Текст книги "Невеста чудовища (СИ)"
Автор книги: Екатерина Кариди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
глава 45
Ничто так не разъедает душу человека, как ядовитый пепел неудовлетворенности и досады. Властитель был зол на весь мир, потому, что исполнение ЕГО желания откладывалось. На себя, что не владел собой, повел себя как сгорающий от страсти желторотый юнец.
Гелсарт не помнил такого за собой с тех пор, как избавился от старшего брата, стоявшего на его на пути к власти. Даже Оракул Салимского храма, три раза нагло вторгавшийся в его жизнь, не раздражал до такой степени.
Впрочем, все это не имело значения сейчас.
Сейчас властитель был взбешен. Время уже под утро, а он даже не ложился. И за отвратительное настроение и перебитый сон властителя кто-то должен ответить. По приказу Гелсарта распорядителя выдернули из постели, и теперь тот стоял перед ним навытяжку, нервно кося глазами.
– Доложи во всех подробностях все, что тебе известно об этом царевиче Солгаре.
Распорядитель хорошо знал своего господина, а также и то, как легко бродивший в нем гнев может обрушиться на его голову. Поскольку ничего интересного о чужеземном царевиче рассказать он не мог, ибо о некоем Солгаре из Белора здесь вообще услышали впервые, распорядитель доложил почти поминутно о его пребывании во дворце. А также о том, что могло бы показаться интересным или заслуживающим внимания.
– Его слуга был на кухне и посещал главного повара? – переспросил Гелсарт.
– Да, властитель. Его слуга был у главного повара и сказал, что молодому господину по утрам требуется особая пища.
От этой новости у Гелсарта буквально зазвенела интуиция.
– Хорошо, – сказал он отмахнувшись, можешь идти.
Распорядитель убрался, нервно подергивающийся, но счастливый, что отвел гнев властителя от себя. А Гелсарт задумался.
Несколько минут сидел. Постукивая пальцами по подлокотникам, а потом резко встал и направился прямиком на дворцовую кухню.
***
Дворцовая кухня это место, где никогда не спят. Приготовление еды, заготовка продуктов, подача, мойка, сервировка, особые заказы, все это происходит круглосуточно. Можно было только подивиться, как главный повар дожил в этой непрерывной соковыжималке до своих лет. Но он не только дожил.
Главный повар держал вся кухню в своих пухлых руках. Только ему были ведомы все секреты особых блюд. Специи, приправы. Какое и когда кому подать, какие ингридиенты когда и как заготовитьи как хранить. Если и были во дворце властителя незаменимые люди, то главный повар несомненно был из их числа.
Вчера Лесарт здорово его озадачил. На самом деле, передать послание господину Зэйну в Лабиринт было совсем не сложно, достаточно положить его вместе с корзиной еды в перемещательный шкаф, и тогда магия переместит все в такой же шкаф, расположенный внизу. Трудно было выполнить это на практике.
То, что доставлялось к личному столу сына властителя, будь он хоть трижды чудовищем, находилось всегда на самом видно месте, многократно пробовалось, проверялосьи охранялось. Мало того, что в кухне постоянно мельтешили люди, так еще у стола, на котором готовились продукты для господина Зэйна всегда присутствовал страж.
В общем, главному повару пришлось проявить немалую смекалку, чтобы у стража скрутило живот в строго определенный момент, а несколько подмастерьев получили задачу немедленно искать по всем хранилищам особый сорт риса для утреннего отвара высокого гостя из Белора. А кроме того, для царевны Гесты должны были быть испечены особые пирожные, секрет крема для которых...
И так далее, и тому подобное.
И при этом, чтобы никто не заподозрил в его поведении ничего необычного.
Наконец, когда все уже было готово, момент идеальный, в ближайшие пару минут рядом не будет никого, главный повар не спеша пошел к столу с едой, подготовленной для Зэйна, и уже собирался взять корзину, чтобы по дороге к перемещательному шкафу сунуть туда послание...
Как гром среди ясного неба.
Властитель Гелсарт.
Сам. В кухне. Ночью. Злой.
Главный повар так и застыл с поднятой рукой.
