Текст книги "Подкидыш для Цербера (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 20
Вера
Игорь догнал меня уже возле ворот парка. Тронул за плечо – на сей раз осторожно, без фанатизма:
– Давай, отвезу домой?
Я посмотрела на него так, как смотрит учительница на нашкодившего ученика. Иронично приподняла бровь, несмотря на то, что на душе царапали кошки, спросила сухо:
– А где мой дом? Будь добр, скажи, потому что мне такое место неизвестно...
Он вздрогнул, поморгал, точно спросонья:
– Можешь вернуться в нашу квартиру, ты же тоже вносила плату. Обещаю, приставать не буду. А когда будешь готова... можем... это...
Под моим строгим взглядом Игорь скис, как перебродившая ряженка.
– Быстро ты переключился, – покачала головой. – Только что собирался покончить с собой из-за Лизки. А теперь вот предлагаешь мне вот так запросто сойтись вновь.
– Да я б не стал, – отмахнулся Игорь. – Так, подурачился малость...
Он попытался сделать вид, будто и вправду ничего подобного не затевал. Сидел спокойно на лавочке, потягивал виски и закусывал снотворным.
– Снова пытаешься сделать из меня идиотку? – бросила я. – Не-а, не выйдет.
И пошла дальше, не оборачиваясь. Вот и помогай после этого людям. Я его, можно сказать, от смерти спасла. А он, оказывается, самоубиваться и не собирался.
Грустно вздохнула. Пожалела, что не послушала Сандро. Могла бы сейчас сидеть в его машине, наслаждаться последними минутами близости. А теперь вот тащись на автобусную остановку в концертном платье...
– Давай машину поймаю, – все же предложил Игорь. – Холодно, да и опасно... темно уже.
«Трус, – подумала я. – Что ты вообще знаешь о темноте? И о том, что скрывается в ней. О том, что тебя окружает. Даже сейчас, когда ты отказался от глупой затеи, они все еще рядом. Их голоса кругом».
– Давай, – буркнула вслух.
И обняла себя руками. Не потому, что было холодно. Одиночество накатило с новой силой, а вечернее платье и шубка словно впитали в себя умопомрачительный аромат Сандро. Или мне так только казалось?..
За всю дорогу до дома Светки я не сказала Игорю и слова. Прощаясь, он потянулся, чтобы поцеловать меня в щеку. Но я зыркнула так, что наверняка надолго отбила у него желание приставать.
– Зайду тебя проведать... – все же крикнул он, когда я уже вышла из машины. – Как-нибудь на днях.
Больно нужен. Даже не представляю, каким местом я думала, когда влюблялась в такого. Да и влюблялась ли? Теперь, на фоне Сандро, все знакомые парни будут казаться придурками.
Светка не спала – наблюдала за мной из окна квартиры.
– Ну ты, мать, даешь!.. – именно таким возгласом она встретила меня, не слезая при этом с подоконника. – Пошла на свидание с одним, а вернулась с другим. Вот что значит модельная внешность!
Она многозначительно подняла указательный палец вверх и улыбнулась. Вернее – попыталась. В пленочной маске улыбаться не так-то просто. Еще и волосы чем-то намазала, и в пленку вся завернулась – не женщина, а краковская колбаска какая-то.
Внешний вид подруги рассмешил меня и позволил отвлечься от насущных проблем. Утирая слезы кончиками пальцев, я сквозь смех произнесла:
– Не боишься в окно выглядывать в таком виде?
– Так меня ж не видно, – возразила Светка. – Я специально свет в квартире выключила, а на улице фонари. И вообще, прекращай ржать, а то выгоню. Это тебе можно есть все, что не приколочено, все одно не толстеешь. А мне ради внешнего вида приходится преть и всячески изгаляться.
– Все-все, умолкаю. – Я притворно вскинула руки, будто сдаюсь. – Кроме тебя, мне идти не к кому.
Светка изящно, как кошка, спрыгнула с подоконника и, уперев руки в бока, заявила:
– Э нет, не умолкай. Сначала расскажешь мне все подробности. Как прошло свидание, и почему ты приехала с Игорем? Это ведь он был, я не ошиблась?..
