Текст книги "Там, где жар (ЛП)"

Автор книги: Erin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Часть 1 ==========

Пролог:

Что если Джастин не стоял под фонарем на Либерти авеню? Что если Брайан решил, что тот минет в задних комнатах стоит того, чтобы подзадержаться? Что если…

Эта история происходит в 2005 году, Джастин Тейлор и Брайан Кинни никогда не встречались.

Вскоре после той ночи, которая могла быть для них судьбоносной, Брайан уехал в Нью-Йорк и открыл там собственное рекламное агентство. Джастин закончил академию Сейнт-Джеймс. Не встретив Брайана, он не совершал каминг-аут ни перед родителями, ни перед одноклассниками, исключением была только Дафни. На него не нападал Крис Хоббс. Джастин поступил в Дартмут, вызвав восторг и гордость у своих родителей. Он выбрал факультет маркетинга и художественный, чем удовлетворил и себя, и отца, а попутно выяснил, что эти две области пересекаются гораздо сильнее, чем он думал.

Итак, май 2005-го: Джастин с отличием выпустился с обоих факультетов и на неделю приехал в Нью-Йорк, решив, что этот сумасшедший и удивительный город – то место, где он хотел бы прожить жизнь. У него запланировано шесть собеседований и составлен список достопримечательностей, которые нужно посмотреть, Джастин сидит в своем задрипанном номере и в третий раз проверяет, достаточно ли идеально его портфолио.

Часть 1

POV Джастин

Я знаю, что оно очень хорошее, да что там хорошее – идеальное, как и должно быть. Но меня тянет посмотреть ещё раз убедиться. Все профессора говорили, что портфолио у меня великолепное. На тех трех собеседованиях, что были у меня в Питтсбурге, оно, кажется, произвело впечатление. Я представил себе, каково будет принять одно из тех предложений. Парень из “Дин и Даннер” в меня просто втюрился, это мне было бы на руку. Но не знаю… Питтс все-таки не то место, где мне бы хотелось провести свою жизнь. В этом городе хорошо было расти, но чуточку душновато. Я был рад уехать в колледж. Там, вдали от дома, я, как и все молодые геи, наконец-то смог свободно быть самим собой.

Нью-Йорк, живой, динамичный, куда лучшее место для художника, тут больше возможностей. Я собираюсь поработать в рекламе, раз уж образование позволяет, но если повезет, то буду ещё и выставляться в галереях, я пока достаточно молод, чтобы получать от этого удовольствие.

Все фирмы, в которые я пробуюсь, ищут графического дизайнера. Это не было моей специализацией, но я умею достаточно много, чтобы составить прекрасное портфолио, с этим мне повезло: у меня сложились хорошие отношения с руководителем художественного департамента в фирме, где я проходил интернатуру ещё будучи старшеклассником, он многому меня научил. Я знаю, мне нужно найти моему художественному таланту практическое применение, если я собираюсь остаться в Нью-Йорке, и работа в рекламе для меня – всего лишь стартовая площадка. Как только я встану на ноги и обзаведусь связями, я сфокусируюсь на своей подлинной страсти.

POV Брайан

– Синтия! – где, блядь… – Синтия!

Где она?

– Да, дорогой, – она с сияющей улыбкой появляется из-за угла. Вот знает, как меня выбесить.

– Когда сегодня собеседования?

– Брайан, я тебе не секретарша. Спроси Ирен.

Я пытаюсь надуться, иногда это с ней срабатывает, но не сегодня, никакой реакции. Ладно, меняю тактику.

– Я знаю, Син. Но я хотел, чтобы ты их провела, я занят.

– По-моему, плохая идея.

– Почему? Новые дизайнеры будут в твоей команде. Тебе определенно стоит лично посмотреть на кандидатов.

– Брайан, не будь ребенком. Мы оба знаем, что чихать ты хотел на мое мнение об этих кандидатах. Тебе хочется знать, кто из парней имеет лучшую задницу в паре с лучшими навыками. Те, кого я выберу, тебя не заинтересуют. Я ведь могу выбрать даже ДЕВУШКУ.

– Черт, ты права. Все приходится делать самому, что ж такое. Пришли ко мне Ирен, когда будешь уходить.

