Текст книги "Избранница Теней (СИ)"
Автор книги: Екатерина Васина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Уверена?
– Абсолютно, – я отступила от зеркала, надеясь, что это не похоже на бегство, – приятно провести время.
– Не сомневайся.
Изображение стало медленно расплываться. Видимо, Аодхан решил, что на сегодня с меня потрясений хватит. Но перед тем, как зеркало вновь приняло свой обычный вид, я услышала отчаянный вопль брюнетки. Содрогнулась и едва ли не одним прыжком оказалась в постели. Где закуталась в одеяло и тихо позвала:
– Триша.
В полутьме спальни горячее дыхание гончей подействовало успокаивающе. Я не знала, можно ли проникнуть сквозь зеркало. И проверять не хотела.
– Триша, охраняй нас.
Гончая просто села рядом с постелью и уставилась в никуда. Я же опустилась на подушки, все еще переваривая увиденное. До слез было жалко фавориток и не хотелось думать о том, что они сейчас испытывают.
А еще я пыталась достучаться до Хаоса. Но он по-прежнему находился так далеко, что едва ощущался.
В какой-то момент решила, что не смогу заснуть. Так как постоянно прислушивалась к ночным шорохам. Но затем усталость и нервное напряжение взяли свое. Да и присутствие Триши слегка успокаивало. Так что в какой-то момент я соскользнула в крепкий сон.
Глава восемнадцатая
Я никогда особо не увлекалась легендами. Прошлое, да еще выдуманное, лучше оставить мечтателям. Мне же требовалось двигаться вперед и смотреть в будущее. В идеале мечтала дожить до того момента, когда в жизнь прочно войдут нанороботы.
Да, слышала про фейри, про маленьких фей, про гномов и так далее. В детстве даже читала сказки, но мой мозг всегда предпочитал думать о рациональных вещах. Может, потому он отнесся к переменам спокойно. Я все еще пыталась разложить по полочкам происходящее.
На деле фейри оказались не такими, как в легендах. Хотя… возможно, до нас дошли отшлифованные варианты рассказов о них. По крайней мере я бы не назвала Нелагих злом в чистом виде. За прошедшие почти три недели поняла, что у них даже есть благородство. Свое. Неблагое. Например, они легко принимали к себе любого, у кого была хоть капля Неблагой крови. Другой вопрос, что потом приходилось зубами выгрызать себе право нормальной жизни. И опять: если все вокруг считали, что у тебя это неплохо выходит, то появлялся шанс не быть изнасилованным, избитым и так далее.
Еще я не заметила нищеты и бедности в принципе. Аодхан, во время одного из ужинов, объяснил, что каждый фейри в его Дворе выполняет определенную работу. Бездельников нет. И каждый в состоянии купить на любом рынке то, что захочет, за исключением эксклюзивных или редких вещей. Если же фейри отлынивает, то его или изгоняют, или отдают в рабство кому-то более трудолюбивому, откуда он может выкупить себя. Насколько я поняла, подобные правила были во всех трех Дворах. Правда, Благие морщились от слова «рабство» и предпочитали термин «легкое наказание».
А вот Неблагие предпочитали называть вещи своими именами. Оргия – значит оргия, а не «томный праздник тела». Пытки – это пытки, а не «телесное наказание». И так далее.
Сил мне придавал один факт. Где-то спустя десять дней после переезда к Неблагим, я сумела зацепить Хаос. Глухой ночью, когда сходила с ума от тоски и отсутствия информации. Когда снова и снова кидала в пространство мысленный вопль.
«Жди».
Голос Хаоса был далеким и едва различимым. Но он подействовал как живая вода. Всего одно слово, но словно крылья выросли за спиной. Огромных трудов стоило не разрыдаться в голос от облегчения.
«Жди».
Они живы. Живы! Почему-то после этого слова надежда превратилась в уверенность. Я поняла, что буду ждать. Просто жить и ждать возвращения Руадха.
И Дорана.
Он мне постоянно снился. Нет, сны не были вещими. Но в них я ощущала, как ему сейчас плохо и тяжело. Невидимая нить между нами по-прежнему работала.
