Текст книги "Пусть этот дождь идёт вечно (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Заеду, когда у тебя смена закончится. Надеюсь, к тому времени сменишь гнев на милость.

– Надеюсь, к тому времени у тебя яд иссякнет, ― в тон ему ответил Исин, но всё равно улыбнулся.

– Угу, жди.

Интересно, Кевин имел в виду ждать конца смены или намекнул, что Исин не дождётся, когда яд иссякнет? А ещё постоянно вопил, что ненавидит двусмысленность. Ну да, как же…

Прикончив кофе, Исин перебрался за стол и принялся разгребать накопившиеся за день бумаги. Ему не требовалось заполнять их, только проверить и подтвердить подписями, что всё сделано верно. Пожалуй, эту часть своей работы он никогда не любил. Одно дело, когда он сам осматривал пациентов и принимал решения, другое дело, когда этим занимались подотчётные ему младшие коллеги, а он должен был оценивать их деятельность и проверять. Но ведь по бумагам всего не скажешь и всех ошибок не увидишь. Определённый риск оставался. Поэтому Исин и не любил это. Он предпочитал отвечать за собственные поступки, а не за чужие.

В дверь постучали, после чего в кабинет зашёл мрачный Лу Хань. Серебристо-серый дорогой костюм выглядел не лучшим образом из-за тёмных пятнышек. Снова дождь…

– Чем могу быть полезен? ― приветливо спросил Исин и жестом предложил Ханю сесть в кресло. Сам же прогулялся за новой порцией кофе. Предлагать чашечку Ханю не стал ― помнил, что тот не одобрял его выбор кофе.

– Доктор Чжан, какие у вас дела с “Интернационалом”?

Да уж, манера Ханя огорошивать собеседников дикими вопросами никуда не исчезла.

– Никаких, а что? Вас беспокоит приглашение Командора Шима?

– Какие-то всё равно есть, ― упрямо возразил Хань, пропустив продолжение фразы мимо ушей.

– Да нет же, я никогда не работал с “Интернационалом”. Я просто врач.

– И поэтому военные сунулись к вам? Простите, доктор Чжан, но я вам не верю. И рядом с вами постоянно ошивается майор Ву.

– Это его личное дело, где он там ошивается. И даже если ошивается, то не факт, что по делам “Интернационала”. Кроме того, он мой муж. Было бы странно, если бы он ошивался рядом с кем-то другим.

– Согласен. Он рядом с вами ошивается по личным причинам. Значит, что-то вы в любом случае знаете.

– Вам так только кажется. В плане работы Кевин напоминает сейф. То, что знает он, знает лишь он ― никто больше. И нет, он не склонен болтать о работе. Не склонен в любых условиях.

– Не думаю. Есть вещи, к которым вы имеете самое прямое отношение. И майор Ву должен с этим считаться. Проще говоря, я хочу, чтобы вы сказали мне, где Кай.

– Но я этого не знаю, ― беспомощно развёл руками Исин.

– А если бы и знали, то и тогда не сказали бы? ― мрачно прищурил глаза Хань.

Исин уткнулся носом в чашку, полюбовался на собственное отражение на тёмной кофейной глади и помотал головой, едва сдержав улыбку.

– Сказал бы.

– Почему? ― опешил Хань.

– Потому что Чонину нужно вернуться. Дело в роботе. Да и вообще, “Интернационал” же ― глупо прятаться от них. Будет лучше, если Чонин вернётся сам и как можно скорее.

– Но вы не знаете, где он? ― грустно переспросил Хань.

– Нет. Простите.

– Тогда можете помочь советом?

– Э?

– Я так понимаю, ему нужны машины. Ну или не нужны, но он их всё равно слышит, так? Где бы он мог спрятаться? Причём он с аэробайком, значит, там должен быть гараж, хоть какой-нибудь. Доктор Чжан, вы работали с Каем достаточно долго, разговаривали с ним, наблюдали. Пусть у вас и нет ответов, но должны же быть хоть подсказки.

Исин вернулся за стол и аккуратно поставил перед собой чашку.

– А вам он зачем? Чего вы-то хотите от него?

Хань сжал губы на миг, мотнул головой, откинув со лба чуть влажные волосы, и выпалил:

– Ничего. Только его самого.