Но разговаривать совершенно не хотелось. Особенно подробно. Не рассказывать же Светке про орбов. Еще в дурку сдаст – и, пожалуй, будет права. Потому как «друзья» Сандро не оставляли меня в покое. Стоило занервничать или загрустить – и их голоса тут как тут.
– Прости, не сегодня, – покривилась я. – Расскажу завтра, на свежую голову. А пока душ и постель.
– Хочешь, я налью тебе чего-нибудь выпить? – спросила Светка, подмигнув. – В холодильнике «Мартини» есть, специально хранила для особого случая.
– Нет, не буду, – отказалась я. – Не очень хорошо себя чувствую. Голова кружится слегка и подташнивает.
– А ты, случаем, не того?.. – спросила она и коснулась моего живота. – Не оставил этот итальяшка тебе подарочка?
– Не-а, – со вздохом отозвалась я. – Сандро всегда предохранялся. Он вообще очень внимательный и заботливый. Даже в мелочах...
– Идеальный мужчина? – с легким оттенком зависти в голосе спросила Светка.
– Ага, – сделав вид, что зеваю, согласилась я. – Уже полночь, а мне еще нужно придумать, что и как говорить Николаичу.
– Жаль, что тебе не удалось выполнить задание... – протянула она. – Не удалось охмурить итальяшку, так хоть повышение бы получила.
– Удалось, – не слишком довольно буркнула я.
И направилась в ванную, не дожидаясь, пока Светка попросит показать фотки. Смотреть на снимки Сандро без него самого стало бы для меня настоящей пыткой.
Несмотря на то, что спать легла не очень поздно, утром чувствовала себя так, будто по мне асфальтоукладочная машина проехала. Голова болела, ноги не слушались, а сознание отказывалось проясняться. И ни три чашки кофе, ни контрастный душ нужного эффекта не возымели.
Одолженная у пышнотелой и невысокой Светланы одежда самочувствия не улучшила. В ее блузке, едва достигавшей моей талии, и юбке, болтавшейся, как на жерди, я почувствовала себя настоящим пугалом. Еще ведро на башку и метлу в руку – и сравнение будет абсолютно точным.
– Ох, и разбаловал тебя Сандро, – уныло сообщила я своему отражению в зеркале. И показала язык. – Привыкла щеголять в эксклюзивных шмотках...
Но, к моему несказанному удивлению, коллеги встретили меня как настоящую звезду подиума. Парни удивленно хлопали глазами и не сразу признавали во мне работницу архива. А признав, приглашали как-нибудь заглянуть на чашечку чая.
С особями женского пола дела обстояли хуже. Если прежде меня не замечали, то теперь откровенно ненавидели. И только Светка, мой спасательный круг в пучине зависти, поддерживала и вдохновляла.
– А ты как хотела? – насмешливо ворковала она. – После эффектного преображения ты стала самой красивой девушкой отдела. После меня, разумеется.
– Свет, я не выспалась, у меня мешки под глазами и головная боль. И одежда на несколько размеров больше, – вяло отбрыкивалась я. – Если это и производит какой-то эффект, то он скорее отрицательный.
Она фыркнула в ответ и, склонившись к самому моему уху, доверительно прошептала:
– Дело не в одежде... Ты совершенно изменилась. Этот взгляд, осанка, походка.... Ты смотришь на других так, как делают это королевы – свысока, словно считаешь всех остальных низшими по рангу. А какой мужик не мечтает взобраться на неприступный Эверест.
– Скажешь тоже, Эверест, – отмахнулась я. – Хотя если учитывать мой рост... то, пожалуй.
На такой довольно игривой ноте мы и ввалились в кабинет руководителя. Именно ввалились, потому как Светка имела странную привычку одновременно стучать в дверь и толкать ее крутым бедром. Последствия не заставили себя ждать.
В это же время Николаичу приспичило выйти, и он широко распахнул дверь кабинета. Светка, теряя равновесие, уцепилась за меня. И обе мы упали к ногам офигевшего начальника.
Стоит отдать ему должное: подал дамам руки и проявил чувство юмора:
– Вставайте, девоньки... я уже слишком стар, чтобы валяться сразу с двумя на паласе в кабинете.