– Да, ваше высочество, – нахально усмехается она. Как хорошо, что я взял Синтию в Нью-Йорк. Ошметок Питтсбурга прямо у меня под боком, чтобы не забывать, почему я оттуда уехал. Ну и типа нравится она мне.

Ирен входит: в руках блокнот, глаза опущены.

Она новенькая.

– Ирен, – я делаю паузу и жду, что она на меня посмотрит, прекрасно зная, что этого не случится. Может, я действительно невыносимый мудак? Нееее.

– Ирен, – повторяю я, глаз она не поднимает. – Во сколько собеседования?

– У вас назначено в 10, два и четыре, сэр.

– Ирен, не зови меня сэром.

– Да, сэр.

Господи, это как башкой в стену биться. Делаю себе пометочку: нанять новую секретаршу.

Неожиданно она заговаривает сама, я чуть с кресла не падаю.

– Мистер Брекет в десять, мисс Адамс в два. И мистер Тейлор в четыре.

– А, мальчик после колледжа. Не, он вряд ли. Позвони ему, скажи, мы передумали. Не хочу тратить на него время.

– Мне позвонить и сказать ему, чтобы он не приезжал, сэр?

– Мистер Кинни, Брайан, что угодно. Но не сэр. И да, отмените собеседование.

Я смотрю на лежащий передо мной план, стонать хочется от того, сколько всего нужно сделать.

У меня отличная команда. Я набираю лучших, потому что на меньшее я не согласен. Когда я работал у Райдера и Ванса, мне приходилось справляться с невообразимым количеством идиотизма и потрясающим отсутствием таланта, но теперь… Теперь все так, как я хочу. Но даже при этом мне приходится впахивать по 16 часов в сутки, чтобы все шло, как надо. Как там идут дела с клонированием, кстати? Один я мог бы работать весь день, а второй – весь день трахаться. Делаю себе пометочку: узнать про достижения в области клонирования.

С мысли меня сбивает Синтия, которая влазит не в свое дело (некоторые вещи не меняются):

– Брайан, нельзя отменять собеседование в день его проведения. Человек мог приехать в Нью-Йорк ради него. И портфолио у него отличное. Парень Дартмут закончил, верно?

Я медленно киваю и смотрю ей в глаза. Дело принимает пугающий оборот, она меня пытается уговорить. Я-то её знаю.

Вздыхаю.

– Ладно, я с ним встречусь. Но когда мне придется сидеть тут до полуночи, чтобы выполнить вот этот ебучий план, я позвоню тебе и велю тащить свою задницу обратно мне помогать.

– То есть все будет, как каждый день, сэр? – Синтия закатывает глаза и выходит, а я изо всех сил стараюсь не улыбнуться при моей бестолковой секретарше.

POV Джастин

Я иду по Пятой авеню, портфолио заброшено на плечо, и выгляжу, как житель Нью-Йорка: накануне вечером я изучил карту, чтобы не казаться туристом. Я изо всех сил стараюсь слиться с этим городом, и пока что у меня очень неплохо получается. Утром я собеседовался в FKS – отлично прошло. У меня сложилось хорошее мнение о руководителе художественного департамента, но само агентство мне не особенно понравилось. Несколько старомодно, на мой взгляд. Я не требую огромного лофта с гремящим техно, но бинбеги и выведенные наружу трубы – было бы неплохо. По моим представлениям, так должно выглядеть “клевое нью-йоркское агентство”, а FKS выглядело не так.

Но одну вещь я уже понял – я влюбился в Нью-Йорк. То, как он заглатывает тебя целиком и отправляет на американские горки. Не успеваешь даже понять, что происходит, а уже то карабкаешься вверх, то летишь вниз и обожаешь это адреналиновое безумие. Мое тело прямо-таки вибрирует, вбирая в себя этих людей, витрины магазинов, сумасшедший трафик. Я в жизни не чувствовал себя таким живым! Именно этого я хотел от Нью-Йорка. Я бывал тут раньше, но с сестрой и родителями, а в одиночку – впервые. И я испытывал удовлетворение от того, как я сориентировался на улице, понял схему метро и научился находить скрытые прелести этого города.