– Зачем же отпустили? ― тихо поинтересовался Исин, стараясь не думать о том, как сам отпустил кое-кого. То есть… сбежал.

– Можно подумать, у меня была возможность его остановить. И… ― Хань умолк, побарабанил пальцами по столешнице. ― И он альфа.

– И что?

– Я даже не знаю, что с ним будет на пике. Не знаю, каким он будет. Я…

– Вы боитесь? ― догадался Исин. ― Даже после проекта Омега?

– Ну…

– Напрасно. Или вы наивно думаете, что к роботам любого альфу подпустят? Доктор Лу, ― Исин откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и тонко улыбнулся, ― какова одна из основных характеристик альфа-биовида?

– Это вы у нас специалист по альфам, ― огрызнулся Хань.

– Угу. Не спорю. Но вы тоже медик и подобные вещи знаете так же хорошо, как таблицу умножения.

Хань задумался, перебирая в голове возможные ответы. Их было не так много, чтобы надолго озадачить его.

– Сила воли? ― предположил он.

– Волевые импульсы, так называет это Чонин. Он прошёл все тесты в Академии Контроля. Когда он на пике альфа-биовида, у него просто немного повышается температура и он почти не спит. Это всё. Никаких других отличий нет. Он такой же, как и всегда. Вам незачем бояться.

Хань развалился в кресле. Внешне остался невозмутимым, но Исин точно знал, что ему полегчало.

– Хорошо. Спасибо. Тогда вернёмся к вопросу о том, где бы он мог спрятаться.

– Ну… У меня ни одной идеи нет, ― развёл руками Исин и привычно потянулся за чашкой. ― Я не помню, чтобы он говорил о каких-либо особенных для него местах. Он вообще мало говорил. Не то чтобы он не умеет говорить, умеет, и ещё как. Но когда есть выбор, он предпочитает молчать. И Чонин старается никогда ничего не обещать. Он просто делает. И делает больше, чем от него ждут. Без обещаний. Обычно он холодный, немногословный, надёжный и замкнутый. Но он другой ― с роботами и когда танцует. Замкнутый, надёжный, но более открытый и общительный, не такой холодный, как обычно. И я не знаю, какой из двух вариантов подлинный, а какой ― лишь маска. Чонин любит машины, любые. У меня вечно проблемы с кофейным аппаратом возникают, у него ― никогда. Я вообще не могу вспомнить случая, чтобы у него возникли проблемы с машинами или техникой. Да, ещё ему иногда нравится играть. Он упоминал, что ходит изредка в клубы поиграть на автоматах. Сначала он проигрывает ― хотя бы один раз, а потом начинает выигрывать. И выигрывает, пока ему не надоест. Когда учился в Академии, ему постоянно приносили что-нибудь для ремонта. Ну и с тренировочными моделями роботов он мог зависать до самого утра. Постоянно за это получал выговоры, пока не победил на ежегодном…

Хань слетел с кресла и галопом умчался.

Исин ошарашенно моргнул, пожал плечами и машинально сделал глоток кофе.

Дверь распахнулась, Хань метнулся к столу, перевёл дух и выдал:

– Вы натолкнули меня на одну мысль. Спасибо. Всего хорошего.

И он снова умчался.

Исин задумчиво осмотрел чашку, вопросительно вскинул брови. Чашка отвечать на немой вопрос не собиралась. Тогда он просто пошёл за добавкой. Это было приятнее, чем ломать голову над странным поведением Лу Ханя.

Хань переступил через ручей и потряс ступнёй. Не помогло. Ботинок был безнадёжно грязным и мокрым. Мощные струи дождя хлестали по прозрачному куполу зонта, заставляя ёжиться невольно. И зонт ни черта не помогал ― дождь умудрялся хлестать прямо в лицо. Понадобилось просто вылезти из машины и провести на улице всего три минуты, чтобы промокнуть до нитки даже под зонтом.

Хань огляделся, отыскал металлическую дверь, выкрашенную жёлтой краской, и решительно толкнул её. Открылась она мягко и без скрипа. Он просочился в щель, складывая на ходу зонт. Оказавшись в крошечной серой каморке, покрутил головой, оставил зонт у двери и стал спускаться вниз по узким ступеням. Для верности держался за стенку, чтобы не загреметь костями по всем встречным выступам.