Дружный хохот стал тем допингом, что дал мне возможность собраться с духом и без запинок доложить о выполненном задании. Пусть времени потребовалось больше, чем планировалось изначально, – главное ведь результат!
Заканчивая речь, я передала Николаичу конверт, полученный от Сандро, и попросила:
– Если это возможно, проведите экспертизу снимков. Сдается, неспроста за ними охотилось столько народа. Что-то в них есть...
Глаза Николаича азартно засияли.
– Да ты просто сокровище, Верочка, – объявил он, пожимая мне руку. – Я не стану спрашивать, каким образом тебе удалось ими завладеть.
Его замечание о том, как я получила снимки, заставило меня зарумяниться, словно школьницу. А еще слегка царапнуло имя «Вера» – кажется, я от него отвыкла. Как и от всей обстановки отдела. От людей. От работы... Ото всей обыденной жизни.
И как же тяжело было возвращаться в реальность из той сказки, что подарил мне Сандро. Я отчаянно цеплялась за воспоминания, отказываясь верить, что все осталось в прошлом. И ничего уже не вернешь.
Николаич не стал пенять мне за то, что не сообщила немедленно об отъезде Бруни. Как и за то, что с того момента, как с меня сняли гипс, я всего один раз вышла на связь с отделом.
Но я словно выпала из реальности рядом с Сандро. И Николаич, пусть и прожженный и потрепанный жизнью сухарь, прекрасно это понимал. И не упрекал.
– Что ж, я обещал тебе премию – и непременно это обещание исполню, – чуть ли не радостно сообщил он в конце разговора. – Сейчас утрясем дело с экспертизой и приобретем тебе путевку. Италию не обещаю, а вот Крым – пожалуйста.
Его шутка не показалась смешной. Одно упоминание об Италии и о Сандро, вернувшемся туда, заставило меня печально вздохнуть.
Поняв, что ляпнул глупость, Николаич прокашлялся в кулак и примирительным тоном сообщил:
– Повышение тоже дам. Еще бы! Такой ценный кадр. Отдохнешь недельку-другую и можешь вступать в новую должность.
Но и от этого предложения я не испытала прилива воодушевления.
– Спасибо, не нужно, – возразила мягко, но убедительно. – Продолжу работать в архиве. Прямо сегодня. Если позволите...
Николаич несколько минут задумчиво рассматривал мой профиль и ожесточенно скреб свою макушку. Но он же оперативник, ему по статусу не положено удивляться.
– Хорошо, Верочка, иди... – задумчиво проронил начальник. И тут же заметил: – Но если что-то понадобится, только свистни.
– Непременно, – кивнула я и направилась к выходу. Возле двери обернулась и попросила: – Когда эксперты исследуют снимки, можно будет узнать результат?
Вообще-то я понимала, что дальнейшее расследование смерти Лисицына не имеет ко мне никакого отношения. Но интересно же знать, ради чего рисковала жизнью и здоровьем.
Николаич кашлянул и согласился:
– Постараюсь поставить тебя в известность. Но сама понимаешь...
Он обезоруживающе развел руками, намекая, что не все от него одного зависит.
– Понимаю, – бросила я. – Спасибо.
Пока добиралась до своего рабочего места, успела возненавидеть шумные коридоры, заинтересованные взгляды и многочисленные вопросы и приветствия. М-да, пребывание на тихой вилле в компании немногословного ее хозяина явно приучило меня к тишине и покою. Пожалуй, даже орбы не казались теперь такими настойчивыми и бестактными, как люди.
Архив, уголок умиротворения в разбуженном улье отдела, встретил привычным запахом пыли, негромким поскрипыванием дверок сейфов и монотонным жужжанием монитора. Похоже, пока меня не было, сюда так и не выделили человека. И здесь успели похозяйничать все, кому не лень. Вернее, те, кому требовалось поднять старые дела, но они понятия не имели где и как искать. И теперь пришлось за ними «прибираться».
Мое ворчливое настроение подхватили и орбы. Они все никак не хотели оставить меня в покое.
– Пошли прочь! – ругалась я, глядя в пустоту. – Вы не нужны мне без Сандро.