– Что ты делаешь? – спросил властитель.
– Я...? Господин, – главный повар отмер и показал на корзину. – Готовлю пищу для господина Зэйна.
Властитель подошел ближе и уже другим тоном спросил:
– Что там?
– Там... э... особые пирожные для царевны Гесты, Господин мой. Из заварного теста с нежным сливочно-молочным кремом и сахарной пудрой, – сглатывая вязкую слюну, проговорил главный повар.
И зачем-то добавил:
– Я сам испек.
– Хорошо, – проговорил властитель, подходя вплотную, и взял из корзины пирожное.
Главный повар замерев и боясь дохнуть смотрел на него. А властитель откусил кусок и с каким-то сладострастным видом облизал палец, испачкавшийся в креме. Повторил:
– Хорошо.
И сразу, без всякого перехода:
– Что хотел от тебя слуга царевича Солгара?
– Мой Господин, он просил приготовить для молодого господина наутро три вещи, – главный повал стал загибать пальцы. – Простоквашу, огуречный рассол и рисовый отвар.
– Рисовый отвар? На кой черт? – переспросил властитель, доедая пирожное.
– Э... слуга сказал, что у... простите, мой Господин, он сказал, что у царевича с перепоя разболится голова, а от непривычной пищи может расстроиться живот.
***
Как бы ни был зол Гелсарт, услышав эти слова, громко расхохотался. Потом не без ехидства заметил:
– Хороший слуга, заботится о молодом господине.
Подхватил двумя пальцами еще одно пирожное из тех, что предназначались для царевны Гесты, вгрызся в него зубами, жадно слизывая выступающий крем, и ушел.
Эти пирожные удивительным образом помогли ему вернуть хорошее расположение духа. Съев предназначенное для желанной женщины лакомство, он словно стал к ней ближе. Нежное, сладкое, вкусное до умопомрачения. Это было как аванс на будущее.
К тому же, уже сегодня он рассчитывал ее увидеть. Разумеется, после того, как царевича прослабит с утра, а потом его вылечат простоквашей, рисовым отваром и огуречным рассолом.
Гелсарт посмеиваясь вернулся к себе и лег спать со сладким послевкусием во рту и предвкушением в мыслях.
***
А главный повар, после того, как ушел властитель, еще секунду стоял в прострации. Потом враз очнулся, вытирая холодный пот со лба, пробормотал:
– Благодарю тебя, Господи...
Схватилкорзину и понес к шкафу, по дороге незаметно сунув туда футляр. Положил все это в перемещательный шкаф, закрыл дверцу и в изнеможении закатил глаза. Все, его миссия выполнена, магия довершит остальное.
Сделал. Смог.
Правда, после этого рисовый отвар и настойка валерианы уже срочно потребовались самому главному повару.
глава 46
Утро у царевича Солгара было мрачное. Сначала его чуть свет разбудил добросердечный наставник Лесарт, настаивая, чтобы он чуть ли не с головой влез в холодную ванну.
Потом по-отечески утешал его, дробно стучавшего зубами от озноба. Растирал шершавым полотенцем, попутно вливая в него все три лечебных компонента. В результате через час всех этих садистских процедур хмурый и обиженно смотревший на мир царевич был практически трезв и свеж настолько, насколько в той ситуации вообще возможно.
Убедившись, что Солгар окончательно пришел в себя и обрел ясность мышления, Лесарт приступил к расспросам. Но прежде он обвел взглядом комнату и как-то по-особенному щелкнул пальцами. У царевича возникло ощущение, как будто он в пузыре. Лесарт пояснил:
– Так нас не услышат лишние уши. Итак, царевич, что вам вчера удалось выяснить. И простите за нескромный вопрос, но что такого вы вчера на ужине выболтали Гелсарту? Потому что он ночью носился по дворцу как наскипидаренный.
Царевич ссутулился, заложив ладони между коленей.
– С чего начать?
– Начинайте с того, что вы ему выболтали.
– Ну, я в основном рассказывал, – насупился царевич, -О своих успехах в области изучения философии и расшифровки загадок древности. И ничего смешного, это именно то...