Перед тем, как приехать в этот Богом забытый квартал Соуля, Хань потребовал доказательств, что Кай действительно тут. Ему предоставили видеографии и содрали приличную сумму за розыскные услуги, но он не сожалел о расходах. Главное, Кая смогли найти. И теперь важно встретиться с ним и поговорить.

Хань понятия не имел, что он скажет. Готовность по-прежнему на нуле, но откладывать нельзя. Кай не обязан сидеть на одном месте и ждать у моря погоды. Он вообще не умел сидеть долго в неподвижности.

Поэтому Хань и пришёл, понадеявшись на находчивость. Переболтать он всегда мог кого угодно. Немного везения ― и всё будет отлично. Может быть. Поколебавшись, всё же сунул руку в карман и выудил маленький флакон с прозрачной жидкостью. Стоя на последней ступеньке, Хань взболтал содержимое флакончика, вылил себе на ладонь и втёр в кожу на шее. Должно хватить. Он не хотел использовать это, но вот прямо сейчас, предвкушая встречу с Каем, решил не рисковать. В конце концов, вряд ли Кай даст ему второй шанс. Или всё решится сегодня, или никогда.

Преодолев последнюю ступень, Хань смахнул в сторону занавесь и осмотрелся. Гараж обыкновенный, довольно тесный даже. Местами с потолка капала вода в заботливо подставленные ёмкости. Ну и дыра… Как тут не то что жить, а работать вообще можно?

Кажется, Кая ничто не беспокоило. Он спокойно возился со сварочным аппаратом и не обращал внимания на воду, капающую ему на обнажённую спину. В затемнённом стекле защитной маски отражались яркое пламя и танцующие искры. Через минуту пламя погасло, а Кай потянулся за серебристым баллончиком, встряхнул и обрызгал раскалённый металл. Зашипело и защёлкало, а края места сварки потемнели. Кай дотянулся до белого квадратного бруска и принялся полировать получившийся на металле “шов”.

Хань тихонько стоял у лестницы и пялился на спину Кая, где под смуглой кожей непрерывно двигались гибкие мышцы ― зрелище, на которое можно было успешно медитировать всю оставшуюся жизнь. Справа на спине, ближе к плечу, светлыми извилистыми линиями выделялись шрамы. Влажные от пота волосы на затылке слегка вились и липли к шее. Если бы Хань мог, он прямо сейчас впал бы в состояние активного поиска и затопил бы Кая волнами феромонов, сводя с ума и приманивая к себе. Но он не мог.

Кай выпрямился, отложил брусок и сдёрнул защитную маску, после чего резко обернулся. Влажные тёмные волосы свесились ему на глаза, но не смягчили мрачное выражение на лице, скорее уж, подчеркнули. Пластырь со скулы исчез, теперь там красовалась тонкая царапина.

Хань кашлянул и неторопливо двинулся к Каю, пока его молча не выставили за дверь. Стоило пошевеливаться, чтобы оказаться к Каю как можно ближе.

– Что ты здесь забыл?

– Ты, как всегда, несказанно любезен и приветлив, ― иронично отметил Хань и сделал ещё два шага. Хватит или ещё нет?

– Не страдаю ни первым, ни вторым. Что тебе нужно?

– Ты сбежал.

– После того, как выполнил свою работу. Имел право.

– М… А как же наша договорённость об отношениях, когда у тебя будет свободное время?

– Какая ещё договорённость? И о каких отношениях? К тому же, я работаю. Нет у меня свободного времени.

– Сразу “нет” по всем пунктам?

– Именно.

– Я чего-то не знаю?

– Перестань. ― Кай вздохнул и смахнул полотенце со стула, чтобы вытереть руки. ― Ты знаешь, почему я ушёл. Ты же умный, да?

– Допустим. Но это не значит, что есть только такой вариант. И он меня не устраивает. ― Хань сделал ещё один крошечный шажок к Каю. Ну? Работает или нет? Чёрт бы его…

– Что тебя не устраивает? То, что теперь у тебя всё хорошо?

– Ничего хорошего у меня теперь нет.

– Почему? Твоя жизнь вне опасности, ты богат и знаменит. Чего ещё?

– У меня нет тебя.