Но они продолжали поддерживать и вроде бы утешать. Издаваемые ими звуки походили на шум водопада. Или будто радиоприемник был настроен на волну, в которой нет радиостанции.
– Так, прекратить панику, – скомандовала я себе.
Если эти «друзья» действительно реагируют на мое настроение, то заткнуть их можно только одним способом – успокоившись.
Я глубоко вздохнула, закрыла глаза. Представила, что лежу на берегу моря. Вокруг белый песчаный пляж, солнце и вода. Спокойствие, только спокойствие...
Шум изменился. Я услышала приглушенный звук, словно где-то вдалеке прибой лизал покатый берег. И это не раздражало, скорее умиротворяло.
Странные открытия следовали одно за другим. Во-первых, я поняла, что могу если не управлять орбами, то оказывать на них определенное воздействие. Заставлять вести себя иначе.
А во-вторых, каждый их звук имел определенный цвет. Тот, раздражающий, – он был ярким, похожим на вспышку молнии. Не удивительно, что меня он пугал и нервировал. Еще мне удалось различить розовый и коричневый – эти скорее умиротворяли, ласкали слух. Когда же орбы совершенно затихали – все вокруг становилось зеленоватым. Словно я смотрела на мир, как в детстве, – через разноцветные стеклышки.
Как бы мне хотелось поделиться этим открытием с Сандро! Он единственный мог меня понять. А еще можно было попытаться показать и ему, что его серый, бесцветный мир может преображаться. Но о новой встрече оставалось лишь мечтать.
К концу вечера, покончив с делами и опытами со слуховыми галлюцинациями, я заглянула к Светке и, неловко переминаясь с ноги на ногу, попросила:
– Можно воспользоваться твоим телефоном? Позвоню Игорю, спрошу, дома ли.
– О, ты решила с ним помириться? – перебила она, не дав произнести фразу до конца. – И правильно, чего парню пропадать. Теперь-то он свободен, вот и возьми на воспитание.
– Скажешь тоже!.. – фыркнула я. – На воспитание... Он же не бездомный котенок, а взрослый мужчина. Который должен уметь отвечать за свои поступки. И ехать к нему я собралась только для того, чтобы забрать свои вещи. Твои, как видишь, мне не очень подходят. А тратиться на новые – теперь для меня роскошь. Буду на квартиру копить...
Светка приуныла. Похоже, она всерьез намеревалась помирить меня с Игорем.
– Как знаешь, на, звони, – она протянула мне свой сотовый.
Я на память набрала нужную комбинацию цифр и, дожидаясь ответа, присела на краешек стола секретарши. Прежде считала длинные гудки, представляла, как мой парень со всех ног бежит к телефону. Как улыбается, когда видит высветившийся на определителе номер.
Сейчас не волновалась ни о чем, а развлекалась тем, что вслушивалась в окружавшее меня пространство через призму звуковых сигналов орбов. Мир казался бело-серым, с редкими вкраплениями розового – точно небо перед грозой.
– Алло, – сонно проговорил Игорь, останавливая цветной калейдоскоп в моей голове.
– Это Вера, – не поздоровавшись, произнесла я. – Ты будешь дома ближайшие час-полтора? Приеду за вещами.
– Буду, – быстро сообразил он. И принялся что-то рассказывать.
– Хорошо, – брякнула я и отключилась. Протянула Светке ее телефон: – Спасибо.
– Строго ты с ним, – покачала она головой. – Но справедливо.
– Ага, заслужил, – призналась я.
Тут мимо нас едва ли не бегом пронесся Николаич. Он тоже разговаривал с кем-то по сотовому, его лицо и лысина светились счастьем. Наш начальник выглядел как кладоискатель, отыскавший золото инков.
– Пойду загляну, – шепнула я Светке. – Вдруг по фоткам Сандро появилась инфа.
– Давай, – кивнула она.
Я постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, заглянула:
– Можно?..
– Заходи, Верочка, – широким жестом пригласил Николаич. – Как раз собирался тебя вызвать.
Я встрепенулась. Если наш начальник, обычно внимательный и подозрительный, пробежал мимо меня, даже не заметив, – это значило лишь одно. Разговор предстоит серьезный и крайне интересный.