Ничто не сравнится с присвоением чужого города. С моментом, когда новый город становится твоим. Это потрясающее ощущение. Во время учебы в колледже я некоторое время учился за границей, в Париже. Франция – это моё. Помню, как однажды я потерялся, слегка выпивши, при попытке вернуться домой после ужина с друзьями. Я пробыл в Париже месяц, и это было лучшее время моей жизни. Я, прогуливаясь, шел из ресторана, и во мне пузырилось волшебное ощущение. Голова плыла, ноги шли, куда хотели. А потом я поднял голову и понял, что понятия не имею, где нахожусь. Я справился и смог тем вечером попасть домой в конце концов. Когда я добрался до входной двери своей крошечной квартирки, я гордился собой, как никогда в жизни. В Нью-Йорке я хотел испытать это снова. И кажется, у меня был шанс.

Я иду дальше по Пятой авеню, сворачиваю на 52-ю, направляясь к Таймс-Сквер. На углу Бродвея я делаю себе мысленно заметочку – вон в том здании у меня днем собеседование. Парамаунт Плаза невероятно высок, хотя все здешние здания кажутся мне такими. Агентство, в котором я буду собеседоваться, – “Блю Лайт”, 38-й этаж.

Если ориентироваться на мои предварительные представления о компаниях, то именно “Блю Лайт” я выделил как номер один. У них потрясающий список клиентов и убойный сайт. Агентство небольшое, но известное своей продвинутостью и креативом. Они такие, чуть выходящие за грани привычного, мне это нравится. А ещё меня заинтересовало, что для PFLAG они работают “про боно”. Я так думаю, это кое-что говорит о генеральном директоре – мистере Кинни, если не ошибаюсь. Может, у него дочка лесбиянка или что-то в этом духе. Как бы то ни было, эта информация на сайте была мной сразу записана в плюсы.

Я отскакиваю, давая дорогу группе подростков-роллеров, и меня тут же оббибикивают, потому что я чуть не сваливаюсь с тротуара на дорогу. Чтобы скрыть неловкость, я заскакиваю в “Старбакс”. Они тут на каждом углу.

Знакомый интерьер популярной сети меня успокаивает. Если бы за огромными, от потолка до пола, окнами этого маленького кафе не был бы виден суматошный город, можно было бы подумать, что я в Питтсбурге. Скукотища, нужно было зайти в более клевое место. Разворачиваясь на каблуках и направляясь к двери, я замечаю редкой красоты парня, сидящего в углу и занятого просмотром каких-то бумаг. Одет в дорогой, хорошего кроя костюм стального цвета, темные, чуть небрежно уложенные волосы завешивают глаза, что только добавляет загадочности. Я так увлекаюсь созерцанием его точеного лица и властной манеры поведения, что и не вспоминаю, что стою посреди “Старбакса”, пока не слышу раздраженное:

– Чем могу помочь? – к тому времени, когда я обращаю наконец внимание на 16-тилетнюю девушку за стойкой, она уже устала на меня любоваться. Я смущенно улыбаюсь и подхожу. Мне ничего не хочется покупать, но черта с два я уйду от такого парня!

– Латте, большой стакан, – я вытаскиваю бумажник, закатывая глаза – пять баксов за чашку кофе. Да я бы пообедать на эти деньги мог, но в Нью-Йорке, подозреваю, найти обед за такие деньги будет сложновато. Ладно, пойдет, немного сахара и кофеина выручат меня, пока я не найду, где поесть перед дневным собеседованием. А тут ещё вдобавок такая красота.

Я вежливо дожидаюсь кофе, накидываю девушке пару четвертаков чаевых. Она вручает мне стакан, и я оборачиваюсь, чтобы выбрать место, откуда я мог бы любоваться мистером Офигеть. И обнаруживаю, что его нет. Ушел.

Облом.