Потом приходило утро и приносило с собой новые испытания. Одно из них – каждодневное общение с Аодханом. Нет, Король Неблагих вел себя вежливо, с ним оказалось интересно беседовать. Но при этом я постоянно ощущала себя человеком, попавшим в террариум к голодному питону. Лишнее движение – и бросок.
Поэтому неудивительно, что мои нервы напоминали лохмотья. Или оголенные провода. За вежливыми улыбками и комплиментами скрывался садист и псих. Достаточно было посмотреть хоть один раз его развлечения с фаворитками. А мне такое «удовольствие» доставалось каждый вечер. Да, да. Стоило лечь спать, как зеркало начинало показывать спальню Аодхана. Больше я не смотрела, а делала вид, что мне плевать и хочется спать. Но как прикажете уснуть под характерные звуки секса и под дикие крики. Кричали его фаворитки.
Аодхан явно ждал моего взрыва, истерики, обвинений. Нет уж, я изображала, что мне плевать. Хотя безумно было жалко леди фейри. Я успела понять, что выбранная в фаворитки не имела права отказаться от такой чести.
Насчет меня Король Неблагих рук не распускал, но думаю не из-за родственных связей или благородства. Думаю, он просто опасался меня провоцировать настолько сильно, помня об исчезновении Руадха.
Насчет дочки больше предложений не поступало. Но что-то мне подсказывало: Аодхан еще вернется к этой теме. С другой стороны, как он может заставить меня согласится на такое безумие?
Недели шли, я изучала Неблагой Двор и постепенно сходилась с тремя представленными ко мне леди фейри: Абиссин, Гвендой и Кади. Они и правда оказались фаворитками Короля, временно исключенными из «счастливиц» заниматься с ним сексом. Судя по тому, с каким рвением они сопровождали меня, их это более чем устраивало.
Чтобы как-то занять время до возвращения Дорана – а то, что он вернется, я теперь не сомневалась – занялась изучением Неблагих. Аодхан не был против, с удовольствием предоставив мне лабораторию и дворцовых ученых с целителями. Вот те оказались не самыми приятными типами. Судя по кислым взглядам, помогали мне только из-за приказа Короля.
– Нельзя откалывать куски Дерева Жизни! – вещал один, задирая палец вверх.
Я сидела на краю стола и мрачно его слушала. Ученый по имени Гвир напомнил мне одного из моих преподавателей. Часами тот нудно вещал о том, что на самом деле было дико интересно. И бесился, когда его лекции прогуливала большая часть студентов. Я стоически высиживала, а потом читала все то же самое в Интернете, но в более удобоваримом варианте.
– Я когда-нибудь уже изучу это Дерево? Просто идите и сами это сделайте, я больше не приближусь.
– Госпожа, ты не понимаешь.
– Это вы не понимаете, – отчеканила я, – Идите и принесите мне пробы. Просто. Принесите. Пробы. И все. Иначе я расстроюсь.
Оказывается, быть стервой просто. Хотя мне такое и не слишком нравилось.
Пробы я все же получила. Вместе с кучей недовольных взглядов. Теперь возникла другая проблема: у Неблагих не было хогманов, поэтому возникли проблемы с оборудованием. Кое-как удалось соорудить с помощью местных мастеров слабенькое подобие анализатора, работающего на магии. Но я смотрела на него довольно скептически.
Ничего, главное есть чем занять время. И показать Аодхану, что я готова сотрудничать.
Как сложно внешне показывать спокойствие, а внутри умирать от неизвестности.
Дурой я не была и понимала: мое положение гостьи показное. На самом деле – я пленница, которой по сути не оставили выбора.
Ночами, притворяясь спящей и слушая звуки оргии из зеркала, я училась подслушивать и подглядывать. Серая лента бесшумно и незаметно скользила по полу, вдоль стен, сливаясь с полумраком. А я была ее продолжением и могла видеть то, мимо чего она проползала. Изображение было так себе: подернутое легкой дымкой, чуть искаженное, но зато звуки доносились отчетливо.
Так что засыпала я лишь под утро, спала до обеда и очень много ела. Каждая трапеза – как прогулка по минному полю. Один раз я уже почти глотнула необычный ярко-синий напиток. Аодхан пил его с удовольствием, и я чуть не купилась. Да и запах у напитка был приятный, так и тянуло глотнуть.