Сандро
Сандро не ненавидел себя – презирал. За невозможность измениться, за неумение забыть. Словно все демоны, что прежде дремали в душе, усыпленные непродолжительным счастьем, ожили и принялись пожирать его изнутри. Он сделал то, что должен был. Но не мог смириться...
Он чувствовал себя зомби, управляемым чужим разумом. Человек, способный любить и восхищаться, окончательно умер в нем. Но упрямое тело продолжало цепляться за ставшую ненужной жизнь.
Продвигаясь вдоль пустынного парка, он думал: как хорошо было бы навсегда забыться. Просто лечь в прелую, дурманяще пахшую листву и навсегда забыться. Но он знал – кошмары его так просто не отпустят. Теперь, когда рядом нет Веры, его мир станет прежним. Серым, унылым, наполненным до краев трагичностью и страхом.
Сандро вернулся в гостиничный номер. Поел, не разбирая вкуса пищи. Принял душ и переоделся. Пока его руки выполняли привычные, отточенные до механизма движения, сознание уносилось все дальше от реальности. Туда, где он был счастлив. Где был просто человеком. Мужчиной, которого любила самая желанная на свете девушка.
Впервые он проигнорировал новый призыв орбов. Накрылся с головой одеялом, свернулся в комок, поджав колени к подбородку. Затих, прислушиваясь к тихим шагам в коридоре, к шуму за окном и собственному отрывистому дыханию.
– Не хочу больше... – проговорил он, рыча от злости. – Не пойду с вами.
Ни слава, ни деньги, ни даже возможность видеть не интересовали его в тот момент. Все, чего он хотел, чтобы от него отстали. Позволили упиваться горем в одиночестве.
Утром, едва рассвело, Сандро все же поднялся с постели. За ночь он так и не уснул, и теперь его слегка пошатывало от усталости. Отказав орбам, он почти полностью утратил возможность видеть. Но это не помешало ему сесть за руль и отправиться в аэропорт.
Прежде чем перечеркнуть собственное будущее, Сандро обязан был позаботиться о ближних. Симона и ее помощники зависят от него, их нельзя подвести.
Глава 21
Вера
Я снова сидела в кресле для посетителей в кабинете начальника. И снова передо мной лежали фотографии.
– Это Лисицын. Сравни эти два снимка.
Николаич пододвинул ко мне две фотки. Одну – черно-белую, сделанную Сандро. Другую – обычную, цветную.
– Видишь разницу?
На первый взгляд на обеих был один и тот же человек. Рослый, толстощекий, с «ежиком» жестких рыжеватых волос и кустистыми бровями. Даже одежда на обоих – одна и та же.
И все же эти двое различались как небо и земля. Или как те снимки бывших моделей Сандро: до и после, но с точностью до наоборот. На цветной фотографии Лисицын показался мне слишком надменным, надутым, как деревенский индюк. Мужчина на черно-белом снимке выглядел искреннее, добродушнее, что ли. Впечатление несколько портила обреченность, застывшая во взгляде. Несмотря на то, что Сандро снимал издалека, лицо бизнесмена просматривалось очень отчетливо. Фотограф передал атмосферу уныния и, кажется, раскрыл саму душу случайной модели.
– Это совершенно разные люди, – с полной уверенностью произнесла я. – Несмотря на внешнее сходство.
– Смотри внимательнее, – приказал Николаич.
И тут я заметила то, что попустила вначале. На черно-белой фотографии возле виска погибшего виднелось темное пятно. Вначале принятое мной за тень одного из многочисленных орбов, что «поселились» на снимке, очертаниями оно напоминало мотылька.
«Орбы просвечивают, и это не может быть тенью, – подумалось мне, – как и браком фотопленки. Сандро попросту не умеет делать некачественные снимки».
– Это родимое пятно? – нерешительно вопросила я.
– Бинго! – объявил Николаич. – Ты права, это два разных человека. Полагаю, все дело в страховке. Наш бизнесмен инсценировал собственную смерть, избавившись от финансовых проблем. И от своего двойника.