– Ладно, – усмехнувшись проговорил Лесарт, останавливая его справедливое возмущение. – Что вам показалось важным?
– Важным? Скорее странным. У меня создалось впечатление, что ваш брат испытывает к интересующей нас девушке отнюдь не отеческие чувства. И еще мне показалось странным другое. Ну, вы понимаете, цари не просят о таком, они приказывают. Он пожелал сопровождать меня и был слишком заинтересован. Этот жадный блеск глаз...
Лесарт опустил руки, лицо как будто заострилось, а взгляд стал стальным. И вдруг вскинул ладонь. Снова странный пасс, а потом он произнес:
– Царевич, за вами пришли. – и уже тише добавил: – Ради Бога, будьте осторожны.
***
Зэйн работал весь остаток ночи, и к утру подробная карта Лабиринта, нарисованная им по памяти была готова. Закончив, решил ненадолго прилечь рядом с Гестой, просто прикрыть глаза, и сам не заметил, как провалился в сон.
А она, проснувшись, увидела его,крепко спящего рядом, сначала долго любовалась, а потом тихонечко выскользнула в ванную. Вернувшись, заметила карту на столе, и застряла, с изумлением разглядывая чертеж похожий на какое-то странное переплетение нитей – ходов и крупных бусин – залов.
Особо были помечены шахты, выходящие на поверхность, и технологические ворота, которых оказалось четыре. Это помимо больших основных, через которые она в свое время входила в Лабиринт. Четыре технологических выхода, по одному на страны света. С одной стороны, она заметила, было указано стрелкой в сторону поселения людей. Остальные числились замаскированными.
Но больше всего Гесту поразило то, что за западными технологическими воротами Зэйн условно показал извивающуюся ленту и подписал:
«Есть ход к реке».
Геста застыла, нахмурившись. Получалось, из Лабиринта все-таки был выход?
Решив расспросить Зэйна, когда он проснется, взяла книгу легенд и залезла в постель. Хотелось быть к нему ближе. И только углубилась в чтение, как буквально кожей почувствовала – потянуло магией, словно где-то открылась неведомая дверь.
Ей стало жутко, волосы зашевелились на голове, сразу всплыли в голове собственные слова:
– Что-то давно твой отец не появлялся у нас в гостях...
О Боже... Зачем она только о нем вспоминала!
Мгновенно проснулся Зэйн, Геста даже среагировать не успела, как его сдуло с постели. Хотела крикнуть:
– Ты куда? – а язык не поворачивается.
Но меньше, чем через минуту Зэйн вернулся. Вид недоуменный, странное выражение на лице, будто прислушивался и не мог понять, что происходит. Она и сама не могла понять. Откуда-то тонко тянуло магией, как сквозняком. Наконец, сделав над собой усилие, Геста осторожно спросила:
– Там кто-то пришел?
– Нет, – резко мотнул головой он. – Никого. Но это странно... Я же чувствую...
Потом уставился на нее дышащими вертикальными зрачками. Видно, что дико взволнован. Геста бросилась ему на шею. Целовать, гладить по щеке, успокоить.
– Зэйн, все хорошо. Все хорошо. Никого нет, и это главное.
А его тело как каменное, никак не расслабится. Заглянула в глаза.
– Я есть хочу. Там так вкусно пахнет, но я не хотела без тебя.
Понемногу он успокоился, взял ее ладони, приложил к губам, улыбнулся:
– Сейчас, обжорка ты моя.
– Это я-то обжорка?!
Но он на возмущенный вопль не ответил, только прижал ее к себе теснее, чмокнул в макушку и пошел к оконцу с решетчатой дверцей. Видя, что он оттаял, Геста и сама успокоилась, ну тянет магией и тянет, главное, что Гелсарт по их душу не появлялся. И выдала, устраиваясь на постели:
– Ты такую карту сделал, четкую, подробную. Знаешь, я не думала, что Лабиринт настолько велик. И так все запомнить! – она восхищенно закатила глаза и развела руками. – Не представляю, как тебе это удалось.
Зэйн принес корзину и уселся рядом с ней на кровать.