Помешала внезапно подтупившая тошнота. Такая сильная, что я отставила бокал. И тотчас же все прошло.
Так, значит мои дети чувствовали, если мне пытались что-то подсунуть. Почему же не сработало с теми цветочками из ванной? Подумав, я решила, что тогда детишки не могли сразу определить, что там есть опасность. Не сами они, конечно, а их магия. А теперь запомнили составляющие того аромата и отслеживали вокруг меня.
Таким образом, мне не дали выпить пару раз афродизиак, предотвратили три раза возможность съесть еду с ним же, ну и по мелочи: надушиться подаренными духами и так далее. Не думаю, что Аодхан прямо рвался заполучить меня в постель. Скорее, им владел азарт: получится или нет.
Но с психикой у него все же явные проблемы. На месте Неблагих я бы его свергла и вернула власть прежней Королеве. Та сидела в своих покоях и утешалась тем, что читала любовные баллады и оплакивала мужа. Ну и периодически посещала целителей, где наблюдала за их работой.
Я же наблюдала за ней. Если после первого знакомства Ита оставила о себе мнение как о Королеве-Стерве, то сейчас за надменным видом прослеживался еще и ум. Достаточно острый, но, увы, не подкрепленный настойчивостью и хваткой. Чувствовалось, что сейчас Ита просто существует. Болтая со своими временными компаньонками мне удалось узнать, что у бывшей Королевы был весьма сильный целительский дар, но почему-то после свадьбы она отказалась его развивать. Интересно…
Жаль, что пообщаться с ней не получалось.
Все изменилось неожиданно. Однажды ночью я вдруг поняла, что зеркало молчит. То ли Аодхану надоело надо мной издеваться, то ли сегодня он не хотел устраивать оргию. Но почему-то тревога внутри вдруг подняла змеиную голову и что-то прошипела.
Я старалась ее не слушать. Надо было поспать, отдохнуть. Но интуиция шипела все сильнее и настойчивее, а в районе затылка поселилось непонятное чувство.
Серые ленты соскользнули с пальцев и поползли к выходу из спальни.
Аодхана в покоях не было. Нашла я его в Зимней гостиной, где мы ужинали почти каждый вечер. И сидел он там не один.
Его собеседницей оказалась роскошная золотоволосая фейри в ярко-синем скромно платье, под цвет огромных глаз.
Орния, мать ее!
* * *
Я замерла, стараясь ничего не упустить. Что забыла Благая Королева здесь? Да еще и ночью. Что-то мне подсказывало: ее визит напрямую связан со мной.
Я застала их в разгар беседы.
– … и она – результат экспериментов твоего полоумного супруга?
Голос Аодхана меня удивил: куда девалась мягкость и очарование? Это был тон дельца, жесткого и беспринципного.
– Уриен не был полоумным, он просто слишком увлекался наукой.
– Он был идиотом, – отрезал Аодхан, – не пытайся играть блаженную, Орния, я в курсе, что ты сука и стерва.
– И тебе явно нравится иметь дело со мной, а не с ним.
Королева Благих крутила в пальцах наполовину пустой бокал. За ее спиной застыли двое Благих: рослых и затянутых в темных комбинезоны. На боках висели мечи.
– Просто ты тратишь время на развитие Двора, а не на то, чтобы ковыряться в чужих внутренностях. Одного не пойму: почему не сказала сразу? Вы же приезжали к воронке от Руадха.
– Такими обвинениями не бросаются, Аодхан. Тем более, она – жена Короля Теней. И сама стала Королевой.
– Пока что от ее Двора ни слуху, ни духу. Значит, не фейри, да? Искусственное создание. Гомункул? Нет, они недолговечны и тупы. Не понимаю, Орния, для чего Уриен создавал таких.
– Аодхан, он был одержим идеей создать совершенное создание. Сам понимаешь, я не могла помешать ему.
– Могла, – лениво проговорил собеседник, – но вряд ли хотела, да?
– Я любила Уриена и старалась его поддерживать во всем!
– Слишком много пафоса, дорогая, ты переигрываешь.