– Если у тебя буду я, всё опять пойдёт прахом.

– И чёрт с ним.

– Не говори ерунды. Ты же собирался изменить мир.

– Мои планы не изменились. Но ты, помнится, собирался сделать то же самое. Как насчёт объединения усилий? ― Хань притормозил в пяти шагах от Кая, чтобы не спугнуть. Тот немного удивлённо посмотрел на него, но ничего по этому поводу не сказал. И пока не подействовало. Почему-то… Наверное, надо ещё ближе подойти.

– Ты же знаешь, что начнётся, если я снова появлюсь рядом с тобой.

– Э… Тебя это расстраивает?

– Немного. Не люблю быть причиной чужих неприятностей.

– И только-то? То есть, это ты из-за меня волнуешься? Разве тебе не больше достаётся? ― Хань решительно преодолел разделявшее их расстояние и посмотрел Каю в глаза.

– Ты думаешь, меня волнует то, что они там обо мне говорят? Ещё когда меня на свете не было, альфы считались не лучшими представителями общества, так что я и не ожидал иного отношения. Это тебе хуже ― быть на вершине и тонуть в сплетнях, не получая того, на что у тебя есть право. Из-за меня. Я ведь говорил тебе ― пользуйся мозгами. Твои мозги должны знать, почему мне нельзя быть рядом с тобой.

– К чёрту мозги. Кроме того, разве “Интернационал” всё не изменит?

– При чём тут “Интернационал”? ― нахмурился Кай и снова принялся вытирать руки полотенцем.

– Они намерены сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. “Пёс закона” звучит круто, не говоря уж о полномочиях. Ты, правда, считаешь, что после этого кто-то посмеет что-то вякнуть в твой адрес? Или в мой?

– Не люблю за кого-то прятаться.

– О Господи… ― Хань обречённо вздохнул. ― Тебе обязательно всячески отбиваться от прекрасных возможностей? А если рассмотреть это как способ совершить задуманное? “Интернационал” ведь в курсе, что ты особенный. И подрезать тебе крылья не в их интересах.

– Предпочитаю делать всё сам, ― твёрдо отрезал Кай. Ну вот что ты с ним будешь делать? Скотина. Упрямая скотина.

Хань вцепился в его волосы пальцами, заставил чуть наклонить голову и поцеловал. Терпение иссякло, секретное оружие что-то ни черта не работало, но уходить ни с чем он не собирался. Немного задыхаясь после поцелуя, чуть отстранился и пробормотал, разглядывая влажные губы:

– Тогда ты не оставляешь мне выбора. Придётся нанять кого-нибудь, поймать тебя, посадить в клетку и мучить, пока не примешь моё предложение.

– Какое ещё предложение?

Хань воспрял, поскольку Кай тоже с интересом разглядывал губы, правда, не свои, а Ханя. Тем не менее, хороший знак. На запястье Кая он защелкнул браслет.

– Это. И чтобы был на церемонии в белом.

– У меня нет ничего белого. И какая ещё церемония?

– Завтра в полдень. Я уже обо всём договорился. Будут гости, так что меня не волнует, где, как и когда ты достанешь белый костюм, но ты должен быть в белом ― мне так хочется.

– Если ты собрался решать за меня…

Хань потянул упрямую скотину к себе, чтобы заставить замолчать с помощью нового поцелуя. Он выдохся и уже не знал, какие ещё доводы можно привести. Просто знал, что не намерен отпускать этого конкретного человека, ещё раз ― ни за что.

– Скажи, что это была неудачная шутка, ― попросил Кай, скользнув губами по левому уху Ханя.

– Фигу тебе. Не дождёшься. Я серьёзен как никогда.

Кай хотел отступить на шаг назад, но вдруг передумал, пощекотал кожу под ухом Ханя носом, потянул воздух, снова ткнулся носом, потёрся.

– Что это?

– Ну… Как бы…

– Не мямли.

– Э… ну… А тебе нравится?

– Хань.

– Э… ну… это… это просто одеколон.

– Ври больше.

– Не вру. Одеколон, правда, просто на основе моих феромонов. Ну раз уж я уже не могу их выделять в нужном количестве, решил поэкспериментировать…

– На мне?

– Только на тебе, прошу заметить. Нравится? Да? Нравится?