– Я вошел в Лабиринт, когда мне было четырнадцать лет, и был достаточно взрослым, чтобы соображать. – он усмехнулся, снимая с корзины скатерку. – Чтобы не морочить тебе мозги, признаюсь, я просто видел чертежи. Кое-что запомнил. Ну и вот... О!!! Пирожные!
***
На некоторое время воцарилось молчание, потому что Гесту уже ничто не могло отвлечь от поедания невиданно вкусного и нежного лакомства, а Зэйна не отрываясь смотрел на нее. Крем на губах, пальцы и кончик носа, перепачканные в сладкой пудре, как тут отвлечься на что-то еще? Никак.
В конце концов, когда весь крем с губ и пальцев Гесты был весь съеден, Зэйн засмеялся и не глядя запустил руку в корзину:
– Ну, что тут у нас еще? – и вздрогнул от неожиданности.
Пальцы наткнулись на гладкую металлическую поверхность. То, чего тут никак не должно было быть. Зэйн напрягся, все неожиданное могло таить в себе опасность, и медленно вытащил это нечто.
Золотистый цилиндр – футляр для писем.
Недоверчиво повертел его в руках, переглянулся с замершей Гестой, и очень осторожно отвинтил крышку.
И в то же мгновение он словно пропал для мира.
глава 47
Распорядитель был немало удивлен, увидев молодого гостя из Белора трезвым и даже просветленным. Это после вчерашнего-то перепоя. По лицу царедворца читалась усиленная работа мысли, наконец он проговорил:
– Властитель Гелсарт справлялся о вашем здоровье, царевич Солгар. Готовы ли вы продолжить приятное общение за завтраком?
– О да, – учтиво поклонился Солгар. – С удовольствием принимаю приглашение властителя. И простите мою откровенность, но я голоден как волк.
Лесарт отвернулся, пряча неуместную лыбку.
– Э... – промямлил распорядитель. – В таком случае следуйте за мной.
И царевич, мужественно кивнув, ушел в сопровождении распорядителя продолжать приятное общение с властителем Гелсартом за завтраком, а может, и за обедом, и ужином.
Как только на ними закрылась дверь, Лесарт поднял вверх ладони и провел по воздуху, словно создавал плоскость. А потом слегка толкнул эту невидимую плоскость рукой. Покои царевича тут же накрыло охранным контуром по периметру.
Проделав эту манипуляцию, Лесарт исчез.
На самом деле Солгару в хитроумном плане настаника отводилась одна роль – отвлекать внимание Гелсарта. И пока он с ней успешно справлялся, это развязывало Лесарту руки, позволяя привести задуманное в исполнение.
Материализовался он в темном каменистом проходе, ведущем к обрывистому берегу реки. Как раз недалеко от того места, где сбрасывались городские нечистоты. Мужчина поморщился, закрывая лицо рукавом, и углубился дальше в проход. Через некоторое время перед ним возникла фонящая магией толща кладки. Западные ворота – запечатанный Гелсартом технологический выход из Лабиринта.
Прежде всего нужно было скрыть следы вторжения, сделать их невидимыми для Гелсарта. Пришлось щедро напоить печати своей кровью и магией, чтобы после короткого заклинания они отвалились, словно насосавшиеся клещи. После этого Лесарт, приложил к кладке раскрытую ладонь, открывая проход.
Свою часть плана он выполнил. а дальше предстояло самое главное. Выбор.
Но выбор делать не ему.
***
Очнулся Зэйн также внезапно. Он был на скальной площадке где-то среди гор. Ветер, слепящее солнце. Не веря своим глазам, уставился на руки. Не понимая, что происходит... И тут на другом конце скальной площадки увидел мужскую фигуру, в первый момент удивительно напомнившую ему отца. Однако мужчина повернулся, а Зэйн понял, что ошибся.
– Почему я здесь?! Что происходит?! Где Геста, что с ней?!
– Правильные вопросы. Тебя здесь нет, это только твое сознание. Ты по-прежнему в Лабиринте, а Геста рядом с тобой.
– Что? Верни меня назад! Ей может грозить опасность!