– Как погиб этот несчастный? – спросила я и зажмурилась, опасаясь, что начальник заставит смотреть и на другие фотки. Те, что сделаны «после».
– Спрыгнул в колодец теплотрассы.
Я кивнула и неверяще произнесла:
– Но зачем двойник пошел на это? Ведь он спрыгнул сам, его никто не подталкивал? Сандро ни разу не снимал убийства.
– Вот мы и подошли к самому интересному, – Николаич кашлянул и взглянул на меня озабоченно. – Бруни следует привлечь к ответственности по статье «оставление в опасности». Он мог бы спасти двойника – сам или позвонив в спецслужбы. Но он этого не сделал. Просто стоял и фотографировал...
Я вскинула голову, осознание происшедшего накатывало на меня душной волной, угрожая лишить дыхания.
– Сандро не мог ему помочь, поверьте...
– Это почему же? – Николаич откинулся в кресле, заложил руки за голову. – Представь, ты идешь по улице и вдруг видишь, что кто-то пытается покончить с собой. Неужели в тебе не проснется сочувствие? Реакция нормального человека такова: либо сбежит и притворится, что ничего не было. Либо все же попытается помочь. А вот наблюдать, да еще и снимать при этом – способен только истинный маньяк. И то, что Бруни все же позвонил в полицию спустя час после происшествия, – этого факта не отменяет.
Мне хотелось плакать. Как... как объяснить Николаичу так, чтобы он понял? Стоит упомянуть про высшие силы, и меня признают придурочной. И отправят лечиться – не спрашивая согласия.
– Сандро редко удается подойти так близко к жертве, – произнесла упавшим голосом. – Это скорее случайность. Удачное стечение обстоятельств, которое поможет нам найти и наказать виновного.
– И все же было бы неплохо побеседовать с этим Бруни, – задумчиво потирая лысину, протянул Николаич. – А еще лучше – посмотреть и другие его снимки – те, что он не показывает на выставках. Наверняка среди них мы отыщем еще немало интересного.
– На эти фотки лучше не смотреть, – возразила я. – А Сандро, скорее всего, уже улетел в Италию. Чтобы достать его там, понадобится реальное обвинение суда.
Николаич кашлянул. Задумался. И кивнул.
– Ты все равно молодец, Верочка. Конечно, в этом темном дельце нам еще разбираться и разбираться. Важнее, что удалось добыть фотографии, они дадут основания назначить эксгумацию тела и повторную экспертизу. Я не стану спрашивать, каким образом тебе удалось настолько расположить к себе Бруни – это твое личное дело. Но ты оказала неоценимую услугу всему отделу. А также кредиторам Лисицына, семье погибшего двойника и мне лично. Можно сказать, спасла мою репутацию...
– Можно мне уйти? – дрогнувшим голосом произнесла я. – Слишком много информации за один вечер.
Вымученно улыбнулась и, получив кивок от начальника, вышла в приемную. Перекинулась парой фраз с любопытной Светкой и потопала в квартиру к Игорю.
А там меня ждал сюрприз.
Накрытый стол, цветы, бывший парень – гладко выбритый, в новой рубашке. От него исходил удушающий запах одеколона и пафоса.
– Привет, – бросила я и, не обращая внимания на застывшего в ожидании Игоря, направилась к платяному шкафу. Пусть не думает, что меня так легко растрогать.
– Здравствуй, – ошалело произнес он мне в спину. – Не хочешь со мной поужинать? Я старался, думал, порадую...
– Не голодна, спасибо, – ответила резче, чем собиралась. – Если действительно хочешь порадовать, притащи спортивную сумку из коридора и мой старый чемодан. Возьму только личные вещи. Постельное белье, полотенца и посуду оставь себе – неизвестно, кто всем этим пользовался, пока меня не было.
Бухтя что-то себе под нос, Игорь вышел, а вскоре вернулся с сумкой и чемоданом. Но вместо того, чтобы отдать ее мне, решил пошантажировать:
– Получишь вещи только после ужина.
Я посмотрела зло.
– Ну, пожа-а-алуйста... – протянул он. – Я потом сам вызову тебе такси и оплачу поездку. – Задорно подмигнул и продолжил: – А если передумаешь и останешься на ночь, то сделаю тебе массаж. Эротический.