Кай обречённо вздохнул и снова ткнулся носом в шею Ханя.

– Нравится. Хотя я бы предпочёл обойтись без одеколона.

– Почему?

– Без него тебе сложнее будет выносить мне мозг.

– А с ним ― проще?

– Что-то вроде… Не будешь возражать, если я тебя немножко изнасилую?

– Я полчаса этого дождаться не могу. Надеюсь, тебе не нужно заверенное нотариусом разрешение в письменном виде и в двух экземплярах?

– Оно будет у меня завтра, как я понимаю. Тогда отложим.

– Чёрт, ты серьёзно? ― Хань возмущённо посмотрел на Кая, раздосадованно закусив губу. Тот явно вознамерился и впрямь отложить самое главное на завтра.

– Более чем. Я старомоден, смирись.

– Да неужели? А раньше что было?

– Генеральная репетиция, ― не растерялся Кай.

– Три раза?! ― завопил на него Хань, окончательно рассвирепевший из-за невыносимого упрямства Кая.

– С первого раза не получилось.

– Что это у тебя не получилось? Ты с ума сошёл? Нет, я не согласен! И вообще…

– И вообще мне надо где-то и как-то достать белый костюм, ты сам сказал. Потерпишь. Сам виноват.

– Вот ещё! Не буду я терпеть! Я сам тебя изнасилую сейчас!

– Любопытно даже, каким же это образом?

– Буду соблазнять с нечеловеческой жестокостью, ― с угрозой предупредил Хань и вскрикнул от неожиданности, когда его закинули на плечо, поволокли к лестнице, а затем выставили за дверь ― под дождь.

– Завтра, ― отрезал Кай и захлопнул дверь прямо перед носом Ханя.

– Скотина! А ну открой! ― забарабанил он в дверь. ― Пусти меня! Здесь же дождь идёт! Я промокну и простужусь! Имей совесть!

– Ты на машине, не прибедняйся, ― долетело из-за двери.

– Кай, открой эту чёртову дверь! ― Хань прижал ладонь к металлическому покрытию и тихо добавил: ― Хочу тебя.

– Я тоже тебя хочу, но потерплю. Правда, завтра тогда тебе одеколон не понадобится.

Хань невольно улыбнулся. Это уж точно, завтра никому ничего не понадобится, потому что с трудом дотерпят оба.

– Ты ведь не сбежишь опять?

– Не сбегу.

– Честно?

– Дождь идёт, убирайся уже домой, а то в самом деле простынешь.

– Чёрт с ним, пусть хоть каждый день идёт, только убеди меня, что это не сон, и завтра ты придёшь. В белом костюме.

– Почему именно в белом? Дурацкая блажь…

– Потому что ты будешь убийственно хорош в белом со своей смуглой кожей. Едва не умер, когда первый раз представил себе это. Надеюсь, выживу, если увижу наяву…

– Не уверен, что готов рискнуть твоей жизнью. Приду в чёрном. Чёрный у меня точно есть.

– Нет уж! Ты обязан рискнуть моей жизнью и прийти в белом.

– Мазохист.

– Угу. Дождь усиливается, так что скорее убеждай меня, что всё по-настоящему, пока я не утонул тут под дверью.

Воцарилась тишина, но Хань терпеливо ждал, не обращая внимания на капли, стекающие по его лицу.

– Я люблю тебя и завтра получу. В полдень. Просто подожди, ― наконец долетело из-за двери.

Хань запрокинул голову, широко улыбнулся хмурому небу и кинулся к машине, не замечая луж под ногами. На полпути развернулся и помчался обратно к двери, поскрёбся.

– Ты ещё тут?

– Ну что?

– Я подожду, только не удирай. И я люблю тебя, но чувствую себя таким идиотом, когда говорю это в запертую дверь, не видя твоего лица… Ты упёртый и невыносимый, но ты мне очень нужен. Не оставляй меня одного опять, хорошо? А ещё… ты потом станцуешь для меня? То есть… да. И двадцать восьмой скучает без тебя. А ещё… люблю тебя, ― нелогично закончил Хань, но он и так слишком быстро всё это сказал, чтобы ничего не упустить, хотя всё равно полагал, что забыл нечто важное. Там, за жёлтой дверью, было тепло. Не в том смысле, что снаружи шёл дождь, а внутри ― нет. В том смысле, что Хань ощущал тепло Кая, ощущал вполне реально.