– Ты здесь, потому что открыл мое послание. Назад вернешься только после того, как выслушаешь меня. Или ты хочешь так же как и твой отец, проворонить все три предсказания так и не узнав главного?
Зэйн вздрогнул.
– Ты жрец? Оракул?
– Нет, – покачал головой мужчина, похожий на его отца. – Но я скажу тебе все, чего не услышал Гелсарт. Сначала о проклятии. Ты должен был родиться драконом.
Зэйна прошило внезапной дрожью, словно через него прошла волна ледяных игл.
– Из-за проклятия Гелсарт остался бесплодным, а ты был обречен родиться бескрылым чудовищем, зверем, лишенным человеческого разума. Ужасом, сеющим смерть вокруг. Чудовищем, не способным обрести свою истинную суть. И ползать в подземных норах, пока не издохнешь.
Ужасные слова. Но все правда. Зэйн невольно подался вперед.
– Оракул сделал о тебе три предсказания. Первое, что он предрек Гелсарту, было:
«В наказание за твою самоуверенность, твоя жизнь и жизнь порожденного тобой чудовища будут связаны до смерти».
Второе было о том, что ты не останешься таким навсегда, только до тех пор, пока «чудовище не обретет человеческий разум, а человеческое сердце не познает любовь».
И третье, последнее: «Девушка снимет проклятие и подарит властелина неба. Дитя должно родиться, а чудовище умрет, когда под землей взойдет солнце».
Зэйну показалось, у него сейчас выскочит сердце, но странный гость не еще окончил свою речь:
– Я открыл западные ворота, – произнес он, поднимая вверх указательный палец левой руки.
Так вот откуда было ощущение вторжения и будто сквозняк... Зэйну стало страшно, что Гелсарт узнает.
– Не узнает, – мужчина, казалось, слышал его мысли. – Лабиринт открыт только для одного из вас. Либо уйдешь ты, либо Геста. У тебя есть выбор. А теперь иди, тебя зовут.
И Зэйн опять провалился в небытие.
***
Боже, как ей стало страшно, когда Зэйн повалился без сознания. У него только глазные яблоки шевелились, да временами подергивался кадык. Она не знала, сколько это уже длилось, несколько секунд? Минуту? Вечность? Но он никак не приходил в себя. Геста трясла его, кричала, смахивая слезы:
–Зэйн! Что с тобой?! Очнись, Зэйн! Очнись!
Наконец он открыл глаза, мутный взгляд прояснился.
– Ты... – пробормотал он, и схватил девушку в объятия. – Ты... Ты!
– Я так испугалась, – улыбалась она сквозь слезы. – Неужели это от пирожных?
Зэйн внезапно нахмурился.
– Нет. Со мной все в порядке, – проговорил он неожиданно серьезно и встал, мягко отстранив от себя ее руки. – Одевайся, нам пора на встречу с вожаком.
***
Гелсарт был поражен, увидев царевича свеженьким, как огурчик. Потом пришел к выводу, что три чудодейственных средства от похмелья следует освоить и взять на вооружение. А дальше он просто наслаждался маленьким самоистязанием.
Он сознательно оттягивал момент встречи, заставляя себя томиться предвкушением, пробегавшим волнами по коже. Скоро. Но оттянуть еще немного, продлить это ощущение. Он не чувствовал себя таким живым уже великое множество лет.
Однако в какой-то момент Гелсарт стал ощущать непонятную тревогу. Странное чувство, будто он что-то теряет. И понял – пора. Или начнется откат.
– Ну что же, царевич, готовы вы посетить племянницу? – спросил он внезапно прерывая беседу.
Тот слегка поперхнулся, удивленно на него уставившись, однако с готовностью произнес:
– Разумеется, ваше величество. Ведь я ради этого и приехал.
– В таком случае, идем, – поднялся Гелсарт. – Я провожу вас в Лабиринт.
глава 48
Геста уже была одета, а Зэйн свернул карту в трубку и искал во что бы упаковать. Ее взгляд упал на раскрытый футряр, так и оставшийся лежать на кровати, и Геста вдруг вспомнила, где видела эту вещь.
У наставника Лесарта. И даже царапины сбоку на крышке, Ошибки быть не могло.
