355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эдуард Снежин » Оторва: Страсть без запретов » Текст книги (страница 1)
Оторва: Страсть без запретов
  • Текст добавлен: 9 июля 2018, 19:00

Текст книги "Оторва: Страсть без запретов"


Автор книги: Эдуард Снежин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Эдуард Снежин
Оторва

Сладкое слово – оргазм

Об этом все не говорят,

От этого все краснеют,

И все делают это.

МУЗ ТВ. Sexi


Глава 1

Я позвонил Витьке в субботу утром:

– У тебя есть «Блэк Саббат» в подлиннике?

– Клиенты спрашивают? Заходи, есть.

– Можно сейчас?

– Приходи.

Витька, как и все мы, числился на основной работе инженером в НИИ, а по призванию и для лишнего заработка вел дискотеку в городском клубе.

Высокий, статный, с неизменной, чуть ироничной улыбкой на красивом худощавом лице, он обладал особой харизмой для местных «девушек» и среди ребят имел кучу друзей.

Как молодой специалист, Виктор занимал комнату на четырнадцать метров в квартире с подселением.

Я зашел в коридор. Из комнаты доносились тягучие космоэротические звуки сайкаделика «Пинк Флойд», сопровождающиеся громкими возгласами.

Я постучал, никто не откликнулся, видимо, не расслышали, и я приоткрыл дверь комнаты.

Передо мной открылась живописнейшая картина.

Голой пышной задницей ко мне наискосок, с задранным на спину платьем, стояла молодая высокая блондинка, опершись ладонями на овальный полированный стол, а Виктор лихорадочно «жарил» ее сзади.

Меня никто не замечал.

– Ленка, кричи! – заорал Витька.

– А, о, о! – закричала блондинка грудным сдавленным голосом.

– Плохо! – не удовлетворился Виктор.

– А, а, а! – заорала блондинка, на этот раз громче и вполне естественно, видимо, клинок больно рассекал тесное нежное отверстие.

Под неумолимым напором органа девушка дрыгнулась и распласталась животом на полированном столе. Посуда полетела на пол. Виктор натужно произвел последний качок. Раздалось обоюдное мычание партнеров.

Здесь Виктор заметил меня.

– А, Вадик, проходи, – нисколько не смутившись, произнес он.

– Я стучался, – выдавил я, хотя никто не требовал оправдания.

– О, да ты с бутылкой!

Девица оправила платье, прикрыв взволновавшую меня задницу. Когда она повернулась, я узнал ее – Лена, наш депутат, мне случилось быть у нее на приеме по своим жилищным делам.

Лена зарделась. Вообще она была всегда молчаливой, как Геля из телепередачи Верки Сердючки. Ее сексапильное изнеженное лицо казалось как бы скованным маской скромности и создавало в глазах некоторых мужчин имидж недоступной красавицы.

Похоже, что и сама Елена искренне верила в свою природную скромность и как бы нехотя уступала половым притязаниям самцов – ну что тут поделаешь, если тебя так хотят!

Мне рассказывали интересную историю про выдвижение ее в депутаты горсовета.

Был горбачевский перестроечный период. По инерции установили разнарядку на кандидата – женщину. Парторг на собрании предложил пожилую даму, заместителя начальника. Но время уже было не то. Начальство всем обрыдло. По задним рядам, где собрались молодые сотрудники, пошло шушуканье:

– Почему ее? Она и тут нам надоела.

– Игорь, ты Ленку трахал?

– Ну да. А ты?

– И я. Она добрая – всем дает.

– Вот ее и выдвинем.

Так Елену – молодую красивую лаборантку – выдвинули депутатом горсовета. Начальство перечить не стало, пришел период, когда оно само стало выборным. Впрочем, по отзывам моих знакомых в депутатской среде, скромница благодаря своему авторитету среди городского, почти сплошь мужского начальства сделала для своих избирателей больше, чем другие депутаты.

Я бросил затравленный взгляд на лениво изнеженное лицо роковой блондинки, бесстрастно сдающей себя очередному претенденту на ее холеное тело, и на вопрос Виктора «Наливать?» сказал совсем не то, что хотел:

– Да нет! Пойду, пожалуй… Клиенты меня ждут.

– Ну, бизнес – дело святое! – согласился Виктор.

Я получил от него катушку с «Блэк Саббат» и удалился.

Глава 2

«Надо же»! – размышлял я по дороге, взбудораженный так, что при ходьбе приходилось наклоняться и втягивать живот, чтобы прохожие не заметили под штанами подозрительную выпуклость. «Трахаются так запросто, а я тут ночами по Таньке слезы распускаю».