Неохотно отлипнув от двери, Хань вновь кинулся к машине. И, оказавшись в салоне, откинулся на спинку сиденья, улыбнулся собственным мыслям и попытался уговорить самого себя дожить до завтра.

– Майор Ву, ― Хань удобнее перехватил телефон, ― мне нужна ваша помощь. Завтра. Вы могли бы сопровождать Кая на церемонии? Вы ведь в курсе, что и как… И если что, вы можете вести преследование без учёта государственных границ. Нет, сказал, что придёт, но мало ли… Да, доктора Чжана тоже захватите. Нет, детективам я сам сейчас позвоню, угу…

========== Экстра ==========

Чанёль любовно выводил на двери имя Бэкхёна белой краской. Противную табличку он отодрал полчаса назад под озадаченными взглядами соседей из кабинетов рядом.

– Вот так… ― Чанёль полюбовался на результат и довольно кивнул. К чёрту табличку, белая краска на тёмной двери смотрелась не хуже и не норовила безжизненно повиснуть. ― Старший детектив Бён Бэкхён… Красота.

Чанёль отнёс краску в хранилище, отмыл руки, потом ещё минут пять любовался аккуратной надписью. Великолепный результат. Он открыл дверь и заглянул в кабинет. Из-за завала бумаг доносилось клацанье, значит, Бэкхён на месте.

– Доброе утро! ― жизнерадостно сообщил он завалу.

– Ты на часы хоть иногда смотришь? ― проворчал оттуда Бэкхён.

– А зачем?

– Из любопытства. Посмотри синюю папку. В Гималаях.

– Хм… ― Чанёль подобрался к столу, миновав колченогие стулья, порылся в “Гималаях” и нашёл синюю папку. ― Разве нам ещё поручают дела?

– Разумеется. Или ты намерен два месяца просто протирать штаны в кабинете?

– Нет, просто думал… Хотя неважно. Что ещё новенького?

– Ничего. Кроме того, что сейчас мы идём покупать приличные костюмы.

– Зачем? Можно же взять напрокат, как в прошлый раз.

– Лучше купить. На всякий случай. Могут понадобиться не раз и не два.

– Э? Я что-то пропустил? ― Чанёль осторожно пристроился на стуле, но папку открыть не потрудился.

– Мы приглашены на церемонию. Завтра. Лухан и Кай.

Чанёль медленно моргнул.

– Что?

– Церемония. Завтра в полдень. Кай и Лухан. А что? Это стало для тебя неожиданным потрясением, бедняжка? ― ядовито повторил Бэкхён.

– Нет, но… Внезапно как-то. Кай ведь…

– Вот именно. Это причина, по которой костюмы стоит купить. Чёрт его знает, сколько раз у них эта церемония потом будет.

– Что значит “сколько раз”? ― не понял Чанёль, отложив папку вовсе.

– Ты этих двоих видел? Видел. Оба психи, так? Гарантирую, церемония у них будет не раз и не два. И даже не десять. Учитывая склонность Кая сматывать удочки в самый неподходящий момент.

– Бедный Лухан свихнётся с ним, ― грустно кивнул Чанёль.

– Лухан сам не подарок. Оба свихнутся друг с другом, хотя куда уж больше… В общем, церемония завтра, нужны костюмы. Кстати, мы будем сопровождать Кая.

– Чтобы он не смотал удочки? ― хихикнул Чанёль.

– Лухан не сказал этого прямым текстом, но да. Для подстраховки. И с нами будет майор Ву из “Интернационала”.

– В качестве тяжёлой артиллерии?

– Похоже на то.

– А они с Каем друг друга не поубивают? А то слышал всякое…

– Поэтому с ними идёт доктор Чжан.

– Для оказания первой медицинской? ― Чанёль откровенно ржал, едва не падая со стула. ― Я хочу это видеть!

– Увидишь. Министр Чон и Командор Шим тоже приглашены. Будут Швейцарией.

– В смысле?

– Соблюдать нейтралитет. Это от тебя краской воняет?

Чанёль перестал смеяться и обнюхал собственные руки. Краской и впрямь воняло.

– Угу.