– Зэйн? Слушай... Я знаю, кому раньше эта штука принадлежала.
– Кому? – резко повернулся Зэйн.
– Наставнику Лесарту, – она повела бровями, глядя куда-то в пространство, и сказала, – Знаешь, он ведь предсказал, что ты... что мы... Ну, что мы будем очень счастливы. И сказал, чтобы я тебя не боялась.
И покраснев от смущения, добавила:
– Интересно, как попал сюда его футляр для писем?
Зэйн застыл, странно приоткрыв рот, потом подошел, чтобы забрать у нее блестящие половинки, и вдруг спросил:
– Какой он, этот Лесарт?
– А? – очнулась от воспоминаний Геста. – Он наставник, великий маг. Учил меня магии и вообще, всему. Мне кажется, он знает наперед знает все, что будет. А еще он любит говорить загадками и насмешничать. Ты только не злись, но перед отъездом сюда Ти готовил мне побег, а я не смогла, казнили бы всю нашу семью.Лесарт сказал тогда, что никто не знает своей судьбы. Выбор, единственное, что всегда остается за нами.
Геста затихла, перед глазами встало недавнее, но уже давно прошедшее прошлое. Ее коротенькая жизнь. Вздохнула, пожимая плечами.
– Знаешь, удивительно, но он так похож на твоего отца, властителя Гелсарта.
***
Словно гвозди в разум эти слова. И то странное сходство, о котором говорила Геста. Он ведь и сам сначала ошибся, думал, это отец.
И странный выбор.
«Лабиринт открыт только для одного из вас. Либо уйдешь ты, либо Геста. У тебя есть выбор».
Мысли метались в голове бесконечным кольцом, сталкиваясь и уничтожая друг друга. Это разрывало душу. Потому что...
Если уйдет он, Геста достанется Гелсарту. Если уйдет она, Гелсарт все равно ее найдет, унюхает своей магией, затравит солдатами. И он, проклятое бесполезное чудовище, не сможет оградить ее, защитить. Так не лучше ли вовсе ничего не предпринимать, не менять, пусть все застынет как есть, в мнимой, но реальной безопасности?
Зэйн с отчаянием спрашивал себя: зачем предлагать выбор, если его нет?
Сулить спасение, которое спасением не является?
Что это, изощренная насмешка или... такое испытание?
Теперь были ему известны все три предсказания, но что это давало?!
Ничего!
Что с этим знанием делать?
Новое знание еще предстояло осмыслить.
Решать сейчас что-либо Зэйн был не в состоянии. Значит, надо просто делать намеченное по плану. Впрочем, ему пришла мысль, раз Лабиринт открыт, почему бы просто не отдать карту людям? Они смогут выбраться, их магия не держит. Пусть хоть кто-то обретет свободу, раз уж ему суждено ползать в этой подземной норе до смерти.
Потом пришла другая мысль. Геста. Что если она все-таки захочет уйти...
Сердце сжалось болью, но он заставил себя дать ей этот выбор. И только открыл рот, чтобы сказать, как замер, вздрагивая от неприятного ощущения, словно плетью хлестнувшего по позвоночнику.
Открылась дверь из заговоренного серебра.
Гелсарт.
***
Путь, который они проделали с многочисленными тайными предосторожностями, показался Солгару невероятно длинным и извилистым. Сплошные тайные двери, переходы с одного уровня на другой. Еще более странном казалось все усиливавшееся возбуждение властителя, которое он даже не думал скрывать.
То как он потирал руки. Жутковатый скрипучий смех. Брррр...
Пришли внезапно.
Перед ними была белая, металлическая дверь, блестевшая серебром. Гелсарт приложил руку к выемке в центре, дверь открылась. Потом повернулся к нему и проговорил указывая рукой на ход вниз, куда вела неширокая крутая лестница:
– Прошу вас, царевич.
Солгару стало откровенно муторно при мысли, что его сейчас запрут тут на веки вечные, и никто не узнает. Он даже готов был отказаться, но вспомнил Гесту, которую они всем миром отправили с это самое подземелье к чудовищу, выпрямился, расправил плечи, и ступил на лестницу.