Татьяна была моей второй женой, на четырнадцать лет моложе. Любовь, замешенная на взрывных романтических отношениях во время отпуска на южном взморье, была, казалось, вечной, но… Таня покинула меня.

– Зря ты сбежал от нас, – заулыбался Виктор, когда я возвращал ему катушку.

Я лицемерно промолчал – гладкая, мраморной белизны трепещущаяся Ленкина жопа снилась мне с тех пор каждую ночь и вызывала обильные поллюции.

– Ленка – сладкая женщина, а остальное – комплексы, – заметил продвинутый Витька.

– Ты сейчас с кем живешь?

– Ни с кем, не могу забыть жену! – откровенно признался я.

– Нельзя же так! Лечиться надо. Слушай, тебе сейчас надо ОТОРВУ!

– Ленку, что ли?

– Да что Ленка! Ей уже двадцать шесть, тебе надо юную оторву, шестнадцати – семнадцати лет.

– Ты что, Виктор, у меня дочка от первого брака старше!

– Чепуха все это! – отмахнулся красавчик. – Похоже, есть тут на дискотеке одна. Сам не пробовал, но ребята рассказывали.

– Что рассказывали?

– Чё я стану распространяться? Неинтересно будет, сам узнаешь. Ну что, прислать к тебе ЛАРИСУ за записями? Девочка на музыке помешана.

– Да все они помешаны! Я с клиентками дел не имею, – отмахнулся я.

– Я тоже. Как правило! Но каждое правило существует для того, чтобы делать из него исключения.

– Ладно, там посмотрим, – неопределенно хмыкнул я.

Но мне и в голову не приходило связаться со столь юной девочкой.

Виктор как будто угадал мои мысли:

– О, девочки сейчас пошли ранние! Кстати, Лариса западает на зрелых сорокалетних джентльменов, таких, как ты.

– Зачем я ей нужен?

– Да таким девочкам сопляки не нужны!

Я держал кооператив по записи и продаже кассет.

Как обычно по вечерам, включив на полную громкость привлекающую клиентов музыку, сидел в киоске и в ожидании очередного покупателя обозревал через окно противоположную сторону улицы, всегда людную – там стоял большой магазин.

Внимание привлекла высокая черноволосая красотка в элегантном джинсовом костюме с короткой юбкой. Она стояла лицом ко мне, с сумочкой на плече, пережидая транспорт. Сегодня вдруг похолодало, как нередко случается летом на Урале, и на девушке были высокие черные блестящие сапоги в обтяжку. Вид крепких загорелых коленок в сочетании с высокими сапогами почему-то всегда действует на меня агрессивно возбуждающе.

Когда размашистым шагом, помахивая сумочкой на длинном ремешке, прелестная юниорка повернула через улицу к киоску, я более не сомневался, что это Лариса.

Она подошла и наклонилась в открытую форточку, а я, что называется, «потерял дар речи». Меня смутили невероятно огромные глаза девушки, да еще раскошенные тушью и чем-то, по-необычному, загадочные, чем, я так и не понял в тот раз.

– Я Лариса. Вам Виктор говорил про меня? – Голос мелодичный, словно перезвон серебряного колокольчика.

– Говорил, – еле пришел я в себя.

– Мне Виктор сказал, что у вас записей больше, чем у него, а у меня дома шикарный музыкальный центр, – переливисто зажурчал серебристый ручеек.

– Ну, наверно, смогу удовлетворить твои заявки.

– Я куплю у вас пять кассет, или больше, только у меня одно условие.

– Какое?

– Я хочу послушать подлинники, и потом, чтобы вы записывали при мне – мне нужно качество. Это будет дороже?

– Не будет! Только ведь все это требует времени.

– А когда вы обычно пишете?

– По вечерам.

– Сегодня можно?

– Можно, – согласился я. – Погуляй с полчаса, я скоро закроюсь, вот мой адрес.

И вручил ей визитку.

– Вот здорово! Мне как раз еще к подружке надо.

Лариса удалилась. По моему телу пробежал озноб.

«Откуда, блин, берутся такие совершенные чуда, содрогающие мужскую плоть одним своим видом?»

Я развил бурную деятельность – лихорадочно закрыл киоск и рванул через улицу в магазин за коньяком, шоколадом и буженинкой – для серьезной закуски.

Дома наскоро прибрал комнату и принял ванну.