Казалось, Королева Благих сейчас не выдержит, слишком сильно сверкнули глаза. Но вот она выдохнула и расслабилась. Поднесла тонкие пальцы ко лбу и проговорила:
– Аодхан, наши Дворы соперничают с давних пор. Но сейчас я пришла к тебе, как к союзнику. Девчонка опасна. Непредсказуема. Я не понимаю, как она могла выжить.
Ее слова втекали в мои уши свинцом. Откуда-то появилась мелкая противная дрожь.
– Опасна ли? Пока она проявляла редкую выдержку и благоразумие.
– Она взорвала Руадх!
А вот тут я дернулась и едва не утратила связь с магией. Удержалась в последний момент.
– Уверена?
Орния облизнула пухлые губы. Такие идеальные и соблазнительные, словно созданные для поцелуев.
– Абсолютно. Уриен всем делился со мной. Он хотел создать существо, которое при желании может убрать неугодных. Представь себе, Аодхан, что ты получаешь человечку. Красивую, милую и покорную. А потом она… взрывается. И тебя разносит на куски. Не один фейри не переживет подобное.
– Какие интересные подробности из тайной жизни Благих, – задумчиво пробормотал Аодхан. Он потирал подбородок и поглядывал на собеседницу.
– Думаешь, Руадх не вернется?
– Не знаю, взрыв был слишком сильный. Насколько я знаю, Уриен планировал делать его локальным. То есть, в идеале жертва была бы лишь одна. А тут… видишь, почему они опасны? Уриен не предусмотрел множество нюансов. Ох…
– И поэтому ты его убила? Своего дорогого супруга. Свою пару.
Почему-то в устах Аодхана фраза приобрела издевательский оттенок. Но Орния то ли не ощутила этого, то ли решила не обращать внимание.
– Ты же понимаешь, что нельзя было это оставлять просто так. Я действовала во благо всех фейри.
– Ты боялась за свою красивую шкуру.
– Без меня Благой Двор мог просто погибнуть! Уриен весь ушел в исследования!
– Можешь не продолжать, я проникся, да. Извини, рыдать не буду.
– Аодхан, – проговорила Орния проникновенным тоном, – ты не такой, как твой отец. Ты умеешь предвидеть разные варианты событий. На твоей коронации я еще не была до конца уверена, что Аврора – одна из тех тварей. Но меня терзали сомнения. И вот, как видишь, я оказалась права.
– От меня ты чего хочешь?
– Отдай девчонку мне, и я все исправлю. Хочешь – убей сам.
Аодхан хмыкнул, отчего внутри меня что-то сжалось.
Из всего услышанного я поняла одно: меня создали. Благие.
Вот это поворот!
Король Неблагих думал. И чем дольше он молчал, тем сильнее что-то замерзало внутри меня.
Вдох, еще один…
Бешеные удары сердца. Кажется, оно вот-вот прорвет грудную клетку.
Наверное, так чувствуют себя звери, когда их загоняют собаками.
– Прости, дорогая, – сквозь грохот сердцебиения услышала я голос Неблагого, – но Аврора под моим покровительством до тех пор, пока не вернется Руадх.
Что? Он ей отказал?!
Судя по округлившимся глазам Орнии, она тоже не ожидала такого ответа. Я заметила, как ее пальцы сжались на ножке бокала и…
Бокал с тихим звоном упал на пол, оставив в руке Королевы лишь некрасивый осколок.
– Не стоит так нервничать. – лениво протянул Аодхан. – Повторяю. Я обещал ей покровительство до возвращения Руадха, но не до того, когда Доран явится за ней.
– Доран скорее всего сдох! И где находится Руадх – неизвестно.
– Думаю, он скоро себя явит. Знаешь почему?
– Расскажи.
– Королева Теней смелая, – протянул Аодхан восхищенно, – сильная женщина, умная. Но не умеет скрывать эмоции. Я более чем уверен, что ей удалось как-то связаться с Хаосом. И произошло это не так давно. До этого она была подавленной, а сейчас резко успокоилась. Нет, Орния, скорее всего Двор Теней даст о себе знать в ближайшее время.
– И закончится твое покровительство?
– Но отдам я тебе девчонку только с одним условием.
– Не тяни, а просто скажи мне его.