POV Брайан

Иногда просто нет другого способа сосредоточиться на десять минут, чтобы никаких звонков, сообщений и внезапных катастроф, кроме как уйти нафиг из своего офиса. Я взял список задач и ушел в “Старбакс” неподалеку. Два эспрессо спустя я сижу в углу и изучаю план по “Эпсон”. Пребываю в рекламном режиме – я так называю состояние, в которое ухожу, когда разрабатываю новую кампанию, отстраняясь от всех и вся. К своему удивлению, я отвлекаюсь на девушку за стойкой, которая громко произносит: “Чем могу помочь?”. Причем верещит она это уже в третий раз. Я смотрю, что за идиот ей попался, и тут меня ждет приятный сюрприз – светловолосый парень с офигенной задницей. Смотрю, как он подходит наконец к стойке и заказывает латте. Смотрю, как он вытаскивает потрепанный бумажник и расплачивается с девушкой наличными. Смотрю, как он ждет, пока приготовится кофе. А потом смотрю на свои часы – меня уже почти час нет в офисе! Я не планировал так задерживаться.

Я мысленно прощаюсь с парнем и его задницей и торопливо собираюсь. Слава богу, симпатичных геев в этом городе миллион и больше, так что, трахая очередного сегодня вечером, я смогу достать из своей памяти файл с этим старбаксовским мальчиком и развлечься, представляя его в процессе.

Последний взгляд на его профиль (и задницу) – и я выхожу.

Назад, на поле битвы, где слезы и ярость.

Меня не было 70 минут, и что я вижу? Один из старших менеджеров клиентского отдела собачится с копирайтером, а моя секретарша стоит рядом, чуть не плача.

– Какого черта тут творится? – раздраженно спрашиваю я. Размышляю, не подождать ли ответа, но вместо этого просто ухожу к себе, и их крики становятся все слабее по мере моего удаления.

POV Джастин

Вот же гадство, в Нью-Йорке миллион симпатичных геев. Причина номер 674 для переезда в этот город.

В Дартмуте было неплохое гей-сообщество, и так как я учился на художественном, я знал всех геев колледжа. Но к концу четвертого года учебы мне стало в нем душновато. Думаю, в этом городе мне бы намного больше времени пришлось потратить, чтобы перебрать всех годных парней. Может, всю жизнь!

Не то чтобы я ехал сюда из-за секса, не только на него я потратил четыре года в колледже. И вообще, мне больше хотелось бы иметь постоянные отношения. Мне это ближе. Иметь кого-то, с кем ты просыпаешься по утрам и можешь по-настоящему поговорить, – это здорово. К тому же, мне нравится иметь под рукой классного парня, которого можно порисовать, когда захочется.

В колледже у меня дважды были полусерьезные отношения.

Первый парень, Аарон, играл на виолончели и был очень клевым. Он стал для меня первым во многих отношениях. Невинность я потерял ещё в старшей школе, с игроком футбольной команды, на которого никто бы и не подумал, что он гей. Потом спал ещё с парой случайных парней, которых подцепил в баре. А в первом семестре колледжа я влюбился в Аарона. Он был очень милым и романтичным, но при этом стремился все контролировать и был очень самоуверен. Я немедленно на него запал, мы встречались около года, а потом он победил на исполнительском конкурсе и уехал продолжать образование за границу, в одну из престижных европейских консерваторий. Мы понимали, лучше для нас обоих и реалистичней было бы сразу признать, что это конец. В итоге он встретил кого-то в Италии и больше в Америку не вернулся. Мне было тяжело, но теперь я только рад за него.

Со вторым было серьезней, куда серьезней. Пол был живописцем, я до сих пор так его и называю про себя – живописец Пол. Мы перестали встречаться с ним около четырех месяцев назад, а пробыли вместе больше двух лет. В конце все стало очень непросто, очень. Наши отношения были охуенными, когда все было хорошо, и полным пиздецом – когда плохо. От воспоминаний до сих пор больно, будто все было вчера. Пол был необузданным, свободомыслящим и невероятно талантливым. Он занимался абстрактным искусством, и это нас различало (слава богу, на самом деле, я бы, наверное, не вынес такого сравнения). Угрюмый, доминантный и страстный до невозможности. К сожалению, он был зациклен на наркотиках и одноразовом сексе. Сначала эти его пристрастия меня не слишком беспокоили, я надеялся, что смогу изменить Пола. Но я обманывался. В конце концов я понял, что никогда не стану для него значимей очередной дозы или очередного парня и должен признать свое поражение. Я съехал из нашей с ним паршивой квартирки рядом с кампусом. После этого расставания я ни с кем не сближался, только секс на одну ночь.