Обтираясь полотенцем, я сервировал стол. Еле успел – раздался звонок в дверь.

Лариса была не одна, а с подругой – блондинкой. Марину я знал, она раньше работала вместе с Татьяной.

Появление сразу двух девушек несколько раздосадовало меня, но я широким жестом пригласил их в комнату.

Подружки процокали высокими каблуками по плиткам коридора и, со свойственным всем женщинам любопытством, цепко оглядели обстановку моей однокомнатной квартиры.

Ничего лишнего, все целесообразно, пришли они к выводу и, освоившись, раскованно заулыбались и сели в кресла.

Я взял в руки бутылку с коньяком.

– Ой, девушка на картине – вылитая Татьяна. Это ее фотография? – спросила Марина, заметив над тахтой репродукцию. Она всегда говорила громко, бесцеремонно.

– Это Леонардо да Винчи, мадонна Литта. Татьяна тогда еще не родилась, – объяснил я.

– А я думала – будем записью заниматься, – сказала Лариса, глядя на бутылку в моей руке.

Она сидела лицом к солнцу, и я понял, наконец, секрет ее больших глаз, так смутивших меня в киоске, – глаза ее, как хамелеоны, играли всеми цветами радуги, но не отраженным светом, а активно излучаемым изнутри.

Столь редкое качество совсем сразило меня, в голове промелькнуло страстное, безнадежное желание слиться с ними, раствориться в них.

– Можно и записью заняться, – продохнул я.

– Ну, уж это без меня, – сказала Марина, – кстати, мы тоже принесли вино, – и она достала из сумочки подруги, поставленной на угол стола, бутылку бюракана, чудного узбекского вина, типа мадеры, почти синего цвета, удивительно сохраняющего свежий виноградный вкус.

Насколько я знал Марину раньше, она всегда отличалась прямотой выражения своих мыслей.

– Но мы хотим выпить коньяку. Правда, Лариса? – продолжила блондинка.

– Люблю коньяк – налей земляк! – продекламировала Лариса и пододвинула рюмку.

«О, да ты не робкого десятка!» – подумал я и разлил «Арарат».

Сразу похорошело, девчонки затребовали музыку. Я включил жизнеутверждающую «Европу».

– Все-таки зарубежная попса лучше нашей, – прозвенел Ларисин колокольчик, она подняла руки кверху и, помахивая ими, стала подпевать в такт песне.

– Ты серьезно увлекаешься музыкой? – спросил я.

– Старший брат приучил.

– Так у него, наверно, все есть, что у меня.

– Он уехал с предками в Волгодонск, я живу одна.

– А что же они уехали?

– Юг есть юг.

– Не ври, Лариса, – сказала Марина, – у нее папа импотент по радиации, а мама здесь загуляла. Зато у Лариски теперь отдельная квартира, предки оставили ее доучиваться в колледже.

– Так сразу все и выдала, дура! – огрызнулась Лариса.

Колледж в нашем городе считался его гордостью. Туда брали не всех, а по тестам. Значит, красавица еще и с умом.

– Да ладно, пошли танцевать, Вадик!

Марина сдернула меня со стула и заприжималась в танце горячим телом.

– Ты что, все еще один? У тебя есть девушка?

Я знал, что Марина разведена.

– Нет и не надо, – ответил я лицемерно.

– Да уж на твоей Тане свет клином сошелся. Подумаешь!

Я промолчал.

– Займись Ларисой, – предложила партнерша, – знаешь, она такая… загадочная! – наконец подобрала она слово.

Мне стало весело, и я расхохотался.

– Что ты гогочешь?

– Знаешь, в чем загадочность всех женщин?

– В чем?

Я наклонился к уху Марины, чтобы не услышала подружка, и прошептал:

– У всех женщин есть п…а, но ведут они себя так, как будто ее нет.

– Наха-а-л! – жеманно пропела блондинка.

– Тогда нахал не я, а Пушкин, это он открыл, вон, видишь, на полке его «Записки» стоят?

Я заметил краем глаза, как Лариса, то ли ревниво, то ли осуждающе, следит за нашей болтовней.

«Вот, дурак, вдруг она что расслышала», – укорил я себя.

Музыка закончилась, мы сели и продолжили возлияние.

Потом я поставил свой любимый «Пинк Флойд» и пригласил на танец Ларису. На каблуках она была почти одного роста со мной – под метр восемьдесят, и поэтому наши взгляды встретились. В гляделки я ей явно проигрывал.

– Голова идет кругом от твоих глаз, – выдохнул я.