– Ремонт затеял?

– Неа. Выкинул табличку с двери кабинета и написал всё краской. Зато теперь надёжно. Хоть голова болеть не будет. Хм… Не будет, когда запах выветрится.

– Ясно. ― Бэкхён выбрался из-за стола, проверил, взял ли бумажник, и кивнул в сторону выхода.

– А какие костюмы брать будем? ― распахивая дверь перед Бэкхёном, уточнил Чанёль.

– Посмотрим на месте. ― Бэкхён обернулся и полюбовался на застывшего столбиком Чанёля. Тот пялился на дверь, где недавно собственноручно выводил кистью “старший детектив Бён Бэкхён”. Теперь там красовалась дыра в обивке, а надписи и памяти не было. Впереди по коридору несколько рабочих тащили здоровенный шкаф, периодически задевая углами стены и двери. И срывая таблички или сдирая куски обивки.

– Духи… Злые духи, ― пробормотал Чанёль. ― Заколдованный кабинет, в самом деле…

– Не городи ерунды.

– Надо купить палочки и курительницу. Я потом позвоню в храм и договорюсь с монахами, ― убито подытожил Чанёль. ― Заколдовано…

– Да ладно тебе, подумаешь.

– Но это же ненормально! Я двести раз прикручивал эту чёртову табличку! А она всё равно висела на одной сопле! Написал краской, как Кай посоветовал, и вот… Что это за чертовщина такая?

– Через два месяца у меня будет новый кабинет, уймись.

– Да ни за что! Я присобачу эту чёртову надпись на эту самую дверь!

– Угу, конечно… ― Бэкхён обречённо вздохнул. ― Но только потом. Сейчас мы идём покупать костюмы, а потом я приглашу тебя на свидание, если ты ни разу не вспомнишь о чёртовой табличке. Идёт?

– Но я же… Краска ещё осталась, так что… Что? ― Чанёль наконец-то отвернулся от ободранной двери и уставился на Бэкхёна круглыми глазами.

– Если ты перестанешь доставать меня проклятой табличкой и всякой мистикой, приглашу на свидание. Понял?

– Правда? ― Чанёль просиял, мгновенно позабыв о табличке.

– Правда. Но если хоть раз заведёшь ту же песню…

– Не заведу. Только давай наоборот? Купим костюмы, и на свидание приглашать буду я.

– Нет уж. Я первый сказал.

– Но я давно хотел! Ой, то есть… Я этого не говорил, ладно?

– Ладно. Сыграем в “камень, ножницы, бумага”. Потом. Кто победит, тот и приглашает.

– Давай сейчас? Камень, ножницы, бумага! А, я выиграл! Приглашаю в кино.

– Отказываюсь, ― обломал Чанёля Бэкхён.

– Не понял…

– Отказываюсь и приглашаю тебя в ресторан. Знаешь, тот, что недавно открыли тут недалеко. Там самая вкусная лапша с бобами. И хватит так на меня смотреть. Я же первый предложил, пока ты там себе молча хотел. Значит, приглашать мне.

– Но я же выиграл в “камень, ножницы…”

– А я отказался. И сам пригласил. Всё по правилам. Пошли уже, горе.

– Какие-то странные у тебя правила, ― обиженно проворчал Чанёль. ― Платить буду я.

– Вот ещё, ― фыркнул на ходу Бэкхён, направившись к лифту.

– Ну почему? Почему бета? ― выл тихонько за его спиной Чанёль.

– Сам-то… Чья бы корова мычала.

– Кстати… А кто влез в мой запас шоколада, а?

– М-м, о чём это ты?

– Не притворяйся. Итак, в качестве компенсации…

– Забудь. Иначе вообще сожру весь твой запас втихаря. Никакой компенсации. И мы идём в ресторан. И вообще, ты мой стажёр, так что не вякай. Костюмы, чёрт… Всё, не отвлекай и думай о костюмах! И о подарках. Надо же что-то дарить этой сумасшедшей парочке… Где в Соуле можно купить робота?

– Не могу думать об этом. Мне надо придумать, куда шоколад перепрятать, ― уныло отозвался Чанёль, мысленно подсчитывавший оставшийся запас и шансы на то, что Бэкхён всё-таки до него доберётся. Угроза казалась вполне реальной.