Я смотрела на него и не понимала: он действительно считает меня такой наивной?..
– И не надейся, – процедила сквозь зубы.
Выхватила у него сумку и с ожесточением начала запихивать в нее вещи. Их оказалось не так и много, или это после объемного гардероба на вилле мне так казалось?..
В любом случае, управилась я быстро. Игорь понял, что его попытки меня остановить тщетны, и принес из ванной мою зубную щетку, гель для душа и мочалку.
– А ты изменилась не только внешне, – нахмурившись, протянул Игорь, провожая меня до прихожей. – Стала жесткая и дерзкая. Командировка не пошла тебе на пользу.
– А о чувстве собственного достоинства ты, конечно же, никогда не слышал, – парировала я. – И то, что оно у меня есть, даже и не предполагал.
– Ты все еще злишься? – более сердечным тоном произнес он. – Перестань, Лизонька осталась в прошлом. Я решил начать новую жизнь... Так что хватит набивать себе цену, возвращайся. Нам будет хорошо вместе.
– Нет, не будет. – Я оперлась о дверной косяк и вздохнула. – Потому что ты все еще любишь другую, иначе не произносил бы ее имя так нежно. И глупо искать во мне утешение – ты его не получишь.
– А что скажешь о себе? – насупился он. – Признайся, ведь ты была влюблена в меня и хотела за меня замуж. Скажешь, нет?..
Я грустно улыбнулась и смахнула непрошеные слезы.
– Была... – кивнула, не споря. – Но это тоже в прошлом. Сейчас в моем сердце живет другой мужчина, и я не ищу ему замену. Лучше любить воспоминание, чем день за днем обманывать себя, зная, что живешь не с тем человеком.
Слуха коснулось согласное жужжание, орбы поддерживали меня. Их шум отражался в голове фиолетовым, и этот оттенок у меня упорно ассоциировался с душевными метаниями.
Игорь разрывался между желанием уговаривать дальше и чувством собственного достоинства. Последнее все же победило.
– Спасибо, что удержала от величайшей глупости в моей жизни. Там, в парке, – примирительно произнес он. – Не появись ты там...
В этот миг словно что-то щелкнуло у меня в мозгу. Появилось устойчивое ощущение, что орбы подпустили меня к Игорю только тогда, когда тот сам принял решение.
– Ты бы не стал глотать таблетки, – уверенно сообщила я. – И мое вмешательство тут ни при чем. Испытание ты выдержал, можешь собой гордиться.
Кивнула на прощание и вышла, оставив парня в полной растерянности. Пусть поразмышляет – и над прошлым, и над будущим – ему полезно.
Нагруженная, я с трудом преодолела три лестничных пролета, выскочила на улицу – и поняла, что там начинается гроза. В воздухе явственно ощущался запах озона, темное небо угрожающе нависло над городом. Резкие порывы ветра гнали по улицам клубы пыли и обрывки газет. Еще далекие всполохи молний рисовали на горизонте загадочные зигзаги.
Я метнулась к дороге, но, как назло, никто не хотел подбирать продрогшую до костей пассажирку. Все торопились домой, подальше от надвигающейся грозы. К теплым постелям и своим близким.
Мне на нос упала первая тяжелая капля. Прекратив тщетные попытки поймать попутку, я поплелась к дому Светки. Благо, он был не так далеко.
И все же ливень настиг меня. Хлестал холодными струями, сопровождаемыми раскатами грома и вспышками молний. Тело бил озноб, но на сей раз не от страха. К чему бояться, если в моей голове теперь живет собственная радуга. Уж не знаю за что, но «друзья» Сандро не хотели оставлять меня в покое. Не знаю, полюбилась ли я им, или орбы просто наблюдали, но мерещились всюду.
Даже в квартире, выпив горячего чая и завернувшись с головой в плед, я засыпала под их «колыбельную». Уже погружаясь в утешительные объятия Морфея, подумала: а ведь эти орбы избавили меня от детских страхов, комплексов и даже от аллергии на пыль. Да-да, я весь день провела в архиве, но глаза не покраснели и не слезились. Странные создания. Неужели, выдержав все их испытания, можно развить в себе сверхспособности?..
Ответ этот на вопрос узнала только утром. Сверхспособностей у меня не оказалось. По крайней мере, они не помогли избежать банальной простуды. Все тело ломило, поднялась высокая температура. Нос распух. Горло воспалилось.
– Боже, ты похожа на зомби, – воскликнула Светка, завидев меня – все еще завернутую в плед, с красным лицом и градусником во рту. – Приготовить тебе завтрак? Или чай с медом и лимоном?
Как же хорошо, когда о тебе кто-то заботится. Конечно, я бы предпочла видеть на месте подруги Сандро, но все же...
– Чай давай, а про еду мне думать – и то больно, – прохрипела я, продирая распухшее горло. – Черт бы подрал этот ливень.
Светка бодренько спрыгнула с постели и направилась в кухню. Мимоходом потрогала мой лоб и тут же отдернула руку.
– Нечего было хорохориться, – упрекнула по-дружески. – Вернулась бы к Игорю и вызвала такси. А то и вовсе заночевала у него – спать вместе необязательно. И сама осталась бы здорова, и одежду не испортила.
Она кивнула в угол, где стояли мой чемодан и сумка. Рядом, пугая своими размерами, растеклась приличная лужа. Вчера было не до вещей. Прав Сандро: проще сразу выбрасывать деньги в урну, чем покупать мне на них одежду.
– Предупреди Николаича, что я заболела, ладно? – попросила, хрипя и кашляя. – Мне с таким голосом и звонить стыдно.
– Ладно уж, выручу, – прощебетала Светка с кухни, – а ты давай лечись. И не вздумай тащиться в поликлинику, лучше на дом врача вызови. А я тебе позвоню, как время появится.
Она не стала завтракать и умчалась на работу, оставив меня в одиночестве. Выпив чай, я снова завалилась на кровать и, кажется, отключилась.
Показалось, что только прилегла, как в квартире зазвонил телефон. Я высунула нос из-под пледа и удивилась: оказывается, успела проспать половину дня.
– Бегу... бегу... – прохрипела, перекидывая ноги с кровати.
Покачиваясь от слабости, добрела до кухни – трубка валялась на столе и трезвонила так, что у меня ныли виски.
– Кх.. рбх... – прозвучало на том конце провода. – Ххххр...
Ощущение, что мой оппонент рвал перед телефоном бумагу, а после запихивал в рот и пытался что-то произнести.
– Кто это? – Мало того, что разбудили, так еще и издеваются. – Что вам нужно?..
– Ты слышишь?.. Черт, да что же со связью творится? – возмутился в трубке Светкин голос. – Телефон, что ли, сломался, ничего не слышу.
И я знала, почему: орбы, они снова вмешались, решив избавить и меня от электроники. Нет уж, со мной этот номер не пройдет.
Я принялась отгонять их от телефона, но они не спешили подчиняться приказам. Словно издеваясь, зависли под потолком и ощетинились серым. Зажужжали недовольно.
– Ты с кем там? – испуганно спросила Светка. – К нам забрались воры, или тебе до того плохо, что начались видения?
Я с досады хлопнула себя по лбу. Нужно было прикрыть трубку рукой, теперь вот оправдывайся.
– Это телевизор, сейчас выключу, – не слишком убедительно соврала. – Что-то стряслось или ты просто звонишь проверить?
Как бы ни злились орбы, на несколько минут мне удалось отогнать их и поговорить с подругой. Вот бы суметь избавиться от них навсегда...
– Во-первых, можешь поблагодарить: по моей просьбе Николаич разрешил тебе взять три дня отгулов, – быстренько протараторила Светка.
– Спасибо, – буркнула я. – А что во-вторых?
И почему некоторые люди не могут начать с главного, а ходят вокруг да около. Светка явно позвонила не просто так: вон как шумно дышит и тараторит.
– Твой итальяшка никуда не уехал, – громким шепотом сообщила она. – Вчера утром, по дороге в аэропорт, на него совершили покушение. Но ты не волнуйся, он жив и не сильно пострадал. Ушибы и ссадины заживут, только вот камеру уже не починить.