– А вы тоже мужик ничего, люблю бородатых, – отвечала девушка.

– Не надо шутить Лара, я в отцы тебе гожусь.

– Ты что, тоже с радиацией работаешь? – простенько перешла она на «ты», а сам вопрос содержал интимный прозрачный намек.

– Да нет, я электронщик, – выдал я прямой ответ, пропустив намек.

– Да? А я хочу программисткой стать.

– Сколько тебе лет?

– Скоро шестнадцать.

– Так тебе пятнадцать? – изумился я.

– А ты сколько думал?

– Ну, извини, по фигуре лет восемнадцать – девятнадцать.

– Фигура – дура. Акселерация! – захохотала она.

Мне, однако, стало не смешно. Когда на следующий танец я пошел с Мариной – такт обязывал приглашать дам по очереди, – то начал сбиваться с ритма и отвечал невпопад на ее болтовню. Когда мы вернулись на место, то на столе прямо перед собой я заметил клочок бумаги. Я развернул его. Там было написано: «Я не шутила». Кровь бросилась мне в голову, но я успокоил себя: «Так не бывает, просто маленькая девочка придумала игру в почту».

Между тем в дело пошел и бюракан, потом Марина засобиралась домой, и я пошел провожать девчонок, совершенно пьяных. Я уже было распрощался с ними, но Лариса вдруг шепнула мне: «Я вернусь». Я остановился в растерянности метрах в ста возле своего дома, а девушки зацокали по тротуару.

Подождав минут пять, махнул рукой, сказав себе снова: «Так не бывает», и вернулся домой. Но дверь на всякий случай запирать не стал.

Глава 3

Только отлил в туалете, как в дверном его проеме во всей красе предстала Лариса. Я вздрогнул, застигнутый за естественным занятием, но эта неожиданная интимность как-то сразу сблизила нас.

– Не тушуйся, – произнесла Лариса, – я же сказала, что вернусь.

Она подошла ко мне и, обняв за шею, поцеловала в губы. Передо мной поплыл густой обволакивающий туман. Я точно знал про себя, что не смог бы первым сделать такой шаг, поняла это и Лариса и сделала его сама, не сомневаясь в своей неотразимости.

– Я хочу принять ванну, – сказала она и, ловко сбросив сапожки, не стесняясь, скинула на стиральную машину джинсовый костюмчик, а потом, зайдя в ванну, остальное. Ни трусов, ни лифчика на ней не было. Вид гладкого, коричнево загорелого тела, несмотря на то, что стояла только первая половина июня, настойчиво напряг мой истосковавшийся по работе орган.

Тут же богиня облила свой лик шампунем и включила душ.

Явление Афродиты в пене с торчащими вверх внушительными полушариями грудей, впечатляюще развитыми спортивными ляжками и черным, кудрявым треугольником на лобке было потрясающим.

– Раздевайся и иди ко мне, – скомандовала она тихо, но решительно.

Я разделся и зашел в ванну. Лариса снова обвила меня за шею руками. Мое естество неудержимо восстало и, несмотря на то что в девушке было чуть поменьше моих семидесяти восьми килограмм, а тело ее было скользким, я приподнял ее за ляжки и с писком насадил на возбужденный член. Мозг при этом сверлила все та же мысль: «Так не бывает». Роскошная акселератка тут же скользнула в моих мыльных ладонях, и мы оба чуть не упали.

– Здесь можно только так, – сказала Лариса и развернулась ко мне спиной. Высокая красотка имела к тому же ошеломительные ноги, длиннее обычной для женщин нормы сантиметров на десять, поэтому мне не пришлось даже подгибать колени.

Траханье на прямых напружиненных ногах доставило мне большое удовольствие и привело к быстрому и обильному семяизвержению.

– Помыться не дадут! – шлепнула Лариса меня по заднице. – Иди в кровать.

Я вылез из ванны, встал на колени, прижал девушку к себе и поцеловал в плоский упругий животик чуть повыше темного треугольника на лобке.

В комнате задернул на окнах шторы, включил светильник, приготовил постель и плюхнулся ждать Ларису.

«Так не бывает! – опять засверлило в мозгу. – Господи, схожу ума!» Вскочил и врубил музыкальный центр. Призывно сексуальный голос Сандры и ритмичные звуки диско привели меня в состояние разрядившегося и удовлетворенного самца.

Жизнь была прекрасна!

Хлопнула дверца ванной. В комнате, пританцовывая и подпевая Сандре по-английски, материализовалась Лариса – в чем мать родила.