– Ты хочешь уничтожить Аврору?
– Да.
– Тогда сначала отдай мне ее дочь, а потом делай, что хочешь.
Бам-м-м-м – именно с таким звуком его слова обрушились на меня. Я потеряла концентрацию и вновь ощутила себя на кровати. Пот лился градом, знобило, а в горле застряло злобное рычание.
Бежать – билось в висках. Бежать немедленно, как можно дальше.
За себя я почему-то не боялась. Видимо, включился тот самый материнский инстинкт. И это он призывал меня перегрызть горло Аодхану.
Мою девочку он не получит.
Я продолжала лежать и старалась успокоиться. Если сейчас сорвусь, то могу наделать ошибок. Меня ведь не собираются отдавать Орнии сейчас. Значит, есть время.
Да, время, мне надо больше времени.
Господи, что делать?!
Я попыталась несколько раз вдохнуть и выдохнуть. Сухо всхлипнула и закрыла рот рукой. Так все, соберись Аврора. Истерить будешь потом, на груди Дорана. А сейчас надо решать, что делать.
«Умная, но наивная», – вот какой видит меня Аодхан.
Плохо то, что я могу не справиться с эмоциями. Увижу его рожу и сорвусь. Или он сам догадается, что я о чем-то знаю.
Доран, где же тебя носят, пока твоих детей и жену Дворы делят.
Я осторожно села, понимая, что стены давят, мешают дышать. Черт, это же самая настоящая истерика.
Мне даже не к кому обратиться за помощью.
С другой стороны, за все время здесь мне ничего не угрожало.
О, кажется, я начинала успокаиваться и соображать. Ну хоть что-то. Паника – плохой помощник, да и детям не полезно находиться внутри нервной мамочки. Значит, успокаиваемся и думаем.
Успокаиваемся.
Паника медленно оседала, пока я сидела и понимала, что становится все легче. Бежать сейчас – глупо. Да и куда?
Кажется, я знаю куда. Точно, в Пустошь. Да, но для начала надо набраться сил и поспать. Тем более из-за частых бессонных ночей совсем не осталось сил.
Я зевнула и опустилась обратно на подушки. Главное сейчас расслабиться и дать детям расти. Материнство – главное. Тем более сейчас, когда родной Двор исчез. Нельзя нервничать, надо думать о детях.
О детях…
Я подняла ставшие вдруг необычайно легкими руки, любуясь золотистыми татуировками. Тонкие светящиеся узоры обвивали пальцы, запястья, локти. Так красиво. Глядя на них, я понимала, что внутри меня становится все спокойнее. Дышалось все ровнее, уже ничего не давило.
Что-то царапнуло внутри, но мягкий свет татуировки тут же заглушил это.
Я улыбнулась и поглубже зарылась в подушки. Как удобно. Лежать и просто ждать родов.
Опять царапнуло, уже сильнее. Одна из ниточек засияла ярче и снова все стало хорошо и спокойно. Дура ты, Аврора, дура. Куда собиралась бежать, когда в ответе за себя и за детей. А в Пустоши ты не продержишься и пары часов. Там есть существа посильнее тебя.
Какой-то диссонанс чувствовался в мыслях, вроде таких правильных на первый взгляд. Я продолжала лежать и любоваться изящными узорами, поворачивая руки так и эдак.
И не сразу поняла, что не одна в спальне. Лишь когда заметила движение справа, то повернула голову и чуть улыбнулась. Вот и Аодхан с Орнией. В их взгляде светилось такое участие и понимание, что я едва не разрыдалась от умиления.
– Видишь, – голос Королевы Благих звучал мягко и чарующе, – я же сказала, что она подслушивала. Глупенькая девочка решила, что искуснее той, которая уже много сотен лет является одной из сильнейших фейри.
Интересно, про какую глупенькую девочку она говорит?
Подозрительно знакомые призрачно-серые ленты тянулись от моих пальцев к Орнии. Она просто намотала их на кулак, как прядь волос. И по ним скользили золотистые нити.
– Это не вредно? – поинтересовался Аодхан.
– Наоборот. Наша милая гостья сейчас просто наслаждается приятной теплой ленью. Ну кто откажется от того, чтобы чуть отдохнуть?
– Да, – я услышала свой странно-медленный голос, – мне безумно хорошо. Можно я посплю?
– Поспи, дорогая, – улыбнулась Орния, – все хорошо, да?
– Конечно.
– И долго она будет в таком состоянии?
– Пока я здесь. В твоем Дворе магия Благих действует не очень хорошо. Аодхан, ты уверен, что она под твоим покровительством?
О чем они говорят? Я слушала, но смысл фраз ускользал, зато мне нравилось смотреть на золотистые узоры. Они так затягивали. Интереснее любого фильма.
– Она под моим покровительством, пока мы не узнаем о судьбе Руадха, – медленно произнес Король Неблагих, – а сегодня ты мне сообщила интересные новости, которые можно толковать как то, что Доран умер, а Руадх разрушен и когда появится – неизвестно.
Он бросил на меня взгляд, в котором на мгновение мелькнуло нечто, похожее на жалость. А может и нет. Меня больше интересовали рисунки на моих руках. Нет, ну правда завораживают.
– Орния, думаю, мое покровительство можно считать исчерпанным. Если в силе наш уговор.
– В силе, я не нарушаю слово, данное Двору Неблагих.
Орния перевела взгляд на меня, синие глаза буквально сияли.
– Да ты сокровище, Аврора, – промурлыкала она, – пойдем со мной, девочка, пора возвращаться к истокам.
Что-то щелкнуло внутри, словно повернули невидимы выключатель. В груди резко потеплело, а я вдруг пришла в себя.
И поняла, в какой заднице оказалась.
– Это еще что?
Линии на моих руках засияли ярче, снова нахлынула апатия. Уже более сильной волной, сметая все на своем пути. Я дернулась, стараясь освободить свою магию из захвата Орнии.
– Сильная магия, – проговорила Королева Благих, – но сырая.
– Сопротивляется? – спросил Аодхан.
– Ничего страшного, это временно.
Я дернулась и едва не заорала от жара внутри себя. Он разрастался и от него тускнела вязь на руках. Отчего голова снова прояснилась, и я ухитрилась рвануть магию к себе, вырывая ее из оков Орнии.
Почти получилось. Почти…
Аодхан вдруг размахнулся, что-то густое и маслянистое выплеснулось на меня. И в последний момент Королева Благих снова перехватила магию да так, что почти удушающая волна апатии сковала меня по рукам и ногам. В то время как непонятная жидкость с подозрительно знакомым терпким запахом намочила сорочку, протекла по животу, к ногам.
– Ничего себе, – пробормотала Орния, – сильна, сильна. Но нет умения. Это как великан с дубиной. Силы много, а мозгов так себе. Зачем ты вылил на нее эликсир Арвель? Она же сейчас только о трахе будет думать.
– Так это и хорошо. Заберешь ее чуть позже.
Смысл его слов дошел до меня сразу. И я попыталась хоть немного вернуть себе контроль, с ужасом понимая, что внизу живота начинает пробуждаться тягучее темное томление. О нет, нет, нет!
Я пыталась закричать, но не могла. Горло словно заклинило и вместо криков вырывалось лишь мычание.
И все сильнее разрасталось желание. Неправильное, животное…
– Ничего, – усмехнулся Аодхан, – скоро голос вернется, поверь.
Отчаянно тянуло в районе животе, между бедрами я ощутила влагу возбуждения. И стало по-настоящему страшно. До холода в районе затылка, до онемения пальцев.
Не позволю себя изнасиловать!
Я не знаю, как она почувствовала, но Триша пришла. Пришла без зова и молча кинулась в бой.
То, что произошло потом, будет часто сниться мне в кошмарах.
Я воспринимала все как-то отрывочно, борясь с эликсиром и магией Орнии.
Вот Триша длинным прыжком бросается на Орнию, выделив ее как главного врага.
Сверкающие клыки, вырывающийся между ребер огонь. Гончая Охоты!
Вот Аодхан кидается наперерез Трише.
Протягивает к ней руки…
И вместе с гончей падает на пол.
Голос вдруг вернулся, и я закричала. Не знала, что могу так кричать…
Глядя на то, как Триша рассыпается в руках Короля Неблагих пылью.