Я решил, надо подождать, пока я очухаюсь и жизнь моя наладится, а потом уже думать об отношениях. И вот теперь я в Нью-Йорке, карьера моя готова двинуться вверх – все складывается к лучшему. В этом городе и одному неплохо, тут не соскучишься.

Я отпиваю латте, выхожу из “Старбакса” и решаю прогуляться по Центральному парку перед собеседованием.

Прохожу мимо длиннющей череды карет и экипажей и думаю – сколько же в этом городе всего, что я мог бы нарисовать!

Покупаю в уличном фургончике дорогущий хот-дог и иду дальше – мимо спортивной площадки, где полным-полно дремлющих на солнышке бездомных, а группа женщин занимается чем-то вроде Тай-Чи. Это впечатления за каких-то десять минут! Не зря Большое яблоко называют плавильным котлом мира, не зря.

Смотрю на часы – пора возвращаться в отель. Перед собеседованием я хочу душ принять и переодеться. И успеть приехать пораньше.

========== Часть 2 ==========

POV Брайан

Я откидываюсь на спинку кресла и ещё раз просматриваю основные моменты двух сегодняшних собеседований. Обе кандидатуры хороши, но не великолепны. Вряд ли я кого-то из них возьму. И это досадно, остался только этот свежевыпустившийся из колледжа парень с явно избыточной квалификацией. Но портфолио прекрасное, интернатура успешная, Дартмут с отличием. А вдруг сегодня мой счастливый день, и этот парень меня сразит?

Мои размышления прерывает Ирен, её писклявый голос раздается из динамика интеркома:

– Мистер Кинни?

– Да! – рявкаю я в ответ.

– Мистер Тейлор прибыл.

Поднимаю глаза на часы.

– Хули он так рано? Я приму его в четыре.

– Да, сэр.

Черт, эта женщина с ума меня сведет.

Я навожу порядок на столе, проверяю почту – секунд за 6 справился, по ощущениям. Но на часах уже четыре ноль-ноль.

В то мгновение, когда телефон издает писк, я уже знаю, что она собирается сказать, и успеваю её перебить:

– Пусть войдет.

Ирен открывает дверь и пропускает в кабинет Надежду №3. И едва я вижу светлые волосы, яркую улыбку и незабываемую задницу, я концентрируюсь на том, чтобы не разинуть рот. Я старательно держу лицо, когда встаю и протягиваю ему руку для приветствия:

– Мистер Тейлор, – жестом предлагаю присесть.

– Мистер Кинни, – у него крепкое рукопожатие и спокойная улыбка – все это бьет под дых. В том смысле, который создает неудобства. Похоже, это будет намного более интересное собеседование, чем я думал.

POV Джастин

Я прибываю в “Блю Лайт”, и девушка на ресепшене отправляет меня в прекрасный кабинет личного секретаря мистера Кинни. Сидящая там тихая и милая секретарь приветствует меня и звонит шефу доложить обо мне. Он в ответ рявкает, чтобы я ждал до четырех. Я не рассчитывал, что меня будет собеседовать сам гендир. Обычно в таких агентствах этим занимается начальник художественного департамента или вице-президент. Я пришел на полчаса раньше, и, судя по тону мистера Кинни, я его этим не обрадовал. Я не планировал приходить настолько рано, но без разницы, в общем, переживет. Я сижу жду и все сильнее нервничаю. Ровно в четыре Ирен отводит меня к огромному угловому кабинету мистера Кинни.

Первым делом я вижу огромное, от пола до потолка, окно с видом на Манхэттен. Потом я замечаю впечатляющую кожаную мебель и картины на стенах, от которых захватывает дух. Я прохожу мимо Ирен, наконец вижу мистера Кинни – и забываю, как дышать. Это он! Парень из “Старбакса”! Боже-боже-боже! Стараясь не начать пускать слюни и не завизжать “АААА, ты тот парень из “Старбакс”!!”, я улыбаюсь и подхожу поздороваться. Он, занятый своими важными делами, наверняка меня и не заметил в кафе. Когда он протягивает мне руку, я жму её крепко, чтобы не было заметно, что я дрожу. Пазл в моей голове складывается: вот поэтому связи с PFLAG. Мой гей-радар отлично сработал, среагировав на идеальную стрижку и безупречный костюм от Армани. Господи, да я что угодно отдам за возможность работать на этого красивого и успешного мужчину. Конечно, не исключены сложности с концентрацией на работе и заказчиках, может оказаться непросто отвлечься от желания трахнуть его…

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Я сажусь в огромное кожаное кресло у его стола, сбрасываю с плеча портфолио.