Я, «одетый» так же, привскочил:

– Да ты продвинутая во всех отношениях!

– Английский? С детского сада учу.

Большое видится на расстоянии. Теперь я мог рассмотреть обнаженную девушку при ярком свете, освобожденную от пены и порхающую около аппаратуры в поисках любимых записей.

Конечно, первое, что бросалось в глаза и неимоверно возбуждало, – это прилично, вернее, неприлично развитая, ошеломляющая попа с четкой границей полушарий снизу – так и хотелось подставить под них ладони. Попа, подпертая мощными бедрами, которые плотно терлись друг о друга. Мне почудилось даже, что они при этом электризуются и искрят.

«О, нерукотворное чудо природы, какое безумие вызываешь ты у мужчин!» – подумал я и почувствовал болезненное, разрывающее напряжение дубенеющего пениса.

Тут красавица мельком взглянула в мою сторону и, заметив «ваньку-встаньку», подлетела ко мне и толкнула в грудь, так что я очутился на спине. Она резво оседлала меня, вожделенная задница с размаху шлепнулась на мои ноги и тут же перескочила на вибрирующий от возбуждения орган.

Это была бурная, жестокая атака.

Девушка, казалось, обезумела. Она царапала до крови мою грудь, кричала, запускала под себя руку, больно закручивала несчастные шарики и давила кулаком на семявыводящий проток.

Потом Лариса успокоилась и поймала мой взгляд своими пронзительными, немигающими хамелеонами. Движения ее стали медленными и тягучими. Она равномерно накачивала меня, с любопытством наблюдая за моей реакцией на умопомрачительное изнасилование. Сам я не двигался, только судорожно вцепился руками в ее лодыжки, как в поручни, и издавал приглушенные стоны вперемежку с нечленораздельными междометиями.

Я кончил так, как не кончал раньше ни разу ни с кем: с затяжным множественным излиянием жидкости, ее было столько, сколько не излил я на всех вместе взятых женщин, которых я знал до Ларисы.

Без сил я отключился от реальности и забылся…

Глава 4

Наутро я проснулся один, Ларисы рядом не было.

«Странно, – подумал я, – может, где-то записку оставила?»

Но записки не оказалось.

Я отметил, что впервые за полгода после отъезда Татьяны не думал о ней – все мое существо было поглощено Ларисой.

«Даже телефона не знаю, – рассеянно размышлял я на работе, – пойду спрошу у Марины».

Марина работала рядом, в соседнем здании, но дать телефон наотрез отказалась.

«Что делать? – думал я. – Не звонить же в колледж! Кого спрашивать? Ларису-акселератку? Да! Есть же Виктор!»

Я позвонил приятелю на работу, но, тот, как назло, оказался в командировке.

Так я промучился несколько дней и особенно ночей. Лариса не давала о себе знать.

«Да было ли все это на самом деле? – засомневался я. – Может быть, это был дивный сон? Господи, схожу с ума!»

Но когда я ложился в постель, то чувствовал – вся она источает возбуждающий аромат девичьего тела, я закрывал глаза и всю ночь находился в каком-то зыбком состоянии полусна – Лариса являлась ко мне, и я, почти как наяву, любил ее, как хотел.

Почти всегда сношение начиналось с той самой позы – она сверху. Вся красота юной девы, старательно насилующей меня, была видна как на ладони. Запыхавшись и разогревшись, Лариса, не поворачиваясь назад, а лишь отведя руку, включала вентилятор, стоявший рядом. Он с мягким жужжанием охотно принимал участие в любовной игре – то, поворачиваясь вокруг оси, охлаждал ее разгоряченное тело, то, задержавшись в центре вращения, освежал ее голову, развевая и запутывая пушистые прядки волос, падавшие ей на глаза. Она смешно и бесполезно пыталась сдуть их в сторону, и тогда наездница была особенно прекрасна, я тихо умилялся.

– Мне так нравится эта поза, – говорила она.

– Почему? – спрашивал я. – Ну мне понятно почему – самому делать ничего не надо.

– А мне потому, что ты не мешаешь любить тебя, как хочу.

В другой раз я любил ее, закинув полированные загорелые ноги себе на плечи и покусывал под коленками, лобок, животик, сосочки грудей и неистово долбил девичью плоть резкими, отрывистыми движениями.

– А, а, а! – кричала Лариса. – Пощади, сумасшедший!