Сзади послышался раздражающий скрипучий смешок, от которого у царевича мороз подрал по коже, и закрылась дверь. Он ожидал темноты, однако темно не было, синеватый свет. Еще два пролета, а потом остался один последний спуск. Внезапно Солгар увидел яркое пятно золотистого свечения на стене, засмотрелся и не заметил, как у подножия лестницы, словно ниоткуда возник мужчина.
– Кто ты и что тебе нужно?
Прозвучало резко. Солгар аж отдернулся. И тут из-за его спины донесся язвительной голос властителя:
– Ай-ай-ай, сын мой, как ты встречаешь гостей?
Сын? Поразился царевич, теперь уже поневоле разглядывая не только красивого темноволосого мужчину с диковатыми желтыми глазами, но и само огромное помещение с очень высоким потолком, словно рассчитанное на каких-то гигантов.
– Я не жду гостей. Стойте, где стоите, а еще лучше...
– Зэйн, – жестко оборвал его властитель. – Это царевич Солгар из Белора, требует родственное право видеть нашу невестку Гесту.
Откровенно говоря, Солгар в этой ситуации резко почувствовал себя идиотом. Не трудно было понять, что отец с сыном на ножах, и присутствовать при их перепалке сомнительное удовольствие. Но он здесь ради Гесты, потому и вмешался:
– Добрый день, господин Зэйн. Я бы хотел увидеться со своей родственницей Гестой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.
Этот мужчина, Зэйн, сразу потемнел лицом.
– Вы увидите ее, – проговорил он глухо.
Бросив быстрый взгляд на властителя, добавил:
– Стойте, где стоите, – и куда-то ушел, так и оставив их стоять на лестнице.
– Не хочешь пригласить нас, сын? – зло выкрикнул ему вслед Гелсарт.
Тот даже не ответил. Солгар почувствовал себя еще более неудобно, а властитель сжал кулаки и, кажется, даже зарычал от гнева. Однако прошло не больше полминуты, как перед ними снова появился негостеприимный хозяин подземелья, а рядом с ним Геста.
Вот это вот ОН и есть? Чудовище?
Однако Геста стояла с НИМ рядом, доверчиво держась за ЕГО руку, и, настороженно прячась за ЕГО спиной, смотрела на властителя. Потом наконец перевела взгляд и поздоровалась:
– Здравствуй, Солгар. Я рада тебя видеть.
А мужчина рядом с ней был напряжен и старался закрыть ее своим телом. Что ж, царевич понял, что видел достаточно. Проговорил с учтивой улыбкой:
– Ваш батюшка шлет вам поклон. И Царица Фелиса с дочерьми. И Ким с Селлой тоже.
Внезапное просветление обозначилось на лице Гесты. Она только собиралась что-то сказать, но тут вмешался властитель Гелсарт, и Солгар поразился, каким торжеством, какой злой радостью сочился его голос:
– Что я вижу?! Поздравляю, сынок, НАША девочка беременна!
Дальше все произошло внезапно. Солгар мало что понял, потому что мужчины Зэйна как не бывало, на его месте возник огромный страшный ящер. Он даже не успел испугаться, видя, как Геста вместо того, чтобы броситься бежать, спряталась между его жутких когтистых лап в поисках защиты.
– Нет, – прошипел ящер.
Властитель оттолкнул Солгара и выставив вперед руки, ударил в ящера волной магии, но вспыхнувший золотым свечением контур у подножия лестницы не пропустил, погасил волну.
– Ты обещал! – выкрикнул властитель.
– Нет! – рыкнул ящер и ударил хвостом.
– Ты об этом пожалеешь! – прошипел Гелсарт и развернулся, стремительно поднимаясь наверх.
Солгар последовал за ним. Уже за дверью Гелсарт, успевший натянуть на дышавшую гневом физиономию надменное спокойствие, произнес:
– Вы убедились, что что ваша родственница жива и здорова, а теперь уезжайте. И как можно скорее!
Вот уж царевич не собирался заставлять себя ждать и повторять что-либо дважды. Его немедленно как ветром сдуло.