Черт, сердце, прекрати скакать, мне нужно пройти это собеседование безупречно.

Он поднимается из-за стола, и я пробегаю глазами по его высокой стройной фигуре. Он движется с такой грацией, что душа обмирает. Есть в этом что-то кошачье, но при этом очень мужественное. Он протягивает через стол свою правую руку:

– Мистер Тейлор, рад вас видеть.

Я замечаю проблеск в его глазах. О, я знаю, что это. Он тоже это чувствует. Мучительное желание, когда хочешь кого-то так сильно, что рот наполняется слюной от мысли, каково это будет. Это началось в “Старбакс” и теперь выросло до яростного голода, который требовал утоления. К хуям эту работу, я просто хочу его трахнуть.

– Взаимно, – я смотрю на него сияющими глазами, когда наши руки соприкасаются и не размыкаются гораздо дольше, чем того требует вежливость.

Мы проводим с ним час за закрытыми дверями, и это собеседование по всем правилам – кроме этого момента. Я, наконец, встаю и начинаю складывать портфолио, а он обходит стол – полагаю, чтобы проводить меня. Он останавливается совсем рядом, мое сердце пропускает удар – а может, и не один. Он так близко, что я слышу его запах.

От этого прекрасного запаха у меня кружится голова.

Я спотыкаюсь, когда наклоняюсь к своей сумке, и он подхватывает меня под локоть. Наши глаза встречаются.

– Надолго в городе? – он поднимает брови. Я уже заметил, что лицом он говорит больше, чем словами.

– До конца недели, – ухитряюсь произнести я, несмотря на резко пересохший рот.

Его рука все так же держит меня за локоть, и я опускаю глаза, чтобы посмотреть на то место, где наши тела соединяются. Он тоже смотрит на наши руки, мы молчим.

Наконец он выпускает мой локоть и идет к двери, я следом.

– Первый раз в Нью-Йорке? – буднично интересуется он.

– Во взрослом возрасте – да.

– Я бы не стал это так называть, – его глаза поблескивают, и я чувствую в его словах не столько сарказм, сколько заинтересованность. У меня слабеют колени. Я пытаюсь прикинуть, сколько ему лет. Для успеха такого уровня должно быть за сорок, но этого просто быть не может. Я улыбаюсь, чтобы показать, что оценил его замечание. По-моему, моя реакция его радует, но точно сказать трудно. Его глаза блестят словно обточенное морем и припудренное золотом темно-зеленое стекло и говорят так много, но в то же время – ровно ничего…

Это обезоруживает.

Я ни с кем так себя не чувствовал…

POV Брайан

Когда он входит, я молюсь про себя, чтобы он провалил собеседование. Просто потому что я куда сильнее хочу затрахать его до смерти, чем нанять. Но парень обнаруживает недюжинный ум, точный глаз и очевидный талант. Он на голову выше лучших кандидатов на эту должность, какие у меня были. А его работы могли бы достойно конкурировать с тем, что делают мои опытные дизайнеры. Очевидная правда в том, что он лучший для той позиции, на которую претендует. Однако возникает проблема вот с чем: я-то хочу видеть его в совершенно другого рода позиции (извивающимся подо мной, например).

Я встаю по завершению собеседования, но не знаю, что сказать. Протягиваю руку для прощального рукопожатия, и он благосклонно её принимает. У него убийственное рукопожатие. И такая задница…

Наши глаза встречаются – в сотый раз за сегодня. И в сотый раз меня прошивает как током. Это похоже на… Да неважно, на что это похоже.

Это нервирует.

Я бы сказал, даже очень.

В тот момент, когда я слышу, как я спрашиваю, надолго ли он в городе, я понимаю – все, понеслась. Я словно со стороны на себя смотрю, как на действия чужого человека – я, блядь, флиртую с парнем, которого хочу нанять! Мило, ничего не скажешь. А я ведь давным-давно выучил свой урок: смешивать работу и удовольствие – это хуже, чем русской рулеткой баловаться. Я зарекся играть против заведения с тех пор, как меня один раз крупно подставили. Тот инцидент заставил меня сбежать в Нью-Йорк, и, в общем, все обошлось, но урок я выучил накрепко.

Поэтому если мы трахнемся, я его не найму. Если найму, то мы не будем трахаться. Смогу я справиться с собой и работать с ним? Наверное, смогу, когда узнаю его получше.

А ещё можно отдать решение ему и посмотреть, что будет.

POV Джастин

Он наклоняется к моему уху и шепчет, от чего меня окатывает жаром, который вскоре весь концентрируется в члене. Я без понятия, что мне будет сказано, но мое предвкушение прямо-таки осязаемо.

– У меня есть небольшая проблемка, – говорит он неожиданно низким голосом, на две октавы ниже того, что был при собеседовании.

– Какая? – мой ответ так же жалок, как моя на все готовность.

– Я хочу нанять тебя, и я хочу тебя трахнуть, но надо выбрать что-то одно.

Я обдумываю это заявление, стараясь не обращать внимание на крепнущий член. Голова кружится от обилия возможностей. Но как, блядь, можно выбрать между самой лучшей работой, которую мне предлагали, и самым офигительным парнем из всех, кого я видел? Не знаю, что жестче – такой выбор или мой член.

– И ты хочешь, чтобы я выбрал? – я слегка поворачиваюсь к нему и позволяю себе чуть улыбнуться.

Он облизывает губы перед тем, как ответить:

– В общем – да.

Его глаза от желания темнеют на три тона. Я смотрю, как это происходит, я видел подобное и раньше: в нем просыпается хищник. Мне случалось быть жертвой мужчин такого типа, но никогда – такой сексуальной притягательности и красоты.

Я стою, замерев, он придвигается чуть ближе. Я делаю шаг назад, чтобы наши тела не соприкоснулись. Мне и так тяжело выбрать. Я знаю, чего я хочу, и знаю, что мне следует выбрать. Но это, к сожалению, две разные вещи.

Он снова делает шаг навстречу, а я – назад, и касаюсь задницей двери кабинета. Его рука обвивает мою талию и сжимает дверную ручку.

Он снова облизывает губы.

Да перестанет он наконец это делать или нет!

– Ты талантлив, я знаю, что ты станешь отличным сотрудником, – от слов, произнесенных мне в лицо, рассеивается весь тот немногий здравый смысл, который мне удалось в себе собрать. – Но что-то мне подсказывает, что секс с тобой тоже будет потрясающим.

Он произносит слово “секс” так, что я принимаю решение в одну секунду. Папка с портфолио выпадает из моей руки, и я впиваюсь в его губы.

Я читал, что зарниц не бывает, что это слухи, возникшие от того, что люди видят молнии дальней грозы, но не слышат грома. И они называют зарницей электрический разряд, якобы возникший не в грозу. Термин появился, потому что подобные явления случаются теплыми ночами. Это все было очень разумно описано, и статья была научной, но вот именно сейчас я на себе ощутил, каково это – быть прошитым молнией безо всякой грозы. Это случилось моментально, едва наши языки коснулись друг друга. И я тут же увидел и почувствовал все, что с нами будет: полутьма, шелковые простыни, гладкая кожа. Я слышал свои стоны и ощущал толчки его спермы внутри меня. Видение исчезло так же мгновенно, как и нахлынуло, и я вернулся в реальность, в которой у меня голова кружится от его запаха и от того, как мой язык скользит в его рот.

Он потрясающе целуется. Нет, это не то слово. Феноменально. Нереально прекрасно.

Это странно, но с некоторыми людьми ты словно чувствуешь связь, тебя к ним физически влечет так, словно от этого твоя жизнь зависит, ты не способен от этого отказаться. Вот именно это со мной и происходит. Если он не трахнет меня сейчас, я просто умру.

И я хочу эту работу.

Очень хочу.

Так хочу, блядь, что чувствую её вкус во рту.

Совершенно не вариант потерять все ради быстрого перепиха. Но это не перепих, это…

Он отрывается от моих губ в тот момент, когда я готов вырубиться от нехватки кислорода. У меня расфокусировано зрение, кроме его зеленовато-карих глаз и влажных, припухших, вишневых губ, я ничего не вижу. Член дрожит от напряжения, я прижимаюсь к двери, чтобы не упасть, и так позорно задыхаюсь, стыдно даже.

Трахнет ли он меня прямо здесь?

Был ли у нас шанс удержаться?

========== Часть 3 ==========

POV Брайан

Господи боже, какой у него потрясающий рот.

Какого вот хуя этот парень так хорош во всем?

Моя грудь вздымается, когда я пытаюсь вдохнуть через нос. Наши губы прижаты так плотно, а языки углубились так сильно, что я вряд ли смогу сейчас вспомнить, как меня зовут. Его руки поглаживают мне спину, я стискиваю руками его бедра и запускаю руку под его пиджак, умирая от желания коснуться кожи. Он теплый, и кожа его даже нежнее, чем я думал. Ах, восхитительная юность.

Нам приходится прервать поцелуй, Джастин судорожно вдыхает и откидывается на дверь. Я не выпускаю его из рук – у него такой вид, будто ему может понадобиться помощь в удержании вертикального положения. Он очень горячо выглядит сейчас – возбужденный, растрепанный. Я прикусываю себе нижнюю губу.

Мне все-таки хочется его нанять. Но теперь, когда я вошел во вкус, черта с два я смогу удержаться от удовольствия трахнуть его. Он как шоколадный торт – клянешься себе, что только разок куснешь, а раз – и нет торта.

Но в своем офисе его трахать не стоит.

Мне лучше не делать этого в моем офисе.

Точно.

POV Джастин

Он делает рывок и снова впивается в мой рот. Я расплющен по двери, и с такой силой, что рискую её проломить. Увлекательно будет влететь спиной вперед в кабинет его секретарши со вцепившимся в меня Брайаном.

Он рычит, вибрируя горлом, и я содрогаюсь.

Брайан оставляет мой рот и скользит языком мне по шее, прокладывая влажные дорожки, развязывает мой галстук и начинает расстегивать рубашку. И внезапно становится очень понятно, что мы собираемся трахаться в его кабинете.

Сюжет, достойный порнофильма.

Я с шипением выгибаюсь, когда он вытаскивает мою рубашку из брюк, и его теплые губы принимаются обследовать обнажившуюся кожу.

– Господи, как ты хорош, – бормочет он мне в грудь, крышесносно прикусывает кожу, постепенно опускаясь вниз. Я краснею от его слов. Я знаю, что хорош, но он-то красив невообразимо. Почти больно смотреть, как его идеальной формы губы скользят по моей коже, а ловкие пальцы движутся следом.

У меня закатываются глаза, когда он начинает расстегивать мне ремень, одновременно трахая меня в пупок языком.

– Мистер Кинни? Мистер Кинни? – визгливый голос застает нас обоих врасплох, острым ножом взрезая возбужденную одурь, которая заполнила кабинет.

– Черт, – он вскакивает и отходит от меня. У меня ноги как желе, как бы не опозориться и не сползти по двери на пол. Я заставляю себя дышать и заталкиваю рубашку обратно в брюки.

– Что? – орет Брайан в интерком.

– Мистер Дарден на линии, говорит, очень срочно.

Брайан вздыхает и, подняв брови, смотрит на меня, ни на секунду не отводя глаз.

– Это может подождать? Я сейчас занят кое-чем важным.

– Я знаю, я сказала ему, что вы проводите собеседование. Но он требует сейчас. Что-то насчет изменений в их новой рекламе.

– Блядь. Ладно. Я возьму.

– Спасибо, сэр, – я вижу, как на последнем слове Брайан морщится. Он показывает мне жестом посидеть пока в кресле у его стола, а сам берет трубку.

– Брайан Кинни, – холодно бросает он, словно и не собирался только что затрахать меня до беспамятства.