– Нет тебе пощады, развратная девка, – хрипел я и, к собственному восторгу, смешанному с ужасом, чувствовал, что весь я, всасываемый мощным смерчем, исчезаю в теле чудного привидения. Потом, слава богу, проскочив через девичье тело, душа моя размытым клубочком тумана выпархивала через горло и губы дьяволицы и, повибрировав в воздухе, вновь возвращалась в тело.

«Что это такое? – пытался размышлять я, сидя на работе. – К черту всю эту эзотерику! – внушал я себе. – Пора остановить это помешательство».

Но наступала ночь, и все повторялось снова.

Глава 5

С Ларисой наяву я столкнулся случайно, вернее, мои ноги во всякое свободное время подсознательно несли меня в окрестности колледжа, где встреча была более вероятной.

Мучительно сладкая химера моих ночных бдений, на этот раз в вызывающе коротком, бежевом с переливами, полупрозрачном платьице чуть не сбила меня, идя быстрой походкой навстречу, и резко затормозила, узнав меня.

Она стояла, широко расставив прямые ноги, с сумочкой через плечо, как гламурная модель на подиуме; и без того короткая юбка уплыла гармошкой еще выше, обнажая ошеломляющие бедра и краешек тонких трусиков.

«Слава Богу, что хоть в школу ходит в трусах», – подумал я и предложил:

– Давай поговорим на скамейке.

Лариса хотела возразить, но, со свойственным молодым девушкам непостоянством, передумала и ответила:

– Давай!

Мы отошли к скамейке и сели, я осторожно начал:

– Понимаю, что я тебе до фени, но могла бы хоть позвонить, я же твой телефон не знаю.

– Да, вообще-то, я рада видеть тебя.

– Что ж не позвонила?

Пауза.

– Стыдно было.

– Ну, пусть внезапно случилось, пусть по «пьяни», но нам ведь было хорошо?

– Ты думаешь? – зыркнула она на меня своими хамелеонами, и во мне сразу все куда-то опустилось.

«Так я ее потеряю, – тревожно забилось в голове, – надо найти аргументы». Я взял ее руки в свои, они были податливо нежными.

– Лариса, того, что происходит сейчас со мной, никогда раньше не было. Даже ничего похожего не было, и мне неизвестно, бывает ли это вообще у других людей.

Хамелеоны изменили цвет, и в них вспыхнул интерес.

– Что же происходит?

Я понял, что мое спасение в искренности, и откровенно воспроизвел картинки моих ночных иллюзий. Видно было, что юная красавица тронута таким сильным, произведенным ею на мужчину впечатлением, хотя, я не сомневался, внимания к ней мужского пола ей было не занимать.

– Знаешь, ты мне тоже снился.

– Так же?

– Так же! – засмеялась она и с размаху влепила мне в щеку поцелуй.

Похорошело.

– Мы встретимся? – Я еле удержался от того, чтобы не сжать, не раздавить, не съесть благоухающее эротическое чудо.

– Я сама позвоню тебе.

– Дать тебе телефон?

– Да я взяла его у Марины.

– Вот как!

Лариса хотела что-то сказать, но, дважды, приоткрыв маленький ротик, замолкала.

– Слушай, девочка, я с тобой так откровенен – в чем дело?

– Вот ты взрослый мужик, с большим опытом с женщинами. Можешь ответить на вопрос?

– Конечно!

– Как ты думаешь – я кончала с тобой?

При всей интимности нашего разговора и отношений вопрос застал меня врасплох и смутил. Я не сомневался, что да, теперь же до меня дошло, что явных «вещдоков» этому нет.

– Тебе было приятно со мной? – осторожно спросил я.

– Клево! – Она плотоядно потянулась – руки вверх, с выворотом плеч, смешливо корча губки. Хотела что-то сказать, но промолчала.

Я не торопил ее признания, только цепко поймал ее взгляд и ласково и ободряюще закреплял ниточку связи и доверия.

– Несколько раз я почти кончила, но… не вышло.

– Спасибо за искренность, – сказал я, – но в наших силах все исправить.

– Ладно, – засмеялась она, – я все равно не все тебе сказала, позвоню! – шлепнула меня Лариса пониже спины, поднялась со скамейки и, сделав прощальный знак рукой, удалилась быстрой походкой «от бедра».

Я опять мог созерцать сексуальные колыхания ее выдающейся задницы, полупрозрачное платье не скрывало, а, наоборот, подчеркивало просвечивающие сквозь него прелести.

«Что же она недосказала?» – мучился я в догадках. Тайна захватила мое воображение…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю