочь от предстоящего возбуждения, циркулирующего по телу.

Я хочу быть его.

17.

Гэвин

Она точно здесь, как и сказал Лаклан, когда оставлял ее. Но только сейчас она голая.

Один взгляд на нее, как керосин льющийся в огонь, который мы пытались поддерживать всю неделю.

Я расстегиваю пуговицы на пиджаке и резко снимаю его, бросив на стул возле двери. Сжимаю бицепсы и повожу плечами, не переставая смотреть на нее, пытаясь выяснить в каком направлении мне двигаться.

Она стоит на коленях в какой-то позе, могу только предположить, что эту позу она увидела в интернете. Ноги разведены, руки сложены за спиной, выставляя вверх ее задорную грудь. У меня текут слюни от предвкушения.

Я ослабляю галстук и расстегиваю верхнюю пуговицу, подходя к ней. Она не двигается.

– Хорошая девочка, Спрайт, – я протягиваю руку и нежно глажу ее по волосам. – Но это не твое. Дай мне руки.

Она немного пошатывается, пока я помогаю ей подняться с пола, поэтому поддерживаю ее, пока она окончательно не поднимается, и согну кулак приподнимаю ее за подбородок, чтобы она смогла смотреть мне в глаза.

– Мы не успели поговорить, – говорю я, проходясь пальцем по ее нижней губе. Она до сих пор не шевелится, и ее естественное послушание вызывает у меня нервное возбуждение. – Итак, нас стоит поговорить сейчас